Фрэнк Стоктон - Человек-пчела
Голодные спутники принца думали то же самое. Час прошел в тягостном молчании. И вдруг вдалеке показалась повозка, запряженная парой волов. Впереди сидел человек с длинной рыжей бородищей. Он не столько правил, сколько читал книжку.
Мальчики, завидев телегу, принялись кричать. Возница в удивлении оторвался от чтения и тронул волов в сторону странной компании.
Он слез с повозки, и принц поведал ему о всех бедах, обрушившихся на несчастных путешественников.
— Мы согласны на любую работу, — сказал принц, — лишь бы получить пищу!
Человек с рыжей бородой задумался, а потом завел туманную речь:
— А как вы смотрите на то, чтобы образовать ядро?
— А нас за это накормят? — жадно сглотнул принц.
— Конечно!
— Мы согласны! — хором прокричали шестнадцать глоток, не дожидаясь разъяснений.
— Вам как, сначала рассказать про ядро, или вы предпочтете поесть? — осведомился человек.
— Поесть! — простонали все шестнадцать.
Возница достал хлеб, мясо и другую провизию и неспешно раздал оголодавшим. Скоро бывшие пленники снова почувствовали себя людьми.
— Мы готовы образовать ядро! — заявил принц. — С чего начнем? — Он и понятия не имел, что такое ядро, и как его строят.
— Я поясню вам в двух словах, — откликнулся рыжебородый. — Уже много лет я мечтаю основать город. А чтобы сделать это, кто-то должен начать, то есть образовать ядро. Каждый большой город начинался с ядра. Несколько семей приезжали и обустраивались, где им понравится. Так и получалось ядро. Потом приезжали другие люди и селились вокруг ядра, потом еще и еще… С течением времени на пустом месте вырастал город. Я нагрузил повозку едой, инструментами и прочими нужными вещами и бродил по свету в поисках людей, которые бы согласились образовать ядро. И очень рад, что встретил вас и вы пожелали присоединиться к моему плану! Давайте начнем прямо здесь!
— А с чего начнем? — допытывался принц.
— Вы начнете работать, — сказал рыжебородый. — Будете строить хижины и школу для малышей. Заложим фундаменты под музей и больницу. И неподалеку распашем участок под хлеб.
— Однако порядком это займет времени, — вздохнул принц.
— Ага, — кивнул рыжебородый. — Чем раньше начнем, тем лучше.
С тем был роздан инструмент, и принц с придворными, мальчиками и девочками взялись копать канавы, строить дома и образовывать ядро.
* * *Утром тюремщик проснулся, пробежал по камерам и был чрезвычайно удивлен, обнаружив исчезновение шестнадцати узников. Его унылая физиономия привела Папашу Дуралея в восторг, и тот залился громовым смехом. Но тюремщик обозлился:
— Ты зря смеешься, — сказал он. — Все пойдет, как и прежде.
Мне плевать, что твои дружки сбежали. Я пронумерую тебя лично от одного до семнадцати, и ты будешь обвинен в грабеже на большой дороге, в подделке и измене, в контрабанде и поджигательстве, во взяточничестве и браконьерстве, ростовщичестве и пиратстве, в участии в заговорах и подлогах и краже куриных яиц. А еще ты будешь обвинен в отравлении собственной бабушки. Кстати, сегодня я собирался выдать вам тюремные робы, вот ты ее сейчас и получишь.
— Тогда я требую семнадцать роб, — нагло заявил Папаша.
— Разумеется, ты их получишь, — ответил тюремщик.
— И семнадцать пайков в день, — расхрабрился Папаша.
— По рукам, — согласился тюремщик.
— Вот это жизнь! — воскликнул Папаша Дуралей. — Знай себе, целый день набивай живот и щеголяй в свежем платье!
Семнадцать роб самого большого размера немедленно доставили в камеру Папаши. Он облачился в одну, а остальные развесил по стенам. Робы были ярко-желтые в зеленую полоску с большим красным пятном на спине.
Тюремщик приказал прорубить двери из одной камеры во все остальные.
— Когда приедет хозяин, — наставлял он Папашу, — ты должен сидеть в самой первой камере, чтобы он увидел тебя через глазок. Потом он пойдет по коридору, а ты беги следом по камерам. Куда он ни заглянет — ты должен быть там!
— А вдруг он заметит, — развеселился Папаша Дуралей, — что все твои узники слишком жирные, а маленькие девочки превратились в пузатых дядек?
— Постараюсь ему что-нибудь соврать, — вздохнул тюремщик. Следующие несколько дней Папаша наслаждался, размышляя о своих семнадцати преступлениях. Он бродил из камеры в камеру, ложился на нары и представлял себя то кровожадным пиратом, то безжалостным ростовщиком, то подлым яйцекрадом.
И хохотал без умолку. В конце концов он устал и от этого. И захотелось ему узнать, как там дела с туннелем под его уютным домиком.
— Я мог бы, конечно, надеяться, — сказал он себе, — исчахнуть от тоски в неволе, а потом попробовать пролезть сквозь дыру в решетке. Но, увы, я кушаю семнадцать пайков в день. Так что на это не нужно и рассчитывать. Придется совершать восстание.
И он заорал тюремщику:
— Эй, ты! Мы начинаем мятеж! Мы поднялись как один и полны решимости разрушить мрачные застенки и выйти на свободу!
Тюремщик забеспокоился:
— Послушай, не надо крови, давай договоримся мирно.
— Идет, — согласился Папаша, — открывай камеру, мы не желаем говорить через дверь.
Тюремщик отворил дверь, Папаша решительно ступил в коридор, неся на руке шестнадцать тюремных роб и прикрываясь ими, как щитом. В другой руке он держал железный прут, который гномы выпилили из решетки.
— Сопротивление бесполезно! — крикнул он. — Вас только четверо, а нас семнадцать! Вы, конечно, хитры и могли бы справиться с бедным продавцом, яйцекрадом и несчастным ростовщиком. Но перед вами еще и отъявленный грабитель, опасный контрабандист, кровожадный пират, коварный браконьер, отпетый хулиган, потомственный жулик, наглый заговорщик и отравитель собственной бабушки! Трепещите!
Тюремщики в ужасе переглянулись.
— Мы не жаждем крови, — разошелся Папаша. — И готовы к переговорам. Или вы сдаетесь, и мы расходимся по домам, или будет битва. Имейте в виду: нас намного больше, вашу тюрьму мы для начала подожжем, а потом все равно сбежим!
Тюремщик мгновение помедлил.
— Наверное, будет лучше, если мы сдадимся и отпустим вас домой, — неуверенно сказал он.
Папаша Дуралей покинул тюрьму.
— Теперь, — сказал он себе, — мне стоило бы поторопиться, пока стражники не спохватились и не передумали.
Но в спешке он выбрал не ту тропинку и скоро оказался совсем в незнакомой местности. Прогулка, однако, его ободрила:
— Между прочим, — говорил он сам себе, — принц с приближенными уже вернулись к моему домику. Стоят и глазеют, как роют туннель. Ну и удивятся же они, когда увидят меня в тюремной робе с красным пятном. И еще с шестнадцатью робами в руках! Интересно, а вдруг меня не узнают мои собаки?
Заливистый смех разносился далеко по равнине. Папаша прошагал еще несколько миль. Жилья не было и в помине.
— Лучше бы я захватил с собой шестнадцать пайков вместо шестнадцати платьев, — сокрушался Папаша, присев отдохнуть в тени раскидистого дерева.
Вскоре он отправился дальше и тащился долго-долго, так ничего и никого не повстречав. Ближе к полудню он остановился снова и огляделся. И вдруг вдали заметил кучку людей.
Люди приближались. Впереди семенил главный тюремщик!
Папаша не мог скрыть своей радости.
— Они бегут за мной! Какие заботливые люди! — хохотал он.
Тюремщик знаками приказал своим спутникам остановиться.
Папаша оглядел толпу и с удивлением обнаружил не только тюремщиков, но и женщин с детишками!
— Умоляю, сэр! — тюремщик упал перед Папашей на колени. — Не бросайте нас!
— Кого это вас? — недоуменно спросил Папаша.
— Мы — это я, трое моих стражников. А еще наши жены и детки. Мы жили припеваючи и не знали хлопот, наши семьи поселились на верхних этажах тюрьмы. Но теперь вы сбежали, и мы боимся там оставаться. Скоро вернется хозяин и всыплет нам, обнаружив пустые камеры. Я написал рапорт и приколол его к глав ным воротам. Мол, узники совершили восстание и выбрались на волю, а мы их преследуем.
— Думаешь, он тебе поверит? — расхохотался Папаша.
— Пускай сам разбирается, — сказал тюремщик. — Если бы я остался, я бы его смог убедить, что именно так все и было.
— Ладно, — сменил тему Папаша. — А поесть вы захватили?
— У нас море еды!
— Тогда я охотно стану вас защищать! Садимся ужинать. Папаша с новыми друзьями уселся под деревьями, а поутру они отправились в путь.
Принц со своими спутниками тем временем не покладали рук на строительстве города. Они копали канавы, таскали камни и валили деревья. Работенка была не из легких, особенно для принца и придворных, которые сроду ничего не делали.
Наконец, терпение принца лопнуло, и он побежал к рыжебородому. Тот сидел и мирно почитывал книжку.
