Наталия Кузнецова - Дело о босоногой принцессе
— Мне пока ничего нельзя, да и она обойдется, — ответила Катерина и поинтересовалась: — Кому мы, старые, понадобились, чтобы нас травить? Да и кто нам, кроме внучки моей, передачу принесет?
— Ну, мало ли… Я просто так говорю, на всякий случай, — смутилась Лешка. — Мы к вам завтра придем. Серафима Ивановна, вы с нами?
— Подождите меня, пожалуйста, я сейчас выйду. Серафима Ивановна что-то зашептала на ухо бабушке Анастасии, а девчонки вышли в коридор.
— Ну не смогла же я прямо заявить, что на бабушку Анастасию покушается ее собственный внук, — предвидя Катькин вопрос, сказала Лешка.
— И правильно. Тем более что он уехал. А когда приедет, его быстро выведут на чистую воду, потому что тот толстяк, что съел банан, теперь тоже отравится, и все тут же засуетятся и сами станут искать отравителя.
— А если внук никуда не уехал, а снова что-то замышляет?
— Во-первых, их теперь двое. Во-вторых, будем надеяться, что они нас послушаются и не станут ничего есть.
Из палаты вышла Серафима Ивановна.
— Ну что, наговорились? — взяла ее под руку Лешка.
— Какие уж тут разговоры! Катерина заставила нас поволноваться. Но я с ними обязательно еще не один раз встречусь, только в более спокойной обстановке. Как только выпишут их, сразу к себе приглашу. Видели у меня во дворе яблоньку? Я возле нее скамеечку приладила. Посидим на свежем воздухе, вспомним былое. Анастасия, правда, не выходит никуда, но ей можно такси вызвать. У меня теперь для этого все возможности имеются.
И старушка потрогала свою потертую хозяйственную сумку, в которой лежал сотовый телефон.
Втроем они доехали до проспекта Революции, потом девочки посадили Серафиму Ивановну на ее маршрутку и отправились домой.
— Нет, все же у меня в голове не укладывается, — сказала Лешка, когда они уже подходили к дому. — Неужели из-за квартиры внук хочет убить свою родную бабку?
— Но ведь ничего другого у нее нет. А что, из-за квартир частенько стариков убивают, сколько раз об этом и в газетах писали, и по ящику показывали, я 5сама видела.
— Но он ее так и так получит, по завещанию, сколько ей жить-то осталось?
— Может, ему сейчас деньги нужны?
— А почем у вас в Воронеже квартиры? Катька пожала плечами:
— Понятия не имею. Но если хочешь, можно узнать.
Глава X
Непонятные мотивы
Александра Юрьевна возилась на кухне. Нагулялись?
— Угу, — ответила Лешка, а Катька спросила:
— Мам, а почем нынче квартиры?
— Какие квартиры?
— Двухкомнатные.
— Ну, квартиры бывают разные. Их цена зависит от возраста и состояния дома, от его месторасположения. А что, ты решила сменить место жительства?
— Нет, просто интересно. Вот, например, сколько стоит обыкновенная хрущевка в Юго-Западном районе?
— Трудно сказать, цены растут день ото дня, — пожала плечами Александра Юрьевна.
— Ну а если взять точно такую же квартиру в Москве, то во сколько раз она будет дороже воронежской? — спросила Лешка.
— Раза в три, а то и в четыре.
— Ого, — присвистнула девочка, а когда они с Катькой удалились в свою комнату, произнесла: — Все равно ничего не понимаю. Несколько тысяч долларов не очень-то большие деньги, не станет Сергей убивать из-за них свою родную бабушку. Ведь он не бомж какой-нибудь, не алкаш, а ученый и живет небедно.
— Да, странная история, — согласилась Катька. — Может, все-таки заявим в милицию?
— Подождем, когда это сделают врачи.
— Как хочешь.
Надув губы и нахмурив брови, Катька переключилась на свою наболевшую проблему: стеная во весь голос, снова принялась перебирать шмотки в своем шкафу.
А Лешка тем временем позвонила Ромке и поделилась с ним новостями.
— У нас еще один, вернее, одна пострадавшая. В той же больнице лежит, — сообщила она, а затем рассказала брату о происхождении бананов, которыми отравилась Екатерина Тимофеевна.
— Вот это да! Какая жалость! — воскликнул Ромка.
Но сожалел он не о пострадавшей бабке Катерине, а о том, что находится слишком далеко от места событий, не может влиять на их ход, а вынужден всего лишь выслушивать бестолковых девчонок по телефону. Правда, он давал им мудрые советы, но где гарантия, что они к ним прислушивались?
— А банан на анализ сдали? — поинтересовался юный сыщик.
— Ага. Он сейчас в животе одного из врачей анализируется, — усмехнулась Лешка и поведала брату, как и куда исчезло вещественное доказательство.
— Тогда пусть ваши бабки ничего чужого в рот не берут! Вы их предупредили?
— Да уж не глупее тебя, можешь не сомневаться. Только про внука мы им ничего не сказали.
— Последить бы за ним надо. Он ведь не остановится. Если это, конечно, он.
— Кто ж еще? Но сейчас он уехал, — сказала Лешка. — На два-три дня, мы с Катькой слышали его автоответчик.
— А я бы на вашем месте все же постирался бы в больнице. Вдруг он снова явится? Только смотрите, не посоветовавшись со мной, ничего не предпринимайте. Обещаете?
— А нам и предпринимать нечего. Я вот что подумала: зачем ему убивать свою родную бабку. Квартиры в Воронеже недорогие, к тому же он ее все равно по завещанию получит. А кроме квартиры, у нее ничего нет.
— У меня пока никаких версий, — сознался Ромка. — Эти мемуары я уж несколько раз прочел, чуть ли не наизусть выучил. Мама Дарьи Кирилловны в основном о своей личной жизни пишет, о том, как в шестнадцать лет с будущим мужем убежала из дома, о своих родителях, о сестрах. А о знакомых почти ничего, всего несколько фраз. Типа, как Камилла была красива и счастлива, когда замуж за своего Мариана выходила. А потом вдруг несчастной стала. А почему именно, там не сказано. Помер он, этот Мариан, что ли? Спросите об этом у Серафимы Ивановны. Может быть, это к делу и не относится, но мне самому интересно. Впрочем, я ей сам позвоню, скажи мне телефон.
Лешка продиктовала брату номер, но ее тоже разобрало любопытство, и она тут же позвонила старушке сама.
— Вы только не удивляйтесь моему вопросу. Вспомните, пожалуйста, что случилось с Марианом, отцом бабушки Анастасии? Куда он делся? В мемуарах написано, что Камилла вдруг стала несчастной. Он что, умер?
— Вовсе нет, — ответила Серафима Ивановна. — Они расстались вскоре после того, как у них родилась Анастасия. Мариан нашел другую женщину. Такой был скандал, на весь город. Мама рассказывала, что об этом повсюду судачили, вплоть до бакалейных лавок.
— Другую? — не поверила Лешка. — Камилла же была такой красивой!
Перед глазами всплыла фотография почти столетней давности, на которой прекрасную Камиллу поддерживал под локоть молодой мужчина. Как писала мама Дарьи Кирилловны, был он весьма приятной наружности, но, несомненно, проигрывал рядом со своей роскошной черноволосой подругой.
— Да неужели он мог ее бросить?
— Все этому удивлялись, но, по маминым словам, ему надоело потакать всем ее капризам. Видимо, нашел такую, которая, что называется, ему в рот глядела. А потом вместе с ней уехал за границу и больше сюда не возвращался. Это было давно, еще до революции. Мама писала, что у него еще брат был, Генрих, но о его судьбе ничего не знает. Пропал куда-то еще до войны.
— Во дела! — Лешка положила трубку. — Катька, я поняла одну истину: красота — это еще не самое главное в жизни.
— Для кого-то, может, и нет, а для меня — главное. Вот в чем я пойду к Стасу на выпускной? — затянула старую песню подруга, в отчаянии захлопнув дверцу шкафа.
— Не переживай! Марина же обещала сводить тебя завтра в Дом моделей.
— Только на это и надеюсь, — тяжко вздохнула Катька.
Ровно в восемь утра Лешка побежала звонить в ординаторскую. Ей не терпелось узнать, какое действие произвел банан на толстого врача.
— Здравствуйте, — вежливо сказала она. — Пригласите, пожалуйста, Никитенко Бориса Ивановича.
И замерла в ожидании сообщения, что врач Никитенко заболел и к телефону подойти не может.
Однако в трубке послышалось:
— Борис, тебя! — И через мгновение женский голос произнес: — Он только что вышел. Перезвоните попозже?
— Попозже, — тупо повторила Лешка и с недоумением положила трубку. — Значит, он не отравился?
— Катерина вон сколько бананов съела, а он всего один. Поэтому на него отрава и не подействовала, — сразу нашла объяснение загадочному факту проснувшаяся Катька.
Посмотрев на часы, Катька вскочила с кровати.
— Пора. Только бы сегодня с платьем повезло!
Быстро позавтракав, подруги заехали за Мариной и вместе с ней отправились в Дом моделей.
За одной из стоек стояла высокая миловидная девушка в сером элегантном костюме. Это была Татьяна. Увидев Марину и ее спутниц, она улыбнулась и, жестом попросив их подождать, подозвала к себе одну из манекенщиц. Потом Татьяна куда-то ушла и вернулась с охапкой платьев. Манекенщица вошла с ней в примерочную, а потом вышла оттуда, продемонстрировав подругам первый наряд. Лешка с Катькой вытянули шеи. Платье было пастельного цвета с выбитым на нем более темным узором и очень бы подошло к Катькиным волосам.
