Нэн Чонси - Барсук выслеживает тигра
Хмурясь, мать оставила белье на заборе, вытерла мокрые руки о свои потрепанные брюки и сошла вниз к крытой корой пристройке, которая служила им конюшней. Из этой конюшни Игги как раз выводила пони Наррапса. Увидев мать, она как будто смутилась.
— А разве Баджа вы с собой не берете?
Игги надулась и, отрицательно покачав головой, нетерпеливо дернула за уздечку. Мать повторила вопрос, но Игги твердила свое:
— Ты же сама позволила нам пойти. Ведь Ланс сегодня последний день дома.
— Знаю. Но ты воображаешь, будто солнце встает и заходит для одного только Ланса, — это я тоже знаю. Почему бы вам не взять на прогулку и Баджа? Ты всегда ходила с ним вместе, пока не приехал Ланс.
— Нечего ему обижаться — когда-нибудь я и его поведу туда, а сейчас он еще слишком мал. Мы ведь идем к аркам, и Ланс шагает так быстро, что даже я не могла бы его догнать, если б не держалась за хвост Наррапса. И неужели ты забыла, что сегодня Ланс последний день дома? — повторила Игги, и глаза у нее стали совсем круглые при этой ужасной мысли.
— А как ты думаешь, если он будет шагать немного медленнее, от этого его последний день станет короче?
Игги переменила тон.
— Ну, если уж хочешь знать, мама, мы звали Баджа с собой. Но Ланс велел ему выйти раньше нас и взял с него обещание не отставать и не надоедать нам. Да, да, мы его звали! И если он после этого пошел к тебе жаловаться и соврал, будто мы его не берем…
— Нет, он мне ни слова не сказал. А как вы его приглашали, Игги, ласково, по-хорошему?
— Да, конечно. Но он вдруг ни с того ни с сего разозлился, это с ним бывает, сама знаешь, глаза у него становятся тогда зеленые, как водоросли… Да, разозлился и убежал.
— Куда?
— Почем я знаю? Куда-нибудь в лес, наверное. Успокоится и придет.
Игги опустила глаза и старательно сняла какой-то волосок со своего свитера.
— А скажи, Крошка мама, в будущем году вы его отправите в школу? Иначе он так и вырастет дурачком. Ланс говорит, что мы тут из него сделали настоящего маленького тирана. И он ни на миг не оставляет нас в покое, пристает, как репей, не отцепишь, просто спасения нет от него…
— Ты же знаешь, что он после рождества пойдет в школу. А тебе не приходило в голову, Игги, что всякому обидно, когда его не принимают в компанию?
— Знаю, знаю. Но, если бы он сегодня пошел с нами, это никому не доставило бы удовольствия. И Бадж это сам понимает, но он просто любит поднимать шум из-за пустяков. И, наконец, мы же звали его, и мы не виноваты, что он вместо этого убежал в лес. — Игги говорила теперь умильным голосом, она как будто ласкала сейчас не Наррапса, а мать. — Не огорчайся, Крошка мама. Все обойдется. Когда Ланс уедет, я помирюсь с Баджем, но сегодня — дело особое. Ланс надеется отыскать кое-что такое, что ужасно обрадует папу…
Игги замолчала, увидев, что мать больше ее не слушает — она уже шла к дому.
Игги со вздохом подумала, что напрасно потеряла столько времени, и, взобравшись на спину пони — на Наррапсе все ездили без седла, — ускакала.
Крошка мама тоже вздохнула, войдя в дом. Она рассчитывала сегодня заняться своим самым любимым делом — перекопать жирный чернозем в огороде. А вместо этого пришлось заняться другим. Она достала старую сумку для провизии, наполнила ее, потом заслонила камин железным листом, чтобы искры не летели в комнату, и пошла вверх по холму, по направлению к Упрямице.
Раз-другой она останавливалась и окидывала взглядом долину. Долина лежала внизу и видна была как на ладони. Крошка мама увидела там маленькие фигурки, издали казавшиеся совсем игрушечными. Это Ланс и Игги с Наррапсом, сойдя с тропы, держали путь к незнакомым горам.
Дойдя до расселин и нор, где жили барсуки, мать пошла медленнее и по временам выкрикивала, как будто ни к кому не обращаясь, но очень внятно:
— Я несу отцу еду через луг, где растет осока. Не хочет ли кто пойти со мной?
И вскоре откуда-то отозвался тонкий голосок. Бадж объявил, что собирает для нее ягоды, но, пожалуй, не прочь пойти с ней к отцу.
5. ДЕВСТВЕННЫЙ КРАЙ
Они шли через унылый луг, поросший осокой. Осока растет островками на расстоянии шага один от другого, а между островками земля болотистая, и потому Баджу и Крошке маме приходилось передвигаться прыжками. От этой скачки на солнцепеке им скоро стало жарко, они устали, а осоке, казалось, не будет конца.
— Давай сделаем передышку, сынок, — сказала запыхавшаяся мать, догнав Баджа на большом островке. — Смотри-ка, что это тебе напоминает?
Она дотронулась до черного кружка на конце тонкого стебля.
— Напоминает… Вот это? Ага, ты говоришь про стишки, что сочинила наша Игги?
Растет осока — не пройти, хоть плачь,
Хочешь перебраться — пускайся вскачь.
— Нет, ты посмотри, что у меня в руке.
— По-моему, это похоже на кусочек проволоки и пуговицу с папиных штанов.
— А ты помнишь эти дурацкие стишки из книжки, которую Ланс привез, про «Большую Шишку с пуговкою на макушке»? Вот она, эта пуговка!
— Ах, да, да! Ты прочитай мне эти стишки, пока мы будем прыгать.
И они опять двинулись вперед, читая нараспев, в такт прыжкам, все, что запомнили из этих детских стишков: «На огород пошла она… собирать капусту… чтоб испечь из нее яблочный пирог… А большущая медведица, проходя по улице, заглянула в лавку: „Как? У вас нет мыла?“» Отец увидел их издали — прыгают, точь-в-точь как кенгуру с детенышем! Он отложил топор и стал вслушиваться: что это они распевают? Слова были довольно отчетливо слышны в неподвижном воздухе. Отец сложил ладони рупором и прокричал:
— Что за чепуху вы поете? Уж не сошли ли вы оба с ума?
А Бадж, очень довольный возможностью озадачить отца, продолжал выпевать последние строки:
И пришли к нему на свадьбу Глупыши и Простаки.
И… и…
И сама Большая Шишка с пуговкою на макушке! —
подхватила Крошка мама, изображавшая хор.
— Свихнулись, право слово, свихнулись! — воскликнул отец, отворачиваясь, чтобы скрыть улыбку. Он подвесил над костром котелок и, подождав, пока они ступили на твердую землю, спросил, что случилось, зачем они пришли.
— Ничего не случилось, — ответила мать, хитро поглядывая на него. — Просто Бадж хочет исследовать те места, где он еще никогда не бывал. Сначала поедим, а там ему можно будет одному пойти вон туда, да, отец? — Она указала на небольшую долину внизу, густо заросшую зеленью.
Отец подумал.
— Ну что ж, если он не заблудится и будет остерегаться змей, пусть идет, — сказал он наконец. — Видишь ли, сынок, я сам ни разу там не бывал. Знаю, что где-то внизу есть ручей или речка, но все равно в лесу легко заблудиться. Ты хорошенько ко всему приглядывайся, запоминай всякие приметы, прежде чем идти дальше. На обратном пути ищи свои следы, а не найдешь — не беда, головы не теряй. Влезь на дерево и высматривай дым моего костра. Да не ходи долго — мне понадобится твоя помощь. Я срубил тут молодые деревца для нового забора, так надо ободрать с них кору.
Когда Бадж скрылся в зеленой глубине зарослей, мать все объяснила отцу. А он слушал, подбрасывая в костер листья эвкалипта, чтобы было побольше дыма. Потом сказал, качая головой:
— Пожалуй, Игги и Ланс не так уж неправы. Бадж ведет себя как дурачок. Если он так обожает Игги, что же будет, когда он уедет учиться?
— А разве Игги не будет там с ним? Неужели, Дэйв, ты согласен, чтобы она бросила школу? Я-то думала, мы оставим ее здесь только на несколько недель, до нового учебного года, чтобы она не так скучала по дому и Лансу. А ты…
— Нет, нет, она должна доучиться. Я ей это уже сказал. Довезу ее до Проволоки, а Линк знает, что надо приехать за ней перед началом занятий. Она уедет через неделю после Ланса. Наша Игги умница, она не стала со мной спорить.
— Последнее время она сама не своя, — сказала мать. — Я не узнаю прежней Игги. Вечно сидит и вяжет!.. И почему они не взяли Баджа с собой? Он может пройти вдвое больше, чем любой мальчик его возраста, и ему так хотелось увидеть вблизи арки!
— Ну, старшим неинтересно всегда таскать за собой малыша. Ланс теперь занят поисками разных металлов, говорит, что это нужно ему для школы. Он хочет, кажется, обследовать всю округу. В его годы и я этим увлекался. Да и Джордж тоже. А ты заметила, женушка, как Ланс стал похож на Джорджа?
— Но я никогда не видела Джорджа — он же уехал в Америку!
— И то верно. Так вот, понимаешь, Джордж был парень с мозгом, и Ланс такой же. Да, Джордж был голова! В один прекрасный день, в разгар жатвы — у нас была тогда ферма в Озе, — он взбунтовался против отца и помчался вместе с другими в Эдемсфилд — там в ту пору нашли осмий и иридий{3}. Что ж, дело оказалось выгодным. А когда отец не пустил его обратно на ферму, Джордж продал свою заявку и отправился в Сидней учиться горному делу. Он говорил, что лучше быть богатым владельцем рудников, чем бедным разведчиком. Да, — заключил Дэйв со спокойной гордостью, — он пошел в гору. Шутка сказать — два собственных автомобиля.
