Григорий Санжаровский - Вёсла на воду! Гришинки
– Григорий.
Затем милиционер потребовал у меня отчество. Я ему тоже не отказал:
– Анатольевич.
– Как зовут твоего отца?
– Анатолий Никифорович.
– Понятненько. А твой домашний телефон?
Я назвал.
Милиционер стал записывать на бумажку телефон.
Записавши три первые цифры, милиционер потребовал телефон снова. Я ему опять повторил и добавил:
– В другом формате вам надо. Понятно.
Милиционер спросил у других милиционеров:
– Ну, что будем делать с ребёнком?
Вот это самый единственный момент, когда я был сильно напуган + разочарован.
Я думал, думал, как бы они не предприняли решение меня застрелить.
Но, к счастью, они предприняли другое решение.
Они решили позвонить моему папе.
В тюрьму вошла тётя-милиционер и стала спрашивать все то же, что спрашивал дядя-милиционер, но с новыми добавлениями.
Тетя спрашивала: адрес, телефон, моё имя, имя отца, имя матери, был ли я в милиции, уходил ли я еще раз за пределы Ясенева, из кого состоит семья.
На первые пять вопросов проходили конкретные данные. На последующие два вопроса я отвечал отрицательно. На последний вопрос шли перечисления.
Тетя ушла из тюрьмы.
Потом снова пришла тетя и опять задала мне те же самые вопросички.[14]
И тетя-милиционер стала звонить домой к нам. Взял трубку папа. Я слышал разговор.
– Где ваш сын? – сказала тётя.
– Гуляет где-то у нас во дворе...
– ...если вашим двором считать Киевский вокзал...
Тут папа чуть не задохнулся от удивления. Он страшным образом перепугался.
Папа сказал, что за мной приедет мама. Она работает недалеко от Киевского вокзала, ей проще приехать побыстрей.
Тетя ушла.
И тут привели в соседнюю тюрьму (их там, тюрем, было две) два таких довольно-таки жирненьких мужичочка. Перед посадкой в тюрьму из их карманов милиционеры вытащили все-все вещи.
Там были и зажигалки, и сигареты, и Бог знает что еще...
Потом в другую тюрьму полно понапихали разных ребят...
Я встал к стеклянной двери и начал все-все рассматривать.
Милиционер подошел и через дверь сказал:
– Ровно через тридцать секунд подойдет твоя мать. Уйди в комнату.
И правда. Ровно через двадцать секунд прорисовалась мама.
Мы с нею быстро направились к метро.
На «Октябрьской» мы идём на табличку:
В СВЯЗИ С РЕМОНТОМ ЭСКАЛАТОРА ПЕРЕХОД НА СТАНЦИЮ «ОКТЯБРЬСКАЯ» ОГРАНИЧЕН.
Но сегодня он работал.
Мы с мамой перешли на калужско-рижскую линию и поехали домой всяк при своих интересах.
Во как!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
20 июня 2000.
Туннель
Как-то раз кошка, собака, лошадь и козёл отправились покататься в подземелье.
Идут, идут и никак не дойдут до этого подземелья.
– Где же это подземелье? – спрашивает лошадь.
– Ха! – смеётся козел. – Хотите прокатиться? Где?
– В подземелье, тупоголовый! – сказала грубым голосом собака.
– А подземелья-то нету еще!!! Его сначала придется построить! – сказал козел.
Плотно позавтракав, друзья начали выделывать в земле огромную дыру. Туннель.
Построив всего-то 500 метров, друзья захотели есть. Да заодно и отдохнуть.
Единственной, кто отказалась строить, была собака.
После обеда троица стала снова трудиться.
Лошадь сказала:
– Кстати, а какой длины будет это подземелье?
– Метров 800678, – сказала собака, лежала в сторонке на соломе.
Хоть и была земля очень жесткой, но друзья через пять месяцев построили туннель.
Всюду развесили красивые цветные лампочки, которые всё время мигали.
Скоро они построили и метропоезд. В нем было двенадцать вагонов. Каждому по три вагона.
Собаке тоже отвели три вагона. Подруга! Пожалели. И дали последние вагоны в составе.
А водителем был козёл.
Он повёл первый же поезд со всей фантастической скоростью. При этом он курил и пел вульгарные песенки.
3 июля 2000.
В Гай, к бабушке
Я с мамой взяли билеты на 15 июля.
Наш поезд уезжал в 15. 15. Но собирались мы к дороге слишком долго и вкрутую задержались.
В метро я всё время говорил про себя машинисту:
– Быстрее едь! А то опоздаешь на поезд!!!
На «Тургеневской» нам век пришлось бы тащиться по длиннющему переходу. Но путь и время можно срезать! И я повёл своих сразу на эскалатор. Лучше по короткому переходу ехать, чем в обход по длинному с вещами надрываться на своих двоих!
На «Комсомольской» я увидел указатель и крикнул!
– Вон там Казанский!
Мы неслись по переходу, когда дали объявление:
– До отправления поезда Москва – Орск осталось четырнадцать минут.
Подбежав к турникетам, мама спросила дежурную тётю:
– Как через них проходить-то?
– Приобретайте спецбилеты.
– А если мы не на электричку, а на поезд дальнего следования?
– Тогда проходите.
Проводница уже хотела закрывать дверь, и мама ей жалобно закричала:
– Ой!.. Ой!.. Ой!.. Вы нас не забыли?!
Поезд уже тронулся, когда вшатнулась в тамбур мама, я – за ней.
Сначала наш поезд ехал медленно. Потом всё быстрей, быстрей.
Путей там было – не перечесть!
Постепенно наш путь сходился с остальными и вскоре остался один путь – встречный.
Мы проехали десятки подмостий и мостов.
По-моему, самый красивый мост был перед Самарой. Очень длинный и голубой.
К морю
На дяди Сашиной машине мы поехали через сотню гор.
Дядя Саша и, соответственно, его машина ехали наобум.
Сначала дядя Саша завёз нас на отвал. Мы вышли из машины и смотрели с горы, как внизу, в огромном котловане, БЕЛАЗы загружались экскаваторами медной рудой и по спиральной дороге везли её наверх.
Насмотрелись мы на эти жути и поехали дальше.
Свернув на второстепенную дорогу и проехав немного по ней, мы поднялись на гору и остановились у воды.
Вышли.
– Это и есть наше море! – сказал дядя Саша.
Дядя Саша и тётя Таня плавали. Тётя один раз нырнула в море. А дядя Саша доплыл до противоположного берега.
А я, бабушка и мама ходили по берегу и горе.
Когда дядя Саша вышел к нам из воды, я спросил:
– Почему у Вас такое маленькое море, что его можно переплыть?
– Это просто так говорится. Морем мы называем это Ириклинское водохранилище.
20 июля 2000.
Мои Русланы
Однажды я гулял. И это однажды было 10 сентября 2000 года.
Я подхожу к школе. Навстречу идёт мальчик.
Я его остановил:
– Мальчик! Как тебя зовут?
– А что?
– Может, ты станешь моим другом? Не хочешь?
– Ну, давай подружимся.
– Давай. Как тебя зовут?
– Руслан. А тебя?
– Гриша.
– Ты русский? – спросил Руслан.
– Конечно, русский. А ты? Болгарский, что ли? – сказал я со смехом.
– Русский тоже. Не болгарский! – засмеялся Руслан.
– А вдруг турецкий?
– Да ты что? Ха-ха-ха!
Я Руслана спросил:
– Ты в сколькиэтажном доме живешь?
– В девятиэтажном.
– На каком этаже?
– На четвертом. А ты?
– В девятиэтажке на восьмом.
– А где она?
– На Новоясеневском проспекте. Пятый дом. А ты?
– Я живу там, дальше. По улице Паукченского. Ну, разумеется, по улице Паустовского.
– У тебя дома водятся паучихи? – с насмешкой спросил я.
– Нет.
Мы подошли к его дому. Он мне сказал:
– Приятно было познакомиться. Иди домой и я иду домой.
И мы пошли по домам: Руслан к паукам, я на Новоясеневский.
Руслан – редкое имя.
Но у меня в друзьях аж пять Русланов!
Целая куча!
Тараканий расплод
Однажды я хотел посканировать. Подхожу к принтеру и чуть в обморок не упал. Потому что какая-то тараканиха отложили 24 яйца на сканере!
Кто-то меня отвлек, и я забыл про тараканихин клад.
Через какое-то время открываю сканер и... вижу там еще 358 яиц!
У меня был излишек денег, я выкинул сканер в окно и купил новый.
Любители лёгкой добычи на лету поймали сканер и принесли домой. Они спали в той комнате, где через два часа из сканера вылезли 605 тараканчиков и залепили полкомнаты. Тараканчики влезли в каждую ноздрю спящих. И их сон плавно перешёл в вечный. Сами себя загубили.
Хватучаи были соседями снизу.
И все тараканчики переползли к нам.
Анекдотики
Подходит один мужик к другому и говорит:
– Что лучше: да или нет?
Другой мужик говорит:
– Приведи пример.
– Привожу. Что лучше: когда есть кодовый замок или когда его нету?
– Конечно, когда есть.
– А вот и нет. Лучше когда кодового замка нет.
– Почему?!
– Потому что домофон есть!
21 сентября 2000.
Подходит мальчик к домофону, набирает код консьержки:
– Извините, пожалуйста. Мой друг Саша живет на семнадцатом этаже. Но я забыл, в какой квартире. Помогите, пожалуйста.
Консьержка вздыхает:
– Деточка! Да на семнадцатом все Саши!
