Марина Елькина - Тайна спортивного клуба
— Ну, Витек, еще будешь трогать Антона? — насмешливо поинтересовалась Маша.
Брухнов изумленно заморгал глазами:
— Вы… Вы из-за него?
— А ты как думал?
— Не буду трогать, не буду, — быстро пообещал Витек. — Отпусти!
Вадик выпустил его локоть.
— Не забудь, Витек! — сказал Саня так, словно просил Брухнова принести что-то важное, но его ласковый тон не обещал ничего хорошего.
Витек кивнул и помчался к школе.
— Теперь он тебя не тронет. Тон, — улыбнулся Сашка.
Тошка неуверенно пожал плечами:
— Он даже громилу из подвала не испугался.
— Ну и что? Громила появился и пропал, а мы-то всегда с тобой рядом будем, — возразила Маша.
— Вадь, научи приемам, а? — попросил Антон.
— Научу, если хочешь.
В школе настойчиво трещал звонок.
— Пошли, — сказала Маша. — На урок опоздаем.
* * *Витек все-таки подошел к Антону. Тошка сразу напрягся, но Брухнов оставил свои угрозы и уважительно протянул:
— Слушай, братан, я же не знал, что у тебя такая крыша.
— Какая крыша? — не понял Антон.
— Ну, защита. И «качок», и старшаки.
— «Качок» мой троюродный брат, — скромно приврал на всякий случаи Тошка.
— Ну, ты даешь! Ты забудь все, и про счетчик, и про пожар.
— Постараюсь, — кивнул Антон и вдруг почувствовал такой прилив гордости и силы, что усмехнулся и добавил: — Смотри, Витек, узнаю, что кого-нибудь другого слугой сделаешь, — счетчик врублю.
Глава VI
Случай с Пушком
Вечером Маше позвонила тетя Лариса:
— Машенька! Зайди к нам, пожалуйста! Тошке какую-то задачу задали, отец весь вечер над ней сидит и справиться не может.
Такое бывало частенько. Дядя Андрей зачем-то изображал из себя великого математика, а на самом деле давным-давно позабыл все, что когда-то проходил в школе.
Маша посмотрела на исписанные им листки и прочитала условия задачи.
Дядя Андрей смущенно поправил очки и сказал:
— Ничего не получается. Я уже и через интеграл пробовал, и через корень.
— Зачем? — удивилась Маша. — Они же еще не проходили корни и интегралы.
— А что делать? С ответом не сходится ни в какую.
Маша быстро составила простое уравнение и решила его:
— Вот и все.
Дядя Андрей смотрел на нее, как на волшебницу:
— Сошлось… А я почему-то не подумал, что можно так просто.
Антон засмеялся.
— Я тебе посмеюсь, — нахмурился папа. — Сам должен все это решать. Как будто у отца больше дел нет, кроме как весь вечер уравнения составлять!
— А какие у тебя дела? — продолжал смеяться Антон. — Газету почитать да телевизор посмотреть.
— Я, между прочим, не с танцев пришел, а с работы и имею право отдохнуть. Так разве отдохнешь с тобой, двоечник? Вот спасибо Маше, что выручает.
Маша в это время внимательно изучала листочек, на котором дядя Андрей пытался вычислить корень из икса:
— Знаете, дядя Андрей, если бы вы дорешали вот этот вариант до конца, с ответом бы тоже сошлось, — сказала она, хотя на самом деле все решение выглядело полной бессмыслицей.
— Правда? — обрадовался дядя Андрей, тут же забыв о перепалке с Антоном. — Я так и думал. Так и думал.
И углубившись в свой исписанный тетрадный листок, дядя Андрей отправился в гостиную смотреть телевизор.
В детской остались только Маша, Антон и Славка.
Тошка старательно переписывал задачу в чистовик. Потом вдруг остановился, задумался и сказал:
— Этот парень из подвала сказал: «Не хотите разговаривать по-хорошему, будем по-плохому». Что он имел в виду?
— А ты бы его спросил, — откликнулся Славка.
Тошка обиженно засопел. Его очень волновал этот вопрос, и он не хотел, чтобы друзья просто отшутились.
— По-плохому и значит по-плохому, — ответила Маша и вздохнула… — Можешь ждать от них любой пакости.
— Бить будут? — испугался Тошка.
— Ну, бить-то не будут. Мы же родителям пожалуемся, это они понимают. Да и потом, зачем нас бить? Понятно, что они сильнее. Бить слабых неинтересно.
— Ты так думаешь? — с сомнением спросил Антон. — Зачем бить сильных, если есть слабые?
— Дурацкий вопрос, — отрезала Маша. — Если бы все так думали, на свете не осталось бы честных и сильных.
— Я почему-то не думаю, что громила из подвала очень честный, — вставил свое слово Славка.
— А если они нас будут запугивать? — спросил Антон.
— Чем?
— Ну, откуда я знаю. Всегда можно запугать.
— Тебя — конечно, — рассмеялся Славка. — Любой запугает.
Тошка хотел стукнуть брата, но Славка ловко увернулся.
— Нас не запугаешь! — закричал он.
— Да и чем они нас будут запугивать? — добавила Маша. — Подвальными привидениями и призраками? Кто им поверит?
— А в школу они жаловаться не пойдут? — вдруг испугался Тошка. — У меня и так там проблемы.
— Зачем им идти в школу? — пожала плечами Маша. — Мы не хулиганим, ничего не нарушаем. Как бы мы на них не пожаловались! Они-то точно чем-то незаконным занимаются.
— Почему?
— Потому что обычный спортклуб давно бы смирился с нашим соседством.
— Может, они занимаются каким-нибудь запрещенным видом спорта? — вытаращил глаза Славка.
— Каким это?
— Ну, не знаю… Новым каким-нибудь, запрещенным.
— Придумаешь тоже! — поддел братишку Антон. — Сейчас все виды спорта разрешены.
— Тогда я не знаю, — сдался Славка.
— И я не знаю, — вздохнул Тошка.
— Я тоже не знаю, — согласилась Маша. — Но мы ведь не уходим из подвала, значит, все выясним и посмотрим, как они с нами будут говорить по-плохому. Может, это просто угроза?
* * *На следующий день Маша вернулась из школы, переоделась и пошла не кухню греть обед. Пушок ходил за ней по пятам и поскуливал.
— На улицу хочешь? — улыбнулась Маша. — Давай сначала пообедаем.
Но Пушок не хотел ждать. Он заскулил погромче и даже пару раз звонко тявкнул.
— Ну, пойдем, пойдем, — согласилась Маша. — Подожди, я плиту выключу.
Пушок охотно дал нацепить на себя поводок и помчался вниз по лестнице, таща за собой Машу.
На улице стало прохладно. Маша зябко куталась в тонкую курточку и послушно шагала за Пушком.
— Может, пойдем домой? Холодно.
Прогулка подходила к концу, когда Маша вдруг услышала громкую команду: «Фас» — и увидела, как на них несется огромная овчарка.
Пушок залаял. Овчарка мгновенно подскочила к ним, схватила Пушка за спину и начала трясти его из стороны в сторону.
— Пошла! Пошла отсюда! — кричала Маша, пытаясь вырвать Пушка из пасти свирепого пса. — Заберите собаку! Чья собака?
Она с силой дернула поводок и схватила Пушка на руки. Овчарка злобно рычала и прыгала на Машу.
Маша повернулась к овчарке спиной, крепко прижав к себе испуганного Пушка:
— Чья собака? Заберите! Пошла отсюда!
— Ко мне, Джерри! — закричал тот же голос, что подал собаке команду «фас».
Овчарка бросила Машу и Пушка и помчалась к хозяину. Только теперь Маша смогла обернуться.
— Овчарку держал за широкий ошейник громила.
— Понравилось? — ухмыльнулся он, когда понял, что Маша его узнала.
— Водите свою псину на поводке! — закричала Маша, не выпуская из рук Пушка.
— Буду водить, — согласился громила.. — Когда ты со своими приятелями уберешься ив подвала.
— Не уберусь! И не надо меня запугивать!
— Подумай, — посоветовал громила. — Я ведь снова могу отпустить Джерри, и тогда от твоей болоночки останется мокрое место.
— Только попробуйте!
Маша кричала без всякой надежды на то, что ее кто-нибудь услышит и придет на помощь. Она была по-настоящему напугана.
Но Машин крик разбудил дремавшую на скамейке бабу Шуру. Она вскочила и быстро, насколько ей позволяли больные ноги, поспешила на выручку.
— Что здесь происходит? — на ходу кричала она, увидев парня с овчаркой и прижатого к Маше Пушка. — Что происходит?
— Шла бы ты мимо, бабуля, — усмехнулся громила.
— Я вот тебе пойду мимо! Я тебе пойду! Машенька! Что случилось?
— Его собака искусала Пушка.
— И тебя, бабуля, может искусать, — продолжал усмехаться парень.
— Пусть попробует! Не обижайся потом, если голову ей разобью своей палкой!
— Ну-ну-ну, бабуля, разошлась! — расхохотался громила. — Таким, как ты, лучше не доживать до старости.
— А таким, как ты, лучше бы вовсе не рождаться! Еще раз твою собаку во дворе увижу, в милицию позвоню.
— Напугала, бабуля! Просто до дрожи в коленках напугала!
— Дрожать в милиции будешь! Иди домой, Машенька, я с ним поговорю.
— Да не собираюсь я с вами разговаривать, бабуля, — пожал плечами громила. — За мной, Джерри!
* * *Маша вернулась домой и только тогда выпустила из рук Пушка. На беленькой спинке собаки ярко алели два кровавых пятна. Пушок повизгивал и крутился на месте, пытаясь зализать раны.
