Антон Иванов - Загадка театральной премьеры
— Возьмете меня с собой, — сурово произнес Лешка.
— Это уж как Санька… — начал было Сашок, однако брат тут же потряс у него перед носом кулаком. — Думаю, Санька ничего не будет иметь против, — миролюбиво закончил Пашков-младший.
Поняв, что больше ничего ценного не выяснит, Олег засобирался домой. Лешка пошел его проводить.
— Вот не повезло, — пожаловался уже в лифте он.
— Что потеряно, того не воротишь, — отозвался Олег. — Давай-ка все-таки с тобой прикинем, что могло получиться, если этот приборчик и впрямь излучал какие-то волны.
— Да все, что угодно, могло получиться, — угрюмо изрек Лешка. — Вот идиот старший брат у Саньки! — никак не мог успокоиться он. — Приспичило ему раскурочивать приборчик. Был бы он сейчас цел, может, мы уже во всем бы сейчас разобрались. И вернули бы Наташке мать на тарелочке с голубой каемочкой.
— Приборчика нет, — вернул Лешку на землю Олег. — Так что придется завтра продолжать расследование. Время у нас еще есть.
— Пока есть, — уточнил Лешка. — Послезавтра эти гады потребуют выкуп.
— И хорошо еще, если Федору удастся собрать нужную сумму, — помрачнел Олег.
— А список подозреваемых у нас не на сутки, а на года, если всех проверять, — в тон другу откликнулся Лешка.
Они вышли на улицу. Там лил дождь вперемешку со снегом.
— Ну и погода, — поморщился Лешка.
— Да уж, — нахлобучил на голову капюшон Олег.
У подъезда затормозила «девятка». Из нее вылез мужчина.
— Спасибо! — крикнул он водителю и, съежившись, побежал к подъезду.
Автомобиль отъехал.
— Молодежи привет, — кивнул на ходу мужчина и скрылся в подъезде.
— Здравствуйте, — машинально ответил Олег, но дверь уже захлопнулась.
Мужчина показался Олегу смутно знакомым.
— Кто это? — посмотрел он на Лешку.
— Сосед, — ответил Пашков.
— По-моему, я откуда-то его знаю, — пытался вспомнить Олег.
— Ежу понятно откуда, — ничуть не удивился Пашков. — Он ведь прямо над нами живет. Ты же ведь ко мне часто заходишь. Наверное, в лифте когда-нибудь вместе с ним ехали.
— Может, ты и прав, — задумчиво отозвался Олег. — Но мне почему-то кажется, что я видел его не здесь.
— Слушай, о чем ты думаешь! — возмутился Лешка. — Дался тебе этот Евтушенко. Делать нам больше нечего.
— Евтушенко? — уставился Олег на Лешку.
— Да это не тот Евтушенко, — отмахнулся Пашков. — Не поэт. Не Евгений.
— При чем тут поэт! — возопил Олег. — Он что, киношный продюсер?
— Да что-то вроде того, — с озадаченным видом промямлил Пашков.
— И его Герасимом зовут? — продолжал расспросы Олег.
— Герасим Ильич, — кивнул Лешка. — Ты-то откуда знаешь?
— Сам не врубаешься? — не мигая, смотрел на друга Олег.
— Не, — в свою очередь, уставился на него Пашков.
— Но это же Ингин продюсер! — воскликнул Олег.
— Ну и что? — по-прежнему ничего не понимал Пашков.
— Лешка! — потряс его за плечи Олег. — Да включи ты свою прославленную башку! По-моему, она у тебя сегодня отсохла.
— Даже если я еще и башку братана Сашка подключу, все равно не врублюсь, чего ты такого увидел в этом продюсере?
— Ни фига себе, чего! — не мог сдержать возмущения Олег. — Во-первых, Герасим — продюсер Турундаевской, — принялся загибать пальцы мальчик. — Во-вторых, мы сегодня видели его в театре вместе с Прошечкиным. Значит, он вхож в этот театр.
— А почем я знал, что вы его в театре сегодня видели, — удивился Лешка.
— Разве мы не рассказывали? — спросил Олег.
— Про Евтушенко нет, — с уверенным видом отозвался Лешка.
— Ну теперь-то ты врубаешься? — продолжал Олег.
— На-чи-наю, — по слогам произнес Пашков.
— В-третьих, — продолжал Олег, — он по роду своей деятельности связан с очень многими актерами.
— Ну да! — наконец заработала прославленная пашковская голова. — Он…
— В-четвертых, — не дал ему договорить Олег, — Евтушенко вхож в дом к Инге Турундаевской. Наташка сказала, что он сегодня одним из первых явился выразить свое сочувствие, а верней, стонать по поводу судьбы фильма.
— Ну! — поторопил Лешка.
— А в-пятых, он живет прямо над тобой, — снова заговорил Олег. — И это окончательно все ставит на свои места.
— То есть, — схватил на лету Пашков, — ты хочешь сказать, что Сашков приборчик…
— Именно, — кивнул Олег. — Этот приборчик словил его мысли и передал тебе.
Лешка на мгновение задумался, затем разочарованно произнес:
— Нет, Олег. Красиво, но не сходится.
— Почему? — не понял тот.
— На фига Евтушенко подрубать сук, на котором он сидел? — принялся объяснять Пашков. — Инга ведь у него снималась в главной роли. Значит, если она пропадает или там помирает, проект немедленно накрывается и денежки Герасима тю-тю. Так что, Олег, ему от пропажи Инги одни убытки и головная боль.
— Ну, во-первых, если за Ингу быстро заплатят выкуп, то она, по идее, вернется живой и невредимой, — возразил Олег. — Евтушенко спокойно себе продолжит съемки, а триста тысяч зеленых останутся у него. Во-вторых, ему, может вообще быть выгодно, чтобы фильм накрылся как бы по не зависящим от него обстоятельствам.
— Слушай, Олег, — испугался Лешка. — Боюсь, в таком случае мы вообще Ингу больше никогда не увидим.
— То-то и оно, — глухо откликнулся Олег. — Но я все-таки надеюсь, что Евтушенко больше интересует выкуп.
— Олег! Надежды надеждами, но надо срочно что-то предпринимать, — засуетился Пашков. — Иначе Наташка и Женька нас не простят.
— В особенности Женька, — усмехнулся Олег, однако вообще-то ему сейчас было совсем не до шуток.
— По-моему, надо бежать к майору Василенко, — сказал Пашков.
— С такими мощными доказательствами, как у нас, конечно, только к Владимиру Ивановичу и обращаться, — пожал плечами Олег.
— Да он же свой в доску мужик! — горячо заспорил Пашков. — И вообще, какие тебе еще нужны доказательства?
— А что, интересно, ты Василенко расскажешь? — спросил Олег. — Про свою башку, в которой звучали голоса из башки соседа, живущего этажом выше? Вон ты даже ребятам до сих пор боишься в этом признаться, чтобы тебя не засмеяли.
— Про голоса никому нельзя говорить, — согласился Лешка.
— А больше у нас ничего нет, — развел руками Олег.
— Но мы ведь уверены, — усилил натиск Пашков. — И майор Василенко нам доверяет.
— Ну хорошо. Поверит нам Владимир Иванович, — откликнулся Олег. — Но задержать Евтушенко ему все равно пока не за что. Значит, он начнет копать в поисках доказательств. И запросто может спугнуть Герасима. Вот тогда Инге точно несдобровать.
— Тогда Евтушенко сделает с Ингой то же, что сделали Макбет и его леди с теми, кто им не нравился.
— Слушай ты, специалист по Шекспиру, — усмехнулся Олег. — Давай лучше о деле думать.
— У тебя бы в голове запело, тогда тоже стал бы специалистом, — защищался Пашков.
— Видно, пело и впрямь не зря, — на сей раз вполне серьезно отметил Олег. — Прямо ума не приложу, как бы нам Инге помочь, — нахмурился он.
Перескакивая через многочисленные лужи, в которых тускло отблескивали редкие фонари, друзья добрались до дома Олега.
— Так что будем делать? — спросил Лешка.
— Понятия не имею, — вынужден был снова повторить Олег. — Можно, конечно, завтра с утра за ним последить.
— Пустой номер, — не воодушевился Лешка. — Во-первых, он явно не выведет нас на Ингу. Сейчас ее где-нибудь спрятали, и она находится под охраной совершенно других людей. Что Евтушенко, дурак показываться ей на глаза?
— Ты прав, — кивнул Олег. — Он наверняка обставил все таким образом, чтобы Инга ни сейчас, ни в будущем не смогла даже заподозрить его участия.
— Ну да, — откликнулся Лешка. — Получит триста тысяч баксов, а потом прибежит к Турундаевской выражать радость, что она вернулась живой и невредимой.
— Вот именно, — продолжал Олег. — Но ведь с сообщниками-то Евтушенко должен когда-нибудь встретиться.
— Вопрос: когда? — поднял вверх указательный палец Пашков. — Может, они вообще встретятся только после того, как уже будет заплачен выкуп и Инга вернется домой.
— Но до этого Евтушенко должен поддерживать связь с сообщниками хотя бы по телефону, — не сомневался Олег.
— Нам-то какая польза? — спросил Пашков. — Мы же не можем его разговоры прослушивать. И следить за ним бесполезно. Ну, выйдет он утром из дома, сядет в машину, а мы, по-твоему, за ним на своих двоих побежим?
— Ох, — тяжело вздохнул Олег. — Что же делать? Может, завтра утром вместе с ребятами что-нибудь придумаем?
— Слушай, — вдруг загорелись глаза у Лешки. — А вдруг он ее прямо тут, у себя в квартире, и спрятал? Пойду сейчас к нему. Вроде как хлебушка попросить. Ну, и попытаюсь пронюхать.
