Светлана Лаврова - Череп в клубнике и другие тайны Тополиной дачи
Обзор книги Светлана Лаврова - Череп в клубнике и другие тайны Тополиной дачи
Светлана Лаврова, Ольга Колпакова
Череп в клубнике и другие тайны Тополиной дачи
© О. В. Колпакова, текст, 2016
© С. А. Лаврова, текст, 2016
© М. Д. Богуславская, иллюстрации, 2016
© Генри Пушель, макет, издание, 2016
* * *Предисловие
Было утро. Потому что, несмотря ни на что, повесть лучше начинать с утра. Между домиками и заборами дачного кооператива «Ромашка» доживал свой краткий век туман. Он ещё пыжился, пытаясь сделать вид, что он такой весь из себя непроницаемый, густой и вообще предсказывает бурю на море. Но солнце быстренько его рассеяло и по-хозяйски расположилось на клубничных грядках и кустах смородины. Одобряя этот процесс, заорал петух. Потому что некоторые дачники делали вид, что они всамделишные крестьяне, и держали всякую живность.
И конечно, никто не думал о преступлении. Во-первых, потому что все спали или ещё не приехали из городских квартир. А во-вторых… ну какое на даче преступление!
Глава первая. Отцы и дети
Всё началось с того, что кошка Картахена родила трёх котят.
– Ну и что теперь делать? – развела руками мама, глядя на злоумышленницу с присосавшимся потомством. – Раньше ты себе такого не позволяла. И не надейся, что я их буду топить. Я не для того десять лет преподаю детям про Муму, чтобы ради какой-то морально неустойчивой кошки поступиться своими принципами.
Картахена нахально облизнулась и ничего не ответила.
– Зачем тебе трое детей? – продолжала своё увещевание мама. – Родила бы одного котёночка, мы бы уж как-нибудь его потом пристроили… Двое определённо лишние.
– Да ладно, не обратно же запихивать, – весело сказал папа, с удовольствием слушая эту проповедь. – Зря стараешься. Она всё равно не раскаивается.
Младшая дочь Стася, очень довольная прибавлением семейства, вмешалась в разговор:
– По-моему, это вообще не котята. По-моему, это хомячки. Или другие какие-нибудь крыски. Мне-то что, я и хомячков люблю. А вот Картахена разочаруется, когда разглядит их получше. Может, они подкидыши?
– Папа, ты у нас биолог, внеси ясность, – велела мама.
Папа посмотрел на три комочка совершенно неприличного вида и сказал:
– Самые настоящие котята. Только маленькие, слепые. Стаська, не трогай их. Вот подрастут, откроют глазки, тогда наиграешься.
– Интересно, кто их папа? – спросила старшая дочь Саша. Она очень интересовалась вопросами семьи и брака.
– Как кто? Кошмар, конечно, – сказала Стася, имея в виду соседского пса по имени Кошмар. Его хозяева Лапшовы были хорошими друзьями Сергеевых, особенно это касалось младшего поколения – Ивана и Даши.
– Они долго дружили, а потом решили пожениться, – уверенно продолжала Стася. – И родились у них три дочери-красавицы…
Саша хихикнула.
– А нечего смеяться, – обиделась Стася. – Видишь, вот этот беленький на папу похож. Такого же цвета, как пузо у Кошмара.
– Ну, хорошо, один чёрный – в маму, другой белый – в папу. А в кого третий такой рыжий с конопушками? – спросила Саша.
Стася перебрала в уме всех своих знакомых.
– В Ваню Лапшова, – сказала она. – Он точно такого же цвета.
– Пожалуй, похож, – согласилась мама. – И такой же худенький… но шустрый, вон как лапками мамино пузо уминает.
– Мама, что ты говоришь? – ужаснулась Саша.
Мама смутилась:
– Я немного увлеклась. Ну, раз мы котят не топим, надо их как-нибудь назвать. Кстати, Стаська, с чего ты решила, что они – девочки?
– А у нас в семье мальчики не рождаются, – объяснила Стася.
– Логично, – хмыкнул папа.
– Слушай, ты у нас биолог, вот и определи пол у этих типов, – сказала мама.
Папа протянул руку за котёнком. Картахена насторожилась и выставила лапу. С когтями.
– Нет, – сказал папа. – Не надо волновать молодую мать. А то у неё молоко скиснет.
– И придётся ей кормить детей кефиром, – продолжила тему Стася. – А неизвестно, любят ли они кефир. Я вот не люблю.
– Давайте назовём котят независимо от пола, – предложила Саша. – Как-нибудь типа Венни, Ронни, Канди…
– Бренди… – поддержал папа. – Вот этот рыжий по цвету похож на бренди.
– Муму, – опять вспомнила мама. – Правда, мы его так и не утопили.
– А что? Муму – очень подходящее имя, – фыркнула Саша. – Полное имя – Муму Недотопленное. Можно всех котят называть по имени исторических утопленников.
– Тогда вот эта беленькая – Офелия, – сказала мама. – По-моему, она была блондинкой. А больше я утопленников не помню. А, ещё Катерина в «Грозе».
– Не похож этот рыжий на Катерину, – упорствовал папа. – Он типичный Бренди.
– Нет, мы его назовём Ванечкой, – категорически сказала Стася. – В честь Вани Лапшова. Ему будет очень приятно.
– Ты же говорила, что они все девочки, – возразила Саша.
– Ну и что, девочки тоже могут быть Ванями, где-то в Болгарии или в другой балканской стране, – поддержал Стасю папа. – Полное имя – Иоанна. Но мне больше нравится Бренди.
Так Муму, Офелия и Ваня Бренди стали полноправными членами семейства Сергеевых. А к чему это привело, узнаем далее.
Глава вторая. След жареного оленя
Через положенное время у котят открылись глазки, они вылезли из коробки и начали завоёвывать мир. Особенно свирепствовала Офелия, оказавшаяся энергичным и предприимчивым котиком. Каждые полчаса в квартире раздавался очередной бряк, и от разбитой вазы или опрокинутых часов удирала перепуганная белая тень.
Ваня Бренди донимал Сергеевых своей любовью к ласкам: он всё время требовал, чтобы его гладили, иначе обижался и принимался орать очень противным голосишком.
– У него комплекс неполноценности – говорила Саша. – Его надо всё время ласкать, иначе ему трудно придётся в жизни.
Но пока трудно приходилось Сергеевым.
Муму была спокойнее, зато, согласно своему имени, отличалась любовью к литературе: если найдёт книжку или газету, то обязательно погрызёт или когти поточит. Вообще, это был котёнок, склонный к созерцательности, – часто висел на шторе, зацепившись когтями и устремив взор куда-то вдаль.
– Это она обдумывает свою трагическую судьбу, – пояснила Саша.
Хуже всего было то, что Муму предавалась задумчивости не только на шторе, но и на том месте, куда вы как раз собрались поставить ногу при очередном шаге. Поэтому вид у неё всё время был какой-то полураздавленный.
– Всё! Я больше не могу! – сказал папа, спотыкаясь и наблюдая, как нечто с душераздирающим мявом улепётывает из-под его тапка. – Такое впечатление, что пол покрыт котятами в три слоя. Пока я шёл из кухни в ванную, наступил на шесть хвостов. Если учесть, что у нас дома четыре представителя семейства кошачьих, то откуда взялось ещё два хвоста?
– Пятый хвост был Стаськин, – объяснила Саша. – Она сейчас играет в лошадь Зорро.
– А шестой хвост был привиденьевым, – поддакнула Стася.
– Тогда почему этот хвост замяукал?
– С горя. На твой хвост наступить, ты тоже замяукаешь. Хочешь, продемонстрирую?
– Нет, – решил не рисковать папа. У него не было хвоста, но он знал, что его младшая дочь способна на многое. – И вообще, при чём тут хвосты? Я имел в виду, что всем нам надо выехать на природу, в лес, построить шалаш и жить там. Тогда мы перестанем натыкаться друг на друга и наступать на животных.
– Ура! – сказала Стася. – Мы будем гулять, играть, купаться, собирать ягоды и жарить диких оленей!
– Минуточку, – поинтересовалась мама. – Кто конкретно будет жарить оленей?
– Ты, конечно, – сказал папа.
– Дудки, – отказалась мама. – Вы будете гулять, играть, купаться, а я как проклятая буду с утра до ночи жарить этих окаянных оленей, которых ещё неизвестно, как потрошить.
– Нет, что ты, мамочка, нам хватит одного оленя в день, – попыталась утешить её Стася.
– Знаю я вас! – огрызнулась мама. – На свежем воздухе у вас такой аппетит разыграется, что несчастный олень пойдёт на один зубок, на перекусончик между обедом и полдником.
– Олени охраняются государством, – заметила Саша. – Особенно жареные.
– Вот видите! – сказала мама. – Не хватало из-за вас в тюрьму сесть. А обиднее всего будет, если я оленя уже зажарю и тут заявится государство, отберёт оленя и будет его само охранять. Нет, шалаш в лесу отпадает.
– Тогда будем надеяться на чудо, – сказал папа.
И чудо свершилось. Вечером вся семья собралась за ужином. Ваня Бренди сидел на коленях у мамы и норовил боднуть головёнкой ложку, чтоб ложка его погладила. Муму висела на шторе. Офелия залезла в кастрюлю с остывающей картошкой, пригрелась там и уснула.
– Мне звонила тётя Лариса, – сказала мама, рассеянно гладя ложкой Ваню. – Она очень просит пожить три недели на её даче. Представляешь, произошло чудо: на работе ей оплатили половину горящей путёвки в санаторий в Крым – лечить суставы.
