Татьяна Сотникова - Два с половиной сыщика
– А вдруг они вернутся? – засомневался Пашка, потрогав свое ухо.
Просто так потрогал, машинально.
– Вернутся? Да ты что! Да у них сейчас единственная мысль: побыстрее от своих металлов избавиться. До Москвы будут лететь без оглядки!
Ребята выбрались на шоссе. Пашка повернул руль в сторону Александрова, но ехать почему-то не торопился.
– Подожди, Чибис, – сказал он. – Я ведь ночью в школе был.
– Да ну? – От удивления Саня чуть было не уронил конягинский велосипед. – Как же ты сумел?
– Просто. Взял отцовские ключи, вечером забрался в кабинет, а утречком через окно – обратно.
– А бумаги?
– Всю ночь читал. Там письма были. Одно я даже с собой захватил. Нечаянно…
Пашка достал из кармана сложенный листок, и Саня впился глазами в текст. Через минуту, ошеломленный, он взглянул на Пашку:
– Так ведь это… Значит, клад точно спрятан в церкви?
– Точно. Но вот как он там спрятан – непонятно. Все равно, Чибис, надо искать, – решительно сказал Пашка. – Знаешь, что я думаю? Надо искать в церкви картинку. Он же везде эти колоски рисовал. Скорее всего и тайник колоском обозначил.
– Ты, Пашка, голова! – воскликнул Саня. – Рыжая, хитрая голова! Как я сам не догадался? Во всяком случае, у нас нет другого варианта. Только давай вначале к Викентию съездим, а? Он обещал про Белоярцева рассказать.
– Про какого Белоярцева? – удивился Пашка.
– Да про художника, который у твоей бабушки жил, который план составил! Оказывается, он до войны в музее работал. Я там его фотографию увидел. Андрей Владимирович Белоярцев.
– С чего же ты взял, что тот Белоярцев и есть наш художник? – с сомнением спросил Пашка.
– Ну, понимаешь… Я его узнал.
– Разве ты его когда-нибудь видел?
– Его-то я, конечно, не видел, – объяснил Саня. – Но все равно узнал. Понимаешь, он на фотографии – ну точно как колосок. И лицо такое же, и волосы так же торчат…
– Не понимаю. Как это можно в колоске человека узнать? – пожал плечами Пашка. – Вечно ты выдумываешь, Чибис!
– Да нет! – горячо возразил Саня. – Почему же нельзя человека по портрету узнать? Это же его портрет – колосок. Вроде шаржа на самого себя. Ты что, шаржей никогда не видел? И смешно, и похоже.
– Ну ладно, поехали, – кивнул Пашка.
– А что ты такой кислый? – наконец заметил Саня. – Не так ведь все и плохо. Идем к цели!
– Я не кислый… Просто когда все эти письма прочитал… Я теперь, Сань, день и ночь буду искать, но обязательно найду этот тайник, обязательно! И не из-за сокровищ, понимаешь? Это такой человек был, такой!..
– Все, Пашка, по коням! – скомандовал Саня. – Не будем терять времени. Согласен с тобой на все сто!
Саня рванул с места так, что ветер засвистел в ушах. Пашка не отставал.
– Смелей, смелей! – подбодрил Викентий Викентьевич, когда ребята робко приоткрыли дверь его кабинета. – Как говорится, те же и Павел Иванович. Отец еще не вернулся?
Пашка помотал головой:
– Наверно, дня через два.
– А у нас здесь опять тишина и покой. Благодаря вашим стараниям. Уехал наш бизнесмен. Наконец-то! А кассета на всякий случай пусть еще у меня полежит, хорошо? Вдруг, не дай Бог, понадобится.
Саня сразу приступил к делу.
– Викентий Викентьевич, вы обещали о художнике рассказать. – Он показал на портрет, висящий в коридоре.
– Странно, молодые люди, что вы им интересуетесь, – улыбнулся Викентий. – Не скажете почему?
Ребята замялись.
– Понимаете, мы его картины видели, – сказал Саня. – В Пашкином доме. Наверное, Белоярцев у его бабушки жил.
– Интересно! А я и не знал… Не рассказывал мне Иван Кириллович. Только ведь это давно было. Уже и людей тех в живых нет, которые Белоярцева видели. Я знаю только, что Андрей Владимирович был сюда выслан из Москвы. По всей видимости, как дворянин. Или еще из-за чего-то, тогда ведь поводов для высылки особо не искали. Ему, можно считать, еще повезло: через несколько лет уже не за сто первый километр из Москвы отправляли. Арестовывали ни за что – и либо расстрел, либо Колыма.
– А Пауль при чем? – спросил Саня.
– Какой Пауль? – удивился директор. – А-а, Гербель, швейцарец? Действительно, он собирал сведения о Белоярцеве. Только что-то его давно не видно – уехал, наверное.
– А зачем ему сведения о Белоярцеве? – тут же поинтересовался Пашка.
Викентий Викентьевич улыбнулся:
– Действительно, есть чему удивляться. У нас-то ведь никто, кроме вас, к Белоярцеву интереса не проявлял. Но ведь это европейцы, совсем другое дело! Зачем, например, немцы нам огромные деньги на реставрацию кремля дали? Это, ребята, с рождения надо воспитывать, и не в одном поколении… Вот и Пауль Гербель – может быть, он славист или искусствовед, потому и собирает материалы о Белоярцеве.
– Так вы ничего про Пауля не знаете? – с сожалением протянул Саня. – Совсем-совсем ничего?
– К огромному сожалению, – развел руками Викентий. – Ничего кроме того, что он приехал из Швейцарии и заинтересовался нашим давним сотрудником. Я, к стыду своему, и про Белоярцева ничего толком не знаю. Буду очень благодарен, если вы меня просветите!
Ребята вышли из музея расстроенные.
– Не ной, Чибис! – сказал Пашка, хотя Саня и не думал ныть. – Завтра прямо с утра идем в нашу церковь и начинаем искать!
Глава V
СНОВА НА ПОИСКИ
Утреннее солнце стояло над церковью на месте отсутствующего купола. Казалось, что это и есть золотой купол, который, отражая ослепительный солнечный свет, сияет на всю округу.
Прямо навстречу этому свету шли по лугу Саня с Пашкой. Они перешли речку по жердяному мостику и вошли в тень, падающую от церкви.
– Хоть бы какой приборчик…. – мечтательно протянул Пашка. – Какой-нибудь металлоискатель.
Саня хмыкнул:
– И волшебную палочку. Или, помнишь, цветик-семицветик.
Пашка, конечно же, помнил сказку о цветике-семицветике. Он сразу же вспомнил и девочку-глупышку, которой волшебница подарила чудесный цветок. Эта девчонка была так похожа на Анку!
– Стоп! – воскликнул Пашка. – Стоп, Чибис. Нельзя так! Мы же Анке обещали, что без нее не будем клад разыскивать. А сами про нее даже не вспомнили. Хороши гуси!
Саня смутился. Действительно, как это они забыли о девчонке, которая показала себя настоящим секретным агентом? Что бы они сейчас делали, если бы не Анка? До сих пор ходили бы за Буздыриным, теряли драгоценное время!
– Да, Пашка, надо за ней вернуться. А то она на всю жизнь обидится. И правильно сделает, – сказал Саня.
Он оглянулся – и тут же увидел Анку. Девчонка быстро шла за ними через луг, Пушкин сидел у нее на плече. Издалека Анка была похожа на Робинзона Крузо, а котенок очень напоминал попугая.
– Сейчас она нам все выскажет… – пробормотал Пашка.
– Да мы еще ни в чем не виноваты, – тихо ответил Саня. – Еще ничего и не успели! Давай сразу покажем ей план.
Когда Анка подошла поближе, Пашка бросил небрежным тоном:
– А мы тебя ждем. Две головы хорошо, а две с половиной лучше.
Он старался говорить так, чтобы Анка не обиделась, но и не подумала, будто мальчишки подлизываются к ней за ее подвиги.
– У кого это из вас половина головы? – язвительно спросила девчонка.
Саня с Пашкой переглянулись. Да, Анку не обскачешь! С такой лучше не цапаться: спокойней будет на душе.
– У нас обоих – половина. А у вас с Пушкиным – две, – примирительно сказал Саня. – Мы тебя с самого утра разыскиваем.
При этих словах Пашка кашлянул: «М-да». Саня толкнул его локтем.
– Что-то не похоже на вас. Чтобы вы меня хоть раз искали? Да вы у меня только под ногами путаетесь, – не унималась Анка.
– Ну, полегче, – не выдержал Пашка.
Но Саня опять толкнул его. Мол, забыл, о чем мы только что говорили?
– Как у тебя со зрением? – спросил Саня.
Пашка чуть не взвыл:
– Чего ты, Чибис, распинаешься? Не знаешь, что ли, какое у нее зрение? Да она нас сто раз уже выслеживала! Правда, и жуликов буздыринских тоже… Короче, – обратился он к Анке, – будешь клад искать или нет? А то нам некогда.
– А условия? – нараспев протянула Анка.
– Какие еще условия? Дележка, что ли? – не понял Пашка.
– Ну да! На троих делить будем?
– А ты что, на четверых хотела? И Пушкину – златую цепь, чтоб он… И днем и ночью? – Пашка угрожающе двинулся в Анкину сторону.
Он уже собирался спрятать план, который только что вытащил из кармана. Брови его нахмурились, волосы еще больше порыжели. Или просто солнце стало ярче?
– Ну так покажи, покажи бумажку-то! – Анка протянула руку. – Может, вы сами рисуночек сделали, а надо мной насмехаетесь. Учтите, я этого не потерплю. Такую пакость вам устрою, что мало не покажется.
– Ну что ты! Какой там смех! – в один голос закричали ребята.
Они прекрасно понимали, что эта девчонка слов на ветер не бросает! Особенно насчет пакостей.
Анка изучила план за минуту. Даже посмотрела его на свет.
