Николай Носов - Тук-тук-тук (Рисунки Г.И. Огородникова)
— Не хочу под землёй! И начал реветь.
— Не надо, — говорю, — плакать. В милицию заберут.
— Пусть забирают! Э-э-э!..
— Ну, пойдём, пойдём, — говорю. — Не реви только. Вон милиционер уже смотрит на нас!
Схватил его за руку — и скорей на лестницу. Поехали вверх. «Куда же нас вывезет? — думаю. — Что теперь с нами будет?»
Вдруг смотрим — навстречу нам мама с тётей Олей по другой лестнице едут. Я как закричу:
— Мама!
Они увидели нас и кричат:
— Что вы здесь делаете?
А мы кричим:
— Мы никак выбраться отсюда не можем!
Больше ничего крикнуть не успели: нас лестница вверх утащила, а их вниз. Приехали мы наверх — и скорей по другой лестнице вниз, за ними вдогонку.
Вдруг смотрим — а они снова навстречу едут! Увидели нас и кричат:
— Куда же вы? Почему нас не подождали?
— А мы за вами поехали! Приезжаем вниз.
Я говорю Вовке:
— Подождём. Они сейчас к нам приедут. Ждали мы, ждали, а их всё нет и нет.
— Наверно, они нас ждут, — говорит Вовка. — Поедем. Только поехали, а они снова навстречу.
— Мы вас ждали, ждали!.. — кричат. А вокруг все хохочут.
Приехали мы снова наверх — и опять поскорей вниз. Поймали наконец их.
Мама начала бранить нас за то, что ушли без спросу, а мы стали рассказывать, как потеряли станцию.
Тётя говорит:
— Не понимаю, как это вы потеряли станцию! Я тут каждый день езжу, а ещё ни разу станцию не потеряла. Ну, поедем домой.
Сели мы на поезд. Поехали.
— Эх вы, пошехонцы! — говорит тётя. — Искали рукавицы, а они за поясом. В трёх соснах заблудились. Потеряли станцию!
И вот так всю дорогу смеялась над нами.
Приезжаем на станцию, тётя посмотрела вокруг и говорит:
— Тьфу! Совсем вы меня запутали! Нам на Арбат надо, а мы на Курский вокзал приехали. Не в ту сторону сели.
Пересели мы на другой поезд и поехали обратно. И тётя больше уже не смеялась над нами. И пошехонцами не называла.
Огурцы
Один раз Павлик взял с собой Котьку на реку ловить рыбу. Но в этот день им не повезло: рыба совсем не клевала. Зато когда шли обратно, они забрались в колхозный огород и набрали полные карманы огурцов. Колхозный сторож заметил их и засвистел в свисток. Они от него бежать. По дороге домой Павлик подумал, как бы ему дома не досталось за то, что он лазит по чужим огородам. И он отдал свои огурцы Котьке.
Котька пришёл домой радостный:
— Мама, я тебе огурцов принёс!
Мама посмотрела, а у него полные карманы огурцов, и за пазухой огурцы лежат, и в руках ещё два больших огурца.
— Где ты их взял? — говорит мама.
— На огороде.
— На каком огороде?
— Там, у реки, на колхозном.
— Кто ж тебе позволил?
— Никто, я сам нарвал.
— Значит, украл?
— Нет, не украл, а так просто… Павлик брал, а мне нельзя, что ли? Ну, и я взял.
Котька начал вынимать огурцы из карманов.
— Постой, постой! Не выгружай! — говорит мама.
— Почему?
— Сейчас же неси их обратно!
— Куда ж я их понесу? Они на грядке росли, а я сорвал. Всё равно они теперь уже расти не будут.
— Ничего, отнесёшь и положишь на той же грядке, где сорвал.
— Ну, я их выброшу.
— Нет, не выбросишь! Ты их не садил, не растил, не имеешь права и выбрасывать.
Котька стал плакать:
— Там сторож. Он нам свистел, а мы убежали.
— Вот видишь, что делаете! А если б он поймал вас?
— Он не догнал бы. Он уже старенький дедушка.
— Ну как тебе не стыдно! — говорит мама. — Ведь дедушка за эти огурцы отвечает. Узнают, что огурцы пропали, скажут, что дедушка виноват. Хорошо будет?
Мама стала совать огурцы обратно Котьке в карман. Котька плакал и кричал:
— Не пойду я! У дедушки ружьё. Он выстрелит и убьёт меня.
— И пусть убьёт! Пусть лучше у меня совсем не будет сына, чем будет сын вор.
— Ну, пойдём со мной, мамочка! На дворе темно. Я боюсь.
— А брать не боялся?
Мама дала Котьке в руки два огурца, которые не поместились в карманах, и вывела его за дверь.
— Или неси огурцы, или совсем уходи из дому, ты мне не сын!
Котька повернулся и медленно-медленно пошёл по улице. Уже было совсем темно.
«Брошу их тут, в канаву, а скажу, что отнёс, — решил Котька и стал оглядываться вокруг. — Нет, отнесу: ещё кто-нибудь увидит и дедушке из-за меня попадёт».
Он шёл по улице и плакал. Ему было страшно.
«Павлику хорошо! — думал Котька. — Он мне свои огурцы отдал, а сам дома сидит. Ему небось не страшно».
Вышел Котька из деревни и пошёл полем. Вокруг не было ни души. От страха он не помнил, как добрался до огорода. Остановился возле шалаша, стоит и плачет всё громче и громче. Сторож услышал и подошёл к нему.
— Ты чего плачешь? — спрашивает.
— Дедушка, я принёс огурцы обратно.
— Какие огурцы?
А которые мы с Павликом нарвали. Мама сказала, чтоб я отнёс обратно.
— Вот оно какое дело! — удивился сторож. — Это, значит, я вам свистел, а вы всё-таки огурцы-то стащили. Нехорошо!
— Павлик брал, и я взял. Он мне и свои огурцы отдал.
— А ты на Павлика не смотри, сам понимать должен. Ну, Польше не делай так. Давай огурцы и иди домой.
Котька вытащил огурцы и положил их на грядку.
— Ну, все, что ли? — спросил старик.
— Нет… одного не хватает, — ответил Котька и снова заплакал.
— Почему не хватает, где же он?
— Дедушка, я один огурец съел. Что теперь будет?
— Ну что ж будет? Ничего не будет. Съел, ну и съел. На здоровье.
— А вам, дедушка, ничего не будет за то, что огурец пропал?
— Ишь ты какое дело! — усмехнулся дедушка. — Нет, за один огурец ничего не будет. Вот если б ты не принёс остальных, тогда да, а так нет.
Котька побежал домой. Потом вдруг остановился и закричал издали:
— Дедушка, дедушка!
— Ну что ещё?
— А этот вот огурец, что я съел, как будет считаться — украл я его или нет?
— Гм! — сказал дед. — Вот ещё какая задача! Ну чего там, пусть не украл.
— А как же?
— Ну, считай, что я тебе подарил его.
— Спасибо, дедушка! Я пойду.
— Иди, иди, сынок.
Котька во весь дух помчался по полю, через овраг, по мостику через ручей и, уже не спеша, пошёл по деревне домой. На душе у него было радостно.
Ступеньки
Однажды Петя возвращался из детского сада. В этот день он научился считать до десяти. Дошёл он до своего дома, а его младшая сестра Валя уже дожидается у ворот.
— А я уже считать умею! — похвастался Петя. — В детском саду научился. Вот смотри, как я сейчас все ступеньки на лестнице сосчитаю.
Стали они подниматься по лестнице, а Петя громко ступеньки считает:
— Одна, две, три, четыре, пять…
— Ну, чего ж ты остановился? — спрашивает Валя.
— Погоди, я забыл, какая дальше ступенька. Я сейчас вспомню.
— Ну вспоминай, — говорит Валя.
Стояли они на лестнице, стояли. Петя говорит:
— Нет, я так не могу вспомнить. Ну-ка, лучше начнём сначала.
Сошли они с лестницы вниз. Стали снова вверх подниматься.
— Одна, — говорит Петя, — две, три, четыре, пять… И снова остановился.
— Опять забыл? — спрашивает Валя.
— Забыл! Как же это! Только что помнил и вдруг забыл! Ну-ка, ещё попробуем.
Снова спустились с лестницы, и Петя начал сначала:
— Одна, две, три, четыре, пять…
— Может быть, двадцать пять? — спрашивает Валя.
— Да нет! Только думать мешаешь! Вот видишь, из-за тебя забыл! Придётся опять сначала.
— Не хочу я сначала! — говорит Валя. — Что это такое? То вверх, то вниз, то вверх, то вниз! У меня уже ноги болят.
— Не хочешь — не надо, — ответил Петя. — А я не пойду дальше, пока не вспомню.
Валя пошла домой и говорит маме:
— Мама, там Петя на лестнице ступеньки считает: одна, две, три, четыре, пять, а дальше не помнит.
— А дальше шесть, — сказала мама.
Валя побежала обратно к лестнице, а Петя всё ступеньки считает.
— Одна, две, три, четыре, пять…
— Шесть! — шепчет Валя. — Шесть! Шесть!
— Шесть! — обрадовался Петя и пошёл дальше. — Семь, восемь, девять, десять.
Хорошо, что лестница кончилась, а то бы он так и не дошёл до дому, потому что научился только до десяти считать.
Шурик у дедушки
Летом мы с Шуриком жили у дедушки. Шурик — это мой младший брат. Он ещё в школе не учится, а я уже в первый класс поступил. Только он всё равно меня не слушается… Ну и не надо!.. Когда мы приехали, так сейчас же обыскали весь двор, облазили все сараи и чердаки. Я нашёл стеклянную банку из-под варенья и круглую железную коробочку от гуталина. А Шурик нашёл старую дверную ручку и большую калошу на правую ногу. Потом мы чуть не подрались с ним на чердаке из-за удочки. Я первый увидел удочку и сказал:
