Софья Могилевская - Марка страны Гонделупы
Но всё это было ничто в сравнении с той минутой, когда Клавдия Сергеевна сказала им, что урок начался, и показала, как нужно встать, когда учитель входит в класс.
Они встали все, как один. Правда, первый раз это получилось чересчур громко. Но ведь они так старались! Зато в следующий раз Клавдия Сергеевна их похвалила. Она сказала: «Так. Правильно. Только крышки поднимайте тише».
Потом она стала вызывать каждого ученика по отдельности. Назовет фамилию, а ученик должен встать. Клавдия Сергеевна поставит какой-то значок в большой книге, которая лежит перед ней на столе, и скажет: «Можешь сесть!» – и тогда ученик уже должен сесть.
Петя прямо дождаться не мог, когда наконец придёт его очередь.
А когда Клавдия Сергеевна спросила, кто знает буквы, кто умеет читать, и не пробовал ли кто писать, и до скольких кто может считать, Петя и Вовка, хотя и сидели на первой парте, руки поднимали как можно выше, чтобы Клавдия Сергеевна видела, что они умеют и писать, и читать, и считать…
– Вот какие вы у меня молодцы! Значит, вы почти всё уже знаете! – похвалила своих учеников Клавдия Сергеевна.
– Мы можем начать сначала! – с жаром крикнул Вовка, вскакивая с места.
– Никогда не вредно повторить то, что знаешь, – улыбнулась Клавдия Сергеевна. Однако велела Вовке сесть и так громко не кричать.
На втором уроке было письмо. И тут выяснилось, что у двух мальчиков и одной девочки нет тетрадей. Тогда Петя поднял руку и сказал, что у него с собой очень много тетрадей, и если надо, то, пожалуйста, он с удовольствием даст.
И как же ему было приятно, когда Клавдия Сергеевна взяла у него три тетради и сказала:
– Хорошо быть таким запасливым!
Тогда, вне себя от гордости, Петя объявил, что у него с собой ещё очень много карандашей.
К сожалению, карандаши не понадобились, потому что Клавдия Сергеевна сказала, что писать они будут сразу перьями.
– И перьев у меня очень много! – вскричал Петя. Но перья были у всех.
– А резинки? У меня есть и для чернил!
– Сколько же ты принёс? – пряча улыбку, спросила Клавдия Сергеевна.
Петя вытащил из парты свой битком набитый портфель:
– Вот!
А переменки? Что может быть лучше маленьких перемен! Чего только не сделаешь в эти пять минут перерыва между уроками!
Можно, например, походить по коридору – правда, не слишком удаляясь от дверей класса. Или съесть яблоко, которое мама сунула в карман. Или даже осторожно выглянуть во двор и посмотреть, не начался ли дождь, пока у них был урок.
Но большая перемена была, конечно, в тысячу… нет, в миллион раз лучше!
– Давай сходим к Серёже, на второй этаж? – предложил Вовка, лишь только Клавдия Сергеевна им сказала, что сейчас началась большая перемена, которая будет длиться двадцать минут.
Конечно, Петя с удовольствием согласился. Захватив портфели, чтобы показаться во всей красе, мальчики отправились вверх по лестнице.
Сергея они встретили в коридоре. Он насмешливо присвистнул:
– Тю! Куда это мелюзга собралась?
– Прогуливаемся… – кротко улыбаясь, ответил Петя.
– Ничего не прогуливаемся! – перебил его Вовка. – К тебе пришли.
Сергей удивился:
– Ко мне? На кой я вам дался?
– А просто так, посмотреть, – широко улыбнулся Вовка.
– Так смотрите, – сказал Серёжа, но не успели мальчики вдоволь на него насмотреться, как он исчез.
– Теперь куда? – спросил Петя.
– Теперь к Грише. Их класс на третьем этаже.
А Гриша их встретил совсем по-другому.
– Фу, до чего важные! – сказал он, с восхищением разглядывая мальчиков и особенно Петин портфель. – Ничего не скажешь: форменные первоклассники!
– Мы и есть первоклассники, – с важностью сказал Петя.
Хотя Гриша зазывал их к себе в класс и обещал познакомить со всеми учениками, мальчики наотрез отказались. Нет, им некогда, они спешат!
– А теперь? – снова спросил Петя, когда они расстались с Григорием. – К Андрюше?
Вовка кивнул, и приятели полезли на четвёртый этаж, где находились старшие классы и учился Андрей Чернопятко.
Но туда им добраться так и не удалось.
Вдруг – а они-то думали, что большая перемена лишь началась! – зазвонил звонок.
– Что это? – бледнея, воскликнул Петя.
– Звонок! – закричал Вовка, и в совершенном смятении они кинулись вниз.
Какой ужас! Неужели они опоздают на урок и получат выговор от Клавдии Сергеевны?
Они ворвались в класс и, толкая друг друга, бросились к своей парте. И тут Петя почувствовал, что его новые ботинки скользят вперёд, а он несётся вслед за ботинками и никак не может удержаться на ногах. Со всего размаха он шлёпнулся на пол, ударившись глазом об угол парты. Вместе с ним шлёпнулся и портфель.
– Лопнул! – раздался чей-то отчаянный возглас.
Конечно, это относилось к портфелю, потому что Петя, несмотря на ужасную боль, был совершенно цел.
Но портфель действительно лопнул. Он лопнул по нижнему шву, и все тридцать тетрадей, все сто перьев «Пионер», все карандаши, все ручки, все резинки и даже знаменитый жёлтый пенал – всё разлетелось по классу.
Но в такой день, как сегодня, разве можно проливать слёзы о разорванном портфеле или из-за ушибленного глаза?
Когда после большой перемены Клавдия Сергеевна вошла в свой первый класс «А», она просто остолбенела на пороге: все парты до одной были пусты, но зато все её тридцать три ученика ползали по полу, старательно подбирая какие-то пёрышки, карандаши, резинки.
– Что случилось? – спросила она.
– Всё-таки лопнул! Мама сказала… Так и есть! – торжественно объявил Петя, поднимаясь с пола.
– Николаев! Петя! – ужаснулась Клавдия Сергеевна. – Что с твоим глазом? Кто тебя?
– Сам! – гордо ответил Петя.
– Какой синяк! – шептал Вовка, с завистью разглядывая Петин глаз.
По дороге домой синяк много раз менял цвета и оттенки. У дома он стал сиренево-розовым. И когда мама, открыв дверь, увидела своего Петю, с ней чуть обморок не сделался.
– Что с тобой? Что с тобой? Что с тобой? – только и могла она выговорить.
Петя показал на портфель:
– Всё-таки лопнул!
И, прищурив распухший глаз, с гордым самодовольством прибавил:
– Это я сам!
Вовку, который принёс в своем целом портфеле Петино имущество, терзала чёрная зависть: какой синяк! Ах, какой синяк! И везёт же этому Петьке…
Так закончился их первый школьный день.
Глава пятая
Рыженький мальчик
С каждым днем Пете всё больше и больше нравилось учиться в школе. Прежде он даже представить себе не мог, как это будет интересно!
Например, тетради. Каждому первокласснику полагалось пять тетрадок. Не больше и не меньше, а именно пять. На каждой должно быть написано имя ученика, фамилия ученика, в каком он классе и даже в какой школе. Одним словом, полная биография.
Затем. При каждой тетради полагалась своя собственная промокашка. Розовая, или бежевая, или обыкновенная серенькая. Причем эта промокашка не просто лежала между листами тетради – она держалась на какой-нибудь цветной ленточке.
Уже через несколько дней после начала занятий Вова Чернопятко и Петя Николаев получили в классе общественную нагрузку. Они должны были вырезать из разноцветной бумаги кружки величиной с двухкопеечную монету. Этими кружками все ученики первого класса «А» приклеивали ленточки к промокашкам.
Теперь, если Петя находил где-нибудь дома ленточку от конфетной коробки, он брал её себе. Хорошенько слюнявил, разглаживал на карандаше и лишь тогда отдавал Вале Никодимовой, одной девочке из их класса. В первом классе «А» Валя считалась ответственной по ленточкам. И если кому-нибудь из учеников первого класса «А» нужно было приклеить к новой промокашке новую ленточку, следовало обращаться именно к Вале Никодимовой, и ни к кому другому. А за кружком для этой ленточки – к Вове Чернопятко или к Пете Николаеву, и тоже ни к кому другому.
А как интересно было на уроках! Скажем, на уроке письма. Особенно когда они стали писать не палочки, а самые настоящие буквы.
Во-первых, писать приходилось чернилами. И не простыми синими, какими пишут папа и мама, а тёмно-фиолетовыми.
Во-вторых, нужно было очень следить, чтобы с пера на тетрадь не шлёпались кляксы.
В-третьих, писать необходимо было не как-нибудь, а по косым линейкам и чтобы каждая буква стояла навытяжку, руки по швам.
И, наконец, самое главное – писать полагалось с нажимом.
Ого, этот нажим! Он делал прямо чудеса.
Взять хотя бы кружок. Без нажима – никакого вида. Кружок как кружок. Но стоило сделать хороший нажим на одной стороне этого кружка – и сразу получалась великолепнейшая буква «О»!
А на уроках чтения!
Петя и до школы умел читать. Он научился ещё в прошлом году и даже читал толстые книги, вроде «Острова сокровищ», где было очень много пиратов. Но в классе было совсем другое!
Подумать только, как мало на свете букв, а сколько из них можно составить слов.
Ма-ма. Ра-ма.
