KnigaRead.com/

Нина Дашевская - Около музыки

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Нина Дашевская, "Около музыки" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Я была в третьем классе. Сижу у него на уроке, пилю там чего-то. А он вдруг спрашивает:

— Как думаешь, вот это нота ля. Почему она здесь? Почему не «ми», ведь было бы логичнее, согласись? Зачем композитору понадобилось это «ля», чего он хотел?…


И я первый раз тогда подумала — а правда, почему? У Капитолины таких вопросов ко мне не было. Было: рука, локоть, пальцы. Выше, ниже, громче.

А Марек вдруг спросил меня: зачем?

И мы почти не занимались в тот день. Он мне объяснял, и рассказывал, и играл сам. Как вот это «ля» может быть внезапным разочарованием, или подарком. Что оно — неожиданный поворот; а куда — мне решать. Как одна нота может оказаться одуванчиком. Или рукой друга. Или снегом, например.

И я поняла, что не брошу виолончель никогда в жизни.

Потом Капа выздоровела. За месяц с Мареком что-то повернулось в моей голове; и внезапно оказалось, что мне всё легко даётся. И Капа стала со мной заниматься дополнительно. И дополнительно к дополнительному. И дополнительно к дополнительному-дополнительному.

— А чего ты не уйдёшь от неё, раз она такой монстр? Что, других учителей нет? — спросил Панкратьев.

— От неё как уйдёшь… Она считается супер какой педагог, понимаешь? К ней попасть… Очередь стоит. Ну, она реально хорошо учит, в смысле, руки там… И Марк у неё учился тоже, нормально. Даже не то что нормально — он очень круто играет, в училище был лучше всех. Ну, и в Москву поступил теперь. Уехал.

— Скучаешь, — сказал Панкратьев. Удивительно серьёзно сказал, не смеялся.

— Да. Скучаю.

— Круто, — вдруг сказал он. — Завидую тебе. Я пока не скучаю ни по кому.

И я подумала — а ведь правда. Если бы не было Марека, вот этого уехавшего Марека там, в Москве, по которому да, я так страшно скучаю — разве мне было бы лучше?

Капитолина тогда, в третьем классе, за меня взялась крепко. И я занималась, ведь когда начинает получаться, когда понятно становится, что делать, да ещё хвалят — так хочется дальше, дальше! Но от меня все хотели чего-то ещё, а Капитолина совершенно не давала мне дышать. И через два года я Марка встретила на концерте, он спросил — как у тебя со специальностью? И я разревелась в ответ, как дурочка. А он сказал — приходи, позанимаемся. Что-нибудь придумаем.

И я стала ходить к нему в училище. Редко, раз в месяц где-то. Ему некогда ведь, у него был дипломный год. Иногда классов свободных не было, и мы просто сидели с нотами в столовой. И он говорил со мной — что там в этих нотах и как.


— Понимаешь, он не объяснял мне, как играть. А спрашивал. Заставлял, чтобы я сама думала. Говорил — ты же не обезьяна, чтобы я тебя дрессировал, не мишка на велосипеде. Давай сама. Куда идёт эта фраза, какая нота тут главная. И вот мелодия — это кто? Воин или поэт?… А Капитолина не так, она именно дрессирует, как в цирке. И хочет, чтобы я играла не как я, а как она хочет. Она точно знает, как надо. Вот что меня в ней бесит: она знает, как надо! Шаг влево, шаг вправо — расстрел!

— Ладно, Сень, не кричи, я понял. Ну, чего ты. Понял я. Про Марка знает она? Что вы занимаетесь?

— Нет, конечно, ты что! Она бы закопала нас обоих, и сверху села!

— А, выходит — ты занимаешься с Марком, а она думает, что ты сама такая талантливая.

— Вроде того, — кивнула я. Это он смешно сказал, я об этом раньше не думала. Хотя после Марековых уроков Капа иногда наоборот орала на меня, что всё не так. Но я-то чувствовала, что так!

— Повезло тебе с учителем, — сказал Панкратьев. — Значит, в Москву к нему ездишь?

— Два раза только. Только никому не говори, родители не знают.

— Сама, что ли?! Ну ты вообще!

— Я с Даней ездила, с братом. У меня такой брат… Как лучший друг.

— Слушай, ты такой счастливый чувак, Сенька, — вздохнул Панкратьев. — С виду и не скажешь. А у меня никого нет.

Я в первый раз подумала — а ведь правда. Счастливая. У меня и Данька, и Марек. И виолончель. У других ведь такого нет. У Панкратьева, например. Как вот он живёт!

— А я тут тоже в Москву ездил, — сказал он вдруг.

— Зачем?

— Просто. Смотреть. Сам ездил, ходил везде…

— А родители тоже не знают?

— Нет. Но если бы спросили — я б сказал.

— Как это? Если бы спросили, не ездил ли ты в Москву?…

— Ну, скажем, мама тогда позвонила бы и спросила — ты где? Сказал бы.

— И что бы тебе было?

— Не знаю, — пожал плечами Панкратьев, — У нас договорённость такая, не врать. Поэтому они стараются не давить на меня, чтобы это не испортить. Я не вру, ну и они мне тоже.


Ничего себе. «И они мне тоже». Я как-то раньше не думала об этом, врут мне родители или нет. Наверное, всё-таки врут. Но не специально, а так, по привычке. Вот он откуда такой, Панкратьев. Значит, всё-таки есть у него с кем поговорить. Надо же, родители… Но им ведь всё равно всего не расскажешь.


— Ты ведь мне тоже хочешь что-то рассказать, да? Ты же не меня хотел слушать, а сам говорить, — догадалась вдруг я.

— Точно, — сказал он. — Но не совсем. Про Марка хорошо, мне очень понравилось. Я люблю слушать вообще. Спасибо, кстати, что рассказала. За это… За доверие.

— Спасибо, что слушал…

Я вдруг испугалась на секунду. Испугалась, что это он сейчас так. А потом раззвонит всем про моего Марека. Страшно как. Нет, не может быть!

— А ты смелая, — сказал он вдруг.

— С чего ты взял?…

— Не боишься, что я расскажу кому?

Он мысли читает, что ли?! Я даже споткнулась. И он меня поддержал. За плечо. И я подумала, что ещё час назад мысль о том, что какой-то Панкратьев до меня дотронется, была бы отвратительной. А так — ничего, нормально. Нет, он никому не скажет. Точно. — Никому не скажу, не бойся, — сказал он. — Это такая штука, доверие. Таким не бросаются.


Мы шли всё дальше. Я вдруг поняла, что совершенно не представляю, где мы вообще есть. Я этой части города не знаю. Баржи какие-то на реке… Как будто в другом, совершенно не знакомом месте.


— А ты раньше школу прогуливал? — спросила я.

— Конечно. А ты первый раз, да?

— Да…

— Поздравляю… Не, ты не думай, я редко. Только если дело какое. Я вообще люблю в школу ходить.

— Чего? — не поняла я. Это так странно звучит. Как «я люблю варёный лук». Есть, наверное, люди, которые любят. Но я не видела.

— Люблю, говорю, в школу ходить. Интересно. Сижу, на людей смотрю… Как там, кто и что.

— А, так мы для тебя вроде зоопарка? — догадалась я.

— Ну да.

— А тебе не кажется… Вот тебе не кажется, что это может быть обидно?!

— Конечно, обидно. А я и не обещал никого не обижать. К тому же, я не запрещаю никому рассматривать меня. Так что всё честно.

— Вот ты, Панкратьев… Получается, что ты ставишь себя выше всех. Что ты у нас самый умный. А мы все так…

— Ну, не все. Ты, например, ещё ничего. А я действительно самый умный, да. Я так думаю. Ничего в этом такого нет. Вообще в нашем классе нетрудно самым умным быть. Наверное, многие так про себя думают, только не говорят. Да и ты тоже — разве нет?


Вот чёрт. А ведь правда. Я думаю, что я умнее их всех, что все вокруг тормоза и поговорить не с кем. Неужели правда? Каждый думает так?…


— А ведь знаешь, Панкратьев. Я ведь раньше и про тебя думала, что ты совершенный придурок. А ты оказался вот что. А вдруг… А вдруг — и другие так?


— Нет, — уверенно помотал головой Панкратьев. — Они, конечно, может, и думают про себя чего. Но таких, как я — нет. Я такой один на всём свете, это точняк.


Так странно, что он это говорит. Ведь никто так не говорит — я самый умный. Это не принято, нас ведь учили — надо скромным быть, говорить — да что я, да я ничего… А вот Панкратьев говорит, что думает. Думает, что самый умный — и так говорит. Странно. И… И не сказать чтобы мне это не нравится. Ведь он и правда, похоже, умнее всех.


— Слушай, Сень. А вот что — это что?

— Чего? — опять не поняла я.

— Ты сказала сейчас. Думала, что я придурок, а оказалось — «вот что». Что это такое оказалось, а?

— Оказалось, что нет, не придурок, — ответила я. Хватит с него. Хотя… Хотя нет, не хватит. — Оказалось, что с тобой можно поговорить нормально.


Высокие дома кончились. А начались маленькие деревянные домики, дворы. Деревня какая-то, а не город. Собаки из-за заборов орут…

— Сень. Я ведь правда хотел рассказать. Только ты никому, ладно?

— Конечно.

— Это глупо… Конечно, если я тебе говорю — значит, надеюсь, что ты никому не скажешь. А ты… Ты как хочешь. Просто я тебе доверяю. Имей в виду.


Я вдруг испугалась. Что он мне сейчас выдаст какую-то жуткую тайну. Вроде того… Вроде того, что он в кого-то там влюблён. Только бы не в меня. Только бы. Ой. Потащил гулять. Вот я дура. Чёрт… Только не это. Только не Панкратьев. И что мне потом с ним делать?!

— Сенька. Вот ты, ты. Ты вообще хочешь на виолончели играть? Всю жизнь? Ну, работать музыкантом. Хотела бы?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*