Жан-Филипп Арру-Виньо - Вишенка на торте
Больше всего ему нравилось бегать за мячиком для пинг-понга, который я приклеил скотчем к бечевке. Первое время Диаболо был очень неуклюжим, лапы у него расползались на плитке в кухне и путались в ножках стульев. Это его сердило, и он принимался подпрыгивать на месте, как пружина, выгнув спину и растопырив уши, — ну настоящий дикий зверь Марсупилами из комиксов.
Когда мы с Жаном А. делали уроки, Диаболо прохаживался по нашим тетрадкам и ручкам и с любопытством принюхивался к делению в столбик и письменным работам по истории. Можно было подумать, будто он старается понять, чем же это таким мы занимаемся. Но на самом деле, вероятнее всего, его привлекал запах чернил, потому что он обожал возиться со старыми промокашками, заляпанными кляксами, и раздирать их в клочья.
— Из-за твоего кота я снова сделал ошибку! — кричал Жан А. — Если мне снизят оценку, то он будет во всем виноват!
Вскоре Диаболо немного подрос, и с ним уже можно было играть на улице. Мне хотелось, чтобы он не убегал дальше нашего двора и все время был у меня на виду, но во время первой же нашей прогулки он удрал на холм, и мы его целый день не видели.
К вечеру я весь извелся от беспокойства. А что, если он потерялся? Я однажды читал рассказ о том, как какой-то кот пробежал через всю Францию, чтобы найти своих хозяев, которые переехали в другой город. Но Диаболо было всего два месяца — найдет ли он дорогу домой?
И про охотников за бездомными животными я, конечно, тоже успел подумать. А вдруг они примут Диаболо за бродячего кота?!
К тому же на холме такого маленького котенка подстерегают опасности и ловушки. Он может свалиться с дерева, его может укусить гадюка, на него может напасть другой кот или, что хуже всего, он может встретиться с Касторами! С тех пор как они разрушили наш с Жаном А. шалаш, мы поняли, что эти ребята способны на все! Даже на то, чтобы выстрелить из рогатки в маленького котенка.
— Я пошел, — не выдержал я наконец.
— Я с тобой, — отозвался Жан А.
— Я с вами! — крикнул Жан В.
Конечно, Диаболо был моим котом, а не их, но, если мы встретимся с Касторами, без помощников мне не обойтись.
— Спасибо, ребята, — сказал я. — Если они тронули его хоть пальцем, им придется ответить за это кровью.
— Жаль, что у нас больше нет картофельной винтовки! — с досадой произнес Жан В.
— Это все из-за тебя, Жан А.! Если бы ты не стал стрелять из нее по ногам своей невесты…
— Невесты? — Жан А. едва не задохнулся от возмущения. — А ну-ка повтори, что ты сказал!
Но сейчас было неподходящее время для ссор. Смеркалось. Нужно было спешить, если мы надеялись отыскать Диаболо до ужина. Мы взяли фонарики и рации, которые подарил нам дедушка Жан, и незримыми тенями скользнули в заросли кустов на холме. Выбравшись на открытый участок, мы разделились. Каждый пошел в своем направлении, как можно тише подзывая к себе Диаболо — нельзя было привлекать внимание Касторов. Но как же отыскать такого крошечного, да к тому же немого котенка на таком огромном пространстве?
Вдруг рация у меня в кармане затрещала — я даже подпрыгнул от неожиданности.
— Бз-з-з скруичч… Агент Альфа — агенту Бета, как слышно?
— Жан А., это ты?
— Бз-з-з скруичч… Вот чурбан! Конечно, я, кто же еще?!
— Ты нашел Диаболо?
— Цель не обнаружена. Повторяю: цель не обнаружена.
— Зачем же ты меня вызываешь?
— Бз-з-з скруичч… Повторяю: Бз-з-з скруичч…
Ни Диаболо, ни Касторов. Глупо было надеяться на что-нибудь другое, отправляясь на холм в такой поздний час: уже совсем стемнело, и нижние ветки деревьев царапали нам лица. А вдобавок ко всему еще и Жан В. потерялся, пришлось его тоже искать. Домой мы вернулись грязные и сердитые, переругиваясь и пиная друг друга. Было так поздно, что мама и папа встретили нас не слишком приветливо.
— Так… Вот вы где, — проговорила мама ледяным голосом. — Ну, кто объяснит мне, где вы были?
Жан А. и Жан В. не задумываясь в один голос ответили:
— Это все из-за Жана Б.! Он затащил нас на холм и заставил искать своего Диаболо!
— Диаболо? — удивилась мама. — Да он преспокойно ужинает в гостиной.
Диаболо спал, втянув когти и свернувшись клубочком на коленях у папы, и тот так боялся его потревожить, что не решался ни закурить трубку, ни перевернуть страницу газеты. Видимо, мой кот здорово нагулялся на воле. В шерсти у него позастревали ветки, а лапы вздрагивали сами собой — наверное, ему снилось, как он гонится за кузнечиком или перепрыгивает с дерева на дерево.
Ужин совсем остыл, но это было совершенно не важно, раз Диаболо оказался цел и невредим.
На следующей неделе у меня был день рождения, и родители купили мне ошейник для Диаболо с металлической табличкой, на которой была выгравирована наша фамилия. Теперь, если он потеряется, все будут знать, что у него есть семья.
Но как-то зимним утром Диаболо не вылез из своей коробки из-под обуви.
Когда я спустился на кухню, он лежал на дне коробки, ворсинки его шерсти слиплись и глаза были какие-то совсем бесцветные. Папа осмотрел его и обнаружил, что нос у Диаболо горячий как печка. У него был жар.
— Я уверен, что никакой серьезной болезни тут нет, — подбодрил меня папа. — Коты тоже иногда простужаются, как и люди. Немного отдохнет — и снова будет на ногах, то есть… на лапах.
Но Диаболо становилось все хуже. Он перестал есть — а ведь он и до болезни был совсем крошечным, и теперь, когда мы брали его в руки, казался вообще невесомым.
На следующий день папа вызвал ветеринара. Они что-то тихо обсудили между собой, как врач с врачом. Но Диаболо ни за что не желал принимать лекарство, прописанное ветеринаром, — даже если подмешать его в подогретое молоко.
После уроков я сломя голову бросился домой, чтобы узнать, как там Диаболо.
В кухне коробки из-под обуви не было.
— Жан Б., сядь, пожалуйста, — попросила мама и положила руку мне на плечо. — У меня для тебя грустная новость.
Но я уже и так все понял — маме не пришлось ничего объяснять. Я схватил маленький красный ошейник, лежавший на столе, и убежал к себе в комнату. Там я зарылся лицом в подушку и долго безутешно плакал.
— Я дам тебе мой проигрыватель. И все мои любимые записи. И еще знаешь что? Я даже разрешу тебе поиграть на моей гитаре. Я покажу тебе аккорды…
Жан А. не знал, как еще меня утешить.
В тот вечер ужин у нас получился печальный. Ни у кого не было ни аппетита, ни охоты поговорить. Нам всем очень не хватало стука шарика для пинг-понга, прежде доносившегося из-под обеденного стола. Даже у Бэтмена, сидящего в клетке, уши были грустно опущены.
— К несчастью, это была не простуда, — объяснил папа. — Это был тиф, смертельная болезнь, которой особенно подвержены коты в раннем возрасте — как раз такие, как наш Диаболо.
Где он подхватил этот самый тиф? Нам не суждено было этого узнать — так же, как не суждено было узнать, был ли у нас шанс спасти его, узнай мы о болезни пораньше. И потом еще долго вечерами, возвращаясь домой, я чувствовал, как в груди переворачивается сердце при мысли о Диаболо. Мне казалось, что он вот-вот кубарем ввалится с холма к нам во двор: хвост трубой, усы торчком… Ввалится, бросится ко мне и снова подарит мне праздник.
Переходный возраст
Жан А. потратил все карманные деньги, накопленные за год, на покупку гитары.
Обычно, поскольку он страшный жадина, он припрятывает каждую монетку, которой удается разжиться, в коробку из-под «Несквика», заклеенную скотчем. Когда коробка наполняется, он покупает себе модели самолетов или кораблей и потом часами их собирает. Но на этот раз он размечтался об электрогитаре и усилителе, а на них денег не хватило даже с учетом той суммы, которую папа выдал ему на расходы в Англии.
— У меня есть супергениальный план! — сказал он мне. — Ты одолжишь мне свои карманные деньги, я ничего не подарю тебе на день рождения и таким образом смогу быстрее вернуть тебе долг!
Я не слишком хорошо считаю в уме, но эта сделка показалась мне какой-то не совсем справедливой.
— Ты меня за чурбана держишь? — возмутился я.
— Ладно, у меня есть другой супергениальный план: ты даешь мне недостающую сумму и за это получаешь право приходить бесплатно на мои концерты, когда я стану кумиром молодежи.
Папа и мама твердо стояли на своем. Видимо, образ Жана А. с висящей через плечо гитарой, извивающегося перед усилителем размером с небольшой шкаф, не входил в их представления о воспитательных принципах.
— Я не допущу, чтобы в нашем доме завелся стиляга! — говорил папа.
— Если ты вбил себе в голову, что хочешь играть на музыкальном инструменте, то почему бы не купить гобой или флейту? — поддерживала его мама.
