Сергей Алексеев - От Москвы до Берлина
И Дудочкин рапорт строчит начальству. Пишет про лучшего друга лейтенанта Ерёмина, и тоже, конечно, про Сталинград. Что-то не отзываются, молчат командиры.
Настойчивым был лейтенант Ерёмин. Обошёл в пять этажей начальство. Добрался до важного генерала. И генералу про друга, про встречу с другом, про сражающийся Сталинград. Улыбнулся генерал. Посмотрел на Ерёмина:
– Похвально. И о друге – похвально. – Затем наклонился и тихо: – Надеюсь, исполнится ваше желание.
И лейтенант Дудочкин парень упорный. Обошёл в пять этажей начальство. Добрался до важного генерала. Посмотрел генерал на Дудочкина:
– Ну что ж, надеюсь, исполнится ваша просьба.
Доволен Ерёмин. Доволен Дудочкин. Готовы к отбытию. Только что-то отправки нет. Хотели снова бежать к начальству. Да тут…
Давно уже Ставка Верховного Главнокомандования разрабатывала грандиозный и дерзкий план разгрома фашистов у стен Сталинграда. Генералы Жуков, Василевский, Воронов, другие советские военачальники провели десятки бессонных ночей, разрабатывая детали будущей битвы. Вот как выглядел её план. Решительными ударами с севера и с юга окружить фашистов в районе Сталинграда, зажать их в огромное кольцо и уничтожить.
1942 год. Раннее утро. 19 ноября. Юго-Западный фронт.
– По танкам! – прошла команда.
Бросился Ерёмин к танку. Здесь узнаёт приказ. Пошёл с севера в грандиозное наступление их Юго-Западный фронт.
А через день и лейтенанту Дудочкину сообщают приказ. Пошёл в наступление с юга их Сталинградский фронт.
Оглушительный грохот потряс Приволжские степи. Это начала стрелять советская артиллерия. Заработали миномёты. Ударили знаменитые «катюши». Затем в бой ринулись грозные танки. И, наконец, с криком «Ура!» неудержимо рванулась вперёд всепобеждающая советская пехота.
Четыре дня советские танкисты, пехотинцы, артиллеристы, конники, наступая навстречу друг другу, громили фашистов.
Продолжали двигаться вперёд и танковые соединения, в которых служили молодые лейтенанты Пётр Ерёмин и Василий Дудочкин.
Танки проходили через отвесные овраги и глубокие рвы, прорывали проволочные заграждения, подминали вражеские пушки и пулемёты и снова с боями шли вперёд и вперёд.
Мчится на танке лейтенант Ерёмин. Весь он в великой битве. Жалеет лишь об одном: «Эх бы сюда Василия!»
А в это время с юга навстречу лейтенанту Ерёмину лейтенант Дудочкин летит на танке. Весь он в великой битве. Об одном лишь жалеет Дудочкин, что так и не успел он с лейтенантом Ерёминым встретиться: «Вот бы сюда Петра».
Стремительно движутся танки. И вот 23 ноября 1942 года рядом с Доном, за Калачом, встретились части двух разных фронтов.
Видит Ерёмин – танки летят навстречу.
– Наши! Наши! – кричат кругом.
Встретились танки двух разных фронтов – Юго-Западного и Сталинградского, замкнули кольцо окружения.
Отбросил Ерёмин крышку танкового люка. Вылез наружу. Спрыгнул на снег. Смотрит – бросились люди навстречу друг другу. Не скрывают солдаты радости. Обнимают один другого. Шлемы бросают вверх.
Не отставать же Петру Ерёмину. Обнял одного, обнял другого. Бросился к третьему. Расцеловал. По плечу похлопал. Глянул – да это же Дудочкин! Василий Дудочкин.
– Вася! – закричал Ерёмин.
– Петя! – вскрикнул Дудочкин.
Повстречались друзья, как в сказке. Обнялись до боли в плечах.
Повстречались, обнялись. Смотрят, а рядом – два генерала, их генералы, те самые. Обнимаются генералы. Друг друга до боли в костях сжимают.
– Лёня! – кричит один.
– Саня! – в восторге кричит другой.
Увидели генералы Ерёмина и Дудочкина.
– Ну как?
– Встретились! Встретились! – закричали Ерёмин и Дудочкин.
Улыбаются генералы:
– Ну что ж, добрая встреча, добрая. Побольше таких бы встреч.
Наступление Юго-Западного и Сталинградского фронтов завершилось полным успехом. Огромная 330-тысячная фашистская армия, штурмовавшая Сталинград, оказалась, как волк, в капкане.
«Хендехохнули!»
Наступает Советская Армия. Сдаются фашисты в плен.
Утро. Штабная машина. Полковник в машине. Едет полковник, командир дивизии, к своим наступающим войскам. Навстречу попались пленные. Семь человек. Сзади шагает советский солдат. Молод, безус солдат. Держит автомат на изготовку, сопровождает пленных.
Остановилась машина.
– Откуда ведёшь, герой?
– Вот там за высоткой стоит деревня, товарищ полковник.
– С кем их пленил?
– Один.
– Один?!
– Так точно, товарищ полковник. Я в проулок. Они из хаты, – стал объяснять солдат. – «Стой!» – им кричу. Занёс гранату. Увидели гранату и тут же хендехохнули!
– Что-что? – не понял полковник.
– Руки вверх подняли, хендехохнули, товарищ полковник.
Полковник рассмеялся.
– Ну что ж, благодарю за службу, герой. Как фамилия?
– Синеоков, товарищ полковник.
Вечером полковник, командир дивизии, докладывал о том, как идёт наступление его дивизии, генералу, командующему армией:
– Товарищ генерал, сегодня перед фронтом моей дивизии девятьсот фашистов хендехохнули!
– Что-что? – не понял генерал.
– Хендехохнули, сдались в плен, товарищ генерал.
– Ах, хендехохнули!
Улыбнулся генерал – понравилось, видно, ему словечко.
В этот же вечер генерал, командующий армией, докладывал об успехе армии командующему фронтом:
– Товарищ командующий, за истекший день вверенной мне армией разбиты… – и стал перечислять фашистские полки и дивизии, которые разбиты армией. А в конце: – Товарищ командующий, три тысячи фашистских солдат и офицеров хендехохнули!
– Что-что? – переспросил командующий.
– Хендехохнули, капитулировали, сдались в плен, товарищ командующий.
– Ах, хендехохнули! – рассмеялся генерал. Поздравил командующего армией с успехом.
Прошёл час, и командующий фронтом докладывал по телефону о том, как прошёл день на фронте, Верховному Главнокомандующему.
– Товарищ Верховный Главнокомандующий, сегодня в течение дня войсками фронта уничтожены… – и стал перечислять фашистские дивизии, которые уничтожены в этот день под Сталинградом. Доложил, а в конце торжественно: – Семь тысяч солдат и офицеров противника хендехохнули, товарищ Верховный Главнокомандующий.
– Что-что? – раздалось в трубке. Голос был мягкий, но чуть раздражённый.
Сообразил командующий, что зря употребил он неуставное, непривычное слово, но что тут делать? Сказал тише, без прежней бодрости:
– Хендехохнули, то есть сдались в плен, товарищ Верховный Главнокомандующий.
– Ах, хендехохнули! – ответила трубка. Ответила весело. Без прежней раздражённости. Даже смешок раздался: – Значит, хендехохнули?
– Так точно, хендехохнули, товарищ Верховный…
Фельдмаршал Паулюс и другие
Окружила Советская Армия фашистов. В мощных боях разбила. Те, кто остался цел, устремились теперь в Сталинград, в ту часть города, которая пока ещё в руках у фашистов. Ищут фашисты среди стен городских спасение. Приходят в город всё новые и новые фашистские части, а тут и своих полно.
Дома все разрушены. Щебень да камни.
Расползлись фашистские солдаты по подвалам разрушенных домов, по подземельям, погребам и траншеям. Залезают в любую щель.
В одном из глубоких подвалов, под зданием бывшего универмага, сидит и командующий окружённой фашистской армией генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс.
– Мужайтесь! Держитесь! – кричат из подвала фашистские генералы.
Здесь, в подвале, штаб окружённой армии или, вернее, того, что осталось от армии. Не много солдат добрело до города. Одни ещё бьются. Другие махнули на всё рукой.
– Держитесь! Держитесь! – приказ солдатам.
Однако всё меньше и меньше тех, кто готов держаться.
И вот к центру Сталинграда прорвались советские танки. Подошли танкисты к подвалу, в котором скрывались фашистский штаб и фельдмаршал Паулюс. Спустились в подвал герои:
– Будьте любезны, руки кверху, фельдмаршал Паулюс!
Сдался фельдмаршал в плен.
Добивают солдаты фашистов. Из подвалов, подземелий, щелей траншей выкуривают.
– Вылезайте на свет, голубчики!
Выходят фашисты. Руки, как пики, вверх. Головы – в плечи.
2 февраля 1943 года фашистские войска, окружённые под Сталинградом, окончательно сложили оружие. Всё, что осталось от огромной 330-тысячной гитлеровской армии, сдалось в плен. Советскими войсками было разбито или полностью уничтожено 22 фашистские дивизии. Пленено 91 тысяча фашистских солдат, в том числе 2500 офицеров. Помимо фельдмаршала, советские войска взяли в плен 23 гитлеровских генерала.
Фашистская армия, сражавшаяся под Сталинградом, перестала существовать.
Прошло два дня, и 4 февраля на центральной площади Сталинграда состоялся огромный митинг. Застыли в строю солдаты. Слушают слова о фашистской капитуляции. Несутся слова над площадью:
– Двадцать две дивизии!
– Двадцать три генерала!
