Леонид Колосов - Незнакомец в черной сутане
— Чао, Владимиро! Все в сборе?
— Нет, ты, как всегда, первый. Чао, Стефан.
С тех пор как инженер римского муниципалитета Альфредо Пизантини дал подпольщикам карту подземных коммуникаций Рима, собираться на вилле азиатского консула стало значительно проще и безопаснее. Дело в том, что одна из подземных галерей Рима привела к старому подземному ходу виллы. Без большого труда можно незаметно попасть в эту галерею. На заднем дворе ресторанчика «У Лозы», которым владели супруги Каролини, Анна и Бальдо, активно помогавшие «русскому подполью», имелся колодец. Немного труда — и была открыта хотя и не очень комфортабельная и гигиеничная, но зато скрытая от посторонних глаз магистраль: ресторан «У Лозы» — «азиатская» вилла, которая, после того как господин консул улепетнул на север, стала настоящим штабом подполья, обладающим к тому же дипломатической экстерриториальностью, надежно защищавшей ее от визита гитлеровских патрулей.
Да, с Пизантини просто повезло тогда подпольщикам. Вопрос об использовании римской системы подземных коммуникаций, которая дала бы возможность соблюдать конспиративность в опасной работе, встал на другой же день после создания «русского подполья» в Риме. Серебряков дал задание всем товарищам заняться розысками человека, который был бы знаком с запутанными ходами римской канализации. Это оказалось очень нелегким делом. В Риме можно было сосчитать по пальцам специалистов, знающих топографию городского подземелья, и за всеми ими оккупанты установили строжайший надзор, понимая, чем может грозить им римская клоака, если туда проникнут патриоты.
Прошли долгие недели, прежде чем это задание было выполнено. Помог друг Луиджи Бокка — Чезаре Фальцони, работавший привратником на улице Бизаньо.
Фальцони сообщил, что он знает работника муниципалитета инженера Пизантини, являющегося лучшим знатоком римских катакомб и канализационных ходов.
— Это надежный синьор, — рассказывал Фальцони. — Однажды я был свидетелем того, как он спас двух русских военнопленных, которых я спрятал потом у себя дома и позже передал Луиджи. Это случилось на римской окраине Пренесте. Там под присмотром двух эсэсовцев работали на территории ветеринарной лечебницы двое советских военнопленных. К охране подошел итальянец и что-то спросил у них. В ответ они угрожающе закричали, один из эсэсовцев даже замахнулся на прохожего. А тот вдруг как стукнет одного, потом другого. Оба охранника как подкошенные упали на булыжник. Тут подоспел я и сказал, что помогу русским. Незнакомец похлопал меня по плечу, сказал, что я бравый парень, и дал свою визитную карточку, заявив, что он всегда готов помочь «хорошим людям». А на карточке было написано: «Альфредо Пизантини — тренер по боксу».
Действительно, Пизантини совмещал две профессии. Это Серебряков узнал уже позже, когда познакомился с инженером-боксером…
Опять прозвучало мелодичное трим-трим. В кабинет консула вошел полковник Молинари. Вскоре прибыли Тряскин и Опанасенко. Полковник начал:
— Товарищи, времени у нас в обрез. Засиживаться здесь нам не стоит… Все в сборе?
— Нет Луиджи…
— Ждать не будем. Итак, несколько слов о положении в Риме. Кессельринг со своими войсками собирается оккупировать город. Штаб Сопротивления поэтому ставит перед нами задачу: создать как можно больше мелких боевых групп, чтобы активизировать действия против гитлеровцев. Для этого нужны люди. Есть ли они? Есть! На окраине, как раз в конце улицы Номентана, боши разбили новый концлагерь для военнопленных. Нами получены данные о том, что среди них шестьдесят человек русских. Офицеры и солдаты, понимаете! Люди, имеющие большой боевой опыт и желающие — в этом нет сомнения — как можно быстрее взяться за оружие. Необходимо срочно организовать их побег и подготовить конспиративные квартиры. Операцию поручаю тебе, падре Стефано. Людей подберешь по своему усмотрению. Кроме того, надо усилить боевые действия в окрестностях Рима. По дорогам двигаются подкрепления генералу Кессельрингу и автотранспорты с оружием. Нужно не давать немцам покоя ни днем ни ночью. Налеты, диверсии, засады, минные поля. Ты, Андреа, и ты, Микеле, как командиры своих отрядов будете отвечать за это задание. Связь поддерживайте лично со мной и с Серебряным. Наконец, последнее — конспирация. Товарищи, наше подполье разрослось, увеличилось число конспиративных квартир, появилось много новых людей, порой не очень тщательно проверенных. Необходима предельная осторожность.
Новые боевые группы должны знать в лицо только своего связного. Встречи вроде сегодняшней сократим до минимума. Оперативные вопросы будем решать через связных. Не забывайте, в городе активно работает гестапо. Недавно прибыл специальный уполномоченный Гиммлера майор Отто Хенке. Фашистская тюрьма на улице Тассо опять полна. Вчера вывешено объявление о расстреле десятерых «врагов фашистского режима». Погибли заложники. Их расстреляли за двух абверовцев, убитых тобою, Стефано, на Тибуртине. Приговор заложникам подписал майор Хенке. Видите, как активно взялся за дело этот мерзавец. Ему, это нам стало известно, поручено нащупать и уничтожить подполье. И, видимо, он будет лезть из кожи, чтобы выполнить задание. Поэтому надо опасаться засылки провокаторов в нашу сеть. И еще одно, друзья. Нужно больше советоваться перед проведением любой, даже мелкой операции. Я никоим образом не хочу ограничивать инициативу бойцов, но была ли целесообразной ликвидация заезжих офицеров? За этих двух фашистов поплатились жизнью десять жителей Тибуртины.
Стефан поднялся с кресла и, вынув сигарету, сказал хрипловатым голосом:
— Я с тобой не согласен, товарищ Молинари. В сумке одного из офицеров было важное письмо к Роммелю, ты же знаешь…
— Да, верно. Письмо было важное. Но его можно было получить и без стрельбы. Ведь ты же говорил, что абверовцы были пьяны… Но не в этом дело. Я говорю о том, что все мы должны быть собраннее и все время советоваться, чтобы не допускать ошибок… Так, теперь вернемся к вопросу об освобождении советских военнопленных из лагеря на Номентане. У тебя есть какие-нибудь соображения, Владимиро?
— Да, есть. Я тоже получил сведения о том, что шестьдесят наших находятся в этом лагере, и мы уже кое-что обдумали со Стефано. Действительно, надо спешить, так как немцы в этой ситуации могут или уничтожить пленных, или перебросить их в другое место. Конечно, вырвать их из лагеря путем вооруженного налета, как предлагал Стефано, дело нереальное. По Номентане такую большую группу не проведешь. Остается еще один выход — подземные галереи. Правда, в непосредственной близости от лагеря галереи не проходят. Но к берегу реки Аньене ведет довольно широкая канализационная труба. Из нее можно попасть в главный коллектор и оттуда через катакомбы прямо в подвал нашей виллы.
— Есть одна очень немаловажная деталь, — вставил слово Стефан, — которая весьма усложняет этот, на первый взгляд, блестящий проект нашего друга Владимиро. Дело в том, что на карте, которую нам дал инженер Пизантини, все эти галереи запутаны так, что в них даже святая дева Мария не разберется.
Серебряков достал сигарету, закурил.
— Да, падре прав. Я могу к этому добавить еще и то, что около канализационной трубы, которая находится, в общем-то, в двадцати шагах от ограждения лагеря, день и ночь стоит эсэсовский пост с овчарками. Мало того, немецкий пост находится и под землей на пересечении двух галерей, проходящих под улицами Номентана и Реджина Маргерита. Но у нас нет иного выхода. Мы должны разобраться в галереях или с помощью святой Марии, к которой так привержен Стефано, или, если это потребуется, самого дьявола…
— А почему бы вам не взять с собой инженера Пизантини, — подумав, предложил Молинари. — Да, да, Владимиро, ты мне говорил, что он еще не совсем проверен. Но в данном случае риск оправдан. Вы же будете вместе с ним… Так будем считать, что и этот вопрос решен. Теперь дело к вам, Андреа и Микеле. Главный штаб доволен действиями ваших отрядов и просил объявить вам благодарность за два немецких транспорта с оружием. Оно нам всем пригодилось. Подробные инструкции о дальнейших действиях вы получите от меня несколько поз…
…Молинари не успел закончить фразу. Трин-трин… — прозвучал звонок как-то на этот раз очень тревожно. Зеркало-дверь открылась. Луиджи Бокка, бледный и запыхавшийся от бега, быстро проговорил:
— Товарищи, беда! Я только что встретился с Марио Мольтони, слугой барона Помпили из ОВРА, вы о нем слыхали, чудный парень. Он предупредил, что его барон через свою агентуру раскопал для подполковника Капплера из гестапо адрес подпольной типографии. Марио сказал так: «Я не знаю точно, какой это адрес, но подслушал, как Помпили объяснял Капплеру, что типография находится в районе собора Санта Мария Маджоре». Потом Марио сказал, что, как он понял из того же подслушанного разговора, операция по захвату типографии намечается завтра на пять утра.
