KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детская литература » Детская проза » Александр Торопцев - Азовское море и река Рожайка (рассказы о детях)

Александр Торопцев - Азовское море и река Рожайка (рассказы о детях)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Торопцев, "Азовское море и река Рожайка (рассказы о детях)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Славка дернул на себя грушу, она не оторвалась — деревце согнулось в дугу.

— Ветку держи. Вот так. Побежали, а то заметит кто-нибудь. Здоровые, как бомбы.

— Ложись, идет кто-то! — Генка упал в картофельную грядку, прижав под себя свою бомбу-грушу.

В соседнем огороде кто-то прошелся туда-сюда, постоял, поохал, вернулся в дом.

— Бежим!

Они отбежали подальше от опасного места, включили фонарик:

— Точно, уругвайские! — оценили в один голос и, как самые голодные на свете нищие, набросились на груши.

Они были жесткие, недозрелый сок вязал рот, а крепкая мякоть забивала зубы, но…

— Классный сорт! — чмокали от удовольствия воришки.


А через день, проходя с донками на море мимо участка с оборванной уругвайской грушей, Славка увидел девчонку. Маленькая девочка стояла ручками в загородку и смотрела обиженными глазками на дорогу, на пыль, которая поднималась облачками от Славкиных сандалет, на руки его с донками. Волосы ее, ярко-желтые, свисали двумя тугими косичками через плечи на грудь; на щеках обиженно темнели ямочки, нос-курнос грустно подрагивал и, казалось, вот-вот она крикнет Славке по-девчоночьи: «ты зачем мои уругвайские груши съел, вредный?!»

Разбойники

На танцплощадке дома отдыха Славка днем играл в настольный теннис, а вечерами смотрел, как взрослые танцуют разные фокстроты и танго. Ничего интересного в их танцах не было, но однажды он увидел там настоящего мужчину. Брюки на нем были трубочкой, цвета луны полуночной, рубашка — серо-голубая с серебристыми металлическими пуговицами и закатанными до локтей рукавами, ботинки — черные, блестящие, острые как пики. Он вступил загорелый на танцплощадку, кружившуюся в военном вальсе.

Танцевал он с самыми красивыми девушками, курил важно, разговаривал с дружками словно бы нехотя. Славка завистливо рассматривал гордого танцора, а тот спокойно пускал колечками дым папиросы с длинным фильтром.

— Пошли фильм смотреть, — сказал Колька.

Фильм был двух серийный, американский, но про нашего Кутузова и про русскую войну и мир. Возвращались мальчишки домой поздно, долго болтали у Колькиного дома. Деревня, утомившись от зноя и летних забот, надышалась наконец-то прохладой, исходящей на землю от звезд, от луны и от моря, и пошел по побережью усыпляющий все живое кузнечиковый стрекот. Мальчишки сказали друг другу: «Пока!» сделали несколько шагов от Колькиного дома, и вдруг сонную тишь-благодать вспорол резкий щелчок:

— Трах!

И тут же дернулись в будках собаки, шарахнулись в садах кошки, застучали то тут, то там двери, закричали люди:

— Кто стрелял? Кого убили?

И затопали буйные ноги, всполошилась деревня Поляковка:

— Бандюги! Магазин ограбили!

Из Колькиного дома выскочил, одеваясь на ходу, человек в милицейской форме, крикнул:

— Колька, стоять здесь! — и побежал с пистолетом в руке к высокой не крашенной изгороди, за которой стояли промтоварный магазин, продуктовая лавка и столовая с большой верандой — «Чайной».

— Стой! Руки вверх! — крикнул милиционер, а из-за изгороди пальнула огненная стрела.

Колькин отец схватился за плечо, присел, повторил:

— Руки вверх! Стрелять буду!

В ответ вновь раздался выстрел, и тогда оскалился пистолет милиционера. Бандит вскрикнул, но вдруг забарабанил мотор мотоцикла, раненый бандит бросился в люльку, выстрелил еще раз в милиционера, не попал. Мотоцикл вышел на крутой вираж, разогнался и помчался по дороге, не включая фары.

Колькин отец подбежал к дому:

— Мотоцикл! Гараж открой! — кричал он сыну. — Ворота распахни!

Мальчишки быстро выполнили приказ участкового милиционера, тот вывел тяжелый мотоцикл из гаража, завел, крикнул вышедшей на порог жене: «В район позвони! На Генеральную они помчались. Я за ними!» и кинулся в погоню.

Бандитам не удалось уйти. На Генеральной дороге милиционер (он на войне разведчиком был) заставил их нервничать: бандит не справился на повороте с управлением и кувырнулся в кювет вместе с награбленным товаром и раненым дружком.

Под утро, когда небо, проснувшись, подалось рассветной серостью, а звезды, испугавшись выстрелов, улетучились куда-то и сбежала подальше от шума луна, подкатил к Колькиному дому грузовик, а за ним — и милицейская машина.

— А вы чего здесь делаете?! — крикнул Колькин отец, выпрыгнув из кузова грузовика.

— Болит плечо? — вместо ответа спросил сын.

— До твоей свадьбы заживет. Товарищ капитан, преступники задержаны. Награбленное в машине. Все цело. Кроме бостона. Он ногу им обмотал. Хороший материал. Мотоциклы остались на Генеральной.

— Мы там были, — сказал капитан, а мальчишки подошли к грузовику и заглянули в кузов: там по-волчьи сверкали две пары глаз, жадно всматриваясь в быстро светлеющее небо.

«Танцор и попрошайка!!» — мелькнуло в Славкиной голове.

Да, это были великолепный танцор, зыркающий злым, как у колдуна, взглядом, и бродяга, быстро опустивший глаза. То ли Славку он узнал, то ли настроение у него совсем испортилось: он лишь ладони потирал и смотрел на них.

«Я этому танцору еще завидовал! А бабушка этому попрошайке еще деньги дала. Таких в тюрьму только и надо сажать. Еще на танцы ходят. Бостон испортил, сторожа связал, бабушкин хлеб съел».

Пискнула калитка, вильнул хвостом Шарик, а бабушка лишь заохала:

— Нешто так можно? А если бы в тебя пульнули из ружья?

Он виновато посмотрел на нее, опустил глаза, сел за стол, выпил компот, уснул на кушетке под вишней. Ну и сны ему снились! Видели бы их бандюги и попрошайки — ни за чтобы на свете не стали убивать, грабить и попрошайничать!

Когда солнце обогнуло вишню и впилось своими лучами в кушетку, Славка проснулся. Бабушка по привычки возилась у керогаза. Он хотел ее о чем-то спросить, но почему-то подумал: «Она же и революционерам подавала» и не стал вспоминать прошедшую ночь.

Славка, ливень и велосипед

Так много совпадений в Славкиной жизни еще не бывало: дядя Ваня уехал на весь день в город, сестра Люда гостила у подруги, а тетя Зина после обеда пришла с работы веселая — какая-то у них комиссия была хорошая.

— Почему на море не пошел? — спросила она племянника, который читал на скамье в палисаднике Жюля Верна.

— Не хочется что-то, — ответил он. — Вечером пойду.

Она с большим ведром ушла к колодцу, он отыскал нужную строку.

— Кушать хочешь? — вернулась тетя с водой.

— Что-то не хочется, может потом.

Было жарко. Приключения капитана Немо не увлекали, как зимой, когда нужно было делать уроки.

— Может, компоту налить?

Но он и компота не хотел:

— Может, потом, пойду книгу положу, Славка невесело поднялся со скамьи.

— Что же ты маешься, как неприкаянный? Занялся бы чем-нибудь.

Он вошел в дом, положил книгу на этажерку, сел на диван, свесил руки с колен. В доме было тихо, прохладно. На круглом столе лежало глаженое белье. В зеркале трюмо застыли длинными занавесками двери в спальню, на кухню, на веранду. Саманные, штукатуркой мазанные и белилами крашенные стены излучали покой, но покой этот только клонил ко сну, а спать днем он и дома не любил.

— Ты не заболел ли?

— Нет, почему?

Тетя пекла блины. У нее было хорошее настроение, а племянника будто бы выкупали против воли.

— Слава! — позвала она его на летнюю кухню. Может, на велосипеде хочешь покататься?

Сердце прыгнуло кошкой.

— Я не знаю. Может… — чуть не вырвалось по инерции «может, потом», но вовремя сработала голова, хоть и полусонная. Действительно, когда же потом? Потом и совсем не получится. Так все лето и пробегаешь на своих двоих.

— Пока дяди Вани нет. Пойдем! — тетя Зина повела его на веранду.

Нет, такого в жизни не бывает! Велосипед, новый, с блестящими крыльями, легкий на ход, с фарой, с яркой меткой на раме и кожаным сиденьем! И все это ему одному на целый час!

На веранде, прислонившись к окну, стояло чудо велосипедной техники.

— Колеса накачаны хорошо, — тетя зажала в руках руль и повела велосипед на выход. — Сейчас поедешь.

А он уже ехал! Он чуть не полетел с крыльца, забыв, что когда ходишь по земле, ноги нужно передвигать с места на место, а не крутить им.

— Потом протри его хорошенько от пыли, чтобы дядя Ваня не ругался, — тетя Зина подвела велосипед к калитке.

— Ладно, — сказал он и наконец ощутил в ладонях ребристую кожу руля, а ноги его надавили на педали, напряглись и закрутились все быстрее, быстрее.

О, это даже не теплынь Азовского моря, не бычки, не теннис! Это — велосипед! Это нежный шепот шин по южной легкой пыли, ветер в волосах, звонкая песня в груди. Это — скорость!

— Ух, велик! — он все сильнее нажимал на педали. Такой ход!

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*