Ирина Мазаева - Огонек в сердце
Лиза не заметила, как в голову ей сами собой пришли строки стихотворения. Она включила ночник, взяла из стола тетрадку, куда записывала стихи…
Я – рыцарь, я закован в латы,
В бой рвётся конь, железом звеня,
Но, не спросив, легко пришла ты
И кормишь с рук моего коня.
Теперь я робок, а раньше был смел,
И ты, казня за грехи и ошибки,
Легко берёшь меня на прицел
Милой своей улыбки.
Что железо и что броня,
Разве спрячешься за забралом?
Копья взглядов найдут меня
Даже под ведьминым одеялом.
Теперь я робок, я пленный теперь,
Я разжимаю железную длань.
Зачем выбирать: любовь или смерть?
Последняя – это лишь первой дань.
Лиза с удивлением перечитала написанное. Во-первых, до этого она никогда не писала стихи от лица парня, а во-вторых, ей вовсе не это хотелось написать. «Подумаю об этом завтра», – решила она и мгновенно, даже не выключив ночник, заснула.
Глава 5
Настоящее свидание
«Что ты делаешь сегодня вечером?»
Раньше Лиза даже представить себе не могла, что такая простая фраза, написанная на тетрадном листке небрежным летящим почерком, может вызвать у неё целый фейерверк чувств. Не смея поднять запылавшее лицо, она покосилась в сторону Васи, сидевшего, как и они с Леной, на последней парте, но через ряд. Рябов тут же хитро улыбнулся ей, подмигнул и изобразил рукой в воздухе, как будто он пишет – отвечай!
Кровь ещё сильнее бросилась ей в голову. Сердце билось так, что, казалось, слышно было даже в рекреации, мысли прыгали и путались.
Вася написал ей записку! Он хочет встретиться с ней вечером! И это после того, как целых три дня после его странного визита к ней – чтобы постирать – между ними не происходило ровным счётом ничего, кроме обычной Васиной болтовни и её восторженного слушания его анекдотов.
И снова были и радость, и страх, и ещё куча каких-то чувств, Лиза и названий-то их не знала.
Лена заглянула через её руку в листок и показала большой палец: здорово!
«Ничего», – прыгающей рукой вывела Лиза на том же самом листке и послала его обратно.
Прошла целая вечность, прежде чем листок вновь вернулся к ней.
«Давай куда-нибудь сходим».
«Давай».
И опять – целая вечность до ответа.
«В семь у кафе «Виноград». Буду ждать!»
«Хорошо».
Лиза сидела ни жива ни мертва. Она так этого хотела, так хотела, чтобы Вася пригласил её в кафе, и это случилось.
ЭТО СЛУЧИЛОСЬ!
За окном шёл дождь, историчка что-то вещала у доски, кто-то записывал, кто-то занимался своими делами – всё, казалось, было как обычно. Но Лизе вдруг показалось, что мир стал таким чудесным! И что жизнь – прекрасна и удивительна.
«Он пригласил меня на свидание в кафе!!!» – написала она прямо в тетрадке по истории и пододвинула её Ленке.
«Счастливая. Поздравляю!» – написала та.
Кафе «Виноград» находилось в пяти минутах ходьбы от их дома, но Лиза опоздала минут на двадцать. Потому что волновалась ещё больше, чем перед приходом Рябова к ней в гости.
Вася стоял у входа, спрятавшись от мелкого противного дождика под козырьком, с букетом астр в руках.
– Это тебе! – первым делом он вручил ей цветы.
– Спасибо, – Лиза взяла их и стояла теперь с цветами в одной руке и мокрым раскрытым зонтом в другой, не зная, что делать дальше.
– Пошли внутрь! – скомандовал Вася, забрал у неё зонт, закрыл его и широким жестом распахнул дверь. – Заказывай, что хочешь! – когда они уселись за столик, предложил он, передавая ей меню.
Лиза попросила чаю и пирожное. И то и другое – самые дешёвые из ассортимента кафе. Взять что-то подороже и повкуснее ей показалось неприличным: а вдруг он подумает, что она меркантильная? Вася заказал себе кофе. А когда заказ принесли, он небрежно бросил на стол пачку сигарет.
– Ты куришь? – удивлённо спросила Лиза: раньше она не видела, чтобы Рябов курил.
– Балуюсь. Хочешь?
– Нет, – испуганно отказалась она, – я не курю.
Кругом были только взрослые, поэтому Лиза чувствовала себя немного неуютно.
– Да ладно, расслабься. Деревня ты, деревня! В городе все ходят в кафе, это круто. За окном – дождь, а мы тут сидим в тепле, наслаждаемся жизнью. В жизни всегда есть место для праздника. Нужно только уметь в это место попасть, – хохотнул он. – Крутое кафе, да? Смотри, какой стильный дизайн.
Лиза в дизайне кафе ничего не понимала, а потому просто согласилась с Васей, кивнув.
– Круто жить в городе. Без предков. Ходи, куда хочешь, делай, что хочешь. И никто не нудит тебе в ухо: делай уроки, делай уроки!
– Да, это здорово! – согласилась Лиза и попробовала отхлебнуть чай, но он оказался горячим.
Вася же подчёркнуто манерно закурил. В красивом кафе, с чашкой кофе и сигаретой он показался Лизе каким-то взрослым, старше её и умнее. Она и сама почувствовала себя совсем взрослой, ведь она оказалась в кафе, с парнем, и могла сидеть с ним здесь сколько угодно, не боясь маминых упрёков из-за позднего возвращения домой. К тому же в полумраке заведения Рябов выглядел ещё симпатичнее и таинственнее.
Лиза поймала себя на мысли, что она почему-то очень сильно волнуется – сидит и крутит на пальце колечко. И ужасно боится сказать что-нибудь не то, сделать что-нибудь не то…
Едва Лиза об этом подумала, как… Как тут же уронила своё колечко в горячий чай и совсем растерялась.
– Что делать, если блондинка кинет в вас кольцом? Мгновенно убегать, потому что в руке у неё – граната! – моментально среагировал Вася.
Лиза хихикнула, чтобы скрыть смущение.
– Да ладно, чай остынет, выпьешь его и найдёшь на дне сюрпрайз! – успокоил её Вася и тут же начал рассказывать очередную байку:
– Вчера услышал – полчаса смеялся, и это – не байка, это реальный случай. Чувак такой, нормальный, он уже универ заканчивает, в общаге мне рассказал. Это с ним и его друзьями на самом деле произошло. Прикинь, сидели они вечером тусовкой, и тут лампочка перегорела. Ну, заменили. И тут одна девчонка сказала, что если лампочку-«грушу» в рот засунуть, то потом её обратно не вытащить, потому что, типа, там какое-то давление во рту создаётся, и ни туда ни сюда. А с ними один пацан, Валера, сидел, тоже уже взрослый, техникум закончил, работает, так он пришёл после другой вечерины, и ему весело, в смысле, кривой он уже, как саксофон, был. Так он и давай спорить, что он сможет её изо рта вытащить. Ну, взял и засунул. Засунуть засунул, а обратно она не вылезает! Они её всей тусой тянули-тянули, по-разному пробовали – не получается. Ладно, решили ехать в травмпункт. Ещё транспорт ходил. Приехали, ловят медсестру. «Вот, – говорят, – у парня лампочка во рту. Вытащить не можем». Медсестра сначала им не поверила, потом увидела и в истерике побежала за хирургом. Тот приходит, смотрит и вдруг как ребрами обеих ладоней по тому месту, где нижняя челюсть соединяется с черепом! У Валеры рот открывается широко-широко, лампочка выскакивает, а чувак так и остается с открытым ртом. Хирург объясняет, что это нормально, просто мышцы были изрядно напряжены, а теперь, наоборот, они сильно расслаблены и сокращаться какое-то время не будут. Но, типа, часа через три он уже опять дальше трындеть сможет. Ладно, все счастливы, хирурга поблагодарили, он им лампочку на память вручает. Обратно в общагу им уже на такси пришлось ехать. У одного рот не закрывается, а другие ржут, как кони. Водила не выдержал: «Чё с вами такое?» – спрашивает. Друг Валеры объясняет, что тот лампочку в рот засунул, а вытащить не смог. Водила не верит, его убеждают, а он не убеждается. Видит – у чувака в руках лампочку и, недолго думая, в рот её пихает! А она, естественно, не вытаскивается. Водила на чуваков с ненавистью смотрит, а сказать, понятное дело, ничего не может. Разворачивается, и все опять едут в травмпункт. И тут их гибэдэдэшник тормозит. В машине два придурка ржут, как кони, у третьего рот не закрывается, а у водилы во рту цоколь от лампочки торчит – понятно же, что все пьяные в стельку, включая водителя. гибэдэдэшник вытаскивает алкотестер и требует: «Дыхните!», а как водила дыхнёт-то с лампочкой?! Чуваки клянутся и божатся, что он трезвый. Гибэдэдэшник, естественно, не верит: кто же в трезвом виде будет ездить с лампочкой во рту? В общем, все вместе едут в травмпункт, ловят медсестру и посылают её за хирургом. Приходит хирург, проводит процедуру извлечения лампочки. Водиле очень много чего хочется сказать чувакам, но – никак.
В этот момент Лиза уже, что называется, лежала под столом от хохота, но коварный Вася, который, казалось, вовсю наслаждался произведённым эффектом, продолжал:
– Гибэдэдэшник к нему с алкотестером, а тот трезвый. Гибэдэдэшник говорит: «Ладно, везите меня обратно». Только отъехали они от травмпункта, как он не выдержал, попросил лампочку ему показать. «Странно, – говорит, – стандартная лампочка-то». Никто ничего и подумать не успел, как он – р-раз! – и в рот её себе. Думал, наверное, что он-то сумеет её вытащить. И, понятно, она застряла! Шофёр толком ржать с открытым ртом не может, но трясётся изо всех сил от радости, что гибэдэдэшник тоже опозорился, сидит теперь, как дебил, с лампочкой во рту. Короче, в третий раз они в травмпункт поехали. Двое с отвисшими челюстями, один с лампочкой, один ржёт уже до истерики и только один ещё в состоянии говорить. Ловят медсестру, с трудом приводят её в чувство и посылают за хирургом. Приходит хирург, долго матерится, вытаскивает лампочку и разбивает её об стол. «Задолбали вы меня!» – говорит. Все уже сроднились, обнимают гибэдэдэшника, радуются, что его тоже от лампочки избавили. Вдруг в кабинете, куда ушёл хирург, гаснет свет. Странные звуки… Выходит хирург с лампочкой во рту. Кто-то из них ещё был в состоянии побежать, поискать медсестру…
