Екатерина Вильмонт - Секрет пропавшего клада
— Есть немножко, — улыбнулась Даша.
— Ты, небось, думала, там сундук с драгоценными камнями был?
— Ну не то чтобы… А вообще-то да!
— Ничего, зато теперь твой парнишка будет знать, что предок его был по-настоящему интеллигентный человек, а не какой-нибудь граф Монте-Кристо! И он может им гордиться!
— Вы думаете?
— Конечно!
Маргарита Валерьяновна закрыла глаза. — Посиди еще немножко! Я чуток отдохну!
Даша тихо сидела возле Маргариты Валерьяновны. Интересно, думала она, что скажет Стас, когда она выложит ему все?
— Скажи мне, — вдруг тихо проговорила Маргарита Валерьяновна, — как тебя по— настоящему зовут?
— Ри… Даша. Даша Лаврецкая! — призналась Даша.
— А зачем ты выдумала все это?
— Простите меня!
— Да уж простила, только скажи, зачем?
— Понимаете, мы же вас искали, и вдруг такая встреча! Мне надо было чем-то заинтересовать вас… И вдруг, совершенно неожиданно пришла в голову такая дурацкая мысль… Мне очень стыдно… честное слово! Маргарита Валерьяновна, вы не думайте, что я только из-за клада… Нет, я хочу с вами дружить и все равно буду к вам приезжать, с вами хорошо, интересно, вы добрая… — всхлипывала Даша.
— Вот еще, развела в доме сырость! — улыбнулась Маргарита Валерьяновна. — А ты хитрюга, оказывается!
— Если б вы знали, как мне трудно было вам врать…
— Значит, ты Даша… Отличное имя! В юности моя любимая героиня была Даша из «Хождения по мукам» … Скажи, Даша, ты правду говорила про мою сестру?
— Чистую правду!
— Значит, Ларочка тоже сошла с ума, как мама… Вот ужас-то! Нет, как подумаю об этом, сердце схватывает и давление повышается!
— А вы не думайте! — посоветовала Даша. — Выпейте какую-нибудь успокаивающую таблетку и не думайте! А еще лучше — просто забудьте все, что я вам сказала. В конце концов, это действительно может быть ошибкой!
— В том-то и беда, что нет! Это закономерный конец ее жизни. Бог уже наказал ее тяжелой болезнью горла, а еще и разума лишил… Увы, все закономерно… Знаешь, Дашенька, тебе пора идти, а то поздно будет…
— Но как же вы? — сочувственно спросила Даша.
— А что я? Полежу себе на диване, потом телевизор посмотрю да и завалюсь в кровать. Какие у старухи дела?
— Вы не старуха!
— А кто же? — засмеялась Маргарита Валерьяновна. — Мне уже седьмой десяток, конечно, старуха! Просто, когда давление в норме, я еще довольно бодрая старуха. Иди, иди, деточка!
— Вы, правда, меня простили? — тихо спросила Даша.
— Правда, Даша, правда. Грех твой невелик, хотела другу помочь и немножко заигралась. Отпускаю тебе этот грех, иди с миром!
— Вы не думайте, я еще буду к вам приходить!
— Вот и чудесно! Я к тебе уже немножко привязалась.
— И я к вам!
Глава 18. НЕРВНАЯ ГОРЯЧКА
Виктоше было жарко, она то и дело сбрасывала с себя одеяло, папа поправлял, а мама клала ей на лоб холодные компрессы.
— Анюточка, может, дать ей все-таки аспирин-упса? — испуганно спрашивал время от времени Константин Михайлович? — Смотри, у нее тридцать девять и шесть!
— Костя, мы же не знаем, что с ней! Никаких признаков простуды нет!
— Может, тогда «Скорую» вызвать?
— Да? Приедет какой-нибудь студентик, вколет ей грязным шприцом какую-нибудь гадость! Ни за что!
— Но так же нельзя, девочка вся горит!
— Костя! Я вспомнила! У нас на первом этаже живет старый доктор, он давно на пенсии, попробуй сходи за ним! Он, говорят, прекрасный терапевт!
— В какой он квартире?
— В третьей!
— А ему ты поверишь?
— Уж скорее ему, чем какому-то мальчишке!
— Иду!
Константин Михайлович бросился к лифту и вскоре вернулся с симпатичным старичком. Раньше так в старых фильмах изображали интеллигентных врачей. Невысокий, с бородкой клинышком и пышными усами, он был ужасно уютный и сразу внушал доверие.
— Ну, что тут у нас? Жар? Сколько? Тридцать девять и шесть? Позвольте мне сперва вымыть руки, а уж потом осмотреть больную, я, знаете ли, врач старой закалки!
— Прошу вас, Тимофей Петрович, вот сюда!
Доктор вымыл руки и вернулся в комнату. Затем он тщательно осмотрел Виктошу.
— Ну что, доктор? — настороженно спросила Анна Борисовна.
— Знаете ли, друзья мои, я уже старый человек, много видел больных и болезней, и сразу скажу вам: у вашей девочки то, что раньше называлось нервной горячкой.
— Что? — не поверила своим ушам Анна Борисовна. — Но для того, чтобы заболеть нервной горячкой, надо пережить какой-то нервный стресс. Я не права?
— Правы, голубушка, несомненно, правы. Ваша девочка пережила стресс, я бы, правда, предпочел назвать это нервным потрясением. Почему мы так падки на иностранные слова?
— Но откуда? Почему? — растерянно шептала Анна Борисовна. — Почему вы так решили?
— Клиническая картина, знаете ли…
— Значит, воспаления легких у нее нет? — спросил Константин Михайлович.
— Определенно нет! — отвечал доктор.
— И это не менингит?
— Боже упаси!
— Но что же делать? Чем лечить эту нервную горячку?
— Я сейчас сделаю все назначения и надеюсь, что самое позднее к завтрашнему вечеру девочка очнется, температура спадет.
— Может быть, стоит сбить температуру? — осторожно спросил Константин Михайлович.
— Нет, милейший, я считаю, чему должно перегореть, пусть перегорит! А все эти новые средства… честно скажу, я их уже не знаю, лечу по старинке, а я был очень неплохой диагност!
— Хорошо, доктор, я доверяю вам свою дочку. Единственную! — с пафосом произнесла Анна Борисовна.
— Ну и отлично! Итак, для начала…
Доктор написал все назначения на большом листе бумаги, подробно все растолковав, выписал рецепт на какую-то микстуру и сказал:
— Если к утру температура не спадет, непременно позвоните мне, я к вам подымусь, впрочем, если она спадет, все равно позвоните мне! Я поднимусь к вам в любом случае!
Наконец доктор ушел.
— Костя, откуда у Виктоши нервная горячка?
— Понятия не имею!
— Необходимо это выяснить! — решительно заявила Анна Борисовна.
— Интересно, как ты собираешься это выяснять? Если бы ты лучше за ней следила…
— Ты считаешь, что я уделяю ей мало внимания? — взвилась Анна Борисовна.
— Разумеется!
— Костя, побойся Бога! Что ты говоришь?
— Я говорю правду! Девочка предоставлена самой себе, она постоянно одна! Ты хотя бы знаешь, с кем она дружит?
— Конечно, знаю! Сейчас она ближе всего с Мусей Лушкевич, на редкость милой и воспитанной девочкой. А нравится ей Леня!
— Исчерпывающие сведения!'
— Костя, утром я позвоню Лушкевичам и поговорю с Мусей! Слышишь, Костя, Виктошенька зовет Мусю!
В самом деле, Виктоша в бреду звала Муську.
— Какой ужас! У девочки ее лет нервная горячка! — хватался за голову Константин Михайлович. — Нет, в этой стране невозможно жить!
— При чем тут страна? По-твоему, нервные срывы бывают только в нашей стране? — возмутилась патриотически настроенная Анна Борисовна.
— Мама! — вдруг вскрикнула Виктоша. — Мамочка!
— Что, доченька? — бросилась к ней Анна Борисовна, забыв обо всем. — Что?
— Мама! — кричала в бреду Виктоша. — Мама, Муська жива, жива?
— Вика, детка, о чем ты? Что-то случилось с Мусей?
Виктоша посмотрела на мать безумными глазами и прошептала:
— Она пропала!
И бессильно откинулась на подушки.
— Костя, я, кажется, догадываюсь, в чем дело — что-то случилось с Мусей Лушкевич. И Вика знает об этом. Она девочка впечатлительная, и вот результат…
— Надо позвонить Лушкевичам…
— Сейчас уже поздно, второй час ночи! — напомнила Анна Борисовна. — Знаешь, Костя, тебе завтра на работу, иди, ложись, а я посижу с девочкой.
— Нет, Анюта, я не пойду!
— Костя, ты все равно уснешь в кресле и не выспишься! Иди, иди! Видишь, она затихла, и мне даже кажется, что у нее немного спала температура!
Константин Михайлович испуганно дотронулся до Виктошиного лба.
— В самом деле, Анюточка, она уже не такая горячая! Наверное, этот старый доктор прав!
К утру Виктоша уже не металась в бреду, а тихо спала. Пришедший без звонка старый доктор остался доволен осмотром пациентки.
— Кризис миновал, — констатировал он. — Теперь ей надо набраться сил. На это уйдет не один день…
— Но теперь ей уже ничто не грозит? — дрожащим голосом спросил Константин Михайлович.
— Будем надеяться, голубчик, будем надеяться!
* * *Даша вернулась от Маргариты Валерьяновны и первым делом позвонила Стасу.
— Ты куда запропастилась? — накинулся он на нее.
— У меня есть новость.
— И у меня!
— Жду! — коротко сказал Стас.
Даша бросилась к нему.
— Привет!
— Привет, сестренка!
— Ну, какая у тебя новость? Что-нибудь про Муську?
— К сожалению, нет. Эта новость касается только нас с тобой!
