Кэролайн Кин - Тайна подвенечной вуали
— Что ты мелешь? — с возмущением сказала Нэнси. — Совсем обнаглел!
Он не обратил внимания на ее вспышку и произнес абсолютно серьезно, без привычной издевки:
— По моим подсчетам, она тянет на десять штук, поняла?.. — И, увидев ее недоуменный взгляд, пояснил: — Десять тысяч долларов, так понятней?
Нэнси ответила совершенно искренне, как бы желая разъяснить человеку его заблуждение:
— Эта вуаль не может стоить столько. Она хотя и старинная, но вовсе не дорогая. Для Мередит она представляет ценность как подарок бабушки. Ты разве не знал этого?
— Знал, не знал — какая разница?
— Если она у тебя, отдай, пожалуйста, и разойдемся по-хорошему. Ведь ты не хочешь…
— У меня ее нет! — прервал он Нэнси. — Но могу раздобыть ради твоих прекрасных глаз, если очень попросишь. Только за названную цену. Десять кусков. Согласна?
Нэнси все еще казалось, что Тони говорит не серьезно. На всякий случай она спросила:
— А что, кто-нибудь уже предлагал тебе деньги за эту вуаль? Сколько? Покажи ее хотя бы!
Она положила руку на его большую зеленую сумку.
— Я не сумасшедший демонстрировать тебе ее! — Он резко дернул сумку. — Говори: да или нет?
— Конечно, нет. У меня никогда не было таких денег. — Она все еще пыталась урезонить его. — Да и к чему платить за вещь, которая и так принадлежит Мередит? Ведь ты это хорошо знаешь.
— Тогда вали с моего пути! — грубо сказал он. — Не порти коммерцию! Если не отстанешь, у тебя могут быть неприятности.
— Напрасно грозишь мне, — сердито сказала Нэнси, ей надоел этот дурацкий, хотя, может быть, не совсем бесполезный разговор. — Ты обращаешься не по адресу.
— Не знаю ничего про какие-то адреса, — отрезал тот, — а ты… ты на самом деле можешь доиграться! Лучше отойди в сторону!..
С этими словами он повернулся и ринулся с борта корабля, расталкивая всех на своем пути.
Нэнси попыталась было последовать за ним, но две сильные руки схватили ее за плечи так, что она не могла повернуться, как ни старалась. Она изгибала шею, чтобы увидеть, кто ее держит, но безрезультатно. И происходило это в толчее, где никто не обращал внимания друг на друга и где нужно было, наверное, громко закричать, чтобы привлечь чье-то внимание. Нэнси уже собиралась это сделать, когда почувствовала, что ее ноги отрываются от дощатой палубы и она падает… летит через борт — подобно ящику с чаем в дни «Бостонского чаепития»… И вот она уже там — в холодных водах океана!
«БОСТОНСКОЕ ЧАЕПИТИЕ»
Рухнув в воду с порядочной высоты, Нэнси погрузилась довольно глубоко. Вода показалась ей ледяной, намокшая одежда тянула вниз, и в какой-то момент она подумала, что никогда уже не вынырнет на поверхность.
Но потом все же вынырнула и, разлепив глаза, увидела солнечный свет. Сначала она не могла понять, куда плыть и где берег, болели лицо и нога — видимо, от удара о поверхность воды. И она почти не могла дышать.
«Я должна, должна успокоиться, — сказала она себе, — Должна набрать воздуха… выплыть отсюда…»
По-видимому, никто не понял, что она очутилась в воде не по своей воле; люди решили, что у нее такое хобби — прыгать с корабля в океан одетой, может быть, вместо утренней зарядки… Раздавались веселые приветственные возгласы, Многие щелкали фотокамерами.
— Вы в порядке там? — закричал один из служащих корабля-музея, перегнувшись через борт. — Прыжки в воду не входят в стоимость билета!
Он был в наряде индейца — так одевались американские повстанцы во время «Бостонского чаепития».
Нэнси еще раз глубоко вдохнула воздух и только потом нашла в себе силы помахать рукой. Она взмахнула не очень уверенно, но и этого слабого жеста было достаточно, чтобы благодарная публика разразилась криками одобрения и аплодисментами. Вовсю работая руками и ногами в холодной воде, Нэнси плыла к берегу, где тоже собралась толпа «болельщиков».
Она чувствовала огромную усталость, несмотря на небольшое расстояние, которое пришлось преодолеть. Служащий музея помог ей выбраться из воды, кто-то предложил пляжной полотенце, чтобы вытереть хотя бы волосы.
— Вы нарочно это, или поскользнулись… или как? — поинтересовался сотрудник музея.
— Не нарочно, уж во всяком случае, — раздался голос из толпы, прежде чем Нэнси успела сама ответить.
Она поискала глазами говорившего: значит, хоть кто-то был свидетелем того, что случилось с ней. Им оказался высокий мускулистый мужчина в коричневом помятом костюме и такого же цвета шляпе с большими полями. Он подошел поближе.
— Что вы видели? — спросила она его негромко, отводя с лица мокрые пряди волос, потерявшие сейчас свой рыжевато-золотистый отлив. — Можете сказать, кто столкнул меня?
Столкнул?! Ее столкнули! Те, кто стоял ближе и услышал слова Нэнси, были огорошены.
— Да, я кое-что видел, — сказал мужчина в коричневой шляпе. У него был спокойный ровный голос, деловой тон. Вынув из кармана небольшую записную книжку, он перелистал в ней несколько страниц и продолжал: — Мужчина примерно шести с липшим футов роста, вес не меньше ста восьмидесяти фунтов. Волосы цвета платины, в левом ухе кольцо. Курит тонкие коричневые сигареты.
— Вы, наверное, репортер? — сказала Нэнси, не в силах скрыть удивления.
— Не похож на профессионального преступника, — _ продолжал мужчина, не отвечая на ее вопрос, и убрал в кармам записную книжку. — Скорее, любитель. Он не сразу ушел: стоял и смотрел, как вы барахтаетесь.
— Скажите… — Нэнси медленно вспоминала. — На нем была такая шапочка-Мужчина снова полез за блокнотом.
— Да, — сообщил он так же бесстрастно, — забыл упомянуть: спортивная шапка. Команда «Патриоты»… Он ваш знакомый?
Нэнси слегка содрогнулась, вспомнив предыдущую ночь.
— Я видела его вчера поздно вечером на заправочной станции в Сейлеме, — ответила она. Потом внимательно оглядела мужчину в коричневом костюме. — Почему вы все это записывали? Зачем вам?
— Привычка, — сказал тот. — И довольно давняя. Всегда беру на заметку то, что вызывает некоторое подозрение. Такая уж работа.
Он опять сунул руку в карман, но не за блокнотом на этот раз, а вынул и вручил Нэнси визитную карточку.
«Гарри Нокс, — было написано на ней, — частное расследование».
— Могу разыскать для вас, если хотите, — добавил он, — этого паршивца. Я не питаю особой симпатии к тем, кто сталкивает молодых девушек с кораблей, являющихся национальным достоянием, а также с прочих высоких мест.
— Благодарю вас, мистер Нокс, — сказала Нэнси, — но я вовсе не хочу его разыскивать. Наоборот, это он преследует меня. В следующий раз постараюсь быть более осмотрительной.
— Что ж, юная леди… — Гарри Нокс протянул ей огромную мясистую руку, которую Нэнси с трудом пожала. — У вас завидное присутствие духа, но в руке не очень много силы. Оставьте у себя на всякий случай мою карточку. Если понадобится помощь, позвоните мне
— …И вот она, эта карточка, — говорила позднее Нэнси своим подругам, сидя в сухой одежде в номере гостиницы.
— Ух ты, — сказала со смехом Бесс, откидываясь на подушку, — этот тип прямо как из старого кинофильма. Верно?
— Да, немного похож, — согласилась Нэнси. — А когда раскрыл свою книжечку и начал читать приметы того парня, я просто раскрыла рот от удивления: заметил все на свете, кроме, может быть, количества пломб в зубах.
Джорджи содрогнулась.
— Ты точно видела вчера ночью на заправке этого самого блондина? — спросила она.
— Конечно. Такого не забудешь. Особенно серьгу в ухе. То есть кольцо. Да и через стекло машины различала его, когда смотрела назад. Правда, не четко…
Стук в дверь заставил Нэнси подпрыгнуть, и она сама рассмеялась над своим волнением.
— Кто там? — спросила она, не открывая двери.
— Обслуживание номеров, — ответил вежливый голос. — Я принес ваш ленч.
Нэнси отворила дверь и с чувством облегчения увидела знакомого уже официанта. И еда пахла превосходно!
Вскоре девушки, почти позабыв о всех тревогах и неприятностях, с аппетитом завтракали, но постепенно разговор опять вернулся все к той же теме.
— Пока ты гуляла и купалась в море, — сказала Джорджи, стараясь, чтобы ее слова звучали повеселей, — я обзвонила чуть не всех Смитов в Денвере, которых нашла в справочнике. Мэри, Морган, Мишель, Маргарет, Марджи, Максина… итак далее. Никаких признаков Маркеллы.
Подцепив кусок сыра из фирменного салата, Нэнси стала размышлять вслух:
— Женщина роняет обрывок авиационного билета в одной из церквей Бостона. Билет в оба конца: Денвер — Бостон и обратно. Но она не летела из Денвера в Бостон, и ее нет в списке пассажиров на обратный рейс. Она даже, наверное, не живет в Денвере. Есть во всем этом хоть какой-то смысл? Как вы считаете?
— Для меня нет, — ответила Джорджи, и остальные с ней согласились. — Еще я позвонила миссис Роуз Страусе, — Добавила Джорджи, — и спросила насчет списка приглашенных. Никакой Маркеллы Смит там не было и в помине. Миссис Страусе никогда не слышала о ней.
