Екатерина Вильмонт - Опасное соседство
— Пошли.
У подъезда меня вдруг окликнула одна из старушек.
— Ася! Ты вот на днях про парня в бордовой куртке спрашивала?
— Да! — насторожилась я.
— Сегодня был такой. Прихрамывал. Точь-в-точь как ты сказала — и куртка бордовая, и шапка вязаная.
— Давно?
— Да точно не скажу, пожалуй что часа два назад, а может, и поболее. Я как его увидела, думаю: кто это меня про него спрашивал, никак вспомнить не могла, а ты появилась, я сразу и вспомнила. Ох, старость — не радость!
— А что он делал? — спросила Матильда.
— Да что делал? Ничего особенного! Покрутился у подъезда, а потом по двору гулял — туда-сюда, туда-сюда, как будто ждал кого-то. Но, видать, не дождался и ушел.
— А вы не заметили: он к мусорнику не подходил? Ничего туда не бросал?
— А ты чего это про него спрашиваешь? — подала вдруг голос Галина Сергеевна, бывшая сотрудница органов, ныне якобы глухая пенсионерка. — Зачем он тебе? И все-то ты контейнерами интересуешься? Что такое?
— Да просто так, спасибо за сведения! — крикнула я, спасаясь бегством в подъезд. Дома была только тетя Липа. Мы Матильдой разделись и юркнули в мою комнату.
— Как тебе это нравится? — спросила Мотька.
— Совсем даже не нравится! Он тут что-то разнюхивал.
— Это и козе понятно! Давай-ка пленочку послушаем. Не заходил ли он в квартиру.
Судя по пленке, нет, не заходил.
— Знаешь что, Аська, надо нам теперь каждый раз, как уходим или приходим, на пятый этаж заглядывать. А вдруг он бомбу к дверям подбросил?
— Но ведь Феликса нет в Москве!
— А если он пугнуть его захочет? Тебе это надо? Я как раз вчера читала, как следователю прокуратуры бомбу в мусорном ведре подкинули! А у этих мастеров вечно у двери что-то валяется! Тоже мне евроремонт! Понимаешь, в кучу мусора легко спрятать какой хочешь заряд!
— И что ты предлагаешь? Рыться в этом мусоре? А если рванет?
— Рыться не надо. А внимательно приглядеться не мешает. Если заметишь проводок какой или что-то в этом роде…
— Что тогда?
— Как что? Поднимать тревогу, звонить в милицию!
Тут раздался сигнал уоки-токи.
— Девочки! — донесся до нас голос Кости. — Мы его выследили! Очень подозрительный тип. Доехал до «Алексеевской», потом прошел два квартала и во дворе большого дома сел в машину. «Жигуленок», белый, пятая модель. Номер записан. Завтра выясню, кто владелец! Прием!
— Молодцы! — закричала Мотька.
— Дежурства в кафе пока отменяются! Завтра в семь вечера жду вас у себя. Надеюсь, у меня уже будут нужные сведения. До завтра!
— Вот здорово! Все-таки мы его накрыли! — ликовала Мотька. — Прошлый раз мы по номеру машины на целую банду вышли! Костин дядя — золотой мужик!
— А если этот, бордовый, по доверенности ездит?
— Неважно! Все равно все узнаем! Не дрейфь, Аська! Чует мое сердце: мы на верном пути!
На следующий день в семь часов мы собрались у Кости.
— Ну, выяснил что-нибудь?
— Конечно, выяснил. Машина принадлежит некоей Анне Иосифовне Шурковой. Живет эта мадам на Ломоносовском проспекте. —
— А машина почему-то стояла на «Алексеевской»! Очень странно, — заметил Митя.
— Ну и что теперь делать? — растерялась я.
— Надо под каким-то предлогом познакомиться с этой женщиной и у неё узнать, кому она дала доверенность.
— Легкое дело!
— Ничего страшного! Поедем завтра на Ломоносовский и на месте сориентируемся.
Мотька впала в глубочайшую задумчивость, а потом проговорила:
— Кажется, я придумала…
— Что ты придумала?
— Как подъехать к этой тетке!
— И как?
— Пока ничего не скажу, у меня есть общая идея, а вот как её воплотить, я ещё подумаю. Но я возьму это на себя!
— Нет, скажи сейчас! — настаивал Костя. — А то мало ли что тебе в голову взбредет!
— Так тебе все и скажи! Да вы сейчас заведете волынку, дообсуждаетесь до обморока, а тут важен момент импровизации, как говорят в театре!
— Какая же это импровизация, если ты заранее все обдумываешь? — удивился
Митя.
— Только общую идею! А исполнение будет чистой импровизацией! — стояла на своем Мотька.
— Ладно! — согласился Костя. — В конце концов, ты не дура и на тебя можно положиться!
— Вот так-то лучше!
Глава XV
ДАМА НА «АУДИ»
На другой день Мотька в школу не явилась. Неужели заболела? Но в таких случаях она сама или её мама всегда звонят мне утром и предупреждают, что Мотьки не будет в школе. Очень странно! Я терялась в догадках и не находила себе места. Ведь она что-то задумала вчера. А вдруг одна сунулась в логово врага и попала в беду? И даже уоки-токи у неё нет! Одна трубка осталась у Кости, а вторая — у меня дома. Что же делать? Результатом этих раздумий стали две пары — по алгебре и географии. Ну и черт с ними, лишь бы Мотька была жива и здорова!
Наконец прозвенел последний звонок, и я вихрем понеслась вниз, чуть не сбив с ног Лису Алису.
— Монахова! Что с тобой? Куда ты мчишься?
— Ой, простите, Алиса Петровна, я очень, очень спешу! — крикнула я и, не дав ей опомниться, понеслась дальше.
У Мотькиной двери я позвонила три раза, как обычно, и тут же мне открыла Мотька, целая и невредимая.
— Ты в своем уме? Почему в школе не была? Почему не предупредила? — набросилась я на нее. Мотька загадочно улыбалась.
— Аська! Я такое провернула! Охренительный успех!
— Что ты провернула? Где?
— На Ломоносовском!
— Ты что, совсем?
— Да не шуми, Аська! Понимаешь, тут было такое стечение обстоятельств! А предупредить я не могла, очень рано из дому смоталась.
— Ладно, выкладывай!
— Понимаешь, думала я, думала и надумала, что ехать туда после школы скорее всего дохлый номер. Почему? Потому что, если человек работает, его в это время дома не застанешь. Значит, надо ловить его утречком, до работы. А тут вчера к нам мой двоюродный братишка приехал, Владик. Да ты ж его знаешь. Владик давно уже машинами бредит и вот вчера заявляется, гордый до невозможности: купил себе «жигуленок» подержанный, провозился с ним месяц и теперь ездит. Пока то да се, время позднее, мама ни за что его отпускать ночью не хочет. Ночуй, говорит, у нас, утром поедешь. Он согласился. А утром мама рано ушла, я и пристала к нему как банный лист: давай, мол, съезди со мной по одному делу! А у него сейчас отпуск. Ладно, говорит, черт с тобой, едем. Приезжаем на Ломоносовский — ещё восьми нет. Дворник там подметает. Я к нему, наплела с три короба и спрашиваю, где мне Анну Иосифовну Шуркову найти? А он отвечает, что не помнит номер квартиры, а вон её машина стоит. Я гляжу — роскошная машина, «Ауди». Владик мой сразу к ней прилип. Еле оттащила его. Сидим в машине, ждем. Братишка все ко мне пристает, в чем тут дело. Я ему, как могла, мозги запудрила.
— Да, это ты умеешь!
— Аська, не перебивай! Ну, сидим мы, а где-то в полдевятого, смотрю, выходит из нужного подъезда дамочка. Полный отпад! Супермодель. Ноги — метра полтора! Шуба норковая! Красивая — жуть!
— Шуба?
— И шуба, и баба! Как в кино! И идет она не куда-нибудь, а прямиком к «Ауди». Значит, это и есть наша Анна Иосифовна! Внимание, говорю, Владька, дуй сейчас за этой тачкой! А он говорит: «За такой бабой я хоть на край света! Только не на моей развалюхе за ней гнаться!» Я в слезы! «Да не реви, сестренка, авось не потеряем из виду!» А машин уже много. И не больно-то скорость разовьешь, даже и на «Ауди». Пристроились мы ей в хвост и едем себе! И приезжаем… Ни за что не угадаешь — куда.
— И куда?
— К «Ключ-банку»!
— Иди ты!
— И не говори! Я испугалась жутко! А потом вспомнила, что Феликса нет в Москве.
— А дальше что?
— А дальше — вылезает красотка из машины и чешет прямиком в банк.
— Она там работает? — догадалась я.
— Вот именно!
— Интересно, кем?
— Ты недооцениваешь свою подругу! Мы ведь к банку не подъехали, издали наблюдали, чтобы внимания не привлекать. Выскочила я из машины, а там на углу газетный киоск. Купила я быстро конверт, написала на нем «А.И.Шурковой», заклеила и бегом в банк. Меня, понятное дело, не пускают. А я им и говорю: Шуркова у вас работает? Она вот письмо выронила! Взяли они конверт, ощупали. Ладно, говорят, передадим. Неужели, спрашиваю, такая красавица в банке работает? А они ржут. И кем же — секретаршей? Нет, говорят, поднимай выше! Главным менеджером!
— Ни фига себе! Мотька, но, если ей передадут твой пустой конверт, она насторожиться может.
— Почему пустой? — удивилась Мотька. — Я туда карточку артиста Николая Еременко вложила.
— Почему именно Еременко?
— А другой в киоске не было! Отдадут ей конверт, она его вскроет, а там портрет Еременко. Она и подумает, что он в неё влюбился и хочет таким образом к ней подъехать, или решит, что просто кто-то над ней подшутил.
— Ох, Мотька, шутки шутками, а мне все это очень не нравится!
— И мне тоже! Ты не запомнила фамилию того майора, который нас допрашивал?
