Жаклин Уилсон - Полночь
С фасада. Никто не потрудился заделать окна с задней стороны. Я услышала, как Уилл дёргает задвижку, потом он что-то сильно толкнул, послышался треск, и Уилл провалился куда-то вперёд.
— А теперь — самое сложное, — произнёс Уилл, тяжело дыша. — Делай в точности, я скажу, Фиалка. За мной!
Ничто не заставляло меня идти следом. Я могла сорвать с лица повязку и удрать. Забаррикадироваться у себя в комнате и дождаться мамы с папой. Который час? Что, если они вернулись домой раньше, а нас нет?
Но я не могла сейчас думать о родителях. В эту минуту нас было только двое — я и Уилл. Я должна дать ему отпор! Я уже не глупенький младенец. И не обязана ему подчиняться. На самом деле у него нет надо мной никакой власти. Он по-прежнему держал меня за руку, но одновременно карабкался куда-то вверх — по-видимому, в окно. Я вполне могла вырваться, пока он устраивался на подоконнике.
— Ну, Фиалка! — прошипел Уилл.
И я послушно, слепо полезла за ним. Он втащил меня наверх, повернул и столкнул вниз. Я больно ударилась о кран от рукомойника и сразу же шлёпнулась на холодный кухонный пол.
Я лежала и ждала.
— Фиалка? Филь, ты в порядке?
Уилл тронул меня за плечо, легонько встряхнул. Голос у него был испуганный, но все-таки повязки с меня он не снял. Я лежала, затаив дыхание. Пусть поволнуется.
— Ты притворяешься, я знаю.
Но он нагнулся к самому моему лицу, проверяя, дышу ли я ещё. Щека у него была гладкая и нежная, как у девочки. Волосы его коснулись моего лба. Я дёрнулась.
— Ах ты, поганка! — сказал Уилл.
Он пощекотал меня под подбородком. Я взвизгнула и извернулась, уклоняясь от него.
— Будешь знать, как притворяться мёртвой!
— А я и чувствую себя мёртвой! — сказала я. — Ты меня в гроб загонишь, Уилл. Лазаем тут по кустам, как ненормальные, будто в каком-нибудь дурацком квесте!
— Мы ещё не закончили, — сказал Уилл.
— Пожалуйста, сними повязку! Она жутко тугая, мне больно, правда. И так давит на глаза, что они вот-вот провалятся.
Я вдруг вспомнила свою старую куклу-пупсика и тот страшный день, когда её голубые глаза провалились внутрь головы и долго там гремели. В эту минуту я чувствовала себя такой же беспомощной и незрячей.
Уилл потащил меня дальше, и я, запинаясь на ходу, поплелась за ним через кухню, потом по коридору, в одну комнату, в другую… Наши шаги гулко отдавались от голых досок. Я пыталась держать в голове план дома, но это становилось все труднее и труднее. Дом уже не был обыкновенным пригородным коттеджем, точной копией нашего. Он превратился в тёмный и мрачный лабиринт, мне казалось, я уже никогда не найду дороги к выходу.
Уилл повёл меня вверх по лестнице. Я спотыкалась на каждой ступеньке. Мы поднимались все выше, выше и выше, добрались наконец до самой последней ступеньки, но и это было ещё не все. Мы полезли дальше — не вправо, не влево, а снова вверх.
— Сюда, — сказал Уилл, положив мои руки на перекладину приставной лестницы.
— Я не могу, Уилл! Не могу вслепую!
— Можешь. Я здесь, сзади. Давай. Вверх! Пошла!
Я полезла. Когда я останавливалась, Уилл меня подталкивал. Я начала всхлипывать, из носа потекло. Я ненавидела Уилла. Зачем он так поступает со мной? И почему я ему позволяю это? Я ненавидела саму себя.
Он протянул руку у меня над головой, с трудом откинул крышку люка. Мы лезли на чердак. Я на ощупь преодолела последние перекладины лестницы, зная, что легко могу свалиться и свернуть себе шею.
— Я тебя держу.
Уилл подхватил меня под локоть. Я выкарабкалась из люка. Мы оказались на чердаке.
Здесь как-то странно пахло, не просто пылью и плесенью. Я осторожно распрямилась. Услышала, как Уилл щёлкнул выключателем. И в ту же минуту туча маленьких существ ринулась прямо на меня, хлопая крыльями.
Дорогой К. Г.!
Интересно, у Вас есть брат? Он пугал Вас когда-нибудь в детстве? А Вы пробовали дать ему отпор?
Жаль, что у меня не получается дать отпор Уиллу.
Мне бы так хотелось, чтобы Вы были моим братом. Чтобы Вы были моим другом. Так хочется, чтобы Вы могли написать мне письмо.
С любовью,
ФиалкаИз книги Каспера Грёзы «'Дымчатая фея»
И тогда дракон и Дымчатая фея улетели прочь…
ГЛАВА 3
Это были летучие мыши. Они метались вокруг меня, хлопая своими жуткими чёрными крыльями. Я дико закричала, замахала руками, пытаясь их отогнать. Уилл помог мне сорвать повязку и позволил первой удрать вниз по приставной лестнице. Туфли у меня скользили, я ободрала щиколотки о перекладины. Я промчалась по лестничной площадке, руками приглаживая волосы, в ужасе проверяя, не запуталась ли в них летучая мышь.
Сломя голову сбежала вниз, проскочила коридор, в полумраке налетая на все подряд даже без всякой повязки. Ворвалась в кухню, вскарабкалась на стол у разбитого окна, кое-как вылезла наружу и галопом понеслась через сад, шарахаясь из стороны в сторону из опасения, что в высокой траве могли затаиться ещё какие-нибудь мерзкие твари. Отыскала дыру в живой изгороди и продралась на другую сторону.
Я выпрямилась. Наш родной сад выглядел таким аккуратным, таким обыденным. Трава подстрижена, ветки кустов и деревьев ровненько подрезаны. Я кинулась к чёрному ходу и вбежала в кухню ровно в тот момент, когда старинные напольные часы в прихожей отбивали полночь.
Надо же, как я, оказывается, перепачкалась! Наследила по всему чисто вымытому мамой полу. Я сняла кроссовки и помчалась наверх, в ванную. Заперлась, пустила воду, стянула измазанную одежду.
Уилл бахнул кулаком в дверь.
— Филь?
— Уйди, свинья.
— Да ладно тебе, Фиалка…
— Я моюсь. Убирайся.
— Послушай, я же не знал, что там летучие мыши. Честное слово, не знал.
Уилл так хорошо умеет врать, никогда не угадаешь, правду он говорит или нет.
— Филь, скажи что-нибудь.
Я крепко сжала губы, продолжая намыливаться. Сунула голову под струю, так яростно втирая шампунь, что поцарапала кожу. Мне было необходимо смыть с себя прикосновения летучих мышей. Я все время дёргалась и вздрагивала, как будто они все ещё летели мне в лицо.
— Ты ведёшь себя как ребёнок. — Уилл подёргал дверную ручку.
Я молча смывала с волос пену.
— Если ты не ответишь, я войду, — пригрозил Уилл.
У меня ёкнуло сердце. Я заперла дверь, но замок старый, еле держится. Мы оба знали, что стоит Уиллу толкнуть посильнее, замок вылетит.
Я ждала.
И Уилл ждал.
В конце концов я услышала, что он уходит по направлению к своей комнате.
Я перевела дух. В голове пульсировала кровь. Даже в веках я чувствовала пульс. Как будто крошечные крылышки трепетали, стараясь протиснуться между ресницами. Я изо всех сил потёрла глаза полотенцем и выпрямилась. Вода была слишком горячей. Все вокруг поплыло, пришлось прислониться к влажной керамической плитке, которой были облицованы стены ванной. Когда голова перестала кружиться, я замоталась в самое большое полотенце, собрала в охапку грязную одежду, подошла к двери и прислушалась. Собравшись с духом, кинулась через площадку к своей комнате.
Когда я уже лежала в постели, Уилл снова постучал.
— Фиалка?
В двери моей комнаты не было замка, ни целого, ни испорченного, вообще никакого.
Уилл постучал ещё… а потом открыл дверь.
— Уйди!
— Да я не вхожу. Выслушай меня, Филь, пожалуйста. Я не собирался тебя пугать. Просто хотел поиграть в нашу старую игру и малость увлёкся. Думал, получится страшнее, если мы пойдём в соседний дом. Но я и сам испугался этих летучих мышей. Ты разглядела их мордочки, как у вампиров, и острые зубы? Я не знал, что они там притаились, честное слово! Ты мне веришь?
Я взяла одну из самых первых книжек Каспера Грёзы и начала медленно перелистывать страницы, не обращая на Уилла никакого внимания.
— Филь? Послушай меня!
Он вошёл в комнату и выдернул книжку из моих рук. Я попыталась её схватить. Уилл поднял книгу высоко над головой.
— Отдай! С ума сошёл? Это же первое издание, оно кучу денег стоит.
— Ничего ему не сделается.
— Нет, сделается! Смотри, ты всю обложку заляпал своими грязными руками!
Уилл посмотрел и увидел следы пальцев. Он вытер глянцевую обложку рукавом.
— Ничего нет, — сказал он, но книжку все-таки отдал, аккуратно положил возле меня на кровать.
— Псих, — сказала я и снова раскрыла книгу.
Уилл скорчил дебильную рожу — глаза скошены, язык наружу, голова болтается из стороны в сторону.
Почему-то меня всегда очень пугало, когда он строил рожицы. Как будто он и в самом деле перевоплощался. Я постаралась не обращать внимания, сосредоточившись на феях в книжке. Уилл запрыгал вокруг моей кровати, лопоча какую-то бессвязную бредятину.
— Кто теперь ведёт себя как ребёнок? — спросила я. — И ботинки у тебя грязные. Сними их. Пойди помойся. Наши скоро вернутся.
— Не будь такой тупой. Старикан теперь полночи там просидит, пока не накачается до отказа.
