Мария Митрофанова - Маскарад
– Привет, это ты загадочный Хан, о котором парни мне уже все уши прожужжали?
– Он самый. А кто ты?
– Это Динка, она будет нашей солисткой, – ответил вместо девчонки Колбыч.
Джим подхватил разговор:
– Мы уже четыре дня тебя ждем, искать начали, а ты как в воду канул. Свинство это с твоей стороны, Кир.
– Да знаю я, знаю, что свинство. Могли бы и без меня начать.
– Ну, ты, Хан, даешь! Динка уже тексты выучила, а без твоего соляка совсем не то получается! Я же половину песен писал с таким расчетом!
– Джим, не держи меня за придурка! А то я не знаю, что все равно импровиз попрет голимый! – отпарировал Кирилл.
– На том стоим! – самодовольно ответил Джим.
– Ладно, кончай базар, – осадил их Колбыч. – Динка, покажи Хану свой класс!
Девчонка взялась за микрофон и спросила Джима:
– С чего начнем?
Тот пробежался чуткими пальцами по клавишам:
– С «Маятника».
Эту песню Джим и Кирилл написали в конце лета и ужасно оба любили. Киру стало понятно, что их лидер доверяет этой новой герле, раз она будет петь их самую лучшую песню. Мальчик взял свою гитару, тронул струны, подкрутил колки и приготовился вступить после первых аккордов Джима.
Голос у Динки был не очень сильный, но интересно окрашенный и хорошо поставленный, а манера исполнения, к вящей радости Кира, не походила совершенно ни на кого. Голосовой ряд так естественно сливался с музыкальным, что все ребята ощутили подъем, ту самую энергетику, которая позволяет сделать исполнение удачным. Без всякой паузы они перешли к следующей песне, которая резко отличалась по ритму от «Маятника». Динка легко справилась и с ней. Минут сорок продолжался прогон песен, пока девчонка не запросила пощады:
– Парни, давайте сделаем паузу, – умоляюще подняла она руки. – Пара глотков минералки мне не повредит!
– Да ладно, могла и раньше сказать, мы ж не изверги! – высказался мокрый от взятого темпа Колбыч и потопал за водой и стаканами.
Во время перерыва Кир уселся рядом с Динкой, при ближайшем рассмотрении она показалась ему смутно знакомой. Девчонка глянула на него через плечо прищуренными глазами и сказала:
– А ты, в самом деле, классно играешь! Я не ожидала.
Ты тоже ничего, – ответил он. – А почему не ожидала? Ты не доверяешь мнению ребят?
Динка немного смутилась:
– Да нет, доверяю, просто ты...
– Договаривай, – подтолкнул ее Кир.
– Ну, я тебя знаю.
– В смысле?
– Я прошлой весной приходила в музыкальную школу к своей младшей сестре на экзамен, она в твоей группе.
До Кирилла постепенно начало доходить:
– Понятно, ты решила, что я слишком маленький?
– Ну, не совсем так, но, в принципе, да.
Кир был немного уязвлен:
– Надеюсь, у тебя хватила ума, не говорить ребятам, что я учусь в музыкальной школе?
– А что здесь такого? – не поняла Динка.
– Я не хочу, что бы они об этом знали. А возраст, к твоему сведению, не самое главное. К тому же этот недостаток очень быстро исправляется со временем.
Девчонка улыбнулась:
– А ты не глуп. И не беспокойся: я никому ничего не сказала.
– Спасибо.
Кириллу определенно понравилась эта герла, она явно вписывалась в коллектив. К тому же, сделав в уме быструю прикидку, он вспомнил ее. Дина была старшей сестрой Ольги Веденеевой, а, значит, всего на два года старше самого Кирилла. У разговорчивого Колбыча Кир узнал, что именно он и привел Дину, познакомившись с ней на чьем-то Дне рождения.
Репетиция и разговоры затянулись надолго, Кирилл совсем не вспоминал о своих одноклассниках, оказавшись в своей родной стихии. Они с Джимом обсудили еще пару новых песен, Динка подкинула свежую идейку, правда, очень девчоночью, но клевую. Ребята обещали сделать песню специально для нее.
Когда решили расходиться по домам, Кир предложил Дине проводить ее до дома. Она несколько странно посмотрела на мальчишку, но согласилась. Джим на прощание сказал, что завтра снова нужно встретиться. Все с радостью согласились.
Оказалось, что Динка живет не очень далеко, на улице была оттепель, поэтому ребята пошли пешком. Кир шел рядом с девчонкой, искоса поглядывал на нее, слушал, как она говорит о своем давнем желании петь, и думал, что у Джима и Колбыча уже есть девчонки, поэтому по поводу Динки они ему не конкуренты. А она ему определенно нравилась, нравилась так, как никогда не нравилась ни одна другая девчонка. Смелости Ханееву было не занимать, поэтому он спросил в цвет:
– Дина, а у тебя есть парень?
Зеленые глаза девчонки метнули веселые искры:
– Откуда такой интерес к моей личной жизни?
– Ты мне нравишься, – так же прямо ответил Кир. Динка явно забавлялась ситуацией:
– Мальчик, а тебе говорили, что в этом возрасте девушки предпочитают парней постарше?
– Это глупые девушки, – упорствовал Кирилл. – А ты умная.
Дина перестала улыбаться:
– Да? Занятная у тебя логика. Ладненько, возможно, что с тобой не соскучишься.
– Это означает твое принципиальное «да»? – обнадежился Кир.
– Это означает мое принципиальное «посмотрим»! – Динка снова улыбалась. Ребята были правы: Хан просто потрясающий парень.
Глава 8
Совершенно иные впечатления от этого вечера остались у Веры Бреусовой, которая от тоски все-таки согласилась погулять с Лешкой Ступиным. Но за полчаса прогулки он ей так надоел своими рассказами о спорте, что девочка готова была взвыть. Поэтому она с радостью согласилась зайти к нему домой на чай, так как еще пару минут, и Вера уже не смогла бы удержаться от грубостей, несмотря на все свое воспитание.
Лешкина мама встретила подругу сына настороженно. Но, услышав ее фамилию и уточнив, что она дочка «того самого» Льва Исааковича, рассыпалась в любезностях и полностью завладела гостьей. Лешкины мечты пообщаться с Верой наедине канули в Лету. Оправдались только надежды подняться в глазах собственной родительницы.
Верочка беседовала с мадам Ступиной легко и непринужденно, но никакой радости от этой беседы не получала. Такого общения она могла сколько угодно получить и дома по субботам, когда в их огромной квартире собирались многочисленные родственники. Высидев положенное правилами приличия время, Вера засобиралась домой, ссылаясь на занятость.
Лешка обрадовался, что, возможно, они еще погуляют, благо погода позволяла, и он наконец-то скажет Вере о своих чувствах. Но девочка была уже настолько зла и на себя, за то, что согласилась на эту дурацкую и совершенно ненужную ей прогулку, и на этого недоумка Ступина, и на его амбициозную мамашу, и, вообще, на весь белый свет, что несчастный Лешка, только начав говорить, уже понял, что лучше бы молчал.
– Вера, – начал он, – Я... ты..., – и совершенно растерялся под ее взглядом.
– Ну что, что тебе еще?
– Ну, я... ты... – продолжал мямлить мальчик.
– Это я уже слышала. Что дальше?
– Я... Ты мне нравишься, вот! – наконец-то справился с непослушным языком Ступин.
– Ну и что?
– Ну, это, очень нравишься...
– Дальше?
– Все... – Лешка совершенно растерялся, не представляя, что сказать этой девочке. В его воображении этот разговор протекал не так.
– А если все, то оставь меня в покое! – Вера почти кричала.
– Почему? – недоуменно спросил Ступин.
– О господи! Леша, ты хороший парень, но ты мне не нужен. Понимаешь, не ну-жен!
– Как же так, Вера?
Девочка устало вздохнула:
– Как-как... Вот так, просто не нужен, и все.
– Но так не бывает, – Лешка чуть не плакал. – Ведь я же тебя...
Вере стало его жалко, она взяла мальчишку за руку и заглянула ему в глаза:
– Леша, поверь мне, так бывает.
От ее сочувствующего голоса Ступину стало только хуже.
– Но я так не могу! Я не хочу, чтобы так было! Так не справедливо!
Вера потеряла терпение:
– Не справедливо?! А то, что я тут с тобой, идиотом несчастным вожусь, когда мне хочется быть рядом совсем с другим парнем, это справедливо? Что ты вообще в жизни понимаешь!
Широко раскрытыми глазами мальчик смотрел на перекошенное от гнева и обиды Верино лицо, а она продолжала кричать, уже не сдерживаясь:
– Справедливость ему подавай! Ты дурак, Ступин, полный дурак, ты мне надоел смертельно! Я тебя терплю только из-за спектакля! Вы мне все надоели! Особенно Филипова, дрянь такая! Приклеилась к Кириллу, как к собственному! Зачем он вас только притащил к нам! Глаза бы мои на вас не глядели!
До Лешки дошло:
– Вера, – мягко сказал он. – Успокойся, Вера. Я все понял: тебе нужен Кир, да?
– Да, – обреченно промолвила Вера. Она сразу перестала кричать и сникла. Слезы душили ее.
– Не надо так, Вера. Ты такая необыкновенная, у тебя все будет хорошо, – высокий Ступин неловко склонился к Вере и гладил ее плечо.
Она подняла на него заплаканные глаза:
– А как же ты?..
– А как я? Как-нибудь, – он невесело улыбнулся. – Главное, чтоб тебе было хорошо. И, знаешь, Вера, ты, это самое, запомни, я твой друг, если что.
