Олег Грудинин - Обыкновенное мужество
Глава седьмая. Поиски начались
Сержант Забелин ошибался, когда говорил, что искать их не станут. Уже часа через четыре после начала трудового дня к капитану Попову пришли члены комсомольского бюро из строительной школы.
Узнав о том, что двое комсомольцев не пришли на занятия, а комсорг тоже куда-то подевался, капитан Попов посоветовал узнать, нет ли исчезнувших дома. Ему ответили, что уже проверяли. Дома ни одного не оказалось. Сопоставив исчезновение комсомольцев с длительным отсутствием сержанта Забелина, Попов понял, что они попали в беду. Пришедших к нему ребят он попросил пока ничего никому не рассказывать.
Вызвав лейтенанта Романова, капитан попросил его доложить все, что известно о последних действиях Забелина по делу «строительства комсомольского стадиона». Выяснилось, что сержант намеревался после комсомольского собрания посетить жильца квартиры тридцать семь Игнатия Сидоровича Филиппушкина.
— Дома Забелин ночевал — значит, визит прошел благополучно. Сегодня из дому сержант вышел на полтора часа раньше обычного. Одно странно, если подозревать Филиппушкина, слишком уж быстро и грубо он принял меры. Так не бывает. Он бы сразу сообразил, что подозрение падает на него: вечером визит — утром визитер пропадает. Разве что ненормальный. Но ненормальные в своих делах хитрые. Потом, одному ему не под силу убрать сразу четверых. Для такого дела нужны сообщники. По известным нам связям Филиппушкина таких знакомых у него нет. По-моему, версию о Филиппушкине надо отставить, — резюмировал свой доклад лейтенант Романов.
— Я так не думаю, — помолчав, сказал капитан. — Пока в наличии у нас есть следующие факты: анонимное письмо, покушение на убийство трех человек посредством обвала стены. Только что эксперт дал заключение: стену толкали доской, анализ в лаборатории показал, что на этой доске остались следы перепачканных грязью изразцов и извести. Под заусеницами на доске найдены ворсинки шелка; возраст материи — лет тридцать-сорок. Трудно предположить, что у молодых людей имелись платок или перчатки из шелка такой давности. Вероятно, изделие из шелка принадлежит преступнику. Скорее всего это перчатка. Что мы имеем еще? Исчезновение между восемью и десятью часами утра комсорга школы, двух учащихся строительной школы и сержанта Забелина.
— Займитесь, товарищ Романов, этим делом поэнергичнее. Возьмите двух сотрудников, вызовите проводника со служебной собакой, эксперта, врача и обследуйте хорошенько часовню. Начинайте оттуда. Узнайте, дома ли Филиппушкин, на всякий случай установите за ним наблюдение! Да, звоните чаще! Я все время буду у телефона.
Минут через сорок лейтенант Романов доложил капитану, что Филиппушкин дома, один со своей собакой, но не открывал долго — двадцать четыре минуты. Сотрудник милиции, переодетый слесарем отделения Ленгаза, шесть раз подходил к двери и подолгу звонил. Дворник говорит, что для Филиппушкина это обычная история — по полчаса не отвечать на звонки. По сообщению сотрудника, Филиппушкин очень извинялся, сказал, что спал, хотя на только что проснувшегося человека был не похож. На ногах у него были русские яловые сапоги, руки измазаны землей, лицо возбужденное.
По словам того же дворника, часов пять назад Филиппушкин ходил в дощатый сарайчик, повозился там и ушел в дом со старым колуном в руках.
В кухне квартиры 37 ничего интересного обнаружено не было: зазубренный, испачканный в земле колун лежит на подоконнике. Собака несколько раз подбегала к колуну и обнюхивала его.
В конце лейтенант Романов сообщил, что проводник с собакой, эксперт и врач прибыли и что во главе оперативной группы он отправляется к часовне.
Следующее сообщение от лейтенанта поступило через час. Он доложил, что железная крестовина над входом в часовню и пол облиты керосином и присыпаны табаком. С крестовины, вероятно, и толкали через окно рухнувшую стену. Однако, несмотря на запах керосина и табак, собака след взяла и рвется к заваленному проходу в подвал под часовней.
Лейтенант сказал, что им послан человек за шанцевым инструментом, необходимым для очистки прохода от камней и земли. Больше сообщений от лейтенанта не поступало, а еще через два часа он пришел сам — злой, усталый, перепачканный грязью — и сообщил: операция не дала никаких результатов.
После того как с огромным трудом освободили проход в подвальное помещение часовни, собака повела себя странно. Вбежав в выложенное кирпичом подземелье, она стала яростно кидаться на стены, бегать, рычать и, наконец, заскулив, села.
— Ничего не могу сделать! — объявил проводник. — Собака чем-то дезориентирована.
Дальнейший осмотр помещения ни к чему не привел. Оставив на месте эксперта и двух сотрудников фотографировать участок следствия, лейтенант с врачом и проводником собаки ушли в отделение.
Доклад лейтенанта Романова прервал телефонный звонок. Экспорт просил Романова немедленно вернуться в часовню.
— Тут еще один проход из часовни в подвал обнаружен, — торопливо сообщил он. — Скрытый проход. Жду вас!
— Пойдем вместе, товарищ Романов, — решил капитан Попов.
…Новый обнаруженный проход из часовни оказался канализационной сетью.
— Меня на это решение навело отсутствие влаги в помещении, — объяснил эксперт. — Обычно в таких, давно не ремонтированных подвалах стоят лужи почтенной воды, а здесь сухо. Обратите внимание: сухо, несмотря на то, что стены почти сочатся. Значит, вода куда-то уходит. Куда? Мы стали искать и обнаружили люки. Перед входом в раскопанный нами тоннель первый сетчатый люк. Вон там, видите? Возле ступеней у поворота. Кирпич на люк наложен несколько реже, чем всюду на пол, и прикреплен. Кирпич этот декоративный, поддельный. Таким образом, вода легко проходит в щели люка. Сетчатая крышка люка на шарнире. Она легко откидывается. Вам надо чинить сеть — пожалуйста. За тоннелем есть второй сетчатый люк. Однотипный. Он уже тут, в церковном подвале. Люк этот тоже почти незаметен! Здорово сделано? Видимо, хозяева часовни пеклись о чистоте и сухости своего складского помещения. Возможно, здесь хранились товары для продажи. Обычно часовни перед церковью служили на манер лавочки, где можно было купить свечу и другие атрибуты благочестия.
— Кто-то, кто толкал на ребят стену, а после замазывал след керосином, видимо, и лазал из подвала в часовню через эту канализационную сеть? — спросил эксперта лейтенант Романов. — Иначе как бы? Проход-то настоящий только сейчас нами раскопан.
— Совершенно верно! И еще у нас одна находка, — заторопился эксперт, заметив, что капитан Попов нетерпеливо переминается с ноги на ногу. — Когда-то отсюда, из подвала, вон в ту сторону, вел коридор. Видите? Вон там, где кирпичей нет. Этот коридор тоже завален, но свежих следов нет. Сначала-то мне показалось, что это просто кирпичи оползли со стены. Так вот, канализационная сеть уходит под этот заваленный коридор.
— Все? — спросил капитан Попов. — Спасибо! Теперь давайте обследуем канализацию. Первой пускайте в люк собаку.
— Теперь-то мне понятно, почему собака металась! — заметил проводник, поднимая хорошо замаскированную крышку канализационного люка. — Вода, просачиваясь в щели, замывает следы. Разрешите выполнять, товарищ капитан?
Глава восьмая. Бесценный клад
— Проволока! — бормотал Забелин, сидя на корточках и в сотый раз осматривая помещение. — А, бес ее знает, где она может быть, эта проволока! «Пить хочется, — отметил он про себя. — Значит и ребятам тоже. Надо торопиться. Ну, где же? Где этот выход?..»
Родившаяся догадка принесла смутное чувство радости и сомнения.
— Стоп! О чем я сейчас думал? — встрепенулся Забелин. — Так, так! — вытащив из кармана листок, он предложил: — Ну-ка, прочтем еще раз! «Все время вижу проволоку… Насмешка судьбы… Втор…» Понято?
— Ни-че-го не по-нят-но! — протянула Нина. — Мы это уже пять раз слышали…
— Слышали, да не поняли! — ликующе сказал Забелин. — Да слушайте же: «Вижу проволоку». Понимаете? Вижу! Это значит — он видел проволоку со своего места в ларе. Ясно?!
Подбежав к ларю, Забелин влез в него.
— Вот в таком положении находился в ларе человек, — проговорил он, становясь на колени и упираясь локтями в дно. — Что он отсюда мог видеть? Зажгите-ка свет. Нет, не там! Судя по каплям воска, свеча стояла на площадке.
Сержант, до отказа откинув назад голову, долго, внимательно изучал помещение.
— Нет, опять что-то не то! — сказал он, наконец, устало выпрямляясь. — Он пишет: «все время вижу». Но не мог же он все время находиться в таком положении? С откинутой головой? Я две минуты так простоял, и то шея заболела. Ну-ка, попробую еще.
Забелин снова опустился на четвереньки.
