Владимир Аверин - Тетрадь опасных советов
Вадик выкатил из гаража свой мопед, затем из канистры брызнул немного воды на землю; попавшейся под руку деревяшкой размешал грязь и ею замазал государственный номер скутера. Тем временем Майя с Пузырем упаковали журнал в целлофановый пакет, заклеили и надписали на нем адрес Сечкина С.С. В результате у них получилась бандероль, которая на первый взгляд не отличалась от той, что отправил самому себе хитрый оценщик. Главная разница заключалась в -том, что к настоящей бандероли была приклеена квитанция, пришлепнутая почтовой печатью.
Когда приготовления были закончены, Вадик взял у Майи мобильник, еще раз обговорил с ней и с Пузырем план дальнейших действий, потом закрыл гараж и поехал к почтовому отделению, где хранилась бандероль с тетрадью Николы Теслы. Он старался ехать дворами, выезжал на крупные магистрали только в самых крайних случаях, например, если путь ему пересекал проспект или нельзя было миновать шоссе. Пока Ситников петлял по дворовым улочкам, Пузырь и Майя добирались до почты на метро.
Приблизительно через сорок минут Вадик затормозил в двадцати метрах от почты. К этому времени Майя и Пузырь уже караулили курьера, сидя на скамейке недалеко от отделения связи. Заглушив мотор своего скутера и сняв шлем, Ситников достал мобильник, который он одолжил у Майи, и позвонил Пузырю.
Пузырь, я возле почты, — сообщил Вадик. — Доложи обстановку.
Докладываю: с моим пищеварением происходят вещи стыдные и тягостные, будто я ежика проглотил. Я предупреждал, что мой желудок непредсказуемо реагирует на опасные, рискованные дела.
Меня не интересует твое пищеварение. Доложи, что с курьером. Он пришел на почту или снова опаздывает?
Несколько минут назад курьер вошел в отделение связи и до сих пор не вышел.
Отбой, — сказал Вадик и, нажав на «сброс», сунул телефонную трубку в карман.
Скрытый от посторонних глаз высокими кустами сирени, он сидел в седле своего скутера, наблюдая за дверями почтового отделения, куда несколько минут назад вошел курьер Гена. Ситников взглянул на часы — на циферблате было семнадцать десять. Он снова посмотрел на двери почты и подумал, что курьер должен появиться с минуты на минуту.
«Спокойно, Вадик, спокойно, — мысленно приказал себе Ситников, чувствуя учащенный стук собственного сердца. — Приготовься. У тебя только одна попытка, второй не будет».
И вот дрогнула, а потом открылась тяжелая стальная дверь почтового отделения, на порог вышел курьер с висевшим на плече тонким портфелем и, сбежав с крыльца, пошел по тротуару вдоль дороги. У него была легкая походка и пронзительно-подозрительный взгляд, которым он окидывал встречных прохожих, словно нес в сумке не пару поздравительных телеграмм, а как минимум секретный документ государственной важности. Курьер даже не подозревал, что опасность подстерегает его со стороны проезжей части.
«Пора», — подумал Вадик, надевая шлем.
Запустив мотор, он оттолкнулся от земли, повернул рукоятку газа и, удерживая прыгающий на кочках мопед, выехал с газона на дорогу. Впереди, в нескольких метрах от него, ничего не подозревая, шагал курьер. Расстояние между ними стремительно сокращалось. Двадцать метров, десять, пятнадцать... Чтобы избежать ошибки, Вадик немного сбросил газ, потом опустил правую руку вдоль тела, продолжая держать руль левой. Сосредоточился. Нацелился. Поравнявшись с Геной, протянул руку с растопыренными пальцами в его сторону, четким стремительным движением схватил ремень портфеля и сорвал его с плеча курьера.
В следующий миг он перекинул ремень портфеля через голову, опустил правую руку на рукоятку газа и резко повернул ее — мопед дернулся вперед и, набирая скорость, помчался по дороге. Вадик услышал позади себя гневный возглас курьера, в боковое зеркало увидел Пузыря, который побежал вслед за мопедом, делая вид, что хочет его догнать. Проехав два квартала, Ситников свернул во дворы и направил скутер в обратную сторону. Через пару минут он остановился на заднем дворе здания, в котором находилось почтовое отделение. Ударом ноги он выбил из-под нижней рамы скутера стальную скобу-упор, поставил на нее свой двухколесный агрегат и, достав из кармана мобильник Майи, стал ждать звонка.
Тем временем Пузырь подбежал к курьеру с криками:
Я все видел! Я все видел!
У Гены был такой вид, словно его ударили ногой в живот — глаза выпученные, как у рыбы, а раскрытый рот беззвучно хватает воздух. От наглого поступка Вадика у курьера на несколько секунд перехватило дыхание.
Ты номер мопеда запомнил? — спросил Пузырь, внимательно наблюдая за Геной.
Курьер, оторопело вдохнув воздуха, отрицательно помотал головой, потом глотнул с усилием и лишь после этого смог выговорить охрипшим голосом:
Паспорт... В портфеле мой паспорт...
И все? — спросил Пузырь. — Больше ничего нет?
Еще ключи от квартиры, четыре заказных письма и несколько телеграмм.
Ба, так ты наш почтальон! — воскликнул Пузырь так, словно нашел ответ на давно мучивший его вопрос. — А я смотрю на тебя и никак не могу вспомнить, где я тебя раньше видел. Теперь вспомнил. Ну, точно! Ты нам однажды телеграмму приносил.
Курьер никак не мог прийти в себя. Он оторопело смотрел вдаль, на поворот, за которым пару минут назад скрылся Ситников.
Портфель отняли... Вот невезуха... Утром на работу опоздал, а теперь вот портфель с плеча сорвали, — сокрушался Гена, не глядя на Пузыря. — Только успел выйти из почты и — бац! — сразу отняли.
Знакомое дело. Как говорится, на ловца и лох бежит. Ты ментам будешь звонить?
Что я им скажу? Все так быстро произошло, что я не разглядел ни марку, ни номер мопеда. Мотоциклист был в синем шлеме, но это не особая примета, ведь такие шлемы не редкость.
В портфеле были какие-нибудь ценности или деньги? — спросил Пузырь.
Нет. Только паспорт, телеграммы и заказные письма.
Считай, что тебе повезло. Телеграммы можно заново распечатать, паспорт тоже можно восстановить, а вот с заказными письмами — беда. Письма не восстановишь.
Блин, теперь меня стопудово уволят. Начальница так мне и сказала: еще одно нарушение, и я тебя, говорит, уволю без выплаты зарплаты, — убивался курьер. — Что теперь делать? Что делать?
Увольнение, братишка, — это полбеды. Тут судом пахнет, — якобы со знанием дела сказал Пузырь.
Каким судом? — удивился курьер.
Обыкновенным.«Тебе известно, что в заказных письмах часто пересылают документы, ну, там свидетельство о рождении, разные справки, повестки, дипломы. Если по твоей вине пропадет ценный документ, то тебя, родной, будут судить.
Но я ведь не виноват! Сумку у меня украли!
Попробуй доказать, что ты не верблюд. Знаешь, бывают случаи, когда инкассатор, который перевозит крупную сумму денег, сговаривается с налетчиком, типа объясняет, когда лучше напасть и отобрать деньги. Налетчик нападает на знакомого инкассатора, для видимости бьет тому в бубен, а потом делит с ним украденные деньги. Таких примеров — море. И твой случай, возможно, один из них.
Ты что, с крыши упал? Я же говорю, что в моей сумке не было денег, а только телеграммы и заказные письма!
Ты, я гляжу, совсем не догоняешь, в какую историю влип. Ты по уши в баклажанной икре, красавец, — сказал Пузыренко. — Прикинь, что в заказном письме находится какой-нибудь важный финансовый документ. За пропажу такого документа тебя не то что под суд, тебе башку оторвут с корнем.
Курьер больше ничего не сказал. Понурив голову, он направился к почтовому отделению.
Ты куда? — спросил Пузырь.
Сдаваться. Признаюсь во всем, скажу, что я по жизни лох конкретный. А там пусть делают со мной что хотят, пускай порвут меня, как Тузик — грелку.
Постой. Не спеши. Я могу тебе помочь.
Как?
Кажется, я знаю пацана, который вырвал твой портфель. Во всяком случае, мне показался знакомым его скутер и шлем. По-моему, он живет в нашем дворе.
Если в сумке нет денег или ценностей, то он ее выбросит — это сто пудов.
Ты знаешь его телефон? — с надеждой во взгляде спросил курьер.
Знаю. — Пузырь достал мобильник и позвонил Вадику. Услышав в трубке голос приятеля, толстяк сказал: — Здорово, ковбой!
Клиент созрел? — произнес Ситников в трубку сотового телефона Майи.
Почти.
Если он стоит рядом с тобой, то спрашивай меня насчет портфеля. Короче, действуй, как мы договаривались. Понял? — сказал Вадик.
Ага. Я как раз хотел спросить: ты случайно не видел черного тонкого портфеля на длинном ремне? Ты ведь на своем скутере раскатываешь по всему городу, может быть, заметил что-нибудь похожее? В нем нет ни денег, ни ценностей, только паспорт, заказные письма и телеграммы.
Я сейчас торчу недалеко от тебя, на заднем дворе почтового отделения, — сказал Вадик. — Возле мусорного бака. Когда договоришься с курьером, подходи ко мне, я отдам тебе его портфель.
