Лилиан Браун - Кот, который улыбался
На раздумья времени не оставалось.
– Я помогал миссис Робинсон с покупками. Она готовит какие-то особые тефтели для своего кота, и я подумал, может, моим гурманам они тоже придутся по вкусу.
– И в чём же изюминка её тефтелей?
– Не знаю. Она попросила меня купить бараний фарш, рис, лук и лимон.
– Это похоже на восточное блюдо, – сказала Полли. – Я бы хотела иметь такой рецептик. Попросишь, чтобы она мне его написала?
Ситуация становилась всё опаснее.
– Боюсь, она не разглашает своих секретов. Она… э-э-э… собирается заняться обслуживанием всяких там обедов и свадеб и не хочет, чтобы её рецепты стали всеобщим достоянием.
Он мысленно поздравил себя с изобретением столь правдоподобной белиберды, но всё же счёл разумным подстраховаться и поспешил откланяться, объяснив свой ранний уход необходимостью написать статью. Через несколько минут он уже сидел у телефона, с трудом сдерживая волнение.
– Что слышно, шеф? – услышал он деловитый голос Селии на другом конце провода.
– Хочу попросить вас о небольшом одолжении, но оно не касается криминального расследования.
– Жаль, чёрт возьми! – жизнерадостно воскликнул его агент.
– Прежде всего скажите мне, вы когда-нибудь готовили тефтели с рисом?
– Нет, я их готовлю с хлебной крошкой.
– Хорошо, но если бы вы их готовили с рисом, то Ригли стал бы их есть?
– Он бы попробовал их, но его тут же вырвало бы. Именно рис он почему-то не переваривает.
– Ясно, – сказал Квиллер. – Послушайте… если вас кто-нибудь спросит о тефтелях, вы могли бы сказать, что готовите их с рисом и что Ригли их обожает? Но на просьбу поделиться рецептиком… вы должны ответить резким отказом!
– О'кей. шеф. Это уже не первый раз, когда я вру по вашей просьбе. Но меня пока никто не раскусил!
Квиллер с облегчением повесил трубку. Тылы обеспечены! Он не сомневался, что Полли упомянет о рецепте своей ассистентке, миссис Алсток, которая в свою очередь начнет судачить об этом со своей ближайшей подружкой, Селией Робинсон. Такова уж жизнь в маленьком провинциальном городке. В каком-то смысле жизнь на юге была проще, правда, там приходилось иметь дело с бесконечными пробками на дорогах, смогом и уличной преступностью.
Затем Квиллер решил позвонить домой шефу полиции.
– Что хорошего показывают сегодня вечером по телику, Энди?
– Я его вырубил. Читаю твою статью про «никто» Вся беда в том, что жители Пикакса, все поголовно считают, что они «кто-то» и потому освобождены от уплаты штрафов за нарушение правил дорожного движения… А ты что хорошего скажешь?
– Да что уж тут хорошего? Взрыв. Много зданий пострадало?
– Много. А эта бедная девушка и глазом не успела моргнуть…
– Я правильно полагаю, что таинственная женщина остановилась в номере двести три? – спросил Квиллер.
– Правильно. Но с тех пор она там не появлялась. Квиллер сделал многозначительную паузу, а потом произнёс:
– Я провёл с ней часть дня.
– Что?! Каким образом? Где ты с ней встретился? Что тебе известно?
– Почему бы тебе, Энди, не подняться с кресла и не заехать ко мне на глоток виски?
Через пять минут машина шефа полиции подъехала к амбару Квиллера. Главный полицейский города, высокий статный мужчина, выглядел внушительно даже без униформы. Он был особенно хорош, когда облачался в шотландский национальный костюм и играл на волынке по случаю свадеб или похорон. Он и в амбар прошествовал походкой, свойственной волынщикам.
Квиллер уже успел приготовить поднос с виски, тарелочкой сыра и своей любимой водой «Скуунк». Пока мужчины усаживались в массивные кресла, к ним приблизились преисполненные важности и самодовольства сиамцы. Подобравшись поближе к кофейному столику, хитрые создания расположились ровнехонько на одном уровне с тарелочкой сыра. Когда гость по гэльскому обычаю поднял бокал в честь хозяина, их носы незаметно приблизились к лакомому блюду.
– Нельзя! – прикрикнул Квиллер на своих домочадцев.
Коты отстранились на четверть дюйма от блюда, но не прекращали из-под полуопущенных век созерцать запретное лакомство.
– Вот ведь пройдохи какие! – хмыкнул Броуди. – Ты наверняка их балуешь.
– Попробуй этот сыр, Энди. Он, похоже, действительно швейцарский. Я его купил в новом магазине «Глоточек-и-Кусочек», который недавно открылся в Манежном ряду. Продавцы магазина не прочь, чтобы их называли Джерри Глоток и Джек Кусок. Джерри – эксперт по винам, а Джек знает абсолютно всё о сырах.
– Дай-ка мне ломтик. А теперь рассказывай, как ты встретился с этой таинственной незнакомкой.
– Всё произошло абсолютно случайно. До сего дня я её даже не видел, хотя читал всякие сплетни о ней в газете, в том числе и о том, что она разъезжает в тёмно-синем лимузине, взятом напрокат. Так вот, сегодня я решил прокатиться к себе в загородный домишко; посмотреть, всё ли там в порядке. Подъезжаю к дому и что же вижу? На лужайке стоит тёмно-синий лимузин! Я чуть было не наехал на него! Затем я увидел женщину, которая мирно сидела на моём пляже и читала книгу по кулинарии. Естественно, ни о какой опасности не было и речи.
Пока Квиллер рассказывал свою историю, Броуди одобрительно покрякивал.
– Итак, она предложила мне приготовить фаршированные виноградные листья, и я поехал в город, чтобы купить всё необходимое. Там меня и застал взрыв.
В ответ на это Броуди фыркнул:
– Ей просто-напросто требовалось освободить проезд: твоя машина мешала ей смыться.
– Сперва я тоже так подумал и несколько минут чувствовал себя последним болваном. Но затем пришёл к выводу, надеюсь правильному: услышав по радио новости, она решила, что ей необходимо срочно уехать из города, поскольку понимала – бомба предназначалась ей. Я позвонил в аэропорт, и мне сказали что дама в чёрном костюме вернула машину и успела сесть на самолет.
– Она так поспешно свалила, потому что участвовала в организации этого взрыва, – не унимался Броуди. – Иначе с какой стати в самый момент взрыва она очутилась на твоём пляже, а не сидела у себя в номере?
Квиллер потёр костяшками пальцев усы, как он обычно поступал, когда интуитивно чувствовал свою правоту. Покалывание над верхней губой говорило, что он на правильном пути.
– Полагаю, Энди, она скрывалась от преследования, пыталась где-нибудь затаиться. А наши края для этого вполне подходящи. Кроме того, когда подул ветер и откинул с её лица волосы, я заметил у её левого уха длинный вертикальный шрам.
– Возможно, она побывала в автокатастрофе, – предположил Броуди. – Как она тебе представилась?
– Она сказала, что её зовут Онуш.
– Онуш? Что это за имя такое? В гостинице она подписалась именем Она Долман.
На краю кофейного столика незаметно оказалась тёмно-коричневая лапка.
– Брысь! – прикрикнул Квиллер, и лапка моментально исчезла.
– Не знал, что коты любят сыр, – сказал полицейский, который, видимо, полагал, что они питаются одними мышами и рыбьими головами.
– С тех пор как открылся этот новый магазин, мои коты превратились в сыроманов, – сообщил Квиллер.
– Ну что ж, полагаю, Онуш Долман мы больше никогда не увидим, но это небольшая потеря. Самое ужасное в этой истории – смерть невинной девушки, Анны-Мари Томс. Я знаю её родителей, они хорошие люди. Видать, есть в Чипмунке и такие жители, которые ладят с законом. Она была обручена с Ленин Инчпотом, сыном Луизы. Если никто не станет возражать, то я сыграю на волынке на её похоронах.
– Энди, тебе уже известно, как всё случилось?
– Чуть позже мы всё сообщим журналистам, но то, что я скажу тебе сейчас, должно остаться строго между нами.
Броуди уже воспринимал этого журналиста из Центра как человека полезного, которому можно доверять. Квиллер, проработав долгое время в отделе криминальной хроники в крупной столичной газете, прекрасно разбирался в хитросплетениях преступного мира, а его природная интуиция уже не раз помогала местным полицейским раскрывать запутанные дела. Квиллера вполне устраивал его неофициальный статус – так было проще удовлетворять страсть к криминалистике, не привлекая к себе благодарного внимания общественности. Что же до Броуди, то он весьма ценил подобное сотрудничество и время от времени делился с журналистом служебной информацией через свою дочь, известного дизайнера. Об этом особо не распространялись, и другие конторы, обеспечивающие правопорядок, ни о чём, естественно, не догадывались.
– Вся информация, полученная от тебя, Энди, никогда не покидает стены этого дома. Об этом излишне упоминать.
– Хорошо. Так вот. Около четырёх часов дня неизвестный белый мужчина в голубой куртке – примерно сорока лет, среднего телосложения, свежевыбритый -зашёл в гостиницу с подарком и цветами для Оны Долман. Ленни, дежуривший в этот час в холле, сказал, что её нет в номере и что он попросит швейцара, который должен вот-вот вернуться после обеденного перерыва, отнести и цветы, и подарок в её комнату. Подозреваемый ответил, что в подарочной коробке лежит стеклянное изделие ручной работы и что ему хотелось бы самому отнести хрупкий предмет в номер и положить его там в безопасное место. Он попросил у Ленни листок бумаги, на котором написал: ОТКРЫВАЙ ОСТОРОЖНО, МИЛАЯ. Ленни предложил мужчине подняться на второй этаж и попросить горничную впустить его в двести третий номер. Через несколько минут мужчина спустился в холл, поблагодарил Ленни и вышел через заднюю дверь. Швейцар, который курил в это время у автостоянки, заметил, как из переулка медленно выкатил темно-синий пикап, в который и сел этот неизвестный. Ну и что из этого следует? Синих пикапов, как и голубых курток, в наших краях куры не клюют.
