Олег Зобнин - Неразлучные друзья
— Здравствуй, птичка-синичка! — обрадовался Миша.
«Чир! Чир!» — ответила гостья.
— Мама! Посмотри, птичка опять прилетела…
В это время на кормушку опустилась целая стая воробьёв. Они начали драться между собой и жадно клевать коноплю. А самый большой из них подскочил к синичке, больно клюнул её в голову и прогнал с балкона. Мише стало жалко синичку, и: он закричал:
— Мама же! Скорее, скорее!
Мама подошла, дёрнула за бечёвку — кормушка затряслась, и воробьи испуганно перелетели на перила. Миша взял у мамы бечёвку и сам стал прогонять воробьёв. Он делал это так ловко, что воришки-воробьи ни разу не могли сесть на кормушку и вскоре улетели совсем.
Синичка долго не показывалась. Но Мише очень хотелось, чтобы она вернулась, и он терпеливо ждал.
— Прилети, прилети! — шептал он, чуть шевеля губами.
И синичка прилетела. Она опустилась на перила, доверчиво посмотрела на Мишу и спрыгнула на кормушку. Миша очень обрадовался, что синичка его совсем не боится и, наверно, считает своим другом.
— Кушай, кушай! — угощал он гостью.
И синичка, дробно постукивая по фанерке, начала клевать коноплю и теребить сало. В коридоре послышался звонок, и в комнату вошёл Петя.
— Ага! Спорщик!.. Скажешь, синичка не моя? — встретил его Миша и подвёл к балкону.
Петя посмотрел на птичку, шмыгнул носом и сказал:
— Возьми, если твоя.
Миша сразу притих. Не зная, что сказать, он долго стоял, опустив голову, и, наконец подтащив стул к стеклянной двери балкона, посмотрел на Петю:
— А вот и возьму!
Но едва он влез на стул и дотянулся до крючка, чтобы открыть дверь, синичка улетела.
— Разве руками синичку поймаешь! — засмеялся Петя. — Эх, ты… Хочешь, я тебе у брата западню выпрошу?
— Не надо мне твоей западни!.. — обиделся Миша.
Прошло три дня. Синичка каждое утро прилетала на балкон поклевать вкусной конопли, полакомиться салом. Миша очень привык к своей маленькой знакомой, скучал, когда она долго не прилетала, волновался, замечая помятые пёрышки в её крыльях… Это была настоящая дружба. И вот однажды, возвращаясь с прогулки, Миша принёс домой западню.
— Зачем тебе эта ловушка? — спросила мама.
— Я хочу, чтоб синичка была моя.
— Но ведь она и так твоя.
— Нет! А я хочу, чтоб она была совсем моя.
— Это очень плохо, Миша. Птицы должны жить на воле. Они ловят разных червяков, букашек, которые губят деревья… Птицы — наши помощники.
Миша поставил западню под кровать, но, когда мама ушла, достал её и вынес на балкон.
Едва он закрыл за собой дверь, как тут же прилетела синичка. Она, как всегда, пропела: «Чир! Чир! Тарара!» — и, увидев за стеклом Мишу, доверчиво прыгнула в западню. Стук! Хлопнула дверца, и синичка забилась, заметалась в клетке.
Миша живо выскочил на балкон и принёс западню в комнату. Приоткрыв дверцу, он просунул в клетку руку и хотел взять синичку, но синичка больно клюнула его и забилась в дальний угол. Миша поморщился от боли, поставил клетку на тумбочку и побежал за Петей.
Когда они пришли с Петей, клетка валялась на полу, дверца была открыта — птичка исчезла.
На табуретке около тумбочки сидел Тимошка и, умываясь, смахивал с усатой морды жёлтые пёрышки…
В комнату вошла мама, увидела на полу раскрытую клетку, сытую морду Тимошки, догадалась обо всём и строго посмотрела Мише в глаза.
— Мамочка! Это Тимошка… Это он съел синичку. Он виноват!..
Миша уткнулся маме в колени и горько заплакал.
