Виталий Сертаков - Егор Молотков и сыпучая карта
Мальчик и старик шли к центру этого дикого сборочного цеха, их никто не останавливал.
Из открытых ящиков улучшенные мужчины и женщины доставали блестящие спицы, колеса, шарниры и оттаскивали в центр помещения. Там человек десять под управлением еще одного охотника нанизывали спицы на колеса, соединяли втулки и поршни, прикручивали воронки и гибкие шланги. Искрила сварка, гудел компрессор, жужжали пилы. Механизм пока выглядел бесформенным, походил на громадного ежа. Или нет, не на ежа…
– Максим Иванович… Там люди внутри…
– Тссс, тихо!
…На недостроенного ящера!
Потолок над спортивным залом разобрали, сквозь дыру виднелся кабинет географии. Собственно, от спортзала мало что осталось – лишь одинокое баскетбольное кольцо на стене. Недостроенный монстр не помещался целиком на первом этаже, и даже на втором. По наспех собранным лесам ползали фигурки рабочих, которые тянули леса все выше и выше. Некоторые уже долбили потолок второго этажа, намереваясь прорваться на третий. Сверху сыпалась штукатурка и грязь, но никто не надел даже строительные каски. Скрипели лебедки, поворачивались рычаги. Наверх на тросах поднимали все новые и новые грузы. На уровне третьего этажа охотники укрепили рельсы, по которым ползала кабинка крана. На толстых тросах кран поднимал громоздкое устройство, подозрительно напоминавшее… тяжелый спаренный пулемет!
Неожиданно Молотков сделал пугающее открытие. Похоже, Нестор собрался полностью вычистить школу изнутри, как чистят кокос. Он хотел разобрать здание по гвоздикам, оставить только внешний каркас. Ведь тогда внутри можно творить с учениками что угодно, снаружи никто не догадается.
– Что это, Максим Иванович? Что ЭТО?
Внутри недостроенного чудища находились люди. Некоторые шевелились и что-то подкручивали, завинчивали громадные гайки и болты, укрепляли перегородки, тянули бухты с кабелем, катили тяжелые бочки. Но многие человеческие фигуры висели или лежали неподвижно в странных изогнутых позах. И эти неподвижные, застывшие, как насекомые в янтаре, выглядели страшнее всего.
Их там было много. Очень много. Их руки и ноги опутывали провода. Рядом покачивались шланги с острыми наконечниками, готовые воткнуться несчастным в тело. Волосы им сбрили наголо. Вместо волос, очевидно, собирались приделать блестящие шлемы, которые пока лежали рядами в черных ящиках.
Егор узнал учителя труда, который почти целиком забрался в глубину сверкающего чудовища, торчали лишь босые пятки и голова. Сперва мальчику показалось, что трудовик там случайно застрял. Он тяжело пыхтел, по распухшему лицу стекал пот, но хуже всего выглядели глаза. Серые линзы глубоко проросли в кожу. Будто черви змеились под кожей, на щеках, лбу, висках несчастного учителя. Его руки были зажаты в круглых тисках, из которых тянулись разноцветные проводки.
Позади учителя труда Егор заметил буфетчицу тетю Тамару. Наверное, она раздала ребятам все сосиски и ватрушки и в столовой стала больше не нужна. Сейчас тетя Тамара сидела, как в кресле, откинувшись немного назад, внутри странной решетчатой клетки. Ее голову и лицо закрывала труба вроде перископа подводной лодки, а руки были накрепко пристегнуты к блестящим рычагам.
– Что это? – прошептал Молотков. – Максим Иванович, что они собирают? Это танк?
– Боюсь, хуже, чем танк, – ответил Гайкин, выглядывая из-за бочки. – Если это то, что я думаю, дела совсем плохи. Похоже, эта несчастная женщина заняла место стрелка в оружейной башне!
– Похоже на динозавра…
– Они знают, каких чудищ из кино граждане боятся больше всего. Нестор бы до такого не додумался, – покачал головой Гайкин. – Они еще не поставили моторы. И не приделали броню. Когда закончат, эта тварь проломит стену школы и пойдет все крушить. Это ж надо, построить меха, начиненного живыми людьми. Подлость! Охотники понимают, что по такому монстру наши военные не будут стрелять. Увидят, что внутри люди, и растеряются…
– У них восемь закрытых ящиков с запчастями, – быстро подсчитал Молотков. – Нет, уже семь. Скоро им понадобятся новые детали. Они отправят грузчиков к калитке в подвале, но ничего там не получат. Если тот дяденька, которого мы освободили, не пустит их в подвал.
– Тогда они доложат Нестору, и тот быстро поймет, что кто-то закупорил им дорожку, – сообразил Гайкин. – Чего мы ждем? Егор, давай вали их слева. Если побегут по стенке и захотят прорваться мимо бочек, стреляй. А я займусь охотником.
И выпустил из-за пазухи сразу трех цыплят.
Цыплята с тихим щелчком расправили медные крылышки и неожиданно быстро, бегом, устремились к свету и диковинной машине. Улучшенные люди поздно их заметили, были слишком заняты. Зато охотник, здоровый детина в серой военной форме, засек заводных птенцов моментально.
Зал сотрясся от грохота. Егор не успел заметить, откуда в руке охотника взялся пистолет. Первый желтый цыпленок разлетелся на части, обдав все вокруг вонючей ржавой грязью. Второго цыпленка постигла та же участь. Охотник стрелял очень быстро и почти не целясь. Мальчик вдруг с ужасом понял, что пистолет у того не в руке, а вместо руки!
Охотник в третий раз навел дымящийся ствол, но выстрелить не успел – ржавый песок из пушки Гайкина залепил его черные окуляры. Охотник развернулся и вслепую четырежды пальнул вокруг. Он разбил лампу и окно, испортил стену, но, к счастью, никого не задел. После чего свалился на пол и стал быстро разваливаться. Из пробитых насквозь бочек потекла синяя маслянистая жидкость.
Егор пронесся вдоль стен, перепрыгивая через поваленные кресла, и четырежды выпустил цыплят. Еще до того, как первый взорвался, он вернулся к Гайкину, радостный, что ни в кого не пришлось стрелять.
– Бежим, сейчас рванет!
Они побежали к выходу, лавируя между бочками, но град липких смердящих осколков ударил в спину с такой силой, что оба кубарем покатились по полу. Егор выпустил из рук свою замечательную пушку.
– Голову закрывай, – успел прокричать Гайкин.
Молотков уткнулся носом в пол и закрыл руками затылок. О спину тут же больно застучали куски металла и пластика. Это был настоящий железный дождь, который усиливался. Егор чувствовал, как раскаленные спицы прожигают его куртку, впиваются в ноги, локти, бока. Мальчик потерял ориентацию, он уже не понимал, в какой стороне находится выход. Потом на ноги упало что-то действительно тяжелое и большое. Это с громадного меха начали сыпаться строительные леса. Егор даже испугался, что не сможет выбраться из-под обломков. Он плюнул на осторожность и, насколько мог, быстро пополз к груде кресел. Пока полз, рядом в пол со звоном воткнулось несколько острых деталей.
– Максим Иванович, нас раздавит! Скорее в укрытие!
Гайкин полз рядом, беззвучно ругаясь и на ходу стягивая рюкзак.
Едва они забились под перевернутый ряд кресел, как раздался оглушительный треск.
Недостроенный ящер падал.
Наверное, ржавый песок атамана Дымова что-то повредил в его суставах. Сшибая торчащие балки, лестницы и люльки, корпус ящера все сильнее кренился. От его боков со свистом отлетали куски обшивки. Люди внутри «супертанка» проваливались сквозь провода и шланги, трепыхались там, как беспомощные котята. Строители в панике разбегались во все стороны. Откуда-то из глубины конструкции с визгом стали вылетать зубчатые колеса; они впивались в стены, выбивали окна вместе с защитной решеткой, разрубили в щепки шведскую стенку. Из ящера с диким шипением повалил пар, вдруг вся махина содрогнулась и… осела. От грозного механизма осталась гора шевелящихся обломков высотой метров шесть.
– Уфф! Егор, ты цел?
Молотков с трудом вывернул шею. Дедушка Гайкин стал весь белый из-за попадавшей с потолка штукатурки. Даже лицо, губы, ресницы. Он полулежал под накренившимся рядом кресел, пытался подняться, но не мог. Егор проследил взглядом и похолодел. Изогнутая блестящая деталь, похожая на громадный серп, пробила насквозь кресло и пригвоздила ногу Гайкина к полу. По штанине и вокруг разливалась темная лужа.
– Максим Иванович, вы ранены? Не шевелитесь, сейчас я что-нибудь придумаю…
– В этом мы сомневаемся, – произнес знакомый скрипучий голос. – Все, что мог, ты уже придумал, Егор Молотков.
Мальчик обернулся и окаменел.
В дверях стоял пузатый Нестор Альбертович и крепко держал за шею Леру Гайкину. А позади Нестора двое охотников держали связанного атамана Дымова.
Егор дернулся к лежавшему в стороне распылителю, но подоспевший физрук ударом ноги отшвырнул оружие. Мальчика схватили за руки, обыскали, отняли две последние бомбы и волшебный дедушкин ключ. Рюкзак Гайкина тоже забрали.
– Шалости закончились, Молотков, – клацнул зубами Нестор. – Пора проверить зрение.
Глава тридцать третья,
в которой сержант празднует победу, Молотков готовит прощальную речь, но последнее слово остается за бабушкой
