Энн Брешерс - Второе лето союза «Волшебные штаны»
Кармен рассмеялась:
— Вот уж не думала, что ты будешь продавать одежду. — Она продолжала изучать себя в зеркале.
— Мне обижаться или это комплимент?
— Думаешь, мне все-таки стоит одеть сегодня Штаны? — не отреагировала на вопрос Кармен.
— Конечно, ты в них классно выглядишь. Почему бы и нет?
Кармен встала спиной к зеркалу и посмотрела через плечо. Ее волновал вид сзади.
— А вдруг Портеру не понравится, что они все исписаны?
— Если он не оценит Штаны, он тебе не нужен, — сказала Лена.
— А что, если он начнет меня про них расспрашивать? — спросила Кармен.
— Тогда тебе крупно повезет. Тема для разговора на весь вечер будет обеспечена.
Кармен просто видела, как Лена улыбается. Однажды в восьмом классе Кармен так боялась, что ей будет не о чем говорить по телефону с Гаем Маршаллом, что написала список тем для беседы. Лучше бы она об этом никому не рассказывала.
— Пойду возьму фотоаппарат, — торжественно объявила мама, когда Кармен несколько минут спустя зашла на кухню. Кристина разгружала посудомойку.
Кармен поизучала ноготь на своем большом пальце, после чего медленно и угрожающе произнесла:
— Возьми, если хочешь, чтобы я совершила самоубийство или, скорее, тебяубийство.
Кристина рассмеялась:
— Но почему мне нельзя вас сфотографировать?
— Ты хочешь, чтобы он убежал с диким криком? — Кармен насупила свежевыщипанные брови. — Мам, это же самое обычное свидание, а не торжественный выход в свет.
Сегодня привычный распорядок дня был принесен в жертву «самому обычному свиданию». Кармен призвала на помощь Лену, и они вместе готовили ее к встрече с Портером: втирали крем, красили брови, ресницы, ногти, укладывали волосы. Правда, Лена потеряла интерес к процессу наведения красоты на этапе педикюра и оставшееся время провалялась на кровати с «Джейн Эйр».
Мама внимательно посмотрела на Кармен и одарила ее ободряющей улыбкой из серии «мама девочки-подростка довольна».
— Я знаю, малышка, что это обычное свидание, но это твое первое свидание.
Кармен перевела на маму исполненный ужаса взгляд:
— Не вздумай сказать это при Портере…
— Хорошо-хорошо, буду молчать. — Кристина погладила ее по руке и рассмеялась.
Кармен успокаивало то, что это, конечно же, не первое ее свидание. Просто еще ни разу парень не забирал ее из дома, да еще чуть ли не с благословения мамы.
Часы на кухне показывали восемь шестнадцать. Странно, они договаривались на восемь. Если он опоздает еще минут на десять, это будет неприлично. Так себя не ведут воспитанные молодые люди. Если же он придет после восьми двадцати пяти, значит, она ему не очень-то и нравится. Итак, восемь шестнадцать открыли период соблюдения приличий. Девять минут — а потом конец.
Кармен пошла в комнату, чтобы взять свои часы, потому что кухонные действовали на нее плохо. Огромные черные цифры, жирные стрелки — они были самыми безжалостными часами в мире. Из-за них Кармен всегда опаздывала в школу. Она снова подумала, что надо бы подарить маме на день рождения новые часы. Какие-нибудь очень модные, чтобы на них вообще не было цифр. Простые дружелюбные часы.
Не успела она вернуться на кухню, как зазвонил телефон. Сердце Кармен замерло: это Портер и он не приедет. Но это была Тибби, которая велела Кармен не надевать пластмассовые босоножки, потому что у нее потеют в них ноги. Снова звонок. Кармен посмотрела на определитель номера. Звонили из юридической фирмы, где работала ее мама. Уф-ф-ф!
— Тебя мистер Кочерыжка, — раздраженно буркнула Кармен, не снимая трубки.
— Не смей называть мистера Брэтла Кочерыжкой, Кармен. — Кристина вздохнула и, сделав очень серьезное лицо, взяла трубку. — Я вас слушаю.
Кармен уже знала, о чем будет разговор, хотя он еще не начинался. Мистер Брэтл, начальник Кристины, носил шикарное кольцо и часто употреблял слово «проактивный». Он всегда звонил по очень важной причине — скажем, не мог найти какую-нибудь бумажку или не помнил, когда у него очередная встреча.
— О… да. Конечно. Привет.
У мамы сделалось странное выражение лица. Щеки ее порозовели.
— Извини. А я думала… Да нет, ничего. — Кристина захихикала.
Конечно, это не мистер Брэтл. Мистер Брэтл, наверное, за всю свою жизнь не сказал ничего такого, что могло бы заставить человека хихикать. Х-м-м. Кармен начала было размышлять об этой странности, когда раздался звонок в дверь. Она с опаской посмотрела на кухонные часы. Все было не так плохо: восемь двадцать одна. В общем, даже хорошо. Кармен пошла открывать.
— Привет, — сказала она, выждав с минуту, перед тем как отпереть. Пусть думает, что она была занята каким-нибудь важным делом, а не тупо ждала возле двери.
Ужас, как она удивилась! Его чистые, уложенные волосы, его оживленное лицо, но, главное, то, что они виделись не в школе, как обычно, а у нее дома. Кармен и представить себе не могла, что такое возможно.
На Портере были серая рубашка и симпатичные джинсы. Если бы она ему не очень нравилась, он бы просто нацепил футболку.
— Привет, — сказал он, входя. — Классно выглядишь.
— Спасибо, — отозвалась Кармен и встряхнула волосами. Правда это или нет, но ей было приятно.
— Ну что, ты готова? — спросил Портер.
— Ага, только сумку захвачу.
Кармен зашла в свою комнату и взяла пушистую розовую сумку. Выходя, она подумала, что сейчас на нее набросится мама, но та все еще болтала по телефону.
— Пошли, — сказала Кармен.
Она перекинула сумку через плечо и немного задержалась у двери. Неужели мама упустит такую замечательную возможность сказать что-нибудь напутственное?
— Пока, мам! — заорала она.
И это вместо того, чтобы пулей вылететь из квартиры! Кармен обернулась еще раз. Мама выглянула из кухни и помахала ей.
— Желаю тебе хорошо провести время, — прошептала она, чуть отстранившись от трубки.
Стра-а-анно!
Они медленно шли по бульвару.
— Моя машина недалеко, — сообщил Портер, разглядывая Штаны. Он в восторге или недоумевает? Она не понимала, удивлен он или очарован. Может, это добрый знак.
Я прекрасно провел вечер. Но не этот.
Гручо МарксБи заказала бы огромную тарелку спагетти. Ей было бы наплевать на то, что макаронины свисают изо рта, будто усы у сома. Би никогда не играла по правилам.
А вот Лена взяла бы что-нибудь упорядоченное, например салат. Упорядоченный салат.
Тибби потребовала бы что-нибудь шокирующее, например осьминога. Это был бы вызов ее парню! Но Тибби не стала бы есть мясо, которое может застрять между зубами, или что-то с косточками, которые надо выплевывать.
— Куриное соте, — сказала Кармен усыпанному веснушками официанту, не узнав в нем студента-второкурсника, который учился в горшечной мастерской вместе с Тибби.
Курица — беспроигрышный вариант. Кармен чуть было не заказала паэлью, но потом испугалась, что это будет демонстрация ее пуэрто-риканского происхождения.
— Я буду отбивную. Среднюю, с кровью. — Портер отдал свое меню. — Спасибо.
Очень солидно, по-мужски. Ей бы не понравилось, если бы он заказал что-нибудь девчачье, вроде блинчиков.
Кармен повертела в руках салфетку и улыбнулась. Он был очень симпатичный. Он был высокий. Как ни странно, сидя напротив нее, он казался еще выше. Х-м-м. А могут ли у него при этом быть короткие ноги? После того как Кармен решила, что у нее короткие ноги, она подозревала, что это общая проблема. А вдруг она в него влюбится, они поженятся и у них родятся очень-очень коротконогие дети?
— Будешь еще колу? — вежливо спросил Портер.
Кармен покачала головой:
— Нет, спасибо.
Если она выпьет еще одну колу, придется идти в туалет, и Портер, конечно, обратит внимание на ее короткие ноги.
— Итак… ты уже думал, куда будешь поступать?
Вопрос повис в воздухе, и Кармен ужасно хотелось забрать его обратно. Ее мама спросила бы его что-нибудь в этом роде, если бы не болтала по телефону. Ровесники не говорят о таких вещах. Но все темы из разряда «есть ли у тебя братья и сестры» были исчерпаны еще до того, как они сделали заказ.
Габриелла, умудренная опытом кузина Кармен, говорила, что об успехе свидания можно судить по тому, как быстро оно продвигается. Значит, то, что им не о чем говорить уже после заказа, — плохой признак.
Кармен посмотрела на часы. Ой! Кажется, это очень неприлично? Она украдкой взглянула на Портера.
Кажется, он не обиделся.
— Я, наверное, поеду в Мэриленд, — ответил он.
Кармен закивала с воодушевлением.
— А ты?
Хорошо, что он спросил. Теперь можно сказать минимум три-четыре фразы.
— Ну, вариант номер один — Виллиамс. Правда, туда трудно поступить.
— Классная школа, — сказал Портер.
