Денис Мартынов - Смотри, что принесли наши сети
— Вот это разговор, — Вован поставил магнитофон на ступеньку. — Внимание, — он поднял указательный палец. — Включаю!
Играло действительно громко. Настолько громко, что из окна первого этажа попросили заткнуться. Но Вован не унимался. Ведь это была только первая часть битвы. Теперь водитель должен был показать свои возможности. Тот сунулся в машину и врубил громкость на всю. Музыка из двух источников смешивалась, превращаясь во что-то совершенно дикое. Вован поднял магнитофон со ступеньки, поставил себе на голову и стал бегать с ним вверх и вниз в поисках какого-то особенного звукового эффекта. Водитель раскрыл все двери в машине. Сидеть внутри не было смысла, и Макс вылез наружу. Размял ноги, глотнул теплой колы. За общим грохотом было не слышно, но, похоже, недовольных становилось все больше.
Тем временем Вована посетила новая блестящая идея. Он поставил магнитофон на крышу машины и настроил на нем ту же радиостанцию, что играла внутри.
— Еще больше сена для нашей буренки запасем! — кричал он и как безумный скакал вокруг машины.
По пути ему попались какие-то девушки, может студентки, которые шли через двор. У двух из них на плечах были гимнастические обручи в чехлах. Вован схватил ближайшую за руку и стал кружиться с ней в сумасшедшем танце. Глядя на них, водитель притопывал ногой и хлопал в ладоши. Человек, собиравшийся разводиться, подошел к другой студентке и, кланяясь, как принц из мультика, стал приглашать ее на танец. Девушка пробовала было отказаться, но тут налетел Вован, одной рукой обхватил ее, другой — человека с несчастной судьбой — и с ними обоими ударился в бешеные скачки.
Наверное, они перетанцевали бы так со всеми студентками, но тут из дальнего угла двора выкатился, поблескивая синей мигалкой, полицейский уазик. Он притормозил прямо перед Максом. Вышли, неторопливо разминая шеи, несколько полицейских в черном. Макс собрался было отойти в сторонку, чтобы не заслонять проход, но шедший впереди тут же указал на него резиновой дубинкой:
— Стой, где стоишь.
5Вызвала их та самая бдительная бабушка из тринадцатой квартиры. Но это Максу потом рассказали. А поначалу он просто стоял и смотрел, как троих приятелей тащат в полицейский уазик. Магнитофон тоже забрали. Пока полицейские что-то спрашивали у соседей и заполняли какие-то документы, один из них — по виду самый молодой — отделился от общей группы и подошел к Максу.
— Ну а ты кто такой? — полицейский наклонился, упирая ладони в колени.
— А ты? — Макс тысячу раз читал истории о том, как выжить, если тебя прессуют. Кроме прочего там говорилось, что полицейский должен представиться и назвать свою должность и звание. Конечно, можно было спросить как-нибудь по-другому, вежливо. Но Макс уже слишком устал. Да и не очень-то приятно, когда кто-то наклоняется к самому твоему лицу, напоминая тем самым о том, какого ты роста.
— Хм. Ладно. Я, допустим, сержант Оганесов. Про себя что скажешь?
— Я и вслух могу. Максим Царев.
— О, да ты юморист у нас? Паспорт у тебя есть, Максим Царев?
Макс достал паспорт. Сержант быстро пролистал его.
— Ну-ну. Прописка неместная. Как-нибудь сможешь это объяснить?
— Никак не собираюсь объяснять.
— Так, а ты, похоже, с правилами приличия не знаком? Или это… как там? Только для смердов? На царей правила не распространяются, а? Ты ж у нас «Царь»? Так тебя называют?
— Нет.
— А как?
— Никак.
— Серьезно? Прям так и зовут «Никак»?
— Ха-ха, очень смешно, — Макс потянулся за паспортом.
— Сначала погоняло скажи.
— Рыба.
— Неожиданно. Аквариумом, что ли, увлекаешься?
— Это долгая история. Вы паспорт отдавать собираетесь?
— Держи, — сержант протянул Максу паспорт, но не отдал его: крепко держал пальцами за уголок. — Слушай сюда, Макс. Раз ты несовершеннолетний, поедешь с нами…
— Это еще почему?
— Это еще потому. Отпустить я тебя не могу. В обезьянник вот с этим тоже сажать не стану. Посидишь у дежурного, пока кто-нибудь из родителей не заберет.
— Нет у меня родителей.
— У ты какой резвый. Значит, в детдом позвоним, — полицейский наконец-таки отпустил паспорт.
— Ладно, убедили. А просто так мне уйти нельзя?
— Смеешься, что ли?
— Нет, я серьезно.
— Послушай, Макс, — сержант присел перед ним на корточки, — ты малой еще и в некоторых вопросах не разбираешься. Поэтому я тебе вот что скажу: не надо ни со мной, ни с кем-то еще вот так дерзко разговаривать. Понимаешь?
— Ну чего вы так сразу…
— А ничего. Сам не будешь нарываться, и все пройдет хорошо. А если вот так себя вести — геморроя не оберешься. Знаешь, как в книжках говорят: «Не буди лиха».
Макс промолчал.
Приложение первое: Как Сережа Оганесов напрашивался на неприятностиСумка. Небольшая такая красно-черная сумка, с какими ходят на тренировку. Без сомнения, всю жизнь сержанта полиции Сергея Гарибовича Оганесова — а это почти двадцать три с половиной года — можно разделить на две большие и пока еще примерно одинаковые по продолжительности части. До этой сумки. И после. Даже более того, если хочется, чтобы эта история выглядела эффектно и театрально, можно смело сказать, что было два Оганесова. До. И после.
Тот, который «до», учился в школе олимпийского резерва. Перспективный спортсмен. Не самый выдающийся, но настолько хороший, чтобы регулярно попадать в число тех избранных, кто ездить на региональные, межрегиональные и прочие, и прочие соревнования. И жизнь как-то текла своим чередом. Все было достаточно просто и понятно. Тренировки, соревнования, тусовки с друзьями. Если показываешь хорошие результаты на беговой дорожке, то по поводу остальных, совершенно бесполезных вещей можно не переживать. Всякие там алгебры и русские языки учатся как-то сами, откуда-то берутся четвертные оценки, вообще все хорошо. После школы будет факультет физо в пединституте. Потом тренером. Или можно сразу пойти инструктором в фитнес-центр… А тут вот одним весенним вечером возьми да и попадись на глаза эта красно-черная сумка.
Она лежала между кустами и сетчатым забором, которым был окружен школьный стадион. Хороший стадион, лучше, чем многие другие, и посторонних людей туда не пускали. С Серегой в тот вечер были еще двое, и вообще-то сумку они заметили с улицы. Сквозь сетку забора. Непонятно, как она туда попала. Уронить ее там невозможно. Разве что кто-нибудь специально перекинул.
Внутри была пара кроссовок в пакете, MP-3 плейер и к нему несколько дисков в мягких конвертах, спортивный кошелек, два или три автомобильных журнала, запечатанная бутылка минералки. И, в общем-то, все. Самое главное — никаких документов, телефонов или чего-то вроде того. Бирка в пластиковом кармашке тоже не была заполнена. Так что возвращать имущество некому, и найденное поделили по-братски. Серега взял себе плейер. С антишоком — для бега самое то. Кроссовки всем троим были великоваты, но вообще вещь модная, и на завтра их удалось толкнуть кому-то из старшеклассников.
А потом, где-то через неделю, нашелся владелец. Никто его не видел. Но классные сделали объявление, мол, так и так. Вдруг кто-нибудь видел и все такое. Только вот отдавать к этому времени уже было нечего. Кроссовок нет, денег тоже. Только журналы и Серегин плейер. И Серега уперся. Плейер ему и самому нужен. Может быть, если бы сразу, когда появился хозяин, они пошли и все рассказали, то и обошлось бы. Ведь и правда не было никаких документов. Но рассказать — это же, во-первых, страшно. А во-вторых, — несправедливо. Он тут ишачит на школу, медали, призовые места зарабатывает. Школа может и со своей стороны какую-то заботу проявить. Нет-нет, Серега перспективный спортсмен, даже если что-то и откроется, его не тронут. А кроме того, почему лично он должен что-то отдавать, а остальные — нет? И вообще — ему скоро на соревнования. Пока туда съездит, пока обратно, все и забудется.
Не забылось. Пока он был на соревнованиях, история набирала обороты. Сумка, оказывается, принадлежала какому-то то ли депутату, то ли меценату, то большому начальнику из ГорОНО. И он пришел как-то на открытый урок, и увидел эти свои кроссовки. Модные. Того парня к директору. Потом Серегиных друзей. А начальник этот что-то очень важное для директора делал. Чуть ли не новый спортзал обещал построить. Так что Серегу, когда он вернулся, ждали с распростертыми объятиями.
Плейер забрали, из школы выгнали. Обошлось без милиции — тогда еще милиция была — но дома был жуткий скандал. И чтобы окончательно мордой в грязь, в последний вечер он подрался со старшеклассниками. Вернее как «подрался» — сидел себе на лавочке на стадионе, а тут они и подошли. Четверо их было. Или пятеро. И один — тот самый, которому кроссовки продали. В общем, они и спрашивать ничего не стали. Четверо их. А за Серегу никто вписываться не стал. Закончилось без переломов, но на левую ногу потом еще месяца два прихрамывал. В объяснительной написал, что поскользнулся на лестнице. Директор и не ждал другой версии.
