Эдуард Веркин - Друг-апрель
– Из Москвы?
– Ага. Отцу в Москве не нравилось, ну, да и мне тоже. А в Белгороде тихо, хорошо.
– А тут что делаешь?
– Учусь. В технологическом.
– Мясо-молоко?
– Ну да, трудовая династия.
– И давно? Ну, здесь?
– Второй курс заканчиваю.
– Да… Я тут тоже, два года… И не встречались…
– Встретились же! Это здорово! Иду по улице, гляжу, а ты навстречу! Я рассмеялась даже!
– А я нет.
– Почему?
– Не знаю. От удивления, наверное.
– А здесь хорошо…
– Ну да. Мое любимое кафе. Я тут почти каждую неделю бываю. Ну, если в командировки не надо.
– А ты где работаешь?
– А, канцтовары…
– Что?!
– Ну да, канцтовары. Маленький магазинчик, беру оптом, продаю в розницу. Ну еще игрушки, книжки…
Ульяна расхохоталась, прикусила соломинку и стала пускать пузыри.
– По-твоему, я не могу торговать канцтоварами? – Иван тоже вооружился соломинкой.
– Ну, не знаю… Я слыхала, что ты на контракт поступил, воюешь где-то…
– Не, – Иван помотал головой, – к черту… Я еще в армии решил своим чем-то заняться. Как дембельнулся, так тоже в Москве полтора года на стройке, денег скопил – и сюда. Удачно попал, знаешь.
Он тоже дунул в соломинку. Но пузырь не получился.
– Да, – улыбнулась Ульяна, – видно, что удачно, костюмчик хороший.
– Да, купил…
– Как остальные?
– Кто?
– Ну, брат твой.
– Который?
– Младший. Славик. Которого увезли?
– Славик… – Иван брякнул стаканом. – Лодырь Славик… Пытаюсь заставить его математику учить, а он в гараже сидит.
– В гараже?
– Угу. Катер строит.
– Катер?
– Ну да, яхту почти. Уже год строит, собирается до Байкала доплыть. Лодырь и троечник.
– А мама ваша? Она с вами живет?
– Нет, не с нами… А Ломы, кстати, сгорели.
– Что?
– Ломы сгорели, ты не слышала?
Ульяна покачала головой.
– Большой тогда пожар случился… А я курить бросил.
– А я начала.
Ульяна достала душистые дамские сигареты, закурила. С удовольствием.
– Ты чего… – начал Иван и тут же замолчал.
– Облегченные. – Ульяна помахала сигаретой. – Ерунда.
– Ну и как, облегчает?
– Чрезвычайно. Вот и курю. А муж сигары – вонь, хоть из дома беги. Ты сигары как?
– Не понравилось. На самом деле воняют.
– А Чугун как? С вами живет? – Ульяна выпустила дым, пахнущий зелеными яблоками.
– Чугун три года получил, условно. Тушенки на самом деле не хватились, мобильники ему припаяли, конечно.
– А автомат? Ты про автомат рассказывал?
Иван потянулся к сигаретам, но потом руку остановил.
– Там странная история случилась. Автомат они нашли, конечно, но это не автомат уже был совсем.
– Как это?
– Испорчен. Ствол залит свинцом. И внутренности тоже. А патроны вообще вареные. Так что хранение оружия Чугуну не приписали, к тому же добровольно все выдал… Потом суд учел трудное детство и всякую другую ерунду. Короче, три года условно.
– Повезло.
Иван покачал головой, усмехнулся:
– Не, не повезло.
– Почему?
– Потому что… Потому что Чугун дурак был. Нажрался от радости, пошел гулять. С Руколовой поцапался, ну и… Короче, под поезд попал. Никто не заметил, так и помер под насыпью.
– Жалко.
– Угу. Только я не хочу про это, ладно?
– Ладно. Вы так вдвоем и живете?
– Ага. Нормально живем. А вы?
– И мы нормально.
– Значит, все нормально…
Ульяна затушила сигарету. Иван взял соломинку, принялся ее грызть. Они молчали. Ивану очень хотелось посмотреть ей в глаза, но за полтора часа он так и не посмотрел. И она тоже.
А потом она спросила:
– Вань, а чего ты не зашел-то?
– Когда?
– Ну тогда, после Нового года? Сразу?
– Не знаю. Не получилось как-то. Я хотел зайти, но… не зашел.
– Почему? – Ульяна закурила снова.
– Я же говорю – не знаю. Все что-то так…
– А ты меня вспоминал?
– После Нового года?
– Ну да.
– Не. Редко очень. Я тогда на тебя обижался чего-то. Дурак был.
– А сейчас поумнел? – улыбнулась Ульяна.
– Ага, – улыбнулся Иван в ответ. – Здорово поумнел. Очень даже. А ты за ухо больше не дергаешь?
– Что?
– Ты раньше за левое ухо дергала. Каждые восемь с половиной минут. А сейчас ни разу не дернула.
– Да? Я и не замечала… Смотри-ка ты… А ты не ждал меня? – Ульяна прищурилась. – Ни капельки?
– Так, немного. Столько вместе в школу ходили… Конечно, скучал.
– Ну да, как же, помню – Иван Психоз и его подружка. От меня все шарахались!
Ульяна хихикнула.
– Ну да, – сказал Иван. – Точно… Теперь от меня не шарахаются.
– Потому что тебя тут плохо знают! А в нашем городе ты был просто легендой! Помнишь Боевую Пятницу?
Иван покраснел.
– Да, ты был гроза округи. Даже странно, что ты сейчас торгуешь скрепками.
– Так бывает, – вздохнул Иван.
Запиликало, Ульяна сунула руку в сумочку, достала телефон.
– Да? – сказала в трубку. – Да, скоро уже. Обедаю. Да, помню. Пять минут. Ладно, не злись. Все, бегу уже.
Ульяна поднялась из-за стола.
– Пора, – сказала она. – Рада была пересечься. Так неожиданно…
– А пять минут? – спросил Иван.
– Муж ждет, мы в мебельный собирались, сам понимаешь…
– Ну да. Я тоже хочу себе что-нибудь… Из плетеной соломы. Чтобы удобнее было.
– Мне тоже из соломы нравится, это красиво. Ну ладно, я побежала.
– Ага, давай.
– Еще увидимся.
– Обязательно. Пока.
– Пока.
– Слышь, Ульян, погоди…
– Время…
– Минуту. Минуту только. Спросить хочу…
– Давай, только побыстрее.
– Почему все так?
– Как?
– Ну, так вот. С нами?
Ульяна отвернулась и думала ровно минуту, после чего сказала:
– Так бывает.
