Екатерина Вильмонт - В поисках сокровищ
Интересное кино! Теперь он, оказывается, Стас Смирнин, а никакой не Люсик. «Хорошо, что я промолчала», — подумала Даша.
— Ты что, здешний? — удивилась Надя.
— Нет, я москвич, а сюда приехал на каникулы!
— И что от тебя хочет Карло? — поинтересовалась Надя, снимая куртку.
— Ваш муж спросил, как пройти к церкви, и мы разговорились…
— Понятно. Ну что ж, давай знакомиться, Станислав Смирнин! Я Надежда Васильевна, а это Даша, моя… племянница!
«Слава Богу, — подумала Даша, — хорошо, что не сказала, будто я ее дочка!»
— Привет, Даша!
— Привет.
— Слушай, а я тебя где-то видел! — вдруг объявил Стас.
— Интересно, где? — пожала плечами Даша. Пусть Стас сам расхлебывает эту кашу. — Хотя, постой… Вроде бы мне твое лицо тоже знакомо!
— Ой, я вспомнил! Ты же теперь моя соседка!
Вот дурак! Что же он делает! Ведь мама рассказывала Наде, что у них в гостях был новый сосед с сыном!
— Ладно, Стас, кончай придуриваться! — мрачно буркнула Даша.
— А, так вот в чем дело! Ты, значит, из-за этого юноши сюда рвалась? — тут же догадалась Надя.
— Только вы ничего не подумайте… — начал Стас.
— Тогда, может, вы тут клад вместе искали? — спросила Надя.
— А ты откуда знаешь? — оторопела Даша.
— Что я знаю?
— Про клад?
— Про какой клад? — недоумевала Надежда.
— Дело в том, что… Вы, конечно, не поверите, но мы действительно искали клад.
— И нашли? — спросил вдруг Карло, до сих пор молчавший.
— Да, нашли, вот это! — и Стас вытащил из кармана пакет с вилками и кукишем!
Надя и Карло расхохотались и потребовали подробностей.
— Пусть он рассказывает! — буркнула Даша. Она была ужасно сердита на Стаса за его неуклюжие попытки легализоваться.
А он, надо отдать ему должное, сумел так изложить всю эту историю, что любой нормальный взрослый только посмеялся бы над ней. Стас ни словам не упомянул ни об учительнице, ни о парочке с седыми патлами и роскошными усами. В его пересказе поиски клада выглядели так: два глупых школьника нашли записку в старом шкафу, приехали в Братушев, бросили ключ в скважину за печкой, и на голову им свалился пакет с тремя ломаными вилками и бумажным кукишем. Одним словом, ничего интересного.
— Значит, теперь ты поедешь в Москву? — спросил Карло.
— Да нет, покантуюсь тут пока, отца все равно дома нет, а здесь здорово! — отвечал Стас. — На лыжах побегаю!
— Отлично! Вот завтра с утра и пойдем! Я теперь с вас глаз не спущу! Врунишки вы! — заявила Надежда.
— Надя, сама подумай, если бы я тебе в Москве сказала: я хочу в Братушев, потому что там меня ждет наш новый сосед Стасик и мы собираемся искать клад, ты бы меня взяла? — горячилась Даша.
— Не знаю, может, и взяла бы! Только потребовала бы свою долю клада!
— Стас, выдели Наде одну вилку! — закричала Даша и бросилась целовать Надю, которая иной раз понимала ее куда лучше, чем мама.
Они еще долго смеялись, потом сели играть в карты, потом погуляли вчетвером, поужинали и договорились утром идти на лыжах. Наконец Стас собрался уходить, и Даша вышла проводить его до калитки.
— А все-таки зря ты полез знакомиться! — высказалась наконец Даша. — Целый день потеряли, сколько могли бы всего разузнать! А теперь уж от Нади нам не избавиться!
— Но я же вроде запудрил ей мозги!
— Вроде Володи! А она потом еще маме протреплется, а мама твоему папе…
— М-да, я не подумал… Действительно, дурак! Набитый, можно сказать! А вообще-то она, по-моему, клевая тетка! Если попросить ее ничего твоей маме не говорить…
— Попробую! Но ручаться не могу!
— Знаешь, Даш, честно говоря, мне это уже надоело — сплошное вранье! Не люблю я этого!
— Ишь какой чистоплюй! Без вранья, если хочешь знать, детям вообще не прожить в наше время! А то с тоски сдохнешь! Но пойми, чудак-человек, это же ложь во спасение!
— Кого, хотел бы я знать, ты этим враньем спасаешь?
— Нервы! Родительские нервы! Они же сейчас каждый день со страху за нас помирают! Сколько всяких ужасов и по радио, и по телеку, и в газетах. И любой нормальный родитель все эти ужасы к своим деткам примеривает! Сам подумай — что приятнее маме знать: что ее дочку берут с собой за город подруга с мужем, на лыжах покататься, воздухом подышать, или же что эта самая дочка едет к какому-то почти неизвестному парню искать клад в старом доме, да еще за этим кладом бандиты охотятся! Я понятно излагаю?
— Более чем! — рассмеялся Стас. — Согласен на все сто и беру свои чистоплюйские слова обратно! Ладно, не сердись, сестренка, ну, свалял я дурака, что ж теперь делать! Но я все исправлю! Завтра же выясню все, что собирался!
— А лыжи?
— Не беда, что-нибудь придумаю!
— Ага, хитренький какой! Ты пойдешь все интересное выяснять, а я с Надей на лыжах катайся, да?
— Сообразим что-нибудь, утро вечера мудренее, забыла?
— Ладно, пока!
— Обиделась, дуреха?
— Обидчивость — это признак глупости, так всегда бабушка говорит.
— У тебя умная бабушка!
— Я тоже не дура!
— Ладно, я ведь уже покаялся! Сколько можно!
— Все, больше не буду. Ну, до завтра!
— До завтра!
Даша вошла в сени и уже собиралась скинуть валенки, как ее внимание привлек разговор Нади и Карло, которые, судя по звукам, мыли посуду.
— Надя, кара, оставь ребят в покое!
— Карло, что ты несешь? Как я могу?
— Поверь, тезоро, он отличный парень, надежный, я же вижу! У них отношения как у брата с сестрой, нет там никаких этих… флюидов, просто дружба, поверь, я в этом разбираюсь!
— А я нет?
— А ты — нет! Ты помнишь только об ответственности перед Сашей. В конце концов, пусть играют, если есть у них такая возможность! Я убежден, что этот парень рассказал нам только часть истории, и они не успокоились, они будут продолжать поиски клада! По себе знаю! Я бы тоже на этих вилках не успокоился, и это нормально! Ну и пусть!
— А если с девчонкой что-то случится?
— Да что тут с ней случится, в этой глуши? Уж скорей в вашей столице, а тут… Такая красота, такая тишина! Пусть наслаждаются жизнью!
— Может, ты и прав, милый мой итальянчик! — грустно проговорила Надя.
Глава XIV
МУСЬКА
Когда Виктоша вошла в подъезд, и первым, кого она увидела, был парень — охранник, сидевший возле двери фирмы «Домострой». Вот дураки, мелькнуло в голове у девочки, думают, что «Домострой» — это строительство домов!
— Тебе куда, красавица? — миролюбиво спросил охранник.
— Да братишка младший от меня удрал, я только успела заметить, что он сюда вбежал…
— А как он выглядел? — допытывался охранник.
— Небольшого росточка, в кожаной куртке с мехом, в коричневой, а на голове зеленая вязаная шапка!
— Говоришь, это твой брат?
— Да, а что?
— Ничего, сейчас позовем твоего брата!
Он медленно, нехотя встал, спустился на несколько ступенек по лестнице, видимо, ведущей в подвал, стукнул в обитую железом дверь и крикнул:
— Эй, тут какая-то девчонка Павку спрашивает!
— Павку?
— Да, говорит, его сестра! Что?
Человек за дверью что-то сказал охраннику. Виктоша не слышала его слов, но поняла, что пора смываться.
— Эй, стой! — кричал ей вслед охранник, но она уже улепетывала со всех ног.
Выскочив на набережную, она ринулась влево, свернула в переулок и понеслась вперед, к Остоженке. Там много людей, они не дадут ее в обиду! Сердце уже колотилось в горле, Виктоша сбавила темп и на мгновение оглянулась. Никто за ней не гнался. Но внизу, там, где переулок вливается в набережную, она заметила знакомую фигурку Павки и еще какого-то человека. Видимо, они решили, что уже не догонят ее, и махнули на неё рукой. Слава Богу! Виктоша перевела дух.
Кажется, я разворошила осиное гнездо! — подумала она. — Там какая-то уголовщина! И что теперь делать? Пойти в милицию? Но что она там скажет? Что в подъезде фирмы «Домострой» бандитское гнездо? Как плохо, что не с кем посоветоваться! Дарька в таком деле не советчик… Но зато помощник! Да еще какой! Ведь Павка и его мерзкий папаша ее не знают! Скорей бы она приехала!
Пока Виктоша бежала сломя голову, она твердила себе: никогда! Никогда больше туда не сунусь! Но, вспомнив о троюродной сестре, она поняла, что уже не сможет остановиться в своем расследовании. Более того, она уже твердо знала, что после школы пойдет учиться на юридический факультет и станет следователем. Потому что нет на свете более захватывающей профессии. Подумать только, благодаря случайному наблюдению Дарьки она, Виктоша, напала на след какой-то тайной организации. Тут нет уже никаких сомнений. В таком вот упоенном состоянии она дошла до метро «Кропоткинская», спустилась вниз и села в вагон. Доехав до своей станции, Виктоша встала, подошла к выходу и спросила:
