Вера и Марина Воробей - Сумасшедшие каникулы
Около двенадцати в замке заворочался ключ.
Вскоре в комнате появился сияющий Марк. Он стянул с себя рубашку и бросил ее через, всю комнату. Кирилл проследил за ее полетом — его фирменная «Келвин Кляйн» угодила на подлокотник кресла. Хорошо не на пол.
— Кир, я с такой девчонкой познакомился в «Погребке монаха». Супер-пупер! — сообщил Марк, сладко потягиваясь.
Кирилл не верил своим ушам. Он тут изводил себя целый вечер, поедом можно сказать ест, а легкомысленному братцу все нипочем!
— А как же Лиза? — спросил он, откладывая журнал в сторону и поднимаясь с кровати.
— Кукушкина?
— Я не знаю ее фамилии, — раздраженно заметил Кирилл, натягивая спортивные брюки. — Я говорю о той Лизе, с которой у тебя три дня назад было свидание.
— У нас, — уточнил Марк.
— Напоминаю, что я пошел на эту авантюру исключительно по твоей просьбе.
— Я это очень ценю. Концерт был отличным, а свидание с Лизой чисто дружеское, так что я никому ничего не должен.
— Дружеское? — переспросил Кирилл вкрадчиво мягким тоном. — Не ты ли говорил, что у вас первое свидание! Первое, между прочим, подразумевает второе!
Марк скривил губы в ухмылке.
— Совсем не обязательно. Спокойно! — молниеносно отреагировал он на гневный огонек, вспыхнувший в глазах Кирилла, так похожих на его собственные.
— Спокойно?! — взорвался Кирилл, выплескивая накопившееся за вечер раздражение. — Ты сказал, что еле уговорил ее встретиться с тобой, что для тебя это очень важно!
— Разумеется, важно. Я привык держать слово.
Кирилл на миг потерял дар речи от такого безответственного заявления.
— Я обещал угостить девушку мороженым, ты угостил ее вместо меня, кстати, на мои карманные денежки. — Как ни в·чем ни бывало продолжил Марк, иронично улыбаясь. — В чем проблема, Кир?
— В тебе. Во мне, — только и сумел вымолвить он.
Марк скривился словно перед кабинетом стоматолога.
— Знаешь, я уже жалею, что уговорил тебя пойти в эту «Лиру».
— Может, и жалеешь, но не так, как я, — заверил Кирилл, не в силах скрыть досаду. — А ты с ней виделся после того вечера? — уточнил он на всякий случай.
— С кем с ней? — спросил Марк, витая в своих мыслях.
— С Лизой, конечно!
— Нет, как-то не пришлось. Так вот оно что! — осенило Марка, едва он взглянул на расстроенное лицо Кирилла. — Ты сам запал на нее! Признавайся, запал?
— Не мели чепуху, — перебил Кирилл, смутившись. — Просто я встретил ее сегодня на «Динамо».
— Ну и что?
— Не догадываешься? Она назвала меня Марком.
— А как же еще она должна была тебя назвать? Она же не знает, что нас двое.
— Я собираюсь исправить эту ошибку.
— Надеюсь, моя смерть будет легкой?
Кирилл безнадежно махнул рукой и отправился на кухню варить себе кофе.
Марк пошел за ним, фальшиво напевая:
Рыжая, рыжая, ты на свете всех милей.
Рыжая, рыжая, не своди с ума парней…
И где только он откопал эту песню?
— Заткнись, пожалуйста! — попросил Кирилл.
— Пожалуйста, — согласился Марк, усаживаясь на стул.
Некоторое время он молча наблюдал за Кириллом. Тот насыпал себе кофе в чашку, положил сахар, залил все это кипятком из электрического чайника. Прерывая молчание, Марк сказал:
— Я так понимаю, что она все еще не в курсе, что тебя зовут Кирилл?
— Она была не одна, — объяснил Кирилл. Марк, глядя на него, тоже налил себе кофе. — Ты, конечно, можешь поступать, как хочешь. Ты уже взрослый мальчик. Но учти, я сильно сомневаюсь, что Лизавете понравится правда, если она выплывет наружу.
«Наверное, — подумал Кирилл, — но я все равно пойду к ней завтра и все расскажу. Я не хочу, чтобы наши отношения начинались со лжи… Отношения! — Кирилла прошиб холодный пот, он отставил чашку, так и не сделав из нее ни единого глотка. — Проклятье! Неужели Марк прав и я влюбился в Лизу? Вот так, неожиданно, ни с того, ни с сего! А может, это и не любовь вовсе? Тогда почему же я не могу выбросить эту веснушчатую рыжеволосую девушку из головы? Почему по мне словно ток пропустили, когда она на миг прижалась ко мне, весело болтая ногами? Как жаль, что по любви не существует учебников, — грустно усмехнулся Кирилл. — А то бы я быстренько решил пару-тройку уравнений, и выяснил — влюбился я или нет».
9
— Мальчик, ты случайно не знаешь, в какой квартире живет Лиза? Она такая рыженькая, — уточнил Кирилл, подойдя к песочнице.
Мальчишка лет пяти в синей бейсболке улыбнулся ему, продемонстрировав щербатый рот:
— Кукускина? — спросил он, смешно шепелявя.
— Да, Кукушкина.
— В восемьдесят седьмой она зывет. Это на сетвертом этазе, — ответил он и снова принялся за свой песочный замок, который рассыпался на глазах.
— Ты водой-то полей песок: Проще станет, — посоветовал Кирилл.
Мальчик задумался.
— Больсое спасибо, — вежливо поблагодарил он.
— Большое пожалуйста, — не менее вежливо ответил Кирилл и пошел к подъезду.
Решение приехать сюда возникло совершенно спонтанно. Сначала он хотел позвонить Лизе и договориться о встрече, но все утро возле него как нарочно крутился Марк, а звонить при нем — это все равно, что таскать жареные каштаны из огня.
Кирилл торопливо вбежал по ступенькам.
Сердце его бешено колотилось о грудную клетку, грозя выскочить. Преодолеть несколько пролетов для тренированного тела было сущим пустяком. Волновалось и билось его сердце совсем по иной причине, и Кирилл это отлично понимал. Сейчас он увидит Лизу.
Успокоив немного дыхание, Кирилл нажал на кнопку звонка, потом еще раз. Некоторое время он ждал, не в силах поверить, что приехал напрасно. И тут наверху хлопнула дверь, и раздались медленные шаги. Кто-то спускался вниз.
Кирилл обернулся. На лестнице показалась женщина с хозяйственной сумкой.
— Тебе кто нужен? — спросила она, задержавшись у мусоропровода.
Кирилл прочел некоторую настороженность в ее взгляде. Мало ли, кто тут шастает по подъездам. Может, высматривает, какую квартиру обчистить. Он улыбнулся как можно приветливее.
— Я пришел к Лизе. К Лизе Кукушкиной — поспешно добавил он, чтобы снять с себя всяческие подозрения.
Женщина оглядела его еще раз и, видимо, пришла к выводу, что он внушает доверие.
— А они на даче. Сегодня же суббота, — сообщила она так, будто это все объясняло.
Кирилл расстроился.
— Спасибо, — сказал он и стал спускаться вниз, придерживаясь рукой за перила.
Хочешь, не хочешь, а придется отложить разговор. Скорее всего, Лиза вернется домой не раньше воскресного вечера. Интересно, что она сейчас делает? Может быть, купается, если поблизости есть речка, или же загорает сидя в шезлонге. На ней солнечные очки, купальник, скорее всего закрытый. Почему-то Кирилл не мог представить себе Лизу в слишком откровенном купальнике — не укладывалось это в образ, созданный его воображением.
Лиза с невероятным упорством выдергивала сорняки, которые изо всех сил цеплялись за засохшую землю. На ней действительно был сплошной купальник изумрудного цвета. В сочетании с рыжими волосами это выглядело великолепно, но кроме беззаботно чирикавших воробьев, к сожалению, этого никто не мог оценить солнечных очков «от Диора» и даже их подделки, продающихся на каждом углу, на ней не было, зато на руках были старенькие перчатки. Грядка, которую Лизе нужно было прополоть, тянулась как яма в том известном анекдоте — «от забора и до заката». Разумеется, Лизе не нравилось это занятие, но не могла же она третьи выходные подряд отлынивать от общественно-полезного труда, не совсем же она потеряла совесть! А тут еще Антон потребовал свободный день. Лиза подозревала, что ее брат увлечен соседской девочкой Женей. Раньше он терпеть не мог дачу, а теперь все выходные пропадает на ней и еще пристает к родителям: когда они уйдут в отпуск, чтобы пожить здесь нормально, как цивильные люди.
Лиза стиснула зубы и дернула изо всей силы особо сопротивлявшийся репейник. И как его угораздило вырасти на картофельной грядке! Солнце палило нещадно, Лиза устала сидеть на корточках, спина побаливала. Настроение у нее портилось с каждой минутой, и тут нежданно-негаданно пришло спасение.
— Лиза, бросай прополку. Соня с Костей приехали, — сказала мама и поспешила в дом.
А через час приехали еще и тетя Таня с дядей Сережей. Это были близкие друзья родителей, поэтому они могли позволить себе приехать без предварительной договоренности, уверенные в том, что им всегда будут рады.
Как и положено, началась обычная суматоха, сопровождающая всеобщий праздник. Папа чистил картошку, напевая густым басом: «Ах, картошечка, картошка… ничего прекрасней нет». Дядя Сережа охлаждал пиво в тазу с водой и улыбался в усы: он уже предвкушал рыбалку на прохладной зорьке. Тетя Таня и мама бойко резали салаты, между дел обсуждая какую-то Эльвиру. Соня с Костей дружно сервировали стол разрозненной посудой. Лизу послали за хлебом в палатку, а Антону поручили разыскать Рыжика, который куда-то исчез.
