Валерий Гусев - Каникулы с невидимкой
Делать нечего – мы пошли на горку, хотя это нам уже здорово надоело. А Бабе Яге – нет. Она карабкалась наверх, как черепаха, а скатывалась вниз, как колобок. И все время орала песню своей молодости:
– «Снегопад, снегопад! Если женщина просит!..» – дальше она уже не успевала, горка заканчивалась. Она снова лезла на нее и опять – «снегопад»…
А мы все время боялись, когда она забиралась наверх, что в конце концов горка по эту сторону забора и высоченный сугроб по ту сторону наведут Бабу Ягу на правильные подозрения. И она догадается, что мы готовим побег.
В это время за забором, на дороге, зашумела машина. Мы живо опять забрались на горку – посмотреть.
Это был крытый грузовик. Он объехал забор и причалил к мастерской. Водитель выскочил и откинул задний борт. А механики стали затаскивать в кузов разного размера ящики. Все это с нашей горки было отлично видно.
Тут же к мастерской подкатился Карлсон, начал размахивать руками, что-то говорить, а потом дал водителю какие-то бумаги и укатился в дом.
Водитель закрыл борт и уехал.
Мы переглянулись. Что-то очень странно. И подозрительно. В мастерскую заезжают легковые машины, иномарки всякие, а оттуда ни разу они не выезжали. А все время приезжает этот грузовик и увозит тяжелые ящики. И каждый раз Карлсон дает водителю какие-то бумаги. И кузова в углу друг на друга сложены.
– Нечистое дело, – вздохнул Алешка. – Чего-то они все-таки воруют.
– Все подряд, – буркнул я.
И, в общем-то, оказался прав. Приблизительно. Но это мы узнали позже.
Шло время… А Алехин все не возвращался. Карлсон мрачнел. Карпухин злился. И говорил:
– Плакали денежки. Удрал Алехин вместе с ними. Вот увидите!
– Я ему уши оторву! – грозился Карлсон. – Вместе с головой. Езжай в Москву. И вези его обратно.
– Если найду…
– Не найдешь – не возвращайся. Я тебе уши оторву.
– Знаю, – буркнул Карпухин. – Вместе с головой.
Он уехал и вернулся довольно быстро, к вечеру. Мы как раз собрались в столовой.
Карпухин влетел в комнату, как сзади укушенный. И прямо с порога заорал:
– Шеф! Алехина менты повязали! Прямо в банке!
В комнате воцарилось молчание. Все потеряли дар речи. Наконец Карлсон промолвил хриплым шепотом:
– Этот дурак что, банк решил ограбить?
– Нет! Где ему! Мне рассказали: вошел в банк, подошел к окошку обменять баксы, а его – в наручники и в машину.
– Неужели они на наш след вышли? – позеленел от испуга Карлсон. – Но как? Документы на запчасти у нас настоящие, баксы грабил Майский… В мастерской улики есть?
Механики, как болванчики, дружно покачали головами:
– Ничего. Машины разобраны, запчасти отправлены.
Карлсон выхватил из кармана сотовый телефон, затыкал пальцем в кнопки:
– Кузьмич? Привет тебе. Это я. Запчасти получил? Все чисто? Молодец. Да я это так, для проверки. Будь здоров!
Карлсон убрал телефон и вытер ладонью лоб.
– В магазине все в порядке. Никакого шухера.
– Я думаю, случайно его замели, – сказал Карпухин. – За что-нибудь другое.
– Надо поскорее аппарат делать. Езжай в Москву, купи все, что надо.
– А деньги?
– Бери баксы, меняй. Вообще-то, нет. Жалко. Держи рубли. Баксов мы и так целую штуку потеряли из-за этого дурака. Езжай, что стоишь? Закрой рот – и езжай.
– Поздно уже, шеф. Пока доеду – все магазины закроются. – Очень не хотелось ему ехать. Боялся, что и его заберут.
– Ладно, – вздохнул Карлсон. – Утром поезжай. И чтоб к обеду здесь был.
После ужина мы пошли во двор, прогуляться перед сном.
– Сработала ловушка, – хихикнул Алешка, когда мы отошли к забору. – Расшифровал папочка наше донесение. От Юстаса Центру. Скоро за нами приедет.
– Ты не спеши, – я сейчас совсем о другом подумал. – Помнишь, на каникулах папа жаловался маме, что никак не может разыскать угонщиков иномарок.
– Ну и что?
– А мы разыскали!
– Где? – спросил Алешка с недоумением. – Когда?
– Здесь, – я улыбнулся во весь рот. – Сейчас!
Алешка огляделся по сторонам: где они, эти угонщики?
Я ему помог:
– Ты видел, как Алехин с Карпухиным приезжали сюда на иномарках – то на одной, то на другой? Видел?
Алешка молча кивнул.
– И где они?
Он пожал плечами:
– Там, в мастерской.
– Ты их видел? Одни кузова пустые. Подумай!
– Чего мне, делать, что ли, нечего? – И тут он ахнул, догадавшись. – Они их разбирают, да? И в ящики укладывают?
– Точно! И отправляют в магазин. Вместе с фальшивыми документами. Чтобы придраться было нельзя.
– Во гады! Все им мало! Еще хотят невидимыми стать.
Тут на крыльцо вышла Баба Яга и завопила на весь двор:
– Дети! Марш спать! Двумя ногами вместе!
Глава VIII
РАСТАЯЛА СНЕГУРОЧКА!
На следующий день, еще до обеда, Карлсон щелкнул подтяжками, ткнул в нас своим толстым волосатым пальцем и объявил:
– Поступаете в распоряжение Августа. И чтобы через два дня прибор был готов. Или я вас даром кормить должен?
Мы спустились в подвал, где Майский Август оборудовал лабораторию. Карпухин уже стащил туда все необходимое: всякие зеркала и железяки.
Август их осмотрел. Остался доволен и сказал:
– Подготовительную работу делаем здесь, а монтировать прибор будем в холле.
– Это уж твое дело, – согласился Карлсон. – Мне все равно, где невидимкой стать.
– Все, – сказал Август, – начали. Посторонних прошу покинуть лабораторию. – И непонятно добавил: – Для чистоты опыта.
Карлсон и Карпухин ушли.
– Вот что, ребята, – прошептал Август, когда затихли над головой бандитские шаги. – Я работаю над установкой, а вы занимаетесь шумовым оформлением. Все должно быть безупречно. Придумали вы хорошо, а сделать надо еще лучше.
– Постараемся, шеф, – важно заверил его Алешка.
– Нужно только дождаться, когда они из дома уйдут, – добавил я.
До обеда мы помогали Августу, а потом, когда Карпухин уехал за очередной добычей, Карлсон ушел командовать в мастерскую, а Баба Яга принялась колотить «грушу», мы объяснили Даше, что она должна делать.
Она все поняла, как-никак – невеста такого талантливого ученого! Но, к сожалению, оказалась такой же рассеянной. И это выяснилось гораздо позже.
Я наладил магнитофон, поставил его на «запись». И сказал:
– Начали!
Даша пробежала через весь холл к дверям. Алешка их распахнул и изо всех сил бухнул.
– Записал? – спросил он.
– Послушаем, – и я включил «воспроизведение».
Получилось не очень выразительно. Дашины шаги слышались слабо, зато дверь скрипнула и грохнула вполне путем.
– Тебе нужно, – сказал Майский невесте, – сапоги обуть. Чтобы шаги четче стучали.
Даша послушно переобулась. И мы повторили запись.
Получилось отлично.
Тогда мы вбили в пол недалеко от двери гвоздик, в незаметном месте, привязали к ручке леску. Протянули ее к камину. Попробовали.
Когда Алешка потянул леску, дверь послушно – вроде как сама собой – распахнулась. А когда он леску отпустил – послушно захлопнулась. С грохотом.
Нам понравилось. И мы позвали Майского – для демонстрации.
Он стал посреди холла. Алешка отошел к камину. Я включил магнитофон.
В комнате прозвучали торопливые шаги, распахнулась и захлопнулась дверь. Эффект получился славный: будто кто – то невидимый пробежал, стуча каблуками, и выскочил за дверь.
– Молодцы, – улыбнулся Майский. – Можете подавать заявку на изобретение.
– А у вас как дела? – спросил я. – Насчет заявки?
– Столик я уже собрал, – похвалился ученый. – Сейчас буду зеркала крепить.
Через два дня установка Майского была готова. Перед тем как монтировать ее в холле, мы собрались в лаборатории, как таинственные заговорщики.
Майский нарисовал на листке бумаги что-то вроде карты и стал объяснять Даше ее маршрут:
– Вот здесь – мы, поняла? Вот так идет дорога, через все поле. Вот здесь, на краю леса, она выходит на шоссе. Повернешь направо и пойдешь в поселок. Там есть телефон, сообщишь все, что знаешь, в милицию. Мы на тебя надеемся. Запомнила?
Даша внимательно рассмотрела схему и кивнула:
– Все ясно. Здесь – прямо, здесь – налево, тут – направо. Найду.
Майский еще раз ее проверил и сжег листок в пепельнице.
А мы пошли в свою комнату. Чтобы завершить подготовку к великому эксперименту.
Здесь нам никто помешать не мог. Карпухин отказался нас стеречь по ночам. Потому что мы все время, когда ложились, нарочно без умолка болтали о всякой ерунде, мешая ему спать. Он ругался сквозь сон, вертелся с боку на бок и, наконец, не выдержал и сбежал.
Да, по правде говоря, он здорово нам надоел. Особенно со своими узлами на шнурках. Иной раз он так прямо и ложился в одном ботинке, потому что не мог его снять.
И как-то Алешка сказал:
– А я догадался, чем они с Алехиным похожи.
– Чем? – спросил я.
– Они оба дураки.
Вот это верно. И мы этими их качествами успешно воспользуемся.
