Ольга Дзюба - Лошадиная компания
— Да нет, ничего, — успокоила ее Томка. — Он просто одну вещь там оставил, вот и побежал.
ГЛАВА ХII.
Лошадиные истории
Андрей забыл в башне подзорную трубу. Пока сидел внизу, все время про нее помнил, а когда выбрался — забыл! И сообразил, что ценный инструмент остался наверху, только когда Вера Павловна спросила, что их туда понесло.
Он бежал и ругал себя, что труба дорогая, чужая, мало того — неизвестно еще, выпускают ли сейчас такие. И если потеряется, то где искать что-то похожее — совершенно непонятно.
Пулей взлетел по витой лесенке наверх, откинул люк и выдохнул:
— Тут.
Подзорная труба на самом деле стояла как ни в чем не бывало. Она даже не запылилась за те ужасные часы, что ребята провели в плену у коварного недостроенного дома. Андрей вдруг подумал — а может, и правда, хозяина этого дома убили при какой-то разборке, и теперь его дух поселился здесь и преследует всех, кто приходит? Вот и они не просто так в подвал провалились.
Жуть какая в голову лезет!
Андрей отвинтил подзорную трубу от треноги, сунул ее в чехол, сложил туда же треногу. Посмотрел по сторонам — не забыл ничего? Вроде на этот раз все взял. И только собрался спускаться, как услышал внизу голоса.
Андрей прекрасно понимал, что в этой башне он находиться никакого права не имеет. И именно поэтому он, вместо того чтобы спокойно спуститься, рывком закрыл люк, через который попал в комнатку под крышей, и прислушался.
Может, еще обойдется, и это просто соседи, которые идут мимо?
— Вот, смотри, сюда одну, туда вторую, и никаких проблем, — услышал Андрей знакомый голос. Где он его слышал?
— Да ладно, вторую-то как раз необязательно, — второй голос тоже знаком.
— А куда ее денешь? Там оставить — вдруг найдут, а потом и эту отыщут. На колбасу, что ли? Так я же не татаро-монгол, я лучше свиного шашлычка поем, — хихикнул первый.
— Ладно, подумаем, — пообещал второй. — Ты мне вот что скажи, когда ветеринар наконец приедет! — с угрозой сказал он.
И тут Андрей наконец сообразил, откуда он знает эти голоса! Эти двое приходили сюда вчера вечером. Вася и Сема. Ну да, они еще про какую-то заразу говорили. Может, как раз ее ветеринар и должен вылечить?
— Завтра! В крайнем случае — послезавтра. Уж очень у него теща въедливая, никак не отстает. Но завтра он с ней разделается, обещал.
— Или я с тобой разделаюсь, — рявкнул Вася. — Из-за какой-то ерунды такое дело провалить…
— Да че ты, еще же ничего не случилось, — заюлил Сема.
— А тебе надо, чтобы случилось? — удивился Василий и, судя по звукам, вышел из башенки. Сема пошел за ним и еще на улице продолжал уговаривать — но уже не так громко и не слишком конкретно. Так просто — мол, не бери в голову, и все путем будет…
Андрей сел на пол и долго прислушивался — ушли? Наконец решил, что «гости» уже далеко, и осторожно, стараясь не греметь, спустился по лестнице.
Там он, также со всеми предосторожностями, оглядываясь и прячась за кустами, пробрался к лазy и выбрался за забор.
И остолбенел!
Совсем рядом стояли двое парней — именно те, что только что приходили к башенке. Правда, они его еще не видели — стояли, повернувшись спиной, и глядели куда-то за реку. Поэтому Андрей решил, что сможет проскочить незамеченным, и осторожно пошел вдоль забора. Правда, пришлось идти в другую сторону — парни стояли как раз на пути. Он дошел уже почти до угла. Остановился, повернулся к парням — хотел убедиться, что они на него не обратили внимания, — как вдруг один из них, тот, что покрупнее, развернулся и посмотрел на Андрея в упор.
Мальчик похолодел. Ну, вот и застукали! Бежать бы — но ноги не слушались, он стоял как пришитый и только смотрел, как парень не спеша подходит к нему.
— Ты, — ткнул парень в Андрея пальцем. — Ты местный?
— Н-нет, — сказал он. — Я тут… Отдыхаю.
— Дачник, — махнул рукой другой парень, судя по голосу, Сема. — Оставь его.
— А заработать хочешь? — не обратил внимания на своего приятеля Василий.
— Х-хочу, — сориентировался Андрей. Он уже догадался, что парни не поняли, откуда и куда он направляется. Видимо, они решили, что он идет из-за угла в эту сторону, а не наоборот. — А что надо?
— Да оставь ты его, — занервничал второй парень. — Пойдем.
Василий хотел возразить, но внезапно передумал.
— Ладно, работа отменяется. Иди, куда шел.
Но Андрей уже сообразил, что дело намечалось интересное и, возможно, прибыльное, и сделал круглые глаза наивного деревенского дурачка:
— А работа? Я, честно, заработать хочу. У меня кроссовки порвались, хотел купить! А?
— Да не надо нам никого! — взорвался Сема. — Пошутили мы! Иди давай!
Андрей перевел взгляд на Василия, но тот ничего не сказал, только посмотрел так задумчиво-задумчиво, отчего у Андрея по спине побежали мурашки.
— Ну ладно, не надо так не надо, — согласился мальчик и пошел своей дорогой. То есть той дорогой, которой, как думали парни, он шел с самого начала — от угла мимо них в проулок.
Шел Андрей спокойно, как будто делать ему нечего и торопиться некуда, но как только повернул за забор, кинулся бежать. Потом он довольно долго искал, как выбраться к дому Веры Павловны, так что идея подговорить Тимку проследить, куда пойдут эти подозрительные парни, пропала сама собой.
Встретили его радостно и шумно. Вера Павловна наливала уже по третьей чашке чая и радовалась тому, с какой скоростью исчезало грушевое варенье.
— Садись, — подвинула она чашку Андрею. — Куда пропал, почему так долго ходил?
— Заблудился, — коротко ответил, присаживаясь за стол, Андрей. При этом он поймал недоверчивый Катин взгляд и тихонько ей подмигнул — мол, потом расскажу. А Томка насторожилась и покосилась на Катю — чего это он ей подмигивает. Тогда Катя и ей подмигнула. Теперь уже Тимка уставился на Томку…
Катя поняла, что сейчас перемигивания пойдут по второму кругу, и тогда хозяева точно заподозрят неладное и начнутся расспросы. Поэтому она вежливо поинтересовалась у Кирилла, сколько лет Принцу.
— Он у нас еще молодой, — улыбнулся Кирилл. — Десять лет всего.
— Но ведь на скачках выступают трехлетки, — припомнила девочка. — Значит, он не очень молодой? Сколько лошади вообще живут?
— У кого как получается, — пожал плечами Кирилл. — А вообще — лет двадцать, двадцать пять. Бывают и старше кони. Говорят, был конь, который дожил до сорока лет. Но это уже легенда. А скачки… Так то скачки! Это так, молодняк порезвиться вышел. Носятся как угорелые, кто быстрее. А Принц у нас — профессор.
— Профессор! — засмеялась Настя. Она уже пришла в себя, пила чай, аккуратно положив забинтованную ножку на табурет, и слегка кокетничала с Кириллом.
— Конечно! Выездка — это вам не бега. Тут думать надо. Выездка — не дрессировка, тут главное, как лошадь с наездником друг друга чувствуют. Принц — артист. Умеет себя подать, выступать любит. Некоторые лошади народа путаются, а он наоборот — хочет, чтобы им любовались. Но с гонором. Не понравится ему кто-то, и все — только берегись! Одного типа на конюшне чуть не убил. Тот кобылу молодую вывел в манеж, а она не пошла. Тип ее кнутом охаживать стал, так Принц — его выводили как раз — вырвался, и прямиком к тому типу. Чудом просто не покалечил.
— А Принца… Его вы никогда не бьете? — осторожно спросила Катя. Она все еще помнила, как этого самого коня вели из леса, и тот, кто его вел, замахивался на него — кнутом. Или не кнутом?
— Принца? Ну, когда верхом сижу, то хлыстиком подгоняю, управляю, но это не называется — бью, — засмеялся Кирилл.
— Нет, а если рядом идете, а он не слушается, — вмешалась Томка. Она поняла, почему Катя задала свой вопрос.
— Тут и бить нельзя, — удивился Кирилл. — Он тогда такое устроит! И сам не устоишь, и лошадь не удержишь. А вот рукой на него машу. Он чуть приседает, в сторону подает и идет веселее. Но это у нас… Ну, что-то вроде игры. То есть я ему показываю — не балуй.
— Лошади — они сильные, — кивнул Сергей. — У нас случай был на конюшие. Привезли к нам наковальню. Привезли, на землю бросили. А наковальня не очень уж и большая, но тяжелая — жуть! Мы ее с четырьмя мужиками потом поднимали, когда для нее столешницу сколотили из бревен и досок. Еле подняли. Так вот, какой-то конюх…
— Витька, он только к нам пришел, — вставил Кирилл.
— Ага, Витька. Он вел лошадь мимо, его позвали, он глядь — куда лошадь привязать? И привязал к наковальне — мы ее только-только на столешницу установили. Мол, тяжеленная, куда лошадь от нее денется. Привязал крепко, не отвяжется.
— Она и не отвязалась, — расхохотался Кирилл. — Наковальня во дворе стояла. И только Витька отошел, как к нам во двор сено привезли. На грузовике. А кобыла пугливая оказалась, она как услышала, что сзади к ней огромная машина подъезжает, перепугалась, заржала и прочь кинулась!
