Владимир Добряков - Зуб мамонта
— Было мне такое поручение, — скупо улыбнулся Валеркин брат, поудобнее устраивая аквариум на широком подоконнике. — Самых лучших выбирал. Породистых. За ценой, как говорится, не стоял.
«Ах, вот куда он ездил утром с банкой, вот о чем просила его тетя», — догадался Алька. Сейчас он понял и то, почему тетя Кира в тот раз не дала ему прочитать письмо отца. Сюрприз готовила. Что ж, подарок отец придумал замечательный. Теперь не только на его африканских марках можно будет любоваться диковинными рыбками, но и здесь, в аквариуме.
Насмотрелись гости на юрких хвостатых красавчиков, и тетя Кира позвала всех к столу. Алька вновь прильнул к окошку: что стало с аккуратным Толиком? Не мог же он забыть о приглашении.
И верно, не забыл Толик Белявкин. Тетя Кира еще не рассадила за столом гостей (особенно девочки никак не решались выбрать себе место), как явился наконец и опоздавший. Не напрасно Игорек накануне напоминал ему о подарке. В комнату, где усаживались гости, Толик вошел с каким-то большим круглым свертком. Едва он поздоровался, как Игорек приказал:
— Замри! Сейчас я угадаю, чем ты хочешь осчастливить юбиляра.
Любил редактор стенной газеты «Грызи гранит» (сам такое название придумал) блеснуть красивой фразой.
— И угадывать нечего. — Валерка пожал широкими, как у брата, плечами и пригладил ладонью волосы набок. — Футбольный мяч. Или волейбольный, за пять сорок две. В спортивном магазине видел.
Динка, опустившаяся на стул рядом с именинником, насмешливо подняла ресницы:
— Где ему столько взять? Уверена, что это обыкновенный надувной шар, на котором написано: «Поздравляю с днем рождения!»
— Тогда бы не стал заворачивать его в бумагу, — покраснев, заметила Гребешкова. — Верно, Толик?
— Толик, не отвечай! — снова распорядился Игорек. — Выдаю стопроцентную информацию: модель первого советского спутника.
— Стопроцентный промах. — Толик так простодушно улыбнулся, что в комнате будто светлей стало.
— Ой-ля-ля, — смеясь, сказала тетя Кира, — боюсь, не второй ли экземпляр аквариума?
— А я думаю, что это глобус, — по-прежнему смущенно улыбнулась Галка.
— Теперь почти горячо, — сказал Толик и сел на свободный стул по соседству с догадливой звеньевой.
Редактор умным взглядом нацелился на Толика:
— Понимаю: не пожалел для юбиляра и принес весь земной шар, каким он видится с нашей ближайшей спутницы — Луны.
— И горячо, и холодно. — Толик прищурил карий глаз. — Не угадаете. — Он развернул бумагу и показал всем картонный шар, расписанный в разные цвета.
Алька решил, что это и в самом деле глобус, но тут же усомнился: никаких привычных глазу материков и океанов на шаре не просматривалось.
— Глобус Луны, — развеял всеобщее недоумение Толик. — Невидимая сторона составлена на основании данных межпланетных станций «Луна-3» и, главное, «Зонд-3».
— Во дает! — удивился Валерка. — Где купил такой? Что-то не видел я в магазине.
— Да он сам, наверное, составил, — беря в руки глобус, догадался Алька. — Вот и названия написаны ручкой: «Море Спокойствия», «Хребет Ломоносова»…
— Из-за этого малость и опоздал, — виновато вздохнул Толик. — Сто тридцать семь наименований. С шести утра вожусь.
— Удивительно! — тетя Кира подошла к Алику, провела пальцем по гладкой, пестро разрисованной поверхности глобуса, будто хотела ощутить все эти неведомые горные хребты, моря, кратеры. — Просто не верится. Чудесный подарок.
— Однако притомились гости, — оглядываясь на высившиеся у двери часы, сказал Петр. — Опять же именинника пора почествовать.
— Да-да, конечно, — спохватилась тетя Кира. — Ребятки, вам лимонад, кто желает — абрикосовый сок в графине. Винегрет накладывайте. Потом борщ принесу. Чувствуйте себя, как дома. За девочками ухаживайте. Алик, ну командуй же!
— Это мы сейчас! Это мы живо! — лихо пообещал именинник и подхватил Динкину тарелку. — Разрешите положить?
Диана Котова вскинула на него глаза:
— Если не затруднит…
— Вот и прекрасно! Мальчики, разливайте лимонад. — Тетя Кира вернулась на свое место (ее стул был рядом со стулом Шмакова-старшего) и, взглянув на свою и его рюмки, в которых уже искрилось вино, игриво и только лишь для Петра сказала: — О, угадывается рука ветерана!
— Оно бы, ясно-понятно, и покрепче не мешало, но, как говорится, не тот случай. — Он поднял рюмку и сказал, обращаясь ко всем: — Предлагаю тост за именинника!
День 2-й
Утром Алька первым делом подбежал к аквариуму — как там чувствуют себя его рыбки? Хотя корма — сухих дафний, которых он с вечера насыпал в аквариум, и не было видно на поверхности (знать, съели за ночь), но сами новоселы что-то не очень понравились ему. Вчера резвились, гонялись друг за другом, а тут стоят почти неподвижно в кустиках травы, не играют. Он даже попробовал пугать их, махал перед самым аквариумом руками, щелкал по стеклу пальцем. Плохо помогало — забьются в кустики подальше и сидят. Может быть, скучно им? Но нет, вряд ли. Чего им скучать? Компания подходящая — девять рыбок. Пять меченосцев, из них три самца, ярко-красные, с длинными, как шпаги, хвостовыми плавниками. Четыре рыбки были угольного цвета, а хвосты тоже красивые, точно узкий серпик луны. Как они называются, Шмаков вспомнить вчера не мог. Говорит, называли как-то, когда покупал на базаре, а потом вот забыл. Алька про себя окрестил черных рыбок угольками. Похожи. Даже глаза у них черные. Поблескивают.
А вот не играют новоселы. Может быть, они спят в это время? Или новое помещение им не нравится? Плохо, что ничего толком не знает о рыбках. Если бы в книжке почитать. Видел как-то в магазине такую книжку. Но разве знал, что будут у него вскоре рыбки? А то бы непременно купил… Вот если бы в библиотеке взять почитать?
Библиотечные книжки Алька всего три дня тому назад поменял. «Тайну Соколиного бора» выбрал и повести Носова. Книжку Носова почти всю прочел, страниц тридцать осталось, а про Соколиный бор так и не открывал. Что же делать? Завтра — вторник. Библиотека будет закрыта — выходной. Алька снова взглянул на рыбок, подул сверху на воду, поводил пальцем — не реагируют. А вода прохладная, возле окошка аквариум стоит. Вдруг холодно им? Пойми, угадай. Нет, ждать нельзя, так и погибнуть могут.
Не мешкая, Алька оделся, схватил было книжки, да вспомнил, что библиотека лишь в десять открывается. Конечно, ехать порядочно, но все равно ждать придется. Алька прошел на кухню, поел вчерашнего праздничного винегрета, чаю попил с пирогами, выбрал в ящике краснобокое душистое яблоко. И правда, хорошие яблоки у Валерки. Сад у них большой, яблоня к яблоне, а еще груши, сливы, малинник вдоль всего забора.
Съел Алька яблоко (лишь пять черных зернышек от него осталось) и опять о рыбках вспомнил. Сам-то поел! Он посыпал на воду немножко сухих дафний из пакетика. Шевеля плавниками, выплыла самочка из кустиков, открытым ртом коснулась поверхности — крошку корма, видно, ухватила. И остальные рыбки начали всплывать. Обрадовался Алька:
— Ах вы мои обжорки! Проголодались?
Вид оживших рыбок успокоил его. Раскрыл на отмеченной странице повести Носова — надо же дочитать. Потом сидел над домашними заданиями и, когда закончил все, взял с пианино Динкиного пуделя, с минуту смотрел на его смешную мордочку, стих сочинил:
Ты хорош, забавный пес.
Помнишь, кто тебя принес?
Отлично прошел вчера праздник! Веселились почти до седьмого часа. Смеху было, разговоров! Тетя Кира села даже за пианино. Алька не решился пригласить танцевать Динку. Да и не умел танцевать. А Динка, оказывается, здорово танцует. Она не робела, как он, и потащила его на середину комнаты. Плохо у него, конечно, получалось, два раза на ногу ей наступил, а она все равно сказала, что у него хорошее чувство ритма.
Но больше всего смеялись, когда кто-либо надевал Галкин красный нос с рыжими усами. Алька никак не ожидал, что серьезная Галка Гребешкова, лучшая звеньевая класса, додумается подарить ему такой забавный нос.
А все-таки пудель лучше. Динкин пудель. Дианы. Жаль только, что не мягкий, не волосатый. В детстве была у него любимая игрушка, обезьянка мохнатая, всегда лежала рядом с ним на подушке… Из чего, интересно, этот песик сделан? Легкий. Пустой, значит. Из гипса? Тогда бы тяжелей был. Алька хотел снизу поколупать гвоздиком, но в этот момент старинные часы гулкими, неторопливыми ударами напомнили о времени.
Половина двенадцатого! Надо же успеть до школы взять книжку о рыбках…
После двадцатиминутной тряски в автобусе Алька вышел в центре города.
— Так быстро прочитал? — отыскав Алькину карточку, удивилась молоденькая библиотекарша.
— Повести Носова я прочитал. Хорошие. Особенно про Витю Малеева. А про Соколиный бор не очень понравилось. — Алька замялся.
