Р. Стайн - Ужасная училка: Итоговый экзамен
Я открыл рот, чтобы ответить. Но тут в дверь постучали, и вошел Берт. Глаза у него были грустные-грустные. Но выход он, на всякий случай, все-таки загородил.
— Готов? — тихо спросил он.
— Э… не знаю, что и ответить, — сказал я.
Я помахал Софи и Рикардо на прощание и вышел за дверь.
Когда мы спускались по тропинке, ведущей в столовую, я подумывал вырваться и дать деру.
Берт посмотрел на меня и тут же подошел поближе, словно мог читать мои мысли.
Спустя несколько минут мы вошли в обеденный зал. Берт повел меня через кухню.
Мы шли мимо печей и раковин. А потом… я пронзительно закричал, увидев огромное серебряное блюдо, достаточно большое, чтобы я мог уместиться на нем целиком.
27
И вот уже я лежу на спине. В одних шортах. Меня уложили на серебряное блюдо. Руки прижаты к груди.
Я смотрел на миссис Мааарг. Она нависла над столом, истекая тягучей желтой слюною. Она ухмылялась и облизывала похожие на печенку губы огромным толстым языком.
— Сперва я съем твои руки, — пообещала она. — Сам понимаешь, сперва костлявенькое, мякотка — на потом.
Что тут скажешь? Я покрепче скрестил на груди руки, стараясь унять дрожь.
— Не беспокойся, Томми, — сказала она. — Голову я оставлю напоследок.
Что?! Хорошенькое утешеньице! Это, по ее мнению, хорошая новость?
Она потыкала меня в ребра толстым пальцем.
— Мммммммм! — и мерзко причмокнула.
Она склонилась надо мной, с нижней губы непрерывным ручейком бежала слюна. Она схватила мою правую руку и подтащила поближе к своим острым зубам.
Теперь меня ничто не спасет, понял я. Поверить не могу, что закончу жизнь в брюхе чудовища.
Я зажмурился. Я не мог на это смотреть.
Я стиснул зубы в ожидании невыносимой боли.
И ждал.
А потом не выдержал и открыл глаза — как раз в тот момент, когда она вывалила из пасти огромный толстый язык. Она поднесла мою руку к пасти. И заскользила языком вверх и вниз по моей руке. Она ЛИЗАЛА меня, неспешно, размеренно. Ее язык был шершавым и жестким, и обдирал кожу, как наждаком.
ЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧВАК.
А потом она распахнула пасть и обнажила зубы, готовясь укусить.
28
Но она не укусила меня. Вместо этого она сдавленно ахнула.
Ее глаза вылезли из орбит. Лицо побагровело.
— АААААААКК! — она вывалила язык и испустила отвратительный вопль.
Она уронила мою руку. Она рухнула на спину, и все ее тело забилось в конвульсиях.
Она начала давиться и задыхаться. Вся ее огромная туша тряслась и корчилась.
Она давилась и давилась, и не переставая облизывала губы.
Охваченная ужасом, она повернулась ко мне:
— Мой язык! Мой рот! Ой, ЖЖЕТ! ЖЖЕТ! Что ты наделал? Что ты НАДЕЛАЛ?!
Я сел на блюде.
Она вцепилась пальцами себе в глотку.
— Это мой острый соус «Бомбежка!» — любезно пояснил я. — Я натерся им с ног до головы. Он, говорят, взрывается во рту. Ну как, нравится?
Она отчаянно замахала руками, визжа от боли.
— Жжется! ЖЖЕТСЯ! Ой, рот ГОРИТ! СПАСИТЕ! Ой, ПОМИРАЮ! Ой, как ХУДО!!!
Держась за горло, с языком, болтающимся, как тряпка, она повернулась и пулей вылетела из столовой, вопя во всю мощь своих легких.
Я спрыгнул с блюда и приземлился на пол. Подошел к окну и выглянул наружу. Миссис Мааарг мчалась вниз по склону, не переставая орать.
Я слышал ее отчаянные крики:
— Ой, ПОМИРАЮ! Ой, ГОРЮ! ГОРЮ! Помогите! ПОГИБАЮ!
Прижавшись лицом к стеклу, я смотрел, как она ракетой пронеслась через пляж. Вода ее не остановила. Даже погрузившись в озеро, она продолжала бежать. А потом взяла и поплыла, отчаянно работая лапами.
Неужели она собирается переплыть все озеро? Я смотрел, как чудовище саженками гребет прочь, поднимая высокие волны, пока оно не исчезло вдали.
Чудовище покинуло остров.
Долго стоял я, глядя на водную гладь. Миссис Мааарг так и не вернулась.
Я расплылся в улыбке. И все-таки родичи были правы, подумал я. Без острого соуса человеку не прожить.
29
— Вечеринка! Вечеринка! Ве-че-рин-ка! — скандировали ребята, и оглушительная музыка сотрясала лагерь. Мы плясали. Мы веселились. Мы купались. Мы вытащили из лагерной кухни все запасы пирогов, печенья и мороженого, и закатили самую лихую островную вечеринку в истории.
Дядя Феликс заперся у себя в кабинете. Где ему было нас унять!
Пять дней пролетели как один — пять дней вечеринок и праздничного угара. Больше не было миссис Мааарг. Больше не было жестоких состязаний и правила «человек человеку — волк». Отныне все мы стали друзьями.
Я забрался на стол в обеденном зале и порвал таблицу миссис Мааарг в мелкие клочья. А потом подбросил их вверх, словно конфетти. И все восторженно кричали, танцевали и пели.
— Я знала, что ты настоящий герой, — сказала Софи. — Я тебе говорила, ведь так?
— Теперь мы ВСЕ победители! — провозгласил Рикардо, хлопая меня по спине.
Берт и остальные вожатые оттягивались вместе с нами. Ликовали все: чудовищная миссис Мааарг в паническом ужасе бежала с острова!
* * *Наше празднование продолжалось еще целых два дня.
А потом явился новый Учитель.
Дядя Феликс представил его нам в обеденном зале:
— Понятия не имею, откуда он взялся. Но он только что прибыл, и я знаю, что вы, волчата, примете его с распростертыми объятиями!
Он отошел в сторонку — и огромный, безобразный ДВУХГОЛОВЫЙ монстр вышел вперед.
Мы хором застонали и в ужасе уставились на него.
— Я — мистер Бааарг! — прорычала одна голова.
— До конца смены Учителем буду я, — сообщила вторая. — И я не желаю, чтобы вы на сей счет беспокоились.
— Лагерь Победителей будет работать в обычном режиме, — сказала первая голова.
Он поднял новую таблицу:
— Все следим за таблицей. В конце смены я съем двоих из вас!
Примечания
1
Тетербол — игра для двоих участников, смысл которой — поочерёдно ударяя (рукой/ракеткой) по мячу, привязанному при помощи верёвки к верхушке столба, в направлении, противоположному удару соперника, замотать полностью верёвку вокруг столба. Прим. переводчика.
