Валерий Гусев - Дети шпионов 2008
Его уже было видно. Он стоял на трех колесах от детской коляски, раскинув ажурные, еще не обтянутые крылья. Маленький такой, одноместный.
Сам Васек занимался доводкой деревянного винта, а ребята прилаживали в носу самолета моторчик от старого мотоцикла.
Наш Алешка, сопя и пыхтя, крепил к сиденью ремни безопасности.
– Видал, Дим? – гордо спросил он. – Скоро полетим.
– В Америку? – спросил я с легкой завистью.
– В Малаховку, – хихикнул Алешка, усаживаясь в кресло пилота и пристегиваясь ремнями. – Без всяких билетов.
Ребята затянули болты крепления и пошли к умывальнику. Васек снял с верстака винт и стал насаживать его на вал двигателя. Самолет сразу стал похож на настоящий.
– Попробуем? – подмигнул Васек Алешке. – Полетаем чуток?
– Правда, что ли? – Алешка распахнул глаза и разинул рот. – Попадет нам. А вам еще больше. Полковник прибежит.
Полковник – это наш директор.
– А он уже ушел. Ну-ка, пусти меня. – Васек сел в кресло. – Разойдись!
Мы «разошлись» и прижались к стенам.
Васек проговорил негромко, даже каким-то дрогнувшим голосом:
– От винта! Есть от винта! Контакт! Есть контакт!
И он дернул ручку стартера. Мотор чихнул и… заработал. Винт сначала медленно и как бы нехотя начал вращаться, набирая обороты. По мастерской пронесся ветер.
Васек, с загоревшимися глазами, чуть прибавил обороты, и самолет медленно сдвинулся с места, покатился вдоль комнаты, взметая винтом все, что можно было взметнуть. Остановился. Стих двигатель, замедлил вращение и застыл винт. Васек сидел в кресле пилота со счастливым лицом. Словно он, прокатившись всего два метра, испытал чувство полета. По которому он страдает и во сне, и наяву. Мне даже как-то неловко было смотреть на него. Мне было его очень жалко, и в то же время я ему завидовал. Как человеку, у которого было любимое, единственное в жизни дело. Пусть сейчас он и отстранен от него всякими обстоятельствами, но по его глазам было видно: Васек своего добьется. Он снова поднимется в небо.
Ребята нашего Васька любили и уважали. Ну, во-первых, он все-таки был настоящий герой, а во-вторых, никогда на нас не сердился и не кричал. Но если он говорил: сделай вот так, то ребята делали так, что переделывать не приходилось. И еще мне нравилось, что никто при нем никогда не курил и не ругался. И всякие глупости не говорил.
Один раз Никишов попробовал. Мало не показалось. У них в классе была тема: «Цель в жизни».
– Я так и сказал честно, – рассказывал потом Никишов. – Главная цель – это деньги. Тогда и все остальное будет, все другие цели.
Васек послушал его, прижав ладонь к уху, а потом просто и даже брезгливо сказал:
– Жалко мне тебя, – и отошел, прихрамывая, к верстаку.
Никишов потом два дня не приходил на строительство. Все думал. Наверное, что-то понял. И мы все – тоже…
– Все, – сказал Васек, медленно выбираясь из кресла. – На сегодня хватит. Полетали. А мне пора на процедуры.
Васек упорно ходил в поликлинику, где ему разрабатывали сломанную ногу и пытались вернуть слух.
– Да, и мне надо еще в одно место завернуть, – добавил он.
– Мы вас проводим, – сказал Алешка. – Поговорим о том о сем.
– Буду рад.
Самое удивительное, что, выйдя из школы, Васек направился не в поликлинику, а к проспекту.
– На работу оформляюсь, – объяснил он.
– А как же самолет? – испугался Алешка.
– Успеем. На эту работу, друг мой, полгода надо оформляться. Проверки всякие, тесты.
– Секретная? – сразу же врубился Алешка.
– Шибко секретная.
Мы вышли на проспект и не спеша двинулись дальше. Да и не мог Васек спешить со своей ногой.
– Я, ребята, снова в авиацию вернуться мечтаю. Мне без крыльев жизни нет! Вот поработаю годик, поправлю ушки и ножки – и снова на крыло.
– А где вы будете работать? – спросил Алешка.
– А вот здесь.
Мы, оказывается, стояли напротив «Электроники».
– Продавцом? – У Алешки брови полезли на лоб.
– Лаборантом. И не здесь, а там, – Васек указал на арку, за которой был дворик, а во дворе – особнячок. С хитрой лабораторией. – Только вы особенно об этом не болтайте. Работа секретная.
– Да мы знаем, – Алешка махнул рукой. – Тут эти, глазеры разрабатывают.
– Ни фига себе! – Васек тоже вскинул брови от изумления. – Откуда тебе это известно?
– Оттуда. – Алешка махнул рукой в сторону нашего дома. – Наш папа – полковник милиции. И мы все его секреты подслушиваем.
– Неслабо! – Васек рассмеялся.
– Это не смешно, – вдруг очень серьезно произнес Алешка. – Вашей лаборатории грозит опасность!
Глава VI
ОПЕРАТИВНЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ
– Ну, мы с тобой попали, Дим, – сказал Алешка. – В самое шпионское осиновое гнездо. Надо что-то делать!
– Бежать отсюда поскорее, – сказал я. – Пока нас эти осы не заклевали.
– Не думал я, что ты такой, – надулся Алешка. – К этой глазерной лаборатории…
– Лазерной, – терпеливо поправил я. Хотя, конечно, в Лешкиной интерпретации была своя истина. В некоторых случаях лазер и есть хитрый глазок. Который кое-что показывает, очень важное. Например, точку прицеливания.
– К этой лаборатории подбираются шпионы. А мы будем, сложа руки, ушами хлопать?
– Лучше, конечно, наоборот, – сказал я.
Алешка сначала задумался, потом рассмеялся и снова посерьезнел.
– Что мы имеем? – Он насупился, как Шерлок Холмс в раздумье. – Мы имеем папу Славу. Который получил задание проникнуть в лабораторию и что-то там спереть. Или взорвать. И это, спертое, передать иностранцу с сигарой с помощью Аленки в четвертом столбике.
Услышала бы нас мама, она бы тут же уложила нас в постель и вызвала психиатра. Но по сути Алешка все правильно сказал.
– Слава, фиг с ним, он у нас под колпаком. – Почему Алешка так решил, я не понял, но спрашивать не стал. – Нам надо, Дим, этого иностранца отловить.
– Их в Москве, знаешь, сколько?
– Знаю: пол-Москвы. Но мы его найдем.
– Это как же?
– Очень просто. По его машине. Мы с тобой ее буквы на номере запомнили? Вот и все: по этим буквам узнаем страну.
– Понял! Пойдем к посольству этой страны и там увидим этот синий «Форд» с иностранцем за рулем.
– Без куртки и с сигарой в зубах!
Мы тут же проникли в папин кабинет, полистали всякие его справочники и нашли коды, которыми обозначаются номера иностранных машин.
Вот он!
– Я ж говорил – Америка! – воскликнул Алешка. Ничего он такого не говорил. Но это и так было ясно – Слава-то из Америки приехал. Там его, видно, завербовали и загрузили. Календариком.
Алешка захлопнул справочник и раскрыл папин «Ежедневник», где на одной из первых страниц были напечатаны данные посольств зарубежных стран, с адресами и телефонами. – Девя́тинский переулок, – прочитал Алешка. – Это что такое?
– Девяти́нский, – терпеливо поправил я. – Где-то на Садовом кольце.
– А точнее? – Алешка не стал ждать моего ответа, а тут же настучал на телефоне указанный номер.
Я даже не успел вырвать у него трубку.
– Хай! – сказал он нахальным голосом. – Гуд дей, леди. И вам того же. Спик рашн, плиз. – А он уже определенно успехи в английском делает! – Как к вам проехать на метро? У нас важное сообщение для безопасности Соединенных Штатов. Мерси, мадам.
Быстро он!
– Метро «Смоленская», – сказал мне Алешка, положив трубку. – Поехали? Денег у нас полно.
Вот именно. По Москве стало все сложнее ездить. Я не о постоянных пробках говорю. Я говорю о том, что проезд в метро и на автобусе все дороже становится.
Но денег у нас было полно. И мы поехали.
Это американское посольство мы нашли без труда. Над ним развевался типичный американский флаг – полосатый матрас в звездочках. Это Алешка так сказал. Неуважительно. И я его, конечно, одернул.
Машин возле посольства было много. Но синий «Форд» – только один. Мы его сразу опознали.
– Он? – спросил Алешка.
– Он, – ответил я. – Здорово похож.
Мы подошли поближе. Алешка сунул нос в боковое стекло водителя.
– Ты что? – Я отдернул его от машины.
– А что? Понюхать, что ли, нельзя?
– А полизать не надо?
– Ты, Дим, здорово соображаешь. Но медленно. Сигарой пахнет. Его машина! Номер запомни.
Мы повертелись еще немного возле стоянки, и довертелись до того, что на нас стал с подозрением поглядывать охранник в военной форме. Тогда мы отошли в сторонку и купили по мороженому.
И тут как раз откуда-то вышел наш американец. За ним семенила на высоких каблуках девица с прической «ой-ой!». Она что-то ему длинно говорила, он что-то коротко ей отвечал. У своей машины он остановился и сказал по-русски, почти без акцента:
– О’кей, мисс Люся, я нет забуду. А вы подготовить для мне хороший план Москва, где есть всякий достопримечательность. О’кей?
