Антон Иванов - Загадка красных гранатов
— Сейчас все соберемся, — Марго положила радиотелефон на журнальный столик.
— Собр-рание акционер-ров, — сказал попугай.
— Ох, — Марго протянула к нему руки. — Сейчас ведь Муму придет. Пойдем, Птичка, в клеточку. Я тебе там вкусненького насыплю.
Однако хитрый попугай в клетку идти не желал. Увернувшись от рук Марго, он спланировал на пол и забился в самый дальний угол под обеденный стол.
— Птичка, Птичка, — пыталась выманить его оттуда Марго.
— Пр-ровокация, — заявил попугай, политически подкованный телевизором, и, грозно щелкнув клювом, добавил: — Кр-риминальное пр-реследование. Пр-рокур-рора в отставку.
— Оставь его в покое, — вступился Иван. — Во-первых, может, Герасим ещё и не придет.
— Гер-расим — тр-рус, — тут же прокомментировал его слова Птичка Божья.
— А если даже и придет, — усмехнулся Иван, — то потерпит.
— Думаешь? — нерешительно произнесла Марго.
В глубине души ей совершенно не улыбалось вступать в единоборство с попугаем, ибо, отстаивая право на свободу, он обычно очень больно клевался.
— Уверен, — кивнул Иван.
— Констр-руктивное р-решение, — одобрил из-под стола попугай.
— Бедный Муму, — сдалась Маргарита.
Из передней послышался трезвон. Едва Марго отворила, в дверь вихрем ворвалась Варя. На золотистых её кудрях сверкали снежинки, в глазах застыло любопытство.
— Ну же, ну же! Рассказывайте скорее подробности!
Сбросив куртку и длинный шарф, она побежала в гостиную. Птичка Божья немедленно вышел вразвалку из своего убежища и, косясь на вновь прибывшую одним глазом, с кокетливой интонацией произнес:
— Очень хор-рошая птичка.
— Тогда здравствуй, — усмехнулась Варвара.
— Вар-рвар-ра кр-раса, — отпустил комплимент попугай.
— Святые слова, — девочке очень понравилось. — Марго, он у тебя просто знойный мужчина стал. Комплименты делает.
— Кр-расавец! — гордо выпятил свою попугайскую грудь Птичка Божья. — Хор-рошая птичка, хор-рошая птичка.
— Варя, — откликнулась Марго с характерной своею полуулыбкой. — Что ты хочешь, он ведь все же латиноамериканец.
— Ах, ну да, — усмехнулась её подруга. — Мачо. Эй! — она вдруг кинула негодующий взгляд на Ивана. — Что вы мне зубы заговариваете? Давайте о деле.
— Да пока вроде больше и сказать нечего, — развел руками Иван.
— Пуаро, — продолжала Варвара, — а предок-то твой уже здесь?
— Не знаю, — пожал плечами мальчик.
— Так позвони.
Варя, схватив с журнального столика телефон, решительно вложила его в руки Ивана.
— Вообще-то, отец мне сказал, что сам позвонит, когда я понадоблюсь, — заколебался тот.
— Ну да, — Варя сгорала от любопытства. — А мы будем до этого времени сидеть тут и теряться в догадках.
В дверь опять позвонили. Четыре раза.
— Луна, — Иван пошел открывать. — Кстати, — уже из передней крикнул он, — почему ты, Варька, пришла без Герасима?
— Где Герасим? Почему нет Герасима? — уже отдувался в передней Павел. Чувствовалось, что он весь путь от своего дома до квартиры Марго пробежал.
— Плохо у тебя, Паша, с дыхалкой, — не преминула отметить Варвара. — Давно говорю тебе — надо худеть.
— А я тебе давно говорю: мужчины должно быть много. — Павла ничуть не смутили её слова. — И вообще, Панова, отстань. Не дави на психику. Лучше скажи, куда девала Герасима.
— Камень Мумуевич задержались. Они не смогли-с, — на старинный манер проговорила Варвара. — Очень уж Лев-в-квадрате, когда я зашла, их ругал-с.
— А за что? — поинтересовался Иван.
— Это нам знать не дано-с, — в том же духе продолжала Варя. — Но дедушка-с очень гневались. Так кричали-с, что даже на лестнице было слышно.
— Варька! — с осуждением воскликнула Марго. — Так ты даже к нему не зашла?
— Зашла, и даже очень, — возразила подруга. — Муму-то сразу хотел идти. Но Лев-в-квадрате сказал, что Гера подойдет позже, потому что сейчас занят.
— Гер-ра, Гер-ра, Гер-расим, — попугай вышел на середину гостиной и явно обращался к одной лишь Варе. — Гер-расим — тр-рус.
Враг был легок на помине. Он явился усталый и мрачный.
— В чем дело? — он окинул их хмурым взглядом. — Я из Варькиных слов ничего не понял.
— Потому что ты, Герочка, у нас недалекенький и глупенький, — с иронией произнесла Варя.
— Я глупенький? — завопил Муму. — Это ты, Варька, кривлялась как последняя обезьяна…
— Обезьяна, обезьяна! — людоедским голосом прорычал попугай и попытался клюнуть Герасима в лодыжку.
Тот предусмотрительно дрыгнул ногой.
— Уберите от меня этого злобного страуса!
— Но ты ведь сам его провоцируешь, — возразила Марго. — Сядь на диванчик, не обращай на него внимания, и он к тебе не полезет.
Птичка Божья однако не дремал. Воспользовавшись тем, что враг отвлекся на разговор, он бесшумно подобрался к другой его ноге и на сей раз действительно ощутимо клюнул.
— Черт паршивый! — взвился чуть ли не до потолка Герасим.
— Втор-рой р-раунд, — с победительной интонацией изрек попугай. — Сокр-рушительный удар-р.
— Марго, убери его от меня или я за себя не ручаюсь, — Герасим вскочил на стул.
— Птичка, Птичка, пошли, — Марго попыталась схватить попугая.
— Р-репр-рессии, — крикнул попугай и драпанул от неё в коридор.
— Подождите, — кинула через плечо Марго. — Сейчас запру его у бабушки в комнате.
Впрочем, Птичка Божья туда и удрал и громко потребовал:
— Телевизор-р! Телевизор-р!
И только после того, как хозяйка выполнила поставленное условие, смирился с изгнанием.
— Уф-ф, — вернувшись в гостиную, Марго устало опустилась на диван.
— Очень хорошо, — усмехнулась Варя. — Сейчас Птичка насмотрится и наслушается всяких разностей по «ящику», а потом все это применит для борьбы с Мумушечкой.
— Вы зачем меня сюда позвали? — обозлился Герасим. — Птичку Божью обсуждать? Так я им давно уже сыт по горло.
— Ладно тебе, — примиряюще улыбнулся Иван и быстро рассказал обо всем, что с ним произошло.
Выслушав его, Муму надул щеки, из-за чего продолговатое его лицо стало напоминать унылую каплю, и с важностью протянул:
— М-м-м. Странный случай. Я только не понял: чего украли-то?
— Не знаю, — ответил Пуаро. — Так, на первый взгляд, вроде бы ничего. Правда, я внимательно не смотрел.
— Слушай, а почему на кухне-то шуровали? — заинтересовался Луна. — Твои предки что, держат деньги и драгоценности в муке или крупе?
— Какие драгоценности! — изумился Иван. — У моей матери вообще их две с половиной, и она все, что есть, на себе носит. Да и денег вроде особенных дома нет. Отец их держит в сейфе на работе. А то, что на расходы, спрятано в спальне.
— Которую, если верить твоим словам, воры не потрошили, — подхватила Варвара.
— Видимо, тот, кто навел воров, по каким-то причинам был дезориентирован, — предположил Луна.
— Да почему обязательно навел? — осведомился Иван. — Может, просто так, наугад залезли.
— Ага, — Варя покачала головой, — и ключики у них случайно к вашим замкам подошли. Дверь-то не взломана.
— А замки, между прочим, у вас не то чтобы простенькие, — добавил Луна.
— Это уж точно, — подтвердил Иван.
— К тому же, — вмешалась Марго, — наводчик явно в курсе дел вашей семьи. Обычно-то у вас бабушка почти всегда дома.
— А она только вчера во второй половине дня в больницу попала, — задумчиво произнес Иван.
— Смотрите, как точно время рассчитали, — вроде даже с восхищением произнесла Варвара. — Папа на работе, — она принялась загибать пальцы, — бабушка в больнице, мама у бабушки, а Ваня ещё не вернулся из школы.
— Да-а, — теребил нос Павел, — все одно к одному. Ребята, я думаю, этот наводчик живет у вас в подъезде.
— Каким образом он про бабушку-то узнал? — не верилось Маргарите. — Вот, например, мы с Иваном живем в одном подъезде, каждый день видимся, и бабушки наши вроде дружат. Но узнала я обо всем только сегодня утром от Ивана. А бабушка моя до сих пор ничего не знает.
— Одно из двух, — Луна выдвинул свою версию. — Либо наводчик сам случайно увидел, как Генриетту Густавовну увозили на «Скорой», либо кто-то другой увидел и ему рассказал. Думай и вспоминай, Пуаро: когда ты подходил к дому, кто-нибудь из соседей на глаза не попался?
— Когда подходил, нет, — сосредоточенно пробормотал Иван. — А вот в лифте… Ну да! Ведь со мной какая-то тетка ехала.
— Знакомая? — хором поинтересовались друзья.
— Совершенно нет. Первый раз её видел, — Иван не испытывал на сей счет никаких сомнений.
— И где она вышла? — спросил Павел.
— Чего не знаю, того не знаю, — пожал плечами Пуаро. — Я вылез, а она куда-то выше поехала.
