Вера и Марина Воробей - Последний звонок
– А сейчас мы все отправимся в наш класс. Постройтесь парами, ребята, не спешите и не толкайтесь. И когда мы пойдем по школьному двору, я хочу, чтобы все увидели, какие вы у меня красивые, умные и воспитанные дети.
– Сидеть будем вместе, – шепнула Туся, сжав пальцы Лизы.
Она ревниво опекала их дружбу с самого детского сада. Конечно, эту дружбу нельзя назвать безоблачной – и размолвки у них были, и серьезные ссоры, но Лиза понимала, что все это ерунда по сравнению с главным. А главное заключается в том, что в трудную минуту, когда так нужна поддержка, они всегда рядом. Что всегда есть с кем посоветоваться, поплакаться в жилетку или поделиться своим успехом и знать, что эту беду или радость с тобой разделят от чистого сердца. Наверное, поэтому все одиннадцать лет Лиза и Туся просидели за одной партой. Так же как и Юля Туполева с Мариной Голубевой, которая сейчас читала заключительные строчки, посвященные первой учительнице:
Годы, расставанья – не беда,
Память к детству путь проложит верный.
Вы для нас учитель навсегда
Самый добрый, самый-самый первый.
Обсуждение сценария шло своим чередом. Время летело незаметно. Ребята довольно резво перебрались из третьего класса сразу в пятый, «где два десятка педагогов не уставали знанья в них вбивать…». Звезды на школьной фабрике зажигались одна за одной.
Дошла очередь до физики, и работа застопорилась. Ребята никак не могли придумать концовку выступления.
– А что, если так, – довольно бесцеремонно перебил Вадик Ольховский Ларису Савичеву и запел, подражая Андрею Миронову в роли Остапа Бендера:
Нет, я не плачу и не рыдаю,
Со сложным чувством я урок ваш покидаю.
Как жаль, что до меня уже сказал Эйнштейн:
«Все относительно в природе, верь – не верь».
– А что, прикольно!
– Физичка от восторга обрыдается!
– Вадик, ты гений! – похвалила Лариска и льстиво поинтересовалась мнением классной «бэшек»: – Ирина Борисовна, вам понравилось?
– Думаю, этот номер украсит наш концерт. Вадим, может, ты его сам и исполнишь? У тебя и без репетиции отлично получилось.
– Напросился, выходит? Ладно, ладно, согласен я, согласен! – утихомирил Вадик одноклассников и, воодушевившись всеобщим вниманием, выдал еще одну идею: – А что, если нам придумать новую традицию в школе?
Народ притих. Пошел активный процесс осмысления. В позапрошлом году одиннадцатиклассники, среди которых были такие известные личности, как Егор Тарасов и Толик Агапов, придумали клятву выпускников. Звучала она несколько пафосно, но на учителей и родителей произвела неизгладимое впечатление. На глазах у многих выступили слезы, а инициативная Марина Владимировна не растерялась и выразила общее мнение: «Ну вот, у нас появилась еще одна славная традиция», – и таким незатейливым образом запатентовала идею для будущих поколений.
Чтобы оценить по достоинству их идею, достаточно привести заключительную фразу клятвы: «Клянемся, что наш труд, знания, талант будут направлены на процветание нашей Родины!»
Взращенная на модном нынче патриотизме и глубинной любви к отечеству, которая, пусть и незримо, присутствует в каждом из нас, традиция прижилась и пустила корни. В прошлом году выпускники тоже давали клятву школе, и, хотя текст варьировался, значение оставалось прежним: «Все для процветания Отечества!» Собирался произнести клятву и этот выпуск, но хотелось чего-нибудь свеженького, оригинального, как сказала Нина Викторовна на первом собрании: «Внести свой неоценимый вклад в развитие легендарных традиций».
– Да, было бы неплохо оставить после себя традицию в школе, – первой нарушила паузу Ирина Борисовна. – В готовом сценарии, например, предлагается эстафетный глобус, где выпускники оставляют свои автографы. На последнем звонке он передается десятым классам.
– Повторяться не будем, – безапелляционным тоном заявил Ваня Волков, что в общем-то было для него нехарактерно: парень он мягкий, покладистый, Аню свою иначе как «солнышко» не называл и ко всему относился позитивно.
– Разумеется, нет, – согласилась с ним Ирина Борисовна. – Давайте над этим подумаем, а сейчас вернемся к нашему сценарию. Что там у нас по плану?
Лиза зашуршала листками.
И тут раздался голос Дениса Семушкина:
– Ирина Борисовна, вы меня извините, но мне пора. Я обещал Нине Викторовне отобрать фотографии с прошлогодних выпускных для стенда.
У нас завтра тоже сбор по полной программе.
– Конечно, Денис, иди, – отпустила его Ирина Борисовна, как бы между прочим напомнив на дорожку: – Только не забудь: за вами еще плакат для сцены «Последний звонок на „Фабрике звезд“».
– Сделаем, – пообещал Денис, двигаясь к двери.
– Я тоже, пожалуй, пойду, – поднялся Комаров.
– А ты-то куда? – На Тусином лице отразилось недоумение.
– За кудыкину гору, – не стал церемониться Комар.
– Да ладно тебе, Комар. Что ты, как девчонка, обижаешься? – попытался удержать его Белый.
– Ничего я не обижаюсь. Просто у меня еще есть дела, – бросил Комар на ходу и гордо удалился.
– Красиво ушел, – хмыкнул Белый.
– Это да, – согласился Борька.
Если бы парни знали, что зрело в голове Комара, они бы воскликнули: «Боже, мы разбудили зверя!» Но в ту минуту их интерес был прикован совсем к другим вещам, поэтому о Комаре благополучно забыли. И зря! Виталик негодовал каждым своим нервом. Он чувствовал себя незаслуженно оскорбленным и был готов доказать, что легенды не рождаются, а создаются.
5
Через пару дней после уроков Комар догнал Дениса Фишина по кличке Дэн. Парни были напарниками во время последнего пейтбола, что, безусловно, их сблизило. А еще Фишин, так же как и Виталик, не был задействован в подготовке выпускного вечера. И Комар решил вовлечь одноклассника в свою затею.
– Слышь, Дэн, я тут задумал кое-что замутить, – заговорщицким тоном начал он.
– Чего замутить? – меланхолично поинтересовался Фишин.
– Приколоться на выпускном. Не хочешь присоединиться?
– На фига мне это надо?
– Я же говорю – прикол. Ты хоть раз за эти одиннадцать лет отмочил что-нибудь?
– А мне и так хорошо, – здраво рассудил парень.
– Ну, вольному воля. Нет так нет. – Комар сделал вид, что отстал, и тут же пустил в ход главный аргумент: – А напрасно! Светка Калинина на азартных парней западает. Ей батаны не нравятся.
Дэн зарделся как маков цвет. На последней игре в пейнтбол с ним произошла странная метаморфоза. Он вдруг прозрел и увидел, что Светка – просто красавица. И как она заразительно смеется, и какие у нее длинные, изящные пальцы, сжимающие маркер. А маникюр с блестками! Вообще обалдеть! Раньше он отдавал предпочтение Алиске, но теперь… Конечно, было бы неплохо закрутить со Светкой роман…
– Ладно, – сдался Фишин, подстегиваемый разыгравшимся воображением. – А что нужно делать-то?
– Пошли прогуляемся? – туманно намекнул Комар.
– Куда еще? – задал резонный вопрос Дэн. —
В шесть у меня занятия по стендовой стрельбе.
– Да тут неподалеку, к Неделе. Успеешь на свои стрелялки, – успокоил Комар.
Неделя открыл сразу. В школе он сегодня не появлялся, и прошел слух, что он приболел. Однако, глядя на Неделю, этого нельзя было сказать: его круглая, лоснящаяся физиономия излучала здоровье и что-то еще… определенно авантюрное.
– Сделал? – спросил Комар.
– А то. Во! – Неделя открыл дверцы шкафчика в коридоре.
– Еха-моха! – не удержался от восклицания Дэн, когда заглянул внутрь. – Мужики, да здесь же целый арсенал!
– Да уж! – торжествующе подтвердил Неделя. —
Долбанет так долбанет!
Это точно. Полки под завязку были заполнены китайской пиротехникой, особенно почитаемой в счастливые новогодние деньки. Правда, Комару эта идея пришла в голову, когда он вспомнил Борькин день рождения. Они тогда тоже салют в его честь устроили на пустыре.
– Мы с Неделей хотим устроить фейерверк на выпускной, – скромно, но с достоинством пояснил Виталик.
Ему даже денег потраченных было не жалко. А ведь он их, можно сказать, по крохам собирал. Иногда неправедным путем. Чего стоил случай, когда к нему домой заявилась Галька Крошкина, с виду вполне нормальная девчонка, и попросила Комара за тысячу рублей подпортить ей и без того неидеальное личико! А мотивировала она эту странную просьбу тем, что ей нужно наглядное доказательство, чтобы наказать одного парня. Логики Комар в этом не видел: если Крошкину обманул какой-то тип, то морду нужно бить тому парню, а не самой себе. Но девушка настаивала именно на своем варианте. Короче, Комар все сделал в лучшем виде и тысячу получил. А на другой день выяснилось, что Крошкина катит бочку на Лапушку. Типа он хотел ее изнасиловать, она сопротивлялась и получила синяк под глаз. Такой несправедливости Комар не смог снести и сразу наехал на Крошкину:
– Ты чё, Крошкина, мухоморов нажевалась, галлюцинируешь вживую? Ты на чё меня подбила?
