Сьюзан Кулидж - Что Кейти делала в школе
– Послушай, Филип, – сказала миссис Пейдж доктор Карру, – неужели эта высокая девушка – твоя дочь? Боже мой, как летит время! А я-то представляла себе тех же малышей, которых видела, когда была здесь в прошлый раз. А эта большая особа – неужели Элси? Та малютка? Быть не может! Я не могу этого постичь. Право же, я никак не могу этого постичь.
– Не хотите ли присесть у камина, миссис Пейдж? – спросила Кейти довольно робко.
– Не зови меня «миссис Пейдж», дорогая; говори просто «тетя Оливия». – Затем гостья, шелестя шелками, проследовала в гостиную, где ждали своей очереди быть представленными Джонни и Фил. И опять она заявила, что «не может этого постичь». Не знаю, почему неспособность миссис Пейдж «постичь это» должна была вызывать у Кейти чувство неловкости, но такое чувство возникло.
Ужин прошел хорошо. Гости ели и хвалили; доктор Карр, казалось, тоже был доволен и сказал: «Мы считаем, что Кейти замечательная хозяйка для своего возраста», отчего Кейти покраснела и была в восторге, пока не перехватила устремленный на нее испытующий и озадаченный взгляд миссис Пейдж, вызвавший у нее смущение и новое чувство неловкости. Так продолжалось весь вечер. Мамина кузина была веселой и интересной и рассказывала занимательные истории, но дети постоянно чувствовали, что она наблюдает за ними и составляет о них свое мнение. Когда взрослые внутренне проводят подобные заседания личной следственной комиссии, дети очень быстро об этом догадываются и всегда обижаются.
На следующее утро, пока Кейти мыла посуду после завтрака, кормила канареек и выполняла другую домашнюю работу, миссис Пейдж сидела и наблюдала.
– Дорогая моя, – сказала она наконец, – до чего же ты серьезная девочка! Если судить по твоему лицу, можно подумать, что тебе все тридцать пять. Неужели ты никогда не смеешься и не резвишься, как другие девочки твоего возраста? Моя Лили, которая старше тебя на четыре месяца, – все еще сущий младенец; порывистая, как дитя, и кипит весельем с утра до ночи.
– Я провела много времени в четырех стенах моей комнаты, – сказала Кейти, в попытке оправдаться, – но я не знала, что я серьезная.
– Именно этим, моя дорогая, я и недовольна: ты не знаешь, что ты серьезная. Ты в целом старше своего возраста. И, по моему мнению, это очень вредно для тебя. Все это домашнее хозяйство и хлопоты – совершенно неподходящее и неестественное занятие для юных девочек, таких как ты и Кловер. Мне это не нравится, право же, не нравится.
– Хозяйственные заботы ни капельки не вредят мне, – возразила Кейти, пытаясь улыбнуться. – Мы часто замечательно проводим время, тетя Оливия.
Но тетя Оливия только выпятила губы и повторила:
– Это нехорошо, моя дорогая. Это неестественно. Это очень вредно для тебя. Находиться на твоем иждивении – куда это годится?
Слушать такое было неприятно, но, что еще хуже, хотя Кейти об этом и не знала, миссис Пейдж решительно приступила с этим вопросом к доктору Карру. Он был очень огорчен, узнав, что она считает Кейти слишком серьезной и измученной заботами, совсем не такой, какой должна быть девочка ее возраста. Кейти заметила, что он смотрит на нее растерянно.
– Что такое, папа, милый? Тебе что-нибудь нужно?
– Нет, детка, ничего. Что это ты там делаешь? Чинишь штору, да? Но разве не может Мэри заняться этим и дать тебе возможность порезвиться вместе с другими девочками?
– Папа! Будто я хочу резвиться! Я думаю, что ты ничуть не лучше тети Оливии. Она все твердит, что я должна кипеть весельем. А я не хочу кипеть. И не умею.
– Да, боюсь, что ты не умеешь, – отозвался доктор Карр со странным вздохом, заставившим Кейти задуматься. О чем папа вздыхает? Разве она что-то делает не так? Она начала рыться в памяти – не могло ли то-то и то-то быть причиной? А если нет, то чем же это могло быть вызвано? Подобный самоанализ никогда не приносит пользы. В результате Кейти лишь стала выглядеть еще более «серьезной», чем обычно.
В целом миссис Пейдж не стала любимицей семьи Карров. Она была полна самых лучших намерений в отношении детей своей кузины, которым «так не хватает матери, бедняжкам!», но ей не удалось скрыть того, что их поведение кажется ей странным и не нравится. И дети замечали это, как всегда и все замечают дети. Миссис и мистер Пейдж были очень любезны. Они хвалили отличный порядок в доме и то, как ведется хозяйство, говорили, что нет и не было на свете детей лучше, чем Джонни, Дорри и Фил. Но за всеми этими словами Кейти видела скрытое неодобрение и не могла не обрадоваться, когда гости уехали.
С их отъездом жизнь возвратилась в прежнюю колею, и Кейти забыла о неприятных впечатлениях. Правда, папа выглядел серьезным и озабоченным, но у докторов часто бывает такой вид, когда они думают о каких-нибудь тяжелых случаях болезни среди своих пациентов, и потому это обстоятельство не привлекло особенного внимания. Никто также не отметил того, что от миссис Пейдж пришло несколько писем, но ничего не было сказано об их содержании, кроме: «Тетя Оливия передает привет». Поэтому для Кейти было большой неожиданностью, когда папа позвал ее в свой кабинет, чтобы изложить новый план. Она сразу поняла, что ее ждут важные новости: голос папы звучал так серьезно. Кроме того, он сказал: «Дочь моя» – обращение, которое использовал только в самых волнующих обстоятельствах.
– Дочь моя, – начал он, – я хочу поговорить с тобой о том, что я задумал. Не отправиться ли вам с Кловер вдвоем в школу?
– В школу? К миссис Найт?
– Нет, не к миссис Найт, а в пансион в одном из восточных штатов, где два года учится Лили Пейдж. Ты не слышала, как кузина Оливия говорила об этом, когда была у нас?
– Да, кажется, слышала. Но, папа, ты же не пошлешь нас туда, правда?
– Думаю, что пошлю, – сказал доктор Карр мягко. – Послушай, Кейти, не огорчайся так, дитя мое. Я обдумал этот план во всех подробностях, и он кажется мне удачным, хотя, конечно, мне тяжело расстаться с тобой. Но «это чересчур», как выражается твоя тетя Оливия: все эти домашние заботы, которые я не могу отнять у тебя, пока ты дома, старят тебя раньше времени. Видит Бог, я вовсе не хочу превратить тебя в какую-нибудь глупенькую, вечно хихикающую мисс, но я хотел бы, чтобы ты наслаждалась юностью, пока она принадлежит тебе, и не стала особой среднего возраста, не достигнув и двадцати.
– Как называется эта школа? – спросила Кейти почти с рыданием.
– Девочки, которые там учатся, называют ее «Наш Монастырь». Она находится в городке Хиллсовер. Это на реке Коннектикут, довольно далеко к северу от нас. Зимы там, по моему представлению, довольно холодные, но воздух хороший и здоровый. Это одно из обстоятельств, которые склонили меня в пользу этого плана. Климат там именно такой, какой тебе нужен.
– Хиллсовер? Там, кажется, есть мужской колледж?
– Да, Эрроумауский колледж. Похоже, в каждом городке, где есть женский пансион, есть и мужской колледж: хотя почему, я, хоть убей, не могу догадаться. Впрочем, это совсем несущественно. Я уверен, что у тебя не будет никаких глупых неприятностей, какие иногда бывают у девочек.
– Неприятности из-за мужского колледжа? А как они могли бы со мной произойти? Нам ведь не придется иметь там никаких дел с мужским колледжем, не правда ли? – сказала Кейти, так широко раскрыв от удивления простодушные глаза, что доктор Карр засмеялся, потрепал ее по щеке и ответил:
– Нет, моя дорогая, никаких… Следующий семестр начинается со второй половины апреля, – продолжил он. – Так что ты должна начать собираться уже сейчас. Миссис Холл только что отправила в пансион свою Сиси, поэтому она сможет сказать тебе, что понадобится вам с Кловер. Тебе лучше посоветоваться с миссис Холл прямо завтра.
– Но, папа, – воскликнула Кейти, начиная осознавать, что происходит, – а что же будете делать вы без меня? Элси – прелесть, но она еще так мала. Не знаю, как вы справитесь. Я уверена, что тебе, так же как и детям, будет не хватать нас.
– Конечно, – сказал доктор Карр с улыбкой, перешедшей во вздох, – но мы отлично сумеем справиться, Кейти, не бойся. Нашим хозяйством займется мисс Финч.
– Мисс Финч? Ты имеешь в виду золовку миссис Найт?
– Да. Ее мать умерла прошлым летом, так что никакого особенного хозяйства у нее теперь нет, и она охотно согласилась на год переехать к нам. Миссис Найт говорит, что мисс Финч – отличная хозяйка, и, смею думать, она заменит нам тебя, в известной степени. Хотя, конечно, мы не можем рассчитывать на то, что она будет для нас тем, чем была ты. Такие надежды, разумеется, были бы нелепы. – И доктор Карр, обхватив Кейти за талию, поцеловал ее так нежно, что в порыве чувств она прильнула к нему, восклицая:
– О, папа! Не заставляй нас уезжать. Я буду резвиться, сделаюсь настолько юной, насколько смогу, и не превращусь в особу среднего возраста или в кого-нибудь неприятного, если ты только позволишь нам остаться! Не слушай тетю Оливию, она ничего не понимает. Кузина Элен не посоветовала бы такого, я уверена.
