Екатерина Вильмонт - В поисках сокровищ
— Сама не знаю! Помнишь, в прошлом году я долго болела? У меня еще сотрясение мозга было…
— Ага, ты больше месяца в школу не ходила, а мы все тебе завидовали!
— Я тогда здорово башкой треснулась на катке, а летом стала вдруг замечать, что мне некоторые вещи совершенно точно заранее известны…
— Как сегодня, с мужем тети Зины?
— Вот-вот! Потом я стала про это читать и узнала, что после травмы головы у людей часто обнаруживаются какие-то необычные способности. Я пробовала загипнотизировать кого-нибудь, но у меня плохо получалось. А сегодня… Ура!
— Значит, ты теперь экстрасенс?
— Нет, просто обладаю даром гипноза, — гордо сказала Муська.
— Потрясающе! Ты же мне, можно сказать, жизнь спасла!
— Только, Вика, я тебя прошу — никому ни слова!
— Почему?
— Потому что ко мне все начнут бегать с разными глупостями, а я ведь еще ничего не умею! Мне надо учиться этому, и еще… Моя мама не должна об этом знать!
— Но почему?
— Она всегда говорит: я так рада, что моя Муся просто хорошая девочка, а то с этими высокоодаренными одни волнения… И жизнь у них чаще несчастливая.
— Странно, обычно мамы всегда жаждут обнаружить у своего дитятки какой-нибудь талант… — растерянно проговорила Виктоша.
— А моя мама предпочитает посредственность, — не без горечи заметила Муся.
— И конечно, по закону подлости выходит наперекосяк: кто жаждет талантливого ребенка, у тех чаще всего самые заурядные дети, а тут — все наоборот.
— И потом еще — мама всего боится, она и тут обязательно испугается.
— Понятно. Буду молчать в тряпочку.
— Вика, скажи, а как это со стороны выглядело?
— Ну, если б я со стороны смотрела… А то ведь я…
— Да, верно!
— А кстати, почему это на меня твой гипноз не подействовал?
— Не знаю! — растерялась Муся.
— Скорее всего ты направила свою волю только на них…
— Может быть.
— Или я не поддаюсь гипнозу!
— Тоже бывает. Хочешь, попробуем?
— Нет уж, а вдруг я засну, а ты не сможешь меня разбудить! — поежилась Виктоша.
— Ой, Вика, а что, если они так и не проснулись? — И Муся кинулась на балкон, как была, в ночной рубашке.
— Ненормальная, простудишься! — закричала Виктоша.
— Сидят! Сидят на лавке! — сообщила Муся, вернувшись с балкона, она даже не заметила, как там холодно. — И разговаривают, значит, проснулись!
Виктоша накинула на плечи висевший в ванной теплый халат Мусиного папы и выскочила на балкон. Но увидела уже только белую «восьмерку», выезжавшую со двора.
— Уехали! — ликующим голосом доложила она. — Ура!!!
— Вика, гляди, что это?
У порога стоял чемоданчик. Открыв его, девочки ахнули — это был набор инструментов, связки ключей и отмычек.
— Ни фига себе! — присвистнула Виктоша. — Набор юного взломщика!
— И что нам с этим набором делать?
— Муська, ты даже не понимаешь, как нам повезло!
— Да с чем повезло? — никак не могла понять Муся.
— Какая ты странная, ты представляешь себе, какие возможности у нас открываются!
— Какие возможности? Ты с ума сошла? По квартирам, что ли, шарить собираешься?
— Скажешь тоже, — обиделась Виктоша, — зачем по чужим квартирам? Но представь себе, что какой-то замок заело или дверь без ключа захлопнулась, ну, мало ли что бывает в жизни! А с таким набором…
— Хорошо, только ты заберешь его! Если моя мама обнаружит этот чемоданчик…
— Отлично, я заберу его, держать буду у Дарьки! У них, во-первых, квартира большая, а во-вторых, хозяйка у них Дарька. Если она зафигачит чемоданчик на антресоли, ее мама в жизни не найдет.
— Почему?
— Она у нее трудоголик! С утра до вечера на работе торчит, дома говорит только о работе, словом, немного с приветом. А на хозяйстве у них Дарька. Она, знаешь, как готовит!
— А сколько ей лет?
— Скоро четырнадцать.
— А твоя Дарька не будет тебя ко мне ревновать?
— Еще чего! — возмутилась Виктоша. — Мусь, а Мусь, как ты считаешь, эти типы про нас забыли?
— Не знаю!
— А как бы это выяснить?
— Зачем тебе это выяснять? — не поняла Муся.
— Хочу знать, теперь можно жить спокойно или же нет!
— А как это проверить? Только показавшись им на глаза.
— То есть?
— Очень просто! Если среагируют на нас, значит, ничего у меня не вышло, а если нет…
— Тогда ты великий гипнотизер!
Они еще долго обсуждали сегодняшние происшествия, а потом задвинули чемоданчик под кровать и в полном изнеможении уснули.
Глава XIX
РАЗГОВОР В КОМИССИОНКЕ
Когда Даша проснулась, мама уже ушла на работу. Первым делом, еще на вставая с постели, Даша набрала номер Виктоши, но там по-прежнему никто не отвечал. «Ну понятно, — думала Даша, — тетя Анна с дядей Костей уже на работе, а Виктоша куда девалась? Неужели еще спит?» Тогда Даша позвонила бабушке.
— Бабуль, привет!
— Привет, моя лапочка! Мама мне уже сообщила, что ты вернулась.
— Бабуль, ты куда вчера подевалась? Я тебе весь вечер звонила.
— В театре была!
— В каком?
— В «Сатириконе» на «Трехгрошовой опере».
— Ну и как?
— На мой взгляд, отличный спектакль, а вот Вадиму Викторовичу не понравилось!
— Бабуль, кто такой Вадим Викторович? Новый ухажер?
— Дарья!
— Ну правда, бабуль?
— Не новый ухажер, а старый знакомый, когда-то очень давно я обучала его немецкому.
— А! Понятно!
— Слушай, внука, а зачем это я тебе вчера так понадобилась?
— Понимаешь, бабушки, есть одно дело…
— Что за дело?
— Это не по телефону и вообще это не мое… не мое дело!
— Ничего не понимаю, как это есть дело, но не твое? Бред, по-моему!
— Бабуль, я тебе все объясню, но при личной встрече!
— Влюбилась! Признавайся, внука, ты влюбилась, да? Там, в Братушеве? Да? А сколько ему лет? И из какой он семьи? — как горох посыпались вопросы.
— Бабуль! Прекрати! Ничего я не влюбилась, тут совсем другое. Короче, можно я к тебе сейчас приеду?
— Нельзя, внука! У меня подряд три ученика! И первый должен прийти через четверть часа! Так что, если хочешь, приезжай к четырем!
— Ладно, я еще позвоню тебе!
— Тогда до скорого, ой, у меня там чайник кипит! Пока, внука!
«Ну вот, опять все откладывается!» — с раздражением подумала Даша. У Стаса вчера вернулся отец, поэтому она звонить не будет, подождет! В конце концов, Стас не меньше ее заинтересован в прояснении этой истории, хотя сейчас Даше казалось, что больше ничего интересного им не светит. Она встала, нехотя позавтракала и уселась перед телевизором. Ей было обидно: казалось, все бросили ее. Может, зря она отказалась ехать с отцом и его семьей в Египет? Но тогда она представила себе, какое несчастное лицо будет у мамы, если она об этом даже заикнется… Вот так всегда, приносишь себя в жертву, а никто этого не ценит… Правда, мама даже не знает об этом предложении и великодушном Дашкином отказе от Египта, но все же… Надо хоть бабушке рассказать, она уж точно оценит! И, успокоившись на этом, Даша попыталась вникнуть в суть фильма. Минут через двадцать, когда она уже во всем разобралась, зазвонил телефон.
— Алло!
— Дарька! Приехала! — раздался голос Виктоши.
— Еще вчера! Где тебя носит!
— Ты одна?
— Конечно!
— Еду! — лаконично бросила Виктоша, и в трубке раздались гудки.
— Интересно, а если у меня какие-нибудь дела! Даже не спросила! Еду и все! Нахальство какое, — ворчала про себя Даша, на самом деле страшно обрадованная. Просто сегодня у нее такое ворчливое настроение. Бывает.
Виктоша буквально ворвалась в квартиру и, сбросив с себя пальто, затараторила:
— Ох, Дарька, что тут было! Обалдеть! Кто бы сказал, не поверила бы! Ты просто умрешь! Только, чур, никому! Тут тайна на тайне!
— Да что ты все восклицаешь! Расскажи лучше! У меня, между прочим, тоже кое-какие тайны имеются!
— Ладно, сперва мои послушай, а то меня разорвет! У тебя ничего вкусненького нет? Попить я имею в виду.
— Вишневый сок!
— Давай! Со льдом!
— А горло?
— Тебе от моей мамы привет! Я уже закалила горло в борьбе с мамой так, что мне никакой лед не страшен!
— Ну, Тошка, рассказывай!
— Слушай! Когда ты уехала, мне так скучно стало, что я решила продолжить расследование…
— Какое?
— Ну, мы же с тобой нашли гнездо этого Слепого и даже кличку ему придумали…
— Ага! Киви-кивано!
— А у него, оказывается, совсем другая кличка. Клопик!
— Клопик? Такой верзила и Клопик? — расхохоталась Даша. — Но вообще-то так нечестно, Тошка!
— Честно-нечестно! Детские понятия! Одним словом, я пошла в тот дом…
И Виктоша подробно рассказала троюродной сестре о своих и Муськиных приключениях.
— Только, Дарька, сама понимаешь, никому ни звука!
