Софья Андреева - Кто взял пряник?
Белочка поковыляла к Сороке. Вообще-то быстрее было допрыгать с ветки на ветку, с елки на елку. Но делать этого не было сил.
Дорога к гнезду Сороки лежала через дом Медведя. Белочка об этом забыла, но ей напомнил Медведь, окликнув ее:
— Привет Белочка.
Белочка приветливо помахала лапкой.
— Ты куда? — направился к ней Медведь. Почему-то он был в мотоциклетной каске.
— К Сороке.
— А то заходи, чаем угощу, — предложил Медведь.
От этих слов Белочку передернуло. После чаепития с Уткой слова Медведя звучали как издевка.
— Как-нибудь в другой раз. Сегодня тороплюсь, Сорока, наверное, болеет, надо проведать.
— Она что собиралась болеть?
— Да вроде нет. Но мне плохо, ей тоже должно быть плохо. Мы вчера, понимаешь, чуть-чуть переели.
— Нет, не понимаю, как можно чуть-чуть переесть. Хоть бы раз в жизни это почувствовать, — похлопал по животу Медведь. Тут Белочка заметила, как над её головой что-то зашевелилось. Белочка хоть и была сегодня больной, но у неё хватило сил, чтобы удивится. Такое она видела впервые. Над её головой, словно воздушные шарики, покачивались надутые резиновые лодки. Они висели в небе привязанные толстыми веревками к пню. Белочка посчитала, их была ровно семь. Она никогда не видела столько резиновых лодок вместе.
— Лодки? — спросила Белочка, показывая пальцем в их сторону.
Медведь махнул головой в знак согласия:
— Резиновые. Браконьеры подарили. Уважают. Как только меня увидят, лодки оставляют, и убегают, боятся, что не соглашусь принять их подарок.
— Хорошие, наверное?
— Кто браконьеры?
— Да нет, лодки. А почему они в воздухе? Вроде плавать должны.
— Так они и плавают, только в воздухе.
— А почему они плавают в воздухе, а не в воде?
— До воды далеко, а плавать хочется, — уточнил Медведь.
— Кому хочется? Им?
— И мне тоже, — словно промурлыкал Медведь.
Белочке было все ясно. Только непонятно было одно: как Медведю удалось заставить лодки подняться в воздух, и там плавать. И тогда она спросила:
— А как они это делают? — и Белочка выразительно замахала лапками.
— Я их надуваю.
— Обманываешь? — Белочка не смогла представить, чего же это можно наврать такого, что бы резиновые лодки поверили и взлетели.
— Нет же, надуваю их водородом. Газ есть такой.
Белочка не знала, что такое водород. Поэтому, она очень внимательно стала слушать Медведя.
— Дую, дую, дую, они надуваются, надуваются, надуваются, а когда надуются, они…
Белочка продолжила:
— Надуваются и обижаются?
— Да нет же, взлетают.
— Куда?
— В небо.
— А дальше?
— Летают, можно дальше, можно ближе.
— Они что, умеют летать?
— Умеют, только я их привязал. Хочешь, полетаем, я как раз сейчас буду проводить испытания.
— А как же Сорока? Она не обидеться? Я же шла к ней.
— Как раз на лодке к Сороке и слетаем.
Белочке это понравилось, так как идти не хотелось.
— Только надень каску, — предложил Медведь.
— А зачем?
— Ну… — протянул Медведь, — положено так. Это, наверное, что бы об тучи не стукнуться, да об молнию не поцарапаться.
Медведь за веревку подтянул одну из лодок. Та послушно опустилась. Медведь устроился на деревянном сидении и галантно протянул Белочке лапу. Белочка осторожно ступила на резиновый пол лодки. Медведь, дождавшись пока Белочка удобно устроится, стал постепенно ослаблять веревку.
Лодка с пассажирами поднялась в небо. Белочка глянула вниз. Они покачивались высоко над макушками вековых сосен.
— Ну что, летим? — спросил Медведь.
— Летим, — обрадовалась Белочка. Она поправила каску, которая своими краями лежала у неё на плечах, и в азарте воскликнула: — Покажем Сороке, как мы умеем летать!
— Точно, мы ей покажем! — Медведь в азарте хлопнул лапой по резиновому борту лодки. От когтей на нем тут же образовались четыре дырки. Что-то засвистело, затем ухнуло, и Белочка почувствовала, как их замотало из стороны в сторону. «Как-то странно полетели», — подумала она. Сначала их кинуло влево. Ударившись о ствол, они отлетели вправо, и пять раз перевернулись в воздухе. Еще несколько ударов, и вот они повисли на ветке сосны. Ветка скрипнула, прогнулась и откинула тяжелую ношу, к березе. Береза приняла в свои объятия друзей, замотанных в резиновые, лоскутки. При этом Белочка, скрючившись в каске, чувствовала себя шариком от пинг-понга.
Совсем скоро все стихло, успокоилось. Теперь Белочка ощутила себя черепахой с панцирем из мятой каски на спине.
— Круто! — сказал Медведь, вытряхивая Белочку из её убежища. — Тебе понравилось? Хорошо, что это была не последняя лодка. А то на чем бы мы полетели к Сороке? — Медведь почесал лоб, к которому прилипла сосновая шишка. — Я тебя давно жду, а ты все туда-сюда, туда-сюда…Я сразу на землю грохнулся, а ты красиво так летала, зигзагами. Сейчас к Сороке слетаем, а потом и чайку.
— К какой Сороке? — пролепетала Белочка.
— Ну, к той, что болеет.
— Кто говоришь, болеет?
— Сорока, — недоуменно повторил Медведь.
— А ты откуда знаешь?
— Так ведь ты сама сказала.
— Я??? — удивилась Белочка.
— Странная ты какая-то. То Сорока болеет, то не болеет, — удивленно пожал плечами Медведь.
— Теперь мне, кажется, что она больше не болеет, теперь мне кажется, что ей требуется спокойствие.
— Так, кажется или требуется? — не отставал Медведь, — Может, пряник твой поищем?
— А о прянике поговорим завтра, — остановила Медведя Белочка, ей вдруг стало как-то нехорошо.
— Хорошо, давай поговорим завтра, а поищем сегодня, — согласился Медведь.
Тут в небе, подчиняясь дуновению ветерка, зашевелились, заскрипели резиновые лодки. Поморщившись, как от зубной боли, Белочка подумала, что Сорока наверняка выздоровела, а ей хочется домой.
— Пусть отдохнет, — решила Белочка и попрощалась с Медведем.
— Хорошо, — согласился Медведь, — пусть отдохнет. А кто?
Белочка округлила глаза:
— Ну, она… да ты её знаешь, — и Белочка защелкала пальчиками, — вот ведь вертится на языке, а вспомнить не могу, и тут она вспомнила, Белочка! Ты её знаешь?
— Странная какая-то, — сказал Медведь.
— Кто? — удивилась Белочка.
— Белочка.
Белочка, немного подумав, добавила:
— Согласна, я тоже стала недавно за ней это замечать.
Она вышагивала по тропинке, и ей казалось, что день прошел как-то впустую. К чему бы это?
Ну конечно же! Она сегодня не нашла свой розовый пряник. Вообще-то она его и не искала. Утром вспоминать о прянике было трудно, а вечером вообще трудно что-либо вспоминать. Белочку, шатало, качало из стороны в сторону. К чему бы это? — подумала она в очередной раз, не вписавшись в изгиб тропинки и плечом ударившись об ствол её любимой сосны. Вроде ничего плохого не ела.
— Сегодня перед глазами все плывет. Как-то все не так, — размышляла она, пытаясь с третьей попытки попасть на кровать. Та почему-то не стояла на месте, а норовила отойти в сторону. Наконец Белочка поймала свое ложе, и, взбив подушку, мгновенно уснула беспробудным сном. Ей приснился розовый воздушный пряник, и она на нем летала.
Глава 8
Поиски продолжаются
Вдруг розовый пряник закричал: «Белоч…ка!»…
Просыпаться не хотелось. Белочка перевернулась на другой бок, чтобы посмотреть другой сон. В этом сне стояло огромное дерево. Заметив Белочку, дерево вдруг тоже крикнуло: «Белочка…!!!»
Белочка повернулась на спинку, но её опять кто-то позвал. Белочка не стала рассматривать кто это, потому что она перевернулась на живот и окончательно проснулась.
— Белочка… — услышала она и теперь точно поняла, что это ей не снится. Подтянувшись, она выглянула из дупла.
Сорока вышагивала по ветке.
— Белочка…
— Кого зовем? — спросила Белочка. Подавив зевоту, она удивилась своему вопросу.
— Белочку, — подпрыгнула Сорока. Не узнав заспанную, зевающую мордочку, она переспросила — Белочку не видела? Я её уже полдня ищу, все горло надорвала. — Видя, что её, плохо понимают, Сорока предложила, посмотри, может она дома.
— Хорошо, — сказала Белочка, и стала искать. Под кроватью никого не было, под столом тоже, и в шкафу пусто. Выглянув из дупла, она сказала:
— Там вообще никого нет.
— Странно, куда она в такую рань подевалась? — удивилась Сорока. — А вы уверены, что там действительно никого нет?
Белочка кивнула головой в знак согласия. Ее начинала злить какая-то там Белочка, из-за которой её разбудили. Кровать манила, приглашая досмотреть сны, но Сорока не отставала:
— Посмотрите ещё раз, вдруг она появилась, а мы её не заметили.
«Не отстанет ведь», — с тоской подумала про себя Белочка.
— Хорошо, хорошо, я посмотрю. А какая она?
