Роберт Стайн - Новый страх
— Когда он спит, не нужно брать его на руки, — строго продолжала Нора.
— Не нужно брать на руки, — произнесла Нэнси, глядя в кроватку.
— Просто смотри на него, и не позволяй никому до него дотрагиваться, — уже более мягким голосом сказала Нора.
— Смотри и не позволяй дотрагиваться. — Нэнси начала качать колыбель и тихонько напевать.
Нора неохотно вышла из своей камеры. Марта крыла и крепко заперла дверь. Мясистой рукой взяв Нору за локоть, она поволокла ее вниз по лестнице.
На первом этаже Нора увидела мужчину, который бился головой об стену. «Больно, — повторял он перед каждым новым ударом. — Мне больно». Сидящая углу женщина раздирала острыми ногтями свое лицо, и по ее пальцам стекала яркая красная кровь.
Марта решительным шагом направилась к безумной женщине, волоча за собой Нору.
— Прекрати, Шарлотта! — воскликнула она, хватая несчастную за запястье. — Прекрати немедленно!
— Я должна прогнать их, — захныкала женщина.
— Эй, санитар! Привяжите ее к кровати! — позвала Марта.
— Я должна прогнать пауков. Они кусают меня в лицо, — стонала больная.
Молодой крепкий парень-санитар подхватил Шарлотту на руки, как будто она была маленькой девочкой, и понес ее по коридору.
— Я должна от них избавиться, — продолжала кричать женщина.
Марта покрепче сжала руку Норы и стала спускаться по лестнице, ведущей в подвал. Она шла так быстро, что Нора то и дело спотыкалась. Сестра открыла какую-то дверь и втащила свою спутницу в темную, влажную комнату. Нора прижалась к стене. Она ненавидела это место.
Марта нажала на ручку следующей двери, и та с трудом отворилась.
— Заходи, — приказала она.
Нора сделала глубокий вдох и вошла. В комнате стоял полумрак. Очень худая женщина с обвисшей, как на скелете, кожей, вылезла из чугунной ванны. Открытые язвы покрывали ее дрожащее тело, зубы несчастной громко стучали.
Нора знала, что вода очень холодная — как всегда. А очагв в ванной комнате не было.
Другая сиделка завернула костлявую женщину в простыню и вывела ее прочь из комнаты. Нора не могла больше одерживать дыхание, и спертый, отвратительный моидух наполнил ее легкие. Пахло потом, гнилью и плесенью. После этой ванны Нора всегда чувствовала себя еще грязнее.
— Побыстрее, — сказала Марта. — Не нужно, чтобы Нэнси долго забавлялась с твоим сыном.
Поеживаясь после мытья, Нора вернулась в свою комнату в сопровождении Марты. Она тщательно вытерлась, но все равно страшно мерзла.
Марта вставила ключ в замок, повернула ручку и открыла дверь камеры. Нора ворвалась внутрь. Нэнси так и раскачивала колыбель.
— До свидания, — пробормотала она. — Нэнси попрощается с маленьким мальчиком.
Нора внимательно всмотрелась в личико ребенка. Его глазки были закрыты — Николас мирно спал.
— Пойдем, Нэнси, — приказала Марта.
— Пойдем, — механически повторила Нэнси и неохотно отправилась к двери. Вдруг она повернулась и посмотрела на маленькую колыбельку. — Нэнси прощается с тобой. Маленький мальчик скоро уедет в новый дом. Мальчик уедет в новый дом.
— Что? — выдохнула Нора, сжав руки, чтобы не дрожали. — Что, Нэнси?
— Нэнси попрощалась с маленьким мальчиком, — ответила девочка, кивая головой, как китайский болванчик.
Нора медленно подняла голову и посмотрела Марте в глаза.
— О нет, — прошептала она.
— Да, — твердо ответила Марта. — Нэнси права. Ребенок не может воспитываться в лечебнице для душевнобольных. Он уже достаточно большой, чтобы расти отдельно от тебя. Скоро его заберут.
Глава 2
— Когда? — вскричала Нора. — Когда заберут Николаса?
Она должна была знать. Должна была подумать, как воспрепятствовать этому. Никому и никогда не позволит она забрать у нее ребенка.
— Успокойся, — сказала Марта. — Придут, когда придут. Если ты будешь драть глотку, это ничего не изменит.
— Но что они с ним сделают? — Нора схватила Марту за руку. Куда его заберут? Скажите мне, пожалуйста. Вы должны мне сказать.
Марта отняла руку.
— Хватит! — рявкнула она. — Я не хочу, чтобы ты так себя вела.
Она развернулась и пошла к двери. Обернувшись через плечо, она добавила:
— Куда бы они ни поместили ребенка, ему будет лучше, i чем здесь.
«Но у него отнимут меня, — подумала Нора. — Его родную мать. Никто не будет любить его так, как я».
Как только Марта заперла за собой дверь, Нора кинулась к матрасу, достала из под него свою веревку и внимательно исследовала ее. Все еще очень тонкая, а ведь она плетет ее уже целый месяц.
Нора распела волосы и встряхнула головой. Длинные пряди упали к ее ногам. Она взяла одну прядь и вырвала ее, не обращая внимания на резкую боль.
Она аккуратно вплела волосы в свою веревку. Веревка была сделана не только из волос, но и из ниток ее одеяла, одежды и вообще всего, что она могла найти. Затем Нора взялась за новую прядь, но руки ее дрожали. Ей было страшно. Она боялась, что за ее сыном придут слишком скоро. До того как она будет готова.
После того как веревка будет сплетена, Нора xoтела выдавить стекло в окне ножкой стула, плотно завернуть Николаса в одеяло и спустить его на веревке вниз.
Затем она потушит огонь в очаге и выберется по каминной трубе наружу. А оттуда можно будет спуститься вниз и подобрать Николаса.
Нора снова и снова проворачивала в голове план своего бегства, а пальцы ее тем временем терпеливо плели веревку. Этот план должен был сработать. Просто обязан был сработать.
Снаружи завывал ветер. Нора прекратила работу и прислушалась. Сквозь шум грозы ей послышался какой-то другой звук.
Кто-то зовет на помощь! Нора подскочила к окну и выглянула наружу. Один из врачей сбегал вниз по ступеням крыльца. Навстречу ему бежал рыжеволосый мальчик.
— Несчастный случай! — вскричал он. — На дороге, которую прокладывают через бывшее имение Фиаров, разбились трое рабочих!
О, если бы они только ее послушали! Нора знала, что темные силы, управлявшие жизнью семейства Фиаров, потребуют новых жертв. И эта дорога не принесет городу ничего, кроме несчастья.
Николас тихонько захныкал. Нора взяла его на руки и принялась укачивать. Черная власть Фиаров не коснется ее сына, пообещала она себе. Никогда не коснется.
Ребенок снова уснул, и Нора положила его в колыбельку. Затем она взяла в руки еще одну прядь своих прекрасных волос и вырвала их, сжав зубы от боли. Нужно избавить Николаса от этого ужасного места. Прочь из лечебницы, прочь из города, прочь из этого места, словно отравленного духом Фиаров.
Прядь за прядью вплетала Нора в свою веревку, прядь за прядью падала с ее израненной головы. Она чувствовала, как по щекам ее льется кровь, но словно не замечала этого. Ей не было до этого дела — только бы Николас остался с ней и был в безопасности.
Дрмжищмми пальцами вплетая очередную прядь волос, Нора посмотрела на колыбельку.
— Не бойся, Николас, — тихо сказала она. — Я о тебе позабочусь. Я не позволю никому тебя отобрать. Никому и никогда.
Внезапнo дверь в камеру с грохотом отворилась. Нора ахнула.
— Что вы делаете, Нора? — спросил вошедший низким голосом.
Глава 3
Нора вскинула голову и увидела своего врача, который внимательно наблюдал за нею. Она не слышала его шагов за дверью.
Врач прямым ходом направился к Норе.
— Что это? — спросил он, отобрав у нее длинную веревку из шелковистых волос.
Норе удалось сохранить спокойствие.
— Поскольку вы отобрали у меня бумагу и перья, мне нечего делать. Эта коса — просто способ занять время.
Врач принялся внимательно рассматривать веревку.
— Очень умно, Нора. Неужели вы собирались сбежать при помощи этой хлипкой веревки?
— Нет! — возразила она. — Но мне действительно нечего делать в этом ужасном месте.
— Это мне решать, а не вам, — и доктор достал носовой платок и стер пятно крови со лба Норы. Затем он направился к двери и открыл ее. — Привалите ко мн Марту, — крикнул он в коридор. — И попросите ее принести ножницы.
— О нет! — воскликнула Нора, и глаза ее наполнились слезами. — Пожалуйста, не делайте этого.
Николас заплакал, и Нора крепче прижала его к себe. Спустя пару минут в камере появилась Марта.
— Нора выдирала у себя волосы, чтобы сплести изних веревку, — спокойно сказал врач. — Обстригите ей волосы.
— Конечно, доктор, — и Марта широко улыбнулась. Иди сюда, Нора.
В руках у Марты были огромные ножницы. Она несколько раз зловеще щелкнула ими, и от этого звука у Норы застучали зубы.
— Это и лучшему, — успокаивающе сказала Марта. Мы же не хотим, чтобы ты вырвала у себя все волосы. И чтобы тебе было больно, мы тоже не хотим.
