Ирина Токмакова - И настанет весёлое утро (сборник)

На свете есть котята —
Касьянка, Том и Плут.
И есть у них хозяйка,
Не помню, как зовут.
Она котятам варит
Какао и компот
И дарит им игрушки
На каждый Новый год.
Котята ей находят
Пропавшие очки
И утром поливают
Укроп и кабачки.
Котят купить просили
Продукты на обед.
Они сходили в город
И принесли… конфет.
Натёрли пол на кухне
Касьянка, Том и Плут,
Сказали: «Будет кухня —
Совсем замёрзший пруд».
И весело катались
По кухне на коньках.
Хозяйка от испуга
Сказала только: «Ах!»
Котята за капустой
Ходили в огород.
Там у капустных грядок
Им повстречался крот.
Весь день играли в жмурки
Котята и кроты.
А бедная хозяйка
Грустила у плиты.
Косили на опушке
Касьянка, Плут и Том.
Нашли в траве щеглёнка
С оторванным хвостом.
Они снесли больного
К щеглихе-маме в лес
И сделали припарки,
Примочки и компресс.
Ходили как-то к речке
Касьянка, Том и Плут,
Проверить, хорошо ли
В ней окуни живут.
Приходят, а у речки
Лежит старик судак
И до воды добраться
Не может сам никак.
Скорей беднягу в воду
Забросили они
И крикнули вдогонку:
«Смотри не утони!»
Сказала раз хозяйка:
«Схожу куплю букварь,
Неграмотный котёнок —
Невежда и дикарь».
И в тот же вечер дружно
Уселись за столом,
И выучили буквы
Касьянка, Плут и Том.
А после, взявши ручки
И три карандаша,
Такое сочинили
Послание мышам:
«Эй, мыши-шебуршиши,
Бегите из-под крыши,
Бегите из подвала,
Пока вам не попало».
И подписались все потом:
«Касьянка, Плут и Том».

Захотел Петушок
Сочинить стишок,
Написать кукареку
И к нему ещё строку.
Но кукареку потерялось,
Ничего от него не осталось:
Ни ку, ни ка, ни ре…

Увидал он Хрюшку на дворе.
– Хрюшка, – говорит Петушок, —
Я хотел сочинить стишок:
Написать кукареку
И к нему ещё строку.
Но кукареку потерялось.
Ты не знаешь, куда оно девалось?

Хрюшка головой покачала:
– Нет, кукареку я не встречала.
Не печалься, тебе я хрю-хрю
Вместо него подарю.

Говорит Петушок:
– Нет, спасибо,
Мне кукареку найти бы.

Собрался Петушок,
Взял дорожный мешок
И пошёл шагать —
Пропажу искать.
Видит: навстречу Кошка,
Кошка идёт, мягконожка.

– Кошка, – говорит Петушок, —
Я хотел сочинить стишок:
Написать кукареку
И к нему ещё строку.
Но кукареку потерялось.
Ты не знаешь, куда оно девалось?

Кошка головой покачала:
– Нет, кукареку я не встречала.
Не грусти, я тебе удружу —
Мяу-мяу тебе одолжу.

Говорит Петушок:
– Нет, спасибо,
Мне кукареку найти бы.

Вздохнул Петушок,
Подтянул ремешок,
До реки дошагал —
Очень устал.
Видит: скачет Лягушка,
Известная всем болтушка.

– Лягушка, – говорит Петушок, —
Я хотел сочинить стишок:
Написать кукареку
И к нему ещё строку.
Но кукареку потерялось.
Ты не знаешь, куда оно девалось?

Лягушка головой покачала:
– Нет, кукареку я не встречала.
Ты возьми себе лучше ква-ква —
Для стихов неплохие слова.

Говорит Петушок:
– Нет, спасибо,
Мне кукареку найти бы.

Грустный Петушок
Срезал посошок,
На закат взглянул,
Домой повернул.
Дома ужин ждёт.
Дома – детки.
Глядь – на крылечке Наседка.

– Муженёк, – кричит, – я так устала,
Всё кукареку твоё искала!
Утащили его цыплята,
Непослушные наши ребята.
Целый день с ним они провозились,
Говорят – кукарекать учились.
Впредь храни ты его аккуратно.
А теперь получай обратно!

Тут Петушок сочинил стишок:
Написал – кукареку!
И ещё – кукареку!
И третью строку – кукареку!

Я целый день бродил в лесу.
Смотрю – уж вечер на носу,
На небе солнца больше нет,
Остался только красный след.
Примолкли ели. Дуб уснул.
Во мгле орешник потонул,
Затихла сонная сосна.
И наступила тишина:
И клёст молчит, и дрозд молчит,
И дятел больше не стучит.
Вдруг слышу: ухнула сова,
Да так, что вздрогнула листва.
– Уху! Уходит время зря,
Потухла на небе заря.
Давай утащим крикуна,
Пока не вылезла луна. —
Другая буркнула в ответ:
– Я не доела свой обед. —
И снова первая: – Уху!
Ты вечно мелешь чепуху!
Мы не успеем долететь,
Ведь могут двери запереть.
Бросай обед, летим сейчас,
Возьмём его, и кончен сказ. —
Раздвинул ветки я плечом
И крикнул: – Совы, вы о чём?

Почистив клюв, одна из них
Мне отвечала за двоих:
– На свете странный мальчик есть.
Он сам умеет кашу есть,
Линкор умеет рисовать
И злых собак дрессировать.
Но только скажут: «Спать пора», —
Он рёв заводит до утра:
«Не гасите
Огня,
Не просите
Меня,
Всё равно
Не усну,
Всю постель
Переверну,
Не желаю,
Не могу,
Лучше к совам
Убегу…»

Мы рассудили: так и так,
Раз этот маленький чудак
Ночами не желает спать,
Ему совёнком надо стать.
В дупло мальчишку принесём,
Пять страшных слов произнесём,
Дадим волшебную траву
И превратим его в сову.

Тут совы с места поднялись
И в тьму ночную унеслись.
Я знал, куда они летят,
Кого заколдовать хотят!
Ведь это Женька, мой сосед,
Ему пять с половиной лет,
А он все ночи напролёт
Кричит, буянит и ревёт:
«Не гасите
Огня,
Не просите
Меня,
Всё равно
Не усну,
Всю постель
Переверну,
Не желаю,
Не могу,
Лучше к совам
Убегу…»

Как этих сов опередить?
Как Женьку мне предупредить?
Никто не сможет мне помочь:
Совсем темно, настала ночь.
Тумана дымка поднялась,
На небе звёздочка зажглась…
Я дятла кинулся будить:
– Послушай, дятел, как мне быть?
Мой лучший друг попал в беду,
А я дороги не найду… —
Подумал дятел, помолчал
И головою покачал:
– Никак ума не приложу,
Слетаю мышку разбужу. —
Сейчас же прибежала мышь
И пропищала: – Что грустишь?
Ведь мой знакомый старый крот
Прорыл прямой подземный ход.
Ты можешь прямиком идти,
Там не собьёшься ты с пути. —
И, несмотря на темноту,
Бегом помчался я к кроту.
Но здесь опять ждала беда:
Ход шириною был с крота!
Ну как в дорогу я пущусь,
Когда я в нём не умещусь?
Придётся поверху брести.
Да как во тьме тропу найти?
Тут не помогут мне очки.
Но дятел крикнул: – Светлячки! —
И прилетели светлячки,
Такие добрые жучки,
И сразу отступила мгла,
И я помчался как стрела,
Как скороход,
Как вертолёт,
Как реактивный самолёт!

Вот я и дома. Раньше сов!
Обычный Женькин слышу рёв:
«Не гасите
Огня,
Не просите
Меня,
Всё равно
Не усну,
Всю постель
Переверну,
Не желаю,
Не могу,
Лучше к совам
Убегу…»

Я крикнул: – Женька, брат, беда!
Ведь две совы летят сюда!
Вот заварил ты кутерьму! —
И всё я рассказал ему.
И Женька сразу замолчал,
Как будто в жизни не кричал.
И больше он по вечерам
Не поднимает тарарам.
Как только скажут: «Спать пора», —
Он засыпает до утра.

А совы по ночам не спят:
Капризных стерегут ребят.

Жил Сазанчик в приветливой речке.
Жил он в самом уютном местечке,
Где качалась прохладная мгла
И трава золотая росла.
Утром солнце всходило зелёное,
Солнце доброе, нераскалённое,
Зайчик солнечный плыл по волне,
Было тихо в речной глубине.
Вниз скользил водяной паучок
На прозрачной, невидимой нитке,
Проползали бесшумно улитки,
Пятясь, шёл пучеглазый рачок.
А на дне, среди мягкого ила,
Всякой всячины множество было:
Червяки, червячки, червячищи…
Словом, лучше еды и не сыщешь!
Жил Сазанчик в приветливой речке,
Прогуляться любил недалечко:
В камышовую рощу мохнатую,
На речную полянку покатую,
Где трава, и тростник, и песок,
И весла голубого кусок.

Как-то раз плыл Сазанчик неспешно,
А куда, сам-то знал он, конечно.
Было тихо в речной глубине,
Зайчик солнечный плыл по волне,
И зелёное солнце светило,
И Сазанчику радостно было.
Только кто там нырнул в глубину,
Серой тенью метнулся по дну?
Оказалось, большая Лягушка,
Подплыла, зашептала на ушко:
– В речке, братец, плохое житьё,
Ерунда и еда, и питьё!
Знал бы ты про чудесные страны,
Где ещё не бывали сазаны!
Комаров там несметные тучи,
Мошек всяких и мушек летучих!
Не успел оглянуться – и сыт.
Тёплый дождик с утра моросит,
На траве, как на мягкой перинке,
На боку полежишь и на спинке,
Вот туда бы ты переселился,
То-то пóжил бы, повеселился! —
Стало скучно Сазанчику в речке,
Неуютно в уютном местечке,
Он подумал: «Чего же мне ждать,
В глупой речке зачем пропадать?»
И куда-то поплыл за Лягушкой,
Большеротой хвастуньей квакушкой.
А навстречу ему Окунёк:
– Эй, Сазанчик, тебе невдомёк:
Рыбам жить можно только в реке,
Сгинешь ты от реки вдалеке! —
Но Сазанчик махнул плавником
И не стал говорить с Окуньком.

Вот и берег. Большая страна
Над спокойной водою видна.
И Сазанчик глядит не дыша:
До чего же страна хороша!
Заросла камышом и осокой,
Небосвод голубой и высокий,
Сколько мошек и мушек летучих,
И комариков целые тучи,
И огромные бабочки есть.
Можно целую тысячу съесть!

Ускакала куда-то Лягушка,
Поспешила, наверно, к подружкам.
А Сазанчик подпрыгнул разок
И упал на горячий песок.
Солнце светит огромное, жгучее,
Душным зноем и сушит, и мучает,
Нет ни тени, ни ветерка,
И осока-трава так жестка!
Эх, Сазанчик, попал он в беду —
Даже думать забыл про еду!

Стал Сазанчик метаться и биться,
Шепчет: – Надо назад возвратиться,
В камышовую рощу мохнатую,
На речную полянку покатую,
Где трава, и тростник, и песок,
И веслá голубого кусок. —
Еле-еле до речки добрался,
Сам не помнит, как жив он остался!
А в реке – столько свежей воды!
А в реке – столько вкусной еды!
Светит доброе солнце зелёное,
Не горячее, не раскалённое,
И трава золотая растёт…
И счастливый Сазанчик плывёт!

На свете жил один король,
Богатый и могучий.
Всегда грустил он
И порой
Бывал мрачнее тучи.

Но вечно хныкать и тужить
Бедняге надоело.
Вскричал король:
«Нельзя так жить!» —
И с трона спрыгнул смело.
Но вмиг порушить злой удел
Не в королевской власти.
И вот король в карету сел
И покатил за счастьем.

Король в окошечко глядит,
Карета бодро катится.
Постой-ка, кто там на пути?
Девчонка в драном платьице.
– О всемогущий мой король,
Подать хоть грошик мне изволь!

– Эй, попрошайка, пропусти
Скорей мою карету.
Сойди немедленно с пути,
Ведь я за счастьем еду! —
Сказал король и укатил.
А в синем небе месяц стыл…

Карета мчится наугад,
Бог весть в какую сторону,
Вдруг – на пути стоит солдат,
Израненный, оборванный.

– О мой король, – вскричал солдат, —
Тебя я видеть очень рад!
Прошу покорнейше: устрой
Меня ты в услужение.
Я за тебя стоял горой,
Я, право, бился как герой,
Я выиграл сражение.

– А ну, служивый, пропусти
Скорей мою карету.
Сойди немедленно с пути,
Ведь я за счастьем еду! —
Сказал король и укатил.
А в синем небе месяц стыл…

Карета мчит во весь опор,
Конь скачет что есть духу.
Вдруг на дорогу вышла с гор
Сутулая старуха.

– Прости, любезный мой король,
Старуху одинокую.
Мой дом – вон видишь, за горой,
С утра ушла далёко я.
Ношу из леса я дрова —
Тяжёлая работа.
Гляжу вокруг, едва жива,
А вдруг поможет кто-то…

– А ну, старуха, пропусти
Скорей мою карету,
Сойди немедленно с пути,
Ведь я за счастьем еду! —
Сказал король и укатил,
А в синем небе месяц стыл…

Вот лето кончилось. Жара
Сменяется ненастьем.
Король торопит:
– В путь пора,
Ещё немного – и ура! —
Своё настигну счастье!

И всё бы кончилось бедой,
Сомнений в этом нету,
Да старец с белой бородой
Остановил карету.
Перекрестившись, не спеша,
Торжественно и строго
Сказал: – Заблудшая душа,
Король, побойся Бога!
Ты ищешь счастья для себя,
Ты странствуешь по свету.
Но, только ближнего любя,
Найдёшь ты счастье это.
Скорей послушайся меня:
Обратно разверни коня.
Дитя согрей и накорми,
Солдата в сторожа найми,
Всё это сделай,
Но сперва
Старушке ты поможешь:
До дома довезёшь дрова,
Распилишь и уложишь…

Тут вышла полная луна,
И осветила путь она:
Нелёгкий путь —
Обратный путь,
Путь к счастью,
Не куда-нибудь…

Король поныне во дворце
Всем людям помогает.
И счастье на его лице
Как ясный день сияет!

Дама червей
Утром в кухне своей
Испекла королевские пончики
Для знатных гостей
Самых разных мастей,
Положив их студить на балкончике.

А червонный валет
Восемнадцати лет
Утащил их и съел в одиночестве.
И никто не видал,
И никто не сказал:
«Как не стыдно вам, ваше высочество!»

Вскоре гости пришли:
Дамы и короли,
И трефовые, и бубновые.
Все в парче и мехах,
Разодетые в прах
И закутаны в мантии новые.

Тут король наш червей
Крикнул даме своей:
– Погляди, кто пожаловал в гости к нам!
Сам к столу подавал,
Даже сам разливал
Вкусный суп из телячьих хвостиков.

Весь обед королева была весела,
Обглодала подряд два индюшьих крыла,
Запивая французским бульончиком,
А потом приказала валету червей
Королевский десерт принести поскорей
И попотчевать каждого пончиком.

Но, вернувшись, валет
Доложил: – Их там нет!
Видно, их утащили разбойники.
Я искал на полу,
Шарил в каждом углу,
На столе, в сундуке, в рукомойнике.

Впрочем, может быть, кот,
Что в подвале живёт, —
Вы об этом подумайте сами, —
Верно, он их и съел:
На меня он глядел,
Шевеля виновато усами.

– Постыдись-ка, валет,
Ты несёшь сущий бред,
Ведь коты не питаются пончиками.
И, заметить позволь, —
Крикнул с сердцем король, —
Им не надо беретов с помпончиками!

Эй, позвать сюда слуг
Да поставить всех в круг,
Сам я буду вести разбирательство.
Знаю я, кто украл,
Крошки все подобрал,
Да осталось одно обстоятельство.

Так случилось, что вор,
Позабыв про позор,
Подбородок платочком не вытер.
А ему на беду,
У людей на виду
Весь сироп от варенья и вытек!

Тут все стали глядеть,
Головами вертеть,
Будто вора не видели сроду,
А валет наш червей
Трёт сильней и сильней
Неиспачканный свой подбородок.

Королева, крича:
– Эй, позвать палача! —
Каблуками стучала от злости.
И не знали, как быть,
Надо ль есть или пить,
Все её королевские гости.

Но король речь держал,
Горячо возражал
Против смертной валетовой казни:
– Раз уж пончиков нет,
То червонный валет
Вряд ли что сотворит безобразней!

Пусть червонный валет
Ближних несколько лет
Гложет только горелую корку.
А на завтрашний день
Принесите ремень
Да задайте хорошую порку!