Антон Иванов - Шестеро смелых и фокус—покус
— Это ты бы заботился, — воскликнул Клим, — а Смирновы все на голову больные. Заперли Максима на даче, консервы какие — нибудь ему оставили, чтобы не помер с голоду, и уехали. А то, что он от холода дуба дать может не хуже, чем с голоду, им и на ум не пришло.
— Потому что приходить не на что, — подхватила Диана. — Именно этого я и боюсь.
— Я тоже. Поэтому мы и должны поскорее узнать адрес дачи, — повторил Данила.
— Замечательное задание, братец. Только как ты себе это мыслишь? Я вот завтра так простенько к Кольке подойду с вопросиком: «Николаша, друг сердечный, скажи, пожалуйста, где у вас дача? А он в ответ пошлет меня далеко и надолго.
— Вот именно, — поддержал ее Клим. — Он ведь нас всех ненавидит.
— Учи вас, — пожал плечами Данила. — Если нельзя впрямую, надо действовать окольными путями. С кем он дружит?
— С Серой Харей, — пояснила Лиза.
— Который нас тоже не выносит, — проворчал Клим.
Глаза у Марфы вдруг азартно блеснули.
— Отнюдь не всех. Имеется среди нас один человек, к которому Харя очень даже неровно дышит.
Лиза вспыхнула:
— Это ты про кого?
— Да вот именно про тебя.
— За кого ты меня принимаешь?
Что сегодня случилось с Марфой? Они же всегда были самыми близкими подругами. Как же она могла ее так унизить, да еще в присутствии Данилы?
— Лизка, да что я такого сказала? — удивилась Марфа. — Это ведь не тебе Харя нравится, а ты ему.
— С чего ты взяла? — еще сильнее разозлилась Елизавета. — Не могу я такому мерзкому типу нравиться!
— Да ты лучше вспомни, вспомни, — не унималась Марфа. — Когда нас Маринка Калинкина пригласила к себе на день рождения, мы у нее стали играть в ручеек. И Харя постоянно только тебя выбирал. Ты мне потом еще жаловалась, что у него ладони потные. А Харя после того дня рождения тебе еще долго в школе подставлял подножки.
— Охота тебе всякие гадости помнить! — брезгливо поморщилась Лиза. — Да и когда это было.
— Марфа права. Харя и сейчас на тебя смотрит, — совершенно некстати, по мнению Лизы, встрял в разговор Клим. — Когда ты у доски стоишь, он с тебя глаз не сводит, и у него на лице даже что — то человеческое появляется.
— Точно! — хохотнула Марфа. — Харя менее серой становится.
Лизино лицо уже пылало. Самое ужасное, что Данила смеется вместе со всеми! Какая несправедливость! И какая подлость со стороны Марфы! Знает ведь, что она, Лиза, на дух не переносит этого мерзкого Харю!
Но Марфе все было мало. Будто не замечая, что происходит с подругой, она продолжила:
— Лизка, ты единственная наша надежда. Серега больше ни с кем из нас разговаривать не станет. Ты должна взять себя в руки и выведать у него местоположение смирновской дачи.
Лиза закусила губу: еще чуть — чуть, и у нее слезы брызнут из глаз.
— Не буду я с ним говорить! — заявила она. — Мне противно!
— Можно подумать, Каретникова, мы тебя посылаем с ним целоваться. — Илья совершенно не понимал, в чем проблема. — Подумаешь, немного поговорить с человеком для пользы дела. Состроишь ему глазки, он и расколется.
— Сам, если хочешь, строй ему глазки! — рявкнула Лиза.
Клим засмеялся. Илья смущенно пробубнил:
— Я его лучше головой в унитаз запихну.
— Что ты, Бородин, последнее время мочишь всех в сортире, — ехидно покосилась на него Марфа. — Не чересчур ли увлекся?
— Речь, по — моему, сейчас не обо мне, а об Елизавете. Мы стараемся, а она ото всего увиливает. То не буду, этого не хочу, — хмуро бросил Илья.
— А и впрямь, — подхватила Марфа, — С бомжами не захотела тогда общаться.
Сегодня подруга словно специально била Лизу по самым больным точкам! Тот день, когда они остались вдвоем с Данилой, не принес девочке ничего, кроме огорчения. Сперва Данила сидел, уставившись в компьютер. Лиза, надеясь привлечь к себе его внимание, прикинулась, будто не может без его помощи разобраться в домашнем задании. Данила тяжело вздохнул и покорно начал объяснять, всем своим видом, однако, показывая, как удивлен, что она самостоятельно не способна разобраться в такой ерунде. И больше всего Лизе было обидно, что она сама добровольно выставила себя дурой! А теперь вот Марфа выставляет ее вообще неизвестно кем, вынуждая общаться с мерзким Харитоновым, при виде которого у нее мурашки по спине бегут от отвращения, словно ей за шиворот жабу опустили. А Харитонов и впрямь постоянно на нее смотрит. Таким противным липким взглядом, после которого сразу хочется хорошенько умыться.
Да начни она с ним разговаривать, Серая Харя воспримет ее поведение однозначно и недвусмысленно. Потом и вовсе прохода не даст. И Лиза приняла твердое решение: если Марфа скажет ей еще хоть одно слово про Харитонова, она встанет и уйдет.
Неожиданно ей на помощь пришел Данила.
— Ребята, что вы на Елизавету напали! У нас нет никакой обязаловки. Не хочет — не надо. Найдем другой подход. Марфа, спроси лучше вечером у мамы. Альбина, кажется, до сих пор ходит к ней стричься.
— Дудки, — отрезала сестра. — Уже два года как не ходит. А перед этим скандал закатила. Мол, слишком дорого и что — то ей на голове вроде как пережгли.
— Чтобы мать когда — нибудь что — нибудь пережгла! — рассердился Данила.
— Ну надо же ей было к чему — то придраться, — развела руками Марфа. — Она, видно, надеялась, что мама опять станет ее стричь бесплатно. Так хоть бы попросила бы по — человечески, а не хамила!
Данила хмыкнул:
— Она, видно, забыла, что мы с тобой давно уже не в детском саду и от нее не зависим.
— Альбина, между прочим, тоже уже не в саду, а в собесе работает.
— Аи, ладно. Охота вам смирновскую мамашу обсуждать, — надоело Илье. — По — моему, скучная тема.
— Сама по себе она, естественно, никого не интересует, — ответил Данила, — а вот как потенциальная сообщница — вполне.
— Ну если мы все остальное обсудили, то мы с Дианкой пошли, — встала с дивана Марфа.
— Я только не поняла: мне с Серой Харей разговаривать нужно или не нужно? — спросила Лиза.
Данила с изумлением посмотрел на нее:
— А я думал, ты отказалась. Если тебе это трудно и так противно, то, разумеется, не разговаривай.
Лиза пристально посмотрела ему в глаза:
— Если очень надо, то сделаю.
Данила доверительно улыбнулся.
— Я не вправе тебя заставлять. Решение исключительно за тобой.
Лиза, однако, поняла: если она поговорит с Харитоновым, то это сильно поднимет ее в глазах Данилы. И, тоже улыбнувшись, ответила:
— Что с вами сделаешь. Попробую. Только ничего не обещаю. Может, еще не получится.
— Молодчина, — похвалил Данила. — Не сомневаюсь, что все у тебя выйдет как надо.
Лиза едва не запрыгала от радости. Теперь держись, Харитонов! Выложишь подробности как миленький! Уж она, Лиза, постарается.
Марфа с Дианой уже вышли в прихожую и одевались.
— Клим, ты с нами? — крикнула Крошка Ди. — Тебя ждать?
— Ага! Иду! — Сбив по пути несколько мелких предметов, как слон в посудной лавке, Ахлябин появился в прихожей.
Вскоре девочки уже сидели у Дианы, внимательно просматривая запись камеры наблюдения.
— Смотри! Вот она! Видишь, сворачивает к нам. Вот. — Ди остановила запись. — Самый лучший ракурс. Дальше будет в основном ее макушка. Марфа поглядела.
— В общих чертах на Альбину похожа. И все — таки это не она.
— В чем именно не она? — поинтересовалась Диана.
— Во всем, — отчеканила Марфа. — Габариты примерно те же, но эта тетка явно гораздо моложе. Двигается по — другому, легко, а Колькина мама ходит вразвалочку. И еще Альбина никогда платков на голове не носит, вечно или в шляпах, или в шапках.
— Знаешь, по — моему, на этой тетке платок исключительно для конспирации. Лицо так замотано, что его почти не видно. Одни очки торчат, — поделилась своими наблюдениями Ди.
— Вот именно что очки! А Колькина мать очков никогда не носит, — только сейчас сообразила Марфа.
— Может, очки тоже для конспирации.
— Нет, нет и нет! — отрезала Марфа. — Я совершенно убеждена, что перед нами не мать Смирновых. Уж ты мне поверь.
— Да что ты сердишься? — примирительно проговорила Диана. — Я, наоборот, даже рада, что это не их мама. Как — то, знаешь ли, было бы слишком неприятно.
Марфа фыркнула:
— А если Смирнов окажется похитителем, то приятно?
— Конечно нет. — Ди продолжала задумчиво разглядывать остановившуюся на экране картинку. — По мне, лучше бы вообще никакого похищения не было. Лучше пусть окажется, что Максим сам спрятался и уже вернулся домой, целый и невредимый.
— Но он, к сожалению, не вернулся, — вздохнула Марфа.
Это им было точно известно: по пути к Диане девочки повстречали Людмилу Сергеевну.
— Мне так ее жалко, — тихо проговорила Диана. — По — моему, она уже еле держится. Представляешь, как страшно, если твой сын пропал, а ты о нем ничего не знаешь.
