Наталия Кузнецова - Сокровище чернокнижника
– У меня свет все время горел. Ничего не понимаю. – Соседка осмотрелась, вышла на лестничную площадку и оттуда крикнула: – Может, кто-нибудь у вас электричество отключал? Как я не догадалась вчера посмотреть на счетчик! И позавчера здесь тоже свет вырубался. Вообще-то это все очень странно.
– Очень, – подтвердил Ромка и спросил: – А ваш Юрка дома?
Анна Степановна покачала головой:
– На даче, а что?
– Так, ничего. – Пожав плечами, Ромка выразительно взглянул на сестру и прошептал: – Скрывается, поняла? – А громко, обращаясь ко всем разом, сказал: – Вам не кажется, что здесь орудует преступник?
– А что он мог здесь искать? И зачем оставлял такие следы? – с удивлением спросила Вика. – Разве здесь есть какие-нибудь ценности?
– Значит, есть, – безапелляционно заявил Ромка. – Тебе лучше знать. Кому Софья Яковлевна наследство оставила?
Вика растерянно посмотрела на старый холодильник, обшарпанную мебель.
– Я всего месяц назад узнала, что бабушка написала завещание на мое имя, – словно извиняясь, сказала она. – Когда мы уезжали отсюда, мы ничего не имели. Мама так говорила.
– Может быть, она имела в виду вот это? – И Эля протянула ей сберкнижку, где, по Лешкиным понятиям, была обозначена совершенно немыслимая сумма.
Вика открыла книжку.
– Это ее деньги? Но как много!
– А вы с мамой разве их ей не присылали?
– Присылали. Как стало можно, мама начала ей слать переводы. Получается, она не тратила эти деньги?
– Ни копеечки, – засвидетельствовала соседка и уставилась на девушку. Лицо ее расплылось в улыбке. – Так это Вика, Лидочкина дочка? Господи, а ты меня не помнишь?
Вика покачала головой:
– Я была совсем маленькой, когда мы жили здесь. Я представляла эту квартиру себе такой большой. По ней можно было бегать.
Анна Степановна вздохнула:
– Да, много лет с тех пор прошло. Но Софья Яковлевна только о тебе и говорила. Всегда. И все ждала, когда ты приедешь.
– Вот и объяснение. Она деньги для тебя берегла, – вставила Эля.
– Но зачем? Мы отдавали ей не последние.
– Может быть, эту книжку здесь и искали? – оторвалась от мытья полов Лешка.
– По этой книжке никто другой деньги получить не может, – покачала головой Эля. – Нет никакого смысла ее брать.
Она вернулась на кухню, вытерла воду там, затем присела рядом с Лешкой и стала вместе с ней оттирать мазут.
– Давай поскорее, а то мы задохнемся от этого запаха.
Недовольным фырканьем кошка присоединилась к ее словам.
Соседка, так и не поняв, откуда здесь взялся мазут, удалилась. А Эля тихо сказала:
– Я надеюсь, что еще получу объяснение всем этим странностям.
Лешка, не зная, что ответить, жалобно взглянула на брата. Но Ромка лишь пожал плечами и выбежал за дверь. Он пересек грязную лестничную площадку и позвонил соседям, очень надеясь проникнуть в квартиру и увидеть грязные или мокрые и сохнущие Юркины кроссовки. Но к нему никто не вышел. Видно, Анна Степановна куда-то собиралась, а к ним зашла по пути.
Вика отнесла свои вещи в другую комнату, где черных следов было значительно меньше. Через некоторое время она появилась в другом костюме и сказала, тщательно подбирая слова:
– Все дела потом. Я буду убирать здесь сама, когда вернусь. Сейчас отвезите меня к бабушке. А на обратном пути я куплю продукты себе и Кисе. Бабушка всегда рассказывала мне о ней по телефону.
– Мы едем с тобой! – заявил Ромка, подумав, что уж Вике-то Софья Яковлевна должна намекнуть на свои сокровища, а он сразу поймет, в чем дело. Может, это и не ожерелье вовсе, и не камни от него, а нечто совсем другое, и Юрка это уже нашел? Тогда надо знать, чего требовать у него назад. – Послушай, – сказал он, тронув Вику за руку, когда они сели в остановленную на дороге машину, – ты не могла бы все же спросить у своей бабушки, что за наследство она тебе оставила?
Девушка покачала головой:
– Мне от нее ведь ничего не нужно. Главное, чтобы она выздоровела.
– Ее кто-то напугал, оттого удар и случился. Надо же узнать, что у нее искали. Забыла про следы? – не унимался Ромка.
– Хорошо, спрошу, – пообещала Вика.
И поэтому, когда они приехали в больницу, Ромка поперся в палату следом за ней, в то время как остальные деликатно присели в холле.
Вика кинулась к бабушке, погладила ее по седой голове, поцеловала.
– Бабулечка, ты меня узнаешь? – с трогательным акцентом спросила она. – Это я, Вика, твоя внучка. Помнишь меня?
На глаза старушки навернулись слезы. Она заморгала, слегка пошевелила правой рукой и даже попыталась что-то сказать.
Вика взяла ее руку и прижала к своему лицу.
– Ты вылечишься, вот увидишь! Я привезла тебе самые лучшие лекарства и буду приходить к тебе каждый день. Мама моя тебя любит. Она просила тебе об этом сказать. Все будет хорошо. Мы снова будем вместе, вот увидишь.
Она говорила и говорила, а Ромка все ждал и ждал, когда же она спросит у бабушки про свое наследство. Потеряв терпение, он тронул Вику за плечо и умоляюще прошептал:
– Спроси про антиквариат. Ты же обещала!
– Бабулечка, скажи, пожалуйста, о каком антиквариате ты говорила Павлу Демидовичу? – послушалась его Вика.
Старушка закрыла глаза. А потом их открыла и с трудом сказала:
– Киса.
– Ты говоришь о своей кошке? – удивилась девушка.
Старушка моргнула. Ей вдруг стало трудно дышать. Вика вскочила и выскочила в коридор.
– Бабушке плохо! – крикнула она. – Позовите врача!
Мгновенно появившись, медработники скрылись в палате.
– Это я, я виновата. – Вика прижала к вискам руки и глянула на Ромку так, что он понял, – она винит в случившемся и его тоже.
Через некоторое время из палаты вышел врач и, опережая вопросы, обратился к Вике:
– Ничего страшного, просто бабушка разволновалась. Слишком долго она вас ждала. Мы сделали ей укол, пусть успокоится и немного поспит.
Вика снова пошла в палату. Дверь за собой она не закрыла, и Ромка увидел, как она снова поцеловала старушку в морщинистую щеку и сказала:
– До завтра, моя дорогая.
Убедившись, что все в порядке, Ромка дернул Элю за руку:
– А Софья Яковлевна снова о своей кошке говорила.
– Да-да, – подтвердила Вика. – Будто кошка… как это сказать… ее главное сокровище.
– А ты не забудь ей в следующий раз сказать, что уж о кошке-то мы позаботимся, что бы ни случилось, – посоветовала Эля. – Должно быть, Софья Яковлевна боится, что умрет, а кошка окажется на улице.
Вика снова чуть не заплакала:
– Она не умрет!
Эля ласково взяла ее за руку:
– Я только объяснила, почему она беспокоится за свою кошку. Конечно, она не умрет.
Не успели они отойти от палаты, как в коридоре появился новый посетитель – высокий старик с военной выправкой.
– Павел Демидович! – воскликнула Эля.
«Выбрался, нашел в себе силы», – подумала Лешка.
Старик оглядел компанию, кивнул всем и выделил американскую гостью.
– Ну, здравствуй, Вика. Сколько я тебя не видел, лет двадцать? – Павел Демидович обнял девушку и крепко прижал к себе. – Как ты похожа на Лидочку! Вы собрались уходить? А как Сонечка? – Он сделал шаг к палате. – Я зайду к ней на секундочку?
– Ей сделали успокоительный укол, она, наверное, уснула, – предупредила его Эля.
– Ничего страшного, я только взгляну на нее.
Павел Демидович вышел из палаты с довольной улыбкой.
– Я ожидал худшего, – сказал он. – Сонечка еще не спит. Она меня узнала и даже улыбнулась. Уверен, что надежда есть. Тем более что она теперь знает, зачем ей выздоравливать и для чего жить. Вика, ты ведь не уедешь, пока ей не станет лучше?
– Конечно, нет, – ответила девушка. – А потом заберу ее с собой.
– А кошку? – само собой вырвалось у Лешки.
– Успокойся, я же сказала, что кошку мы не бросим, – повторила Эля.
– Виконька, ты очень устала? – спросил Павел Демидович. – Тебе ведь еще акклиматизироваться предстоит. У нас ведь с Лос-Анджелесом почти полсуток разницы.
– Я в самолете хорошо отдохнула, – ответила девушка. – Пока спать совсем не хочу. А что?
– Я хотел пригласить тебя к нам в гости. Вас всех, – добавил он, глядя на Элю. – Завтра сможете?
– А нас? – заглянул ему в глаза Ромка.
– Конечно же, и вас тоже, – ответил Павел Демидович и снова обратился к Вике: – Я думал, ты у нас поживешь, готовился к встрече. А чем, кстати, кроме бабушки, ты намерена здесь заниматься?
– О, у нас куча дел. Я приехала по бизнесу.
– Мы с ней в одной фирме работаем, – объяснила Эля. – Сегодня она должна хорошенько отдохнуть, завтра, несмотря на выходной, у нас намечена полуофициальная встреча в ресторане, послезавтра – еще несколько встреч с киношниками, а вот потом, пожалуй, мы найдем время.
– Вот и хорошо, значит, ждем вас во вторник к обеду. Часика в четыре, да? – уточнил старик.
– Годится, – за всех ответил Ромка и посмотрел на Элю.
Она переглянулась с Викой и кивнула:
