Валерий Гусев - Хозяин черной жемчужины
Но ему это даром не прошло. Бездомные собаки, они ведь очень умные, трудная жизнь их многому научила. И однажды этот Бой получил по заслугам.
Идет он со своим важным мохнатым хозяином, мрачно поглядывает по сторонам – кого бы как следует подрать? И тут выскакивает из-за дерева мелкая собачонка. Классная добыча!
– Возьми! – скомандовал хозяин.
А тому и приказывать не надо. Как он рявкнет! Как он прыгнет! Собачка с визгом в кусты. Он за ней со страшным рычанием, оскалив страшную пасть, плотно прижав к башке обрезки ушей. И вдруг это рычание прервалось и сменилось трусливым щенячьим визгом.
Там, за этими кустами, небольшая полянка. Вылетел он на эту полянку, а его уже ждут. Сидят полукругом два десятка собак во главе с громадным Полканом. Сидят и молча облизываются.
Этот задира Бой затормозил так, что у него снег под лапами завизжал. Развернулся – и деру, к хозяину. Ну и хозяин тоже развернулся...
Правда, надо сказать, наши собаки их не тронули. Попугали только, проучили. На пользу пошло. Больше этот хозяин дармоедами их не обзывал и своего Боя ни на кого не натравливал. Да, думаю, даже если бы и натравил, Бой его не послушался бы. Тоже ведь не дурак.
Так вот, этот Полкан... Такая случилась история. Сидел Алешка на скамеечке возле дома Коренькова. Они договорились здесь встретиться. Кореньков обещал ему кассету с фильмом о подводных обитателях.
Алешка этим делом всерьез увлекся. Ну, он вообще всеми делами всегда всерьез увлекается. Пока другое дело, еще серьезнее, не подвернется.
Но думаю я, все не так просто. Иногда мне кажется, что Алешка, мелочь такая, вроде бы как шефство над рассеянным Кореньковым взял. Прилип к нему, как рыба-лоцман к акуле...
Так вот, сидит Алешка на скамейке. Напротив него, обернув лапы пушистым хвостом, сидит Полкан, склонив громадную морду к плечу, – внимательно его слушает.
Тут подъехал желтый «жигуленок» и стал возле подъезда. Водитель приоткрыл дверцу, закурил, развернул газету и зачитался. На холоде.
Алешка мне потом рассказал:
– Дим, я сразу понял, что он не читает, а подслушивает.
– Кого? – удивился я.
– Кого-кого? Нас с Полканом.
– Ну да, у вас же такие секреты! Что вкуснее – косточки куриные или обрезки говяжьи?
Но все, как показало время, оказалось гораздо важнее косточек и обрезков.
Дядька в самом деле прислушивался, а потом вежливо спросил:
– Извини, пацан. Я вот простой водила, может, чего и не понимаю... Объясни: почему такую красивую и породистую собаку ты назвал Полканом? Ведь это рядовая дворовая кличка.
– Вы что? – Алешка изумился. – Вы не знаете? Полкан ведь древнерусский сказочный богатырь!
– И ты в честь этого богатыря назвал свою собаку?
– Нет. В честь своего папы. У нас папа тоже Полкан.
– Фамилия такая? – попробовал догадаться дядька.
– Его так враги называют, – важно сообщил Алешка.
Дядька усмехнулся, покачал головой.
– У него много врагов? И почему – Полкан?
– Полковник милиции, – коротко и ясно ответил Алешка. Ему уже надоели эти дурацкие расспросы.
А мне он сказал:
– Тут, Дим, он вздрогнул. И даже дверцу прикрыл. И опять за газету спрятался. Мне даже показалось, что он за кем-то следит. Это жулик был, Дим.
– А что потом?
– Потом ничего. Потом вышел Вадик, отдал мне кассету, мы с ним потрепались на всякие научные темы. И разошлись по делам. Он – в Академию, а я в парк, Полкана проводить... Стоп! – Алешка вдруг замер, припоминая. – Дим! А он же за Вадиком пошел! Когда мы с ним разговаривали, этот жулик все время в машине сидел, за газетой. А затем газету сложил, машину запер и потопал за Вадиком, к метро. Он, наверное, у него жемчуг хочет скрасть!
Фантазер! Необузданный, как мама говорит.
– Он вообще, Дим, какой-то странный.
– Чем это он странный? Газеты на морозе читает?
– Не могу вспомнить! Что-то такое удивительное. Я заметил и забыл.
Потом он вспомнит это странное и удивительное. Хорошо, что вовремя вспомнит...
А вскоре кое-что случилось. Папа пришел расстроенный, вместе с расстроенным Павликом. Еще в прихожей они начали спорить и рассуждать.
– Сергей Александрович, товарищ полковник, – бубнил Павлик, переобуваясь, – вы же сами характеризовали его как человека задумчивого и рассеянного...
– Но не до такой же степени, – возражал папа, тоже переобуваясь.
– Сахарница, – напомнил Павлик.
– А что такое? – спросила мама. – Мойте руки – и на кухню. Я там столько картошки нажарила! Даже Павлику с собой останется, в пакет сложу; утром, Павлик, разогреешь и чаем запьешь. А что у вас такое?
Папа вздохнул и поцеловал маму.
– Кажется, в этот раз Черную Марго в самом деле украли.
– Черную! Марго? – ахнула мама и тут же взяла себя в руки. – Ничего, ребята, найдете. Это же такая знаменитость, на весь мир. Они, эти жулики, продавать ее не станут, побоятся.
– Надеюсь, – вздохнул папа. Что-то мы все стали часто вздыхать в последнее время. – Мы уже сориентировали нашу агентуру в среде коллекционеров. Правда, надежда на них очень мала. Эти жулики, они ведь не знают, что жемчужина в их руках.
– Как это? – удивилась мама.
– Так это! – передразнил ее папа. – Они ведь украли не жемчужину по кличке Марго, они, мать, украли коробку из-под конфет «Рафаэлло», с деньгами.
– Ничего не понимаю! – Мама приложила пальцы к вискам. – Мойте руки перед едой, будем кушать картошку, ее много, и вы мне все расскажете.
– Я есть не буду, – смущенно возразил Павлик.
– Это еще почему? – Мама сердито сложила руки на груди.
– Мне показалось, – пролепетал Павлик, – что с тех пор, как я стал заходить к вам на ужин, ваши дети начали заметно худеть.
– А вы, Павлик, – вставил Алешка, увертываясь от маминого подзатыльника, – стали заметно поправляться.
– Так, – решительно сказал папа. – Капитана Павлика оставляем сегодня без ужина, а дети пусть всю горелую картошку съедят в большой комнате перед телевизором.
Но мы, конечно, не сдались и уселись на кухне вместе со взрослыми. Павлик был так расстроен, что папа даже достал из холодильника полупустую бутылку коньяка и налил ему полную рюмку. Павлик немного помялся:
– Ну, если женщины и дети не возражают, то я, пожалуй...
– Не кокетничай, – сказала мама.
Павлик не стал кокетничать.
– Так что там с «Рафаэлло»? – напомнила мама.
– У нашего профессора, – сказал папа, – есть племянник. Оболтус такой. Студент. Написал наконец-то диплом.
– С ошибками? – спросил Алешка. – Про подводный мир?
– Странно, – заметил папа. – Почему-то наши дети слишком много себе позволяют. И почему если про подводный мир, то обязательно оболтус? Вот наш профессор Кореньков, он совсем не оболтус. Хотя... – Тут папа задумчиво достал еще две рюмки и наполнил их – себе и маме. И Павлика не забыл. – Хотя...
– Ну что застрял, отец? – Маме хотелось то ли коньяк поскорее выпить, то ли историю дослушать. Про двух оболтусов. Дипломника и профессора.
– В общем, собрались родственники на торжество. Они ведь не надеялись, что он и школу-то кончит, а тут – диплом. Радость в доме.
– Когда ж мои-то школу кончат? – вздохнула мама.
– Когда женимся, – буркнул Алешка. – А дальше-то что?
– Ну, наш рассеянный профессор подарил счастливым родственникам коробку конфет. И забыл, что в этой коробке прятал Черную Маргариту.
– Какой ужас! – сказала мама и прижала ладони к щекам. – Как глупо!
– Веселые гости съели все конфеты и стали дарить оболтусу деньги на костюм, в котором он будет защищать свой диплом. Деньги оболтус складывал в коробку, где пряталась на ее дне Черная Маргарита.
– Отец, – прошептала мама, – а эта Маргарита, она большая? Может, они ее и не заметили?
– Большая, – сказал папа. – С голубиное яйцо.
– Выбросили! – уверенно выдал Алешка. – На фига им голубиные яйца? Что они, голубей высиживать, что ли, будут?
Не знаю, кто там будет высиживать голубей, но что теперь наш Алешка станет подбирать на улице все коробки из-под конфет – это точно.
– Отец, – все волновалась мама, – а как Кореньков? Сильно переживает?
– Конечно, сильно. Стучит себя кулаком в лоб. И обзывает себя всякими словами.
– Дураком, небось? – спросил Алешка.
– Примерно, – усмехнулся папа.
– Идиотом! – припечатал Алешка.
– Алексей! – Мама нахмурилась. – Выбирай выражения! У человека такая беда, а ты его обзываешь.
– Но ведь он же об этом не знает. И он же сам себя называет иди... глупым человеком. А ведь один умный человек его предупреждал!
– Это кто же? – спросил папа.
– Алексей Оболенский, – скромно обозначил себя Алешка. – Я ему сто раз говорил, что за ним всякие личности темного цвета следят.
