Жорж Байяр - Необычайные каникулы Мишеля
Потом они ползли по открытому пространству. Когда они наконец остановились, Мишель не выдержал.
Ты думаешь, близнецы там?— спросил он.
Может быть,— буркнул в ответ Медар.
Он подобрался к одному из окон первого этажа. Вместо стекла там был вставлен кусок картона.
Ну-ка, братцы, подсадите меня!— скомандовал он.
Даниель и Мишель подняли его. Медар вышиб картон и сунул руку в дыру. Окно открылось, и мальчик, подтянувшись на руках, пролез внутрь. Потом он повернулся и протянул руку Даниелю; тот следом за ним оказался на кухне виллы. Вскоре к ним присоединился и Мишель.
Свет не зажигать!— коротко приказал Медар.— И чем меньше болтовни, тем лучше!
Они прошли одну за другой три комнаты, но никого там не обнаружили.
Хоть этот чертов Станислас-то должен здесь быть!..— пробурчал Мишель.
Тише!— шикнул на него Медар.— Они наверняка в подполе!..
Братья подошли к двери, расположенной в* глубине коридора; на нее падал лунный свет, просачивающийся сквозь стекла парадного входа. Дверь не была заперта...
Спуститесь на две ступеньки и закройте за собой дверь,— тихо инструктировал их Медар.— Потом зажжете спичку.
Слабый желтый огонек осветил лестницу; перед ними открылось удивительное зрелище. Прямо на лестнице были в беспорядке свалены стол, кресло, маленький шкафчик и дубовая скамья.
Теперь быстро!— скомандовал Медар.— Нужно немедленно убрать все это! Только тихо! Без шума, чтобы тех не спугнуть!
На сей раз Мишель и Даниель воздержались от вопросов. И так было понятно, о ком идет речь. Одна тайна оставалась полностью нераскрытой, и тайна эта называлась — мсье Станислас. Хозяин виллы, должно быть, последовал за своими сообщниками и теперь находился в шахте...
Расчистка лестницы заняла добрых пятнадцать минут; узкое пространство и необходимость сохранять полнейшую тишину не облегчали дела.
Когда все было кончено, Мишель осторожно открыл дверь, ведущую в подвал, и позвал вполголоса:
—Мари-Франс!.. Ив!.. Вы здесь? Никто не ответил. Сердце его сжалось.
Это я, Мишель!—добавил он на всякий случай.
До него долетели какие-то звуки, напоминающие не то стон, не то фырканье... Он бросился в темноту, туда, откуда они доносились.
Медар зажег еще спичку и побежал в том же направлении. Огонек осветил массивную тушу, распростертую на полу... Это был мсье Станислас, связанный, с кляпом во рту.
Они там!— воскликнул Даниель, показывая в угол подвала.
Спичка еще горела, и Мишель успел заметить на груде сена и старых мешков что-то вроде двух свертков. Это были они, Ив и Мари-Франс. Плотно завернутые в одеяла, они неподвижно лежали рядом... и спали!
Медар, не теряя времени, подбежал в темноте к владельцу виллы и стал развязывать спутывающие его веревки.
Бандиты! Разбойники!..— прорычал тот, как только Медар вытащил кляп у него изо рта.— Они мне дорого заплатят за это!..
Но его ярость не пошла дальше слов. Онемевшие руки и ноги отказывались ему служить. Задыхаясь от бессильного гнева, он опять повалился на пол.
Не надо так кипятиться, мсье Станислас!— посоветовал ему Медар.— Я вам принесу что-нибудь выпить. Только скажите мне, где у вас это находится.
Станислас кое-как объяснил, и молодой батрак ощупью двинулся к лестнице. В этот момент ктото из близнецов пошевелился в углу, под ним зашуршало сено.
Что это?—послышался сонный голос Мари-Франс.
Мишель, подбежав к ней, обнял ее и стал говорить что-то ласковое. Тут проснулся и Ив.
Какая трогательная семейная сцена!— проворчал мсье Станислас, слушая сбивчивые реплики, которыми обменивались в двух шагах от него Мишель и близнецы.— Но мне все же хотелось бы знать...
Появился Медар, осветив подвал карманным фонариком, который он, должно быть, нашел на кухне. Батарейка была явно на исходе, но фонарик давал еще достаточно света, чтобы мсье Станислас смог выпить рюмку сливовицы.
Это все, что я там нашел!— сказал молодой работник.
Приободрившийся хозяин виллы распрямился и кое-как встал на ноги. Однако в первый момент ему пришлось прислониться к стене. Шляпа его куда-то делась, и его розовый череп слабо поблескивал, когда он наклонял голову, осторожно проводя по ней ладонью.
Эти проходимцы посмели меня избить!— проворчал он.— Где они теперь, вы знаете?
Вы в состоянии идти?— спросил Медар.
Хм... Надеюсь, да...
Тогда в путь!—скомандовал Медар.
Мишель и Даниель толкнули друг друга локтем. Энергия и находчивость Медара были по меньшей мере удивительны.
Мсье Станислас замыкал маленькую колонну, которая торопливо вышла из виллы. Он ненадолго заскочил в свой кабинет и теперь должен был бежать трусцой, чтобы догнать остальных.
Когда шесть силуэтов приблизились к опушке леса, где их ждали Бурбаки с Турком, пес глухо зарычал.
Наконец-то! Я уже думал, вы про меня забыли!— буркнул пастух.— Ну что, все в порядке?.. Хотелось бы все-таки знать, что замышляют те трое... которые с сигаретой...
Эти мерзавцы устроили мне засаду, когда я вернулся домой, и избили меня,— возмущенно сообщил Станислас.— И вообще мне тоже хотелось бы узнать, как это дети очутились у меня в подвале!
Узнаете в свое время!..— ответил Бурбаки.— Парень,— обратился он к Медару,— пора пойти взглянуть, что там делается... И смотри, будь осторожен!
Я с тобой!— тотчас вызвался Мишель, который сгорал от нетерпения.— Вдвоем будет надежнее.
И я,— добавил Даниель.
Двоих достаточно... Здесь тоже дел хватит... Нас и так не слишком-то много!
Медар и Мишель покинули группу и быстро подобрались вплотную к скалистому пику, венчавшему гору.
Дальше придется ползком... И главное— не шуметь!— прошептал Медар.
Мальчики продвинулись еще метров на сто; вдруг Медар поднял руку. Они замерли, прислушиваясь. Откуда-то доносились обрывки невнятного разговора. Те были недалеко!
С бесконечными предосторожностями мальчики подползли к самому краю скалы, не рискуя однако придвигаться к нему ближе чем на полметра.
Глупо, однако, все бросать!— произнес чей-то голос.— Из-за каких-то мальчишек, которые суют нос не в свое дело, и этого жирного борова, который ни с того ни с сего вернулся домой...
Я ведь говорил: давайте сделаем как в первый раз! Но Фред вечно строит из себя умника! У мсье есть идеи... Вот мы и видим, куда они нас завели, эти идеи!
Замолчи, идиот! Все будет как надо... Вы же знаете, Мотэн болен, он скоро умрет, как Арсен. Может, теперь ты сам будешь держать паяльник, а? Чтобы сгореть, как они?..
Они помолчали. Мишель, ошеломленный, пытался разобраться в услышанном. А голос продолжал:
Ты в общем прав... Ох уж этот толстяк!.. Долго мы таскали для него каштаны из огня!.. . Но через час мы будем далеко с товаром. Зажигаем?..
Подожди минутку! Только когда услышим шум мотора... Тогда мы зажжем фонарь, и он сбросит газ. Ты* же знаешь, он спускается на одном винте, с выключенным двигателем. Тишина и молчание.— Вот девиз нашего дела!
Он и так наделает шума при взлете! Представляешь, как разозлится Дарвьер, когда завтра утром увидит, что его коровы опять обезумели...
Что делать: мы не можем выпустить их на волю, в горы, как в прошлый раз... И все из-за Станисласа. Если бы он не вернулся раньше времени, мы бы все успели... В конце концов, бедная скотина не виновата...
Конечно, не виновата! Но...— перебил другой голос.
Откуда-то донесся рокот.
Вот он! Зажигать?
Не раньше, чем скажу, болван! Ты что, перетрусил? Нет? А чего так торопишься?..
Я перетрусил? Просто хочется уже быть в машине!..
Включай, пора! Пять раз, не перепутай!..
Ясно-Невдалеке пять раз подряд вспыхнул фонарь.
Свет его был направлен вверх.
А теперь выносим ящики... Быстро!
* * *Пилот вертолета, кружащего над виллой, почувствовал смутное беспокойство: внизу он увидел только один сигнал.
"Еще слава Богу, что это мой третий полет,— думал он.— Нет необходимости ориентироваться по двум огням, чтобы миновать эту гору, Гран-Коломбье. Еще немного, и я мог бы сюда летать с закрытыми глазами... Кажется, это сигнал от виллы... Видно, Фред решил обойтись без фермы... Да, что говорить, это было немного рискованно..."
Для уверенности он решил сделать еще один круг.
"Плохо, конечно, когда столько шума... Но это в последний раз... Ладно, пора садиться!"
Он сбросил газ и начал спускаться. Увидев темные контуры виллы, совсем заглушил двигатель и приготовился к посадке. Лопасти винта продолжали вращаться, замедляя спуск, теперь совершенно бесшумный.
Пилот взглянул на быстро приближающееся пастбище.
"Что это? Они опять зажигают фонарь?"— удивился пилот.
Луч высветил силуэты троих человек. Значит, все в порядке.
Вертолет мягко приземлился метрах в двадцати от скалы. Лопасти винта продолжали еще какое-то время свободно вращаться. Пилот снял шлем, открыл дверцу кабины, легко спрыгнул в траву, зажег сигарету и направился к тем троим, что ждали его в стороне.
