Александр Хорт - Облом великих комбинаторов
— Столетие откладывается? — не понял синьор Роберто.
— Увы. Откладывается открытие. Они не успевают в срок сделать доску. У чугунолитейного завода много заказов. Изготовление формы для доски и сама отливка занимают немало времени. Потом она должна остывать, ее нужно шлифовать…
— А когда столетний юбилей вашего деда?
— Через два месяца.
— Слушайте сюда, — сказал по-итальянски Квазолини, дедушка которого, кстати, тоже был эмигрантом, из Одессы. — Попросите синьору Супникову прислать по факсу эскиз доски. Если она пришлет эскиз, то за месяц я сделаю вам прекрасную доску из квазолина. Пальчики оближете. Она будет куда как прочнее чугуна, уж не говоря о мраморе. Вы приедете в Теремковск с готовой доской, легкой, прочной, установите ее, и все будут иметь удовольствие.
К сожалению, среди многочисленных талантов синьора Квазолини (а он в свободное время играл на флейте и выпиливал лобзиком рамки для фотографий) не было пророческого дара. Если бы только он предвидел, к каким последствиям для него приведет поездка синьора Кренкино в российский Теремковск, то не помогал бы ему с доской. А наоборот — прямо здесь, на приеме, в окружении женщин в вечерних платьях и мужчин в смокингах, бросился бы перед внуком писателя на колени на инкрустированный по рисункам Микеланджело Буонарротти пол и умолял бы не ехать туда, забыть об этом Теремковске, как о кошмарном сне…
Увы, увы, увы. У потомка древнего рода алхимиков синьора Квазолини ни на грош не было оракульских способностей. Он спокойно получил из Теремковска эскиз мемориальной доски, за месяц сделал ее на своем заводе. И в начале мая внук эмигранта первой волны Михаила Агафоновича Крынкина синьор Мануэль Кренкино отправился с нею в город Теремковск.
Глава IV
Туман рассеивается
Торопясь познакомить читателей с новостями повседневной жизни прославленного итальянского металлурга, мы на время отвлеклись от рассказа о следствии, которое ведут Олег и Дима. Причем оставили ребят в весьма щекотливый момент. Во всяком случае одного из них. Однако ничего страшного с Олегом не произошло. Сильная рука вовсе не душила его, а вообще-то взяла его за шиворот. В глазах у Олега действительно потемнело. Но не от того, что его ударили тупым предметом по голове, а от страха. Открыв их через какое-то мгновение, Олег увидел, что находится в обычной квартире. А втащившая его сюда рука была действительно сильной, поскольку принадлежала парню, за которым они следили. Тому каждый день приходится на работе таскать столько тяжестей, что поневоле сделаешься сильным без всяких навороченных тренажеров.
Захлопнув за собой дверь, парень отпустил Олега, и тот сразу успокоился. Во-первых, он очутился не в каком-нибудь там сыром подвале, кишащем крысами, или темной камере с зарешеченным оконцем. Нет, он попал в обычную жилую квартиру. Во-вторых, здесь очень вкусно пахло жареной картошкой, мясом, свежими огурцами и еще много чем. Еду готовила выглянувшая из кухни мать парня. И нож у нее в руках был совсем не страшный: она просто резала хлеб. Тут же из комнаты появился приветливый человек с палочкой. Не нужно быть следователем, чтобы сразу определить степень его родства с парнем. Конечно, отец, так они похожи. Как потом выяснилось, он ходил с палочкой, потому что ему недавно оперировали после перелома ногу.
Обстановка оказалась настолько некриминальной, что волноваться было нечего.
— Андрей, что это у нас за гость? — улыбнулся отец, глядя на растерянного мальчика.
— Незваный, — объяснил парень. Он снял пресловутый плащ телесного цвета и повесил его на крючок. Потом, присев, разулся. И остался сидеть, нашаривая ногами тапочки. У матери что-то пригорало, и она, ойкнув, кинулась к плите. Отец же не спешил возвращаться к телевизору, ждал разъяснений. Андрей начал ему рассказывать, глядя при этом на Олега.
— Я еще на работе заметил, что за мной битый час наблюдают два пацана. Да не придал этому значения. Мало ли что, может, им интересно, как аккумуляторы заряжают. Потом смотрю, они после работы за мной увязались. Стояли на остановке, в автобусе не спускали с меня глаз, сошли следом. Это уже показалось мне странным. Я для проверки зашел в один магазин, другой, третий… Мам! — перебил он сам себя. — Уж раз я оказался в магазине, то купил филе окуня. Положи в морозилку. — Парень достал из пакета брикет замороженной рыбы и вручил подошедшей матери, после чего продолжил: — Я даже подумал, что вместе с ними есть какой-нибудь взрослый. Нарочно пошел не по дороге, а через площадку. Нет, кроме них никого. Вдвоем следят. Потом этот вошел в подъезд, а второй остался возле дома… Теперь пусть расскажет, кто велел им следить? Что за это обещали?
Олег, нахохлившись, молчал.
Отец парня попытался обратить дело в шутку.
— Думаешь, это особо опасные преступники, — ухмыльнулся он. — Вряд ли. Ребята, наверное, играют в сыщиков. А ты и напугался. Ну да ты же у нас разведчик. Всегда начеку.
— Ничего мы не играем, — сказал Олег. — Мы расследуем важное дело. По-настоящему.
— Эвона как! — Брови у Андрея вскинулись. — И кем я прохожу по этому делу? Свидетелем или подозреваемым?
— Не знаю, — честно признался Олег.
— Ты бы не держал следователя в коридоре, — предложил отец. — Проводи человека в комнату. Разве в коридоре поговоришь начистоту!
— Сейчас пойдем.
— Я не могу, — насупился Олег. — Меня во дворе Димка ждет.
— Надо полагать, это твой доктор Ватсон?
Польщенный тем, что парень сразу догадался, кто из них Шерлок Холмс, Олег согласно кивнул.
— Зови своего Димку. Пусть поднимается.
Олег потянулся к ручке двери.
— Стоп, машина! — сказал парень. — Позови его через окно. А то выйдешь, и обоих поминай как звали.
— Не сбежал еще твой Ватсон, перепугавшись? — спросил отец.
— Что вы, он не такой.
Димке не понравилась подозрительно долгая задержка товарища. «Если через пять минут не вернется, — решил он, — то пойду в милицию». Он протянул на две минуты больше намеченного срока. Очень не хотелось просить помощи у взрослых. И только собрался уходить, как, к его великому удивлению, на втором этаже открылось окно, и Олег позвал его подняться в тридцатую квартиру.
К его появлению Олег там уже освоился и позвонил домой, чтобы не волновались. Димка тоже позвонил. После чего все тихо-мирно сели втроем на кухне. Теперь сыщики точно знали, что парня зовут Андрей Лукомский. Они рассказали ему про свои поиски.
— Да, Изварин просил меня, чтобы я купил ему гильзы для зубных коронок, — подтвердил Андрей. — Так и сказал: «Чтобы мне не ехать. Ты ведь рядом живешь». Я спросил, зачем они ему. А он только смеется: «Секрет фирмы». Ну, я больше допытываться не стал. Знаю, что он постоянно мастерит. Но все, как говорится, в мирных целях. Изварин в душе рационализатор, ему всегда хочется что-то улучшить.
— А какой он человек? Что вы можете сказать о его характере и привычках?
Андрей усмехнулся:
— Вот вы спросили меня, и я подумал, что никогда не обращал внимания на его странности. А они есть. На первый взгляд, он самый обыкновенный человек. Сейчас же вижу, уж очень он скрытный, застегнутый. Молчит о своих семейных делах, никогда не расскажет про то, как проводит свободное время. Куда ходит, чем занимается, куда ездил в отпуск. Спросишь его о чем-нибудь, отшучивается. Так, что-то иногда случайно проскальзывает. Знаю, что он был женат, развелся.
— У него много денег?
— Умело копаете, — одобрительно сказал Андрей. — Вопрос по существу. Да, деньжата у него водятся. Мы, аккумуляторщики, вообще хорошо зарабатываем, еще клиенты иной раз подбрасывают. Но у Изварина, чувствуется, денег побольше, чем у остальных. Причем человек он очень щедрый. Когда у кого-нибудь день рождения или другое какое событие, всегда делает дорогие подарки. И вообще с деньгами расстается легко. Помню, к нам в сервис зашел какой-то поэт. Само собой, без машины. Владимир Михайлович и он вместе учились в школе. Поэт начал жаловаться на свою жизнь. Стихи почти не печатают, а когда печатают, то платят мало, он еле сводит концы с концами. Изварин слушал, потом достал из кармана пачку денег и протягивает тому: «Бери». Поэт был тронут этим жестом до слез, начал Изварина благодарить, обещать, что когда-нибудь отдаст. Но тот лишь махнул рукой, мол, не надо.
Ребята попросили хозяина не рассказывать Изварину об их беседе. Андрей сказал, что ничего ему не передаст, потому что верит в порядочность Изварина. Если у него и был какой-нибудь заскок, то любое расследование пойдем ему на пользу.
Олег пожалел, что у него нет своей визитной карточки. Иначе бы он небрежно, как это делают следователи в американских фильмах, протянул бы ее Андрею со словами: «Если что-нибудь вспомните, позвоните». Сказать-то он это сказал, только их с Димкой телефоны написал на бумажке. И себе записал телефон Лукомских.
