Роберт Маркмор - Максимальная безопасность
Приближаясь к своему излюбленному месту возле брусьев, Джеймс увидел мальчишку, который, всхлипывая, катался по земле. Элвуд только что отлупил его на глазах у дюжины хохочущих скинхедов.
— Джеймс, — окликнул его Элвуд, показывая на несчастного. — Хочешь его прикончить?
— Неохота, — отозвался Джеймс и помахал рукой перед лицом.
Жертвой был Марк, тот самый дружелюбный мальчишка с подбитым глазом, который в первую ночь спал на соседней с Джеймсом кровати. У Марка не было на свободе родственников, которые перечисляли бы ему деньги на магазинный счет. Поэтому налог с него не брали, но это не мешало Элвуду избивать его просто ради забавы.
— Пни его, — прорычал Элвуд. — Ну и тюфяк же ты, Джеймс.
Джеймс быстро развернулся и дал Марку пинок под зад. Он знал, что это позабавит толпу, но не причинит жертве особого вреда. Скинхеды заржали, Марк съежился в комок. Джеймс оттянул вниз резинку шортов.
— Катись отсюда, пока я тебя не обоссал, — рявкнул он.
Марк бросил хмурый взгляд на Джеймса, поднялся на ноги и заковылял прочь.
— Зачем ты его отпустил? — сердито спросил Элвуд.
Джеймс пожал плечами. Он старался свести к минимуму ежедневное насилие, но так, чтобы не показаться тряпкой, однако понимал: чем больше времени он проводит с психами вроде Элвуда, тем больше вероятность, что рано или поздно его втянут в жестокое кровопролитие, где жертву серьезно покалечат или зарежут.
— Ну так что? — спросил Джеймс, стремясь переменить тему. — Будем бунтовать или как?
Эта проблема горячо обсуждалась всю ночь. Если заключенные чересчур буйствовали, пауки запирали их в камерах и не выпускали во двор. Но взаперти страсти накалялись еще сильнее.
— Обожаю бунты, — хрюкнул Кирш, сделав редкую вылазку в мир членораздельной речи.
— Угу, — подтвердил Элвуд. — Жаль, что ты, Джеймс, не видел, как мы бунтовали в прошлый раз. По всему двору пластиковые пули свистели. Бух, бух, бабах! Я вернулся в камеру одним из последних. Весь двор был усыпан трупами — кого зарезали, кого пристрелили.
Кирш смотрел на небо, у него на губах блуждала улыбка.
— Счастливые деньки, — вздохнул он. — За это стоило отсидеть месяц в одиночке.
Джеймс сел обратно на землю. Проведя неделю с Элвудом и Киршем, наслушавшись их хамских и хвастливых рассказов, он охотно прикончил бы обоих только ради пяти минут в тишине.
— Я никогда в жизни не видел ничего страшнее, чем тот бунт, — прошептал ему на ухо Кертис. — Я уж думал, мне конец. Элвуд прятался под навесом. Ему было так же страшно, как мне.
Джеймс улыбнулся:
— А Кирш?
— Кирш — в самом деле тронутый. По-моему, он наслаждался жизнью.
— Надо отсюда уматывать, — покачал головой Джеймс. — Пока крыша не съехала.
*
Если весь корпус сажали под замок, свидания отменялись. Тогда Джеймсу не удастся увидеться с Лорин, и побег не состоится. Время шло, и Джеймс всё сильнее волновался. Когда в столовой стали подавать первую порцию обедов, вспыхнула драка. Столовую закрыли, чтобы привести ее в порядок, и ходили слухи, что ее больше не откроют. Вокруг здания собралась угрюмая толпа, в которой почти все лишились обеда из-за всеобщего ареста вчера. В воздухе пахло восстанием.
Суперинтендант Фрей расхаживал по крыше, глядя в бинокль на зреющую грозу. Джеймс изо всех сил приглядывался к нему, пытаясь по мельчайшим движениям понять, собираются ли их и сегодня сажать под замок. Но тут столовая опять открылась, и заключенные потянулись получать обед.
Когда пришло время, Джеймс целеустремленно зашагал к комнате для свиданий, находившейся в передней части тюремного корпуса. Перед входом в зону для посетителей ему пришлось раздеться и сложить одежду в картонную коробку. После обыска он застегнул на себе желтый комбинезон без карманов, который никому не приходило в голову постирать.
В комнате стояли столы для шести заключенных, но сейчас здесь были только Лорин и худощавый агент ФБР, которого Джеймс никогда раньше не видел. Джеймс босиком прошел по липкому полу и сел напротив них. Лорин перегнулась через стол и обняла брата.
— Что у тебя с волосами? — ахнула она, глядя на пятидневную щетину.
— С волками жить — по-волчьи выть, — усмехнулся Джеймс. — Если я не выберусь отсюда в ближайшее время, мне, того и гляди, сделают татуировку.
— Тюремные татуировки очень опасны, — сурово произнес агент ФБР с густым американским акцентом. — Игла, проникающая под кожу, не бывает стерильной. Ты рискуешь подхватить массу инфекционных болезней, в том числе гепатит и СПИД.
— Я читал описание задания, — прошептал Джеймс. — Полагаю, вы мой дядя Джон?
— Теодор Монро, — представился худощавый, пожимая Джеймсу руку. — Можешь звать меня Тео. К сожалению, Джон Джонс не может далее участвовать в операции, потому что Кертис видел его в учебном центре. Скотт Уоррен уже работает здесь, а Марвин… Вряд ли можно прислать к тебе на свидание афроамериканца, сделав вид, будто он твой дядя.
Джеймс улыбнулся:
— Значит, мы ожидаем тут большую компанию?
— Скотт организовал расписание свиданий так, что на сегодня попали только заключенные, к которым никогда никто не приходит, — пояснил Тео.
— Нас подслушивают?
Тео покачал головой:
— В этой комнате стоит записывающее оборудование, но чтобы его включить, надо иметь разрешение судьи. Нам приходилось добывать его каждый раз, когда к Кертису приходили его так называемые дядья.
— Помнишь записку, которую ты передал Скотту Уоррену? Про психиатра в Филадельфии? — взволнованно спросила Лорин. — ФБР разработало эту линию и отыскало фотографию Джейн Оксфорд.
— По крайней мере, мы считаем, что это она. — Тео достал из кармана безупречно сшитого костюма размытую фотографию.
Джеймс вгляделся в лицо женщины средних лет, на вид самой обыкновенной, в больших прямоугольных очках. Рядом с ней стоял мальчишка — несомненно, Кертис.
— Этот снимок сделан камерой внутреннего наблюдения за стойкой регистрации первого класса в международном аэропорту Филадельфии, за пару недель до того, как Кертиса послали в военное училище. Интересный факт: психиатр, пользовавший Кертиса, входит в состав совета директоров этого училища.
Джеймс рассмеялся:
— Кертис не зря говорил, что все психиатры — шайка прохвостов. Наверное, он зарабатывает круглую сумму за каждого мальчишку, которого пошлет туда.
— Кроме того, ФБР отследило многочисленные операции с кредитными картами, которыми Джейн Оксфорд расплачивалась за билеты на самолет. В целом ты проделал очень неплохую разведывательную работу. Джон Джонс и Марвин Теллер просили передать тебе самые сердечные поздравления.
Джеймс не мог себе представить слова «сердечные поздравления» в устах Джона Джонса или Марвина Теллера, однако похвала всё равно была приятна.
— Эти сведения в самом деле полезны? — спросил Джеймс.
— Возможно, — ответил агент ФБР, костлявыми пальцами смахнув с пиджака невидимую соринку — Даже если твоя попытка бегства закончится неудачей, эта фотография даст нам много преимуществ.
— А что с нашим побегом? — спросил Джеймс. — Лучше всего бежать сегодня ночью. Я здесь долго не продержусь. Сначала я очень боялся, что со мной могут сделать что-нибудь ужасное. Теперь меня больше тревожит, что меня самого могут вовлечь в избиение или убийство. Сейчас весь двор — как пороховая бочка.
— С нашей стороны возражений нет, — кивнул Тео. — Сегодня ночью в вашем блоке дежурит трое охранников. Конечно же, Скотт Уоррен, потом женщина по имени Аманда Восс и, наконец, человек по имени Голдинг, он будет находиться у пульта управления в контрольном пункте. Вокруг этого пункта будьте предельно осторожны. Голдинг может подать сигнал тревоги и отключить все двери в тюрьме, и тогда их не откроешь даже пропуском. Когда выйдете из тюремного блока и попадете в служебную зону, то вряд ли встретите там кого-нибудь из сотрудников. Я пришел к выводу, что условия работы здесь весьма нездоровые и вряд ли человек в здравом уме станет околачиваться тут после окончания рабочей смены. Кроме Уоррена, в тюрьме будет дежурить только один человек, который знает о вашем побеге. Его зовут Шортер. Он работает в контрольном пункте всей тюрьмы и открывает двери для выхода персонала. Как вы знаете, Дэйв обладает внешним сходством с Уорреном, и первоначальный план заключался в том, что он, выходя, покажет свое лицо в наблюдательную камеру у главных ворот. К несчастью, ни ты, ни Кертис не настолько крупны, чтобы сойти за взрослого охранника, поэтому нам пришлось для подстраховки ввести в дело Шортера. Он работает в Аризонском управлении по делам тюрем уже сорок лет, и мы рассчитываем, что в расследовании вашего побега он сыграет роль козла отпущения. Шортер понимает это, но ФБР пообещало ему в награду на сотрудничество материально компенсировать ранний уход в отставку.
