Юрий Яковлев - Тайна Фенимора
– Приду… может быть, – отозвалась Валя.
– Хочешь, я тебе свистну, когда он появится?
– Не надо. Я сама… Если надумаю.
Они стояли под большой, развесистой ивой. Дул ветер, и светило солнце, и узкие серебристые листья бились как рыбки. И тени от «рыбок» тоже трепетали, словно их, «рыбок», выбросили на берег. А в небе пеной белели облака.
Запел горн, собирая ребят на линейку.
Наш лагерь славился горнистом. Горнист выходил на крыльцо, поднимал трубу, и солнце ложилось на раструб, словно наш горнист был стеклодувом, а солнце – огненным стеклянным шаром. Горнист делал вдох – горн вздыхал. Горнист делал выдох – горн начинал петь. Эта песня-сигнал вливалась не в уши, а проникала в сердце. Сердце начинало замирать от радостной тревоги, как будто горн звал не на завтрак, не на линейку, а на подвиг.
Такой был у нас горнист.
Вся жизнь лагеря подчинялась горну. Горн будил нас утром и укладывал спать вечером. По его сигналу загорались звезды. Словно каждый звук превращался в серебристую звездочку. А может быть, наш горнист играл по звездам, как по нотам. И созвездия обозначали аккорды.
В день, когда было обнаружено послание Фенимора, горнист сыграл «сбор» не обычно, а тревожно и взволнованно. Его сигнал сумел заронить в сердце каждого из ребят предчувствие необычайного.
«Что-то будет! Что-то случится! Что-то произойдет!» – пел горн, и ребята, побросав дела, бежали на линейку, чтобы поскорее узнать, что же будет.
Когда лагерь построился, как полк перед боем, начальник лагеря Ве Ве посмотрел на ребят из-под густых тяжелых бровей, откашлялся, хотя не был простужен, и сказал:
– Третью смену лихорадит! Третья смена идет не в ногу! И в этом виноват Фенимор!
По линейке прошел тихий, похожий на шорох шумок. Прошел и стих.
– Кто он? – продолжал Ве Ве. – Может быть, писатель Фенимор Купер встал из могилы и устраивает ночью читательские конференции?
Ве Ве кашлянул в кулак и оглядел строй.
Где-то раздался одинокий смешок и погас, словно его задули.
– Мы, вожатые и педагоги, его не видим, – продолжал Ве Ве, – мы его не знаем, но он где-то близко. Как человек-невидимка стоит он в этом строю. Но ведь кто-то видит его, знает, кто есть Фенимор?
Никто не ответил: «Я знаю». Все стояли, задержав дыхание, ожидая, что же будет дальше.
– А может быть, и вы не знаете? – голос Ве Ве зазвучал с волнением. Может быть, он является к вам ночью в маске? В таком случае я обращаюсь к самому Фенимору. Послушай, таинственный нарушитель спокойствия, сделай милость – шагни вперед. Всего один шаг. Торжественно обещаю, что тебя не ждет наказание…
Ве Ве надеялся, что сумеет растрогать Фенимора и тот выйдет из строя и сразу станет видимым и известным. Но вместо этого откуда-то из второго ряда раздался тонкий голос:
– Раз наказывать не будут, зачем же шагать?
Тихий, похожий на шорох смех пронесся по линейке. Вроде бы никто не смеялся, а смех прокатился. Словно невидимый Фенимор бросил вызов самому Ве Ве.
Ве Ве махнул рукой и отошел в сторону. Его место занял Гурий. Смуглый от загара, в галстуке, повязанном прямо на шею как платок, он надвинул на глаза маленькую белую кепочку и сказал:
– Будем дружно молчать? Будем думать? Будем продолжать веселую игру в Фенимора?
Может быть, он задал бы ребятам еще много, много вопросов, но тут над линейкой появился воздушный шарик. Самый обыкновенный, кисельного цвета, с веревочкой. На веревочке белела какая-то бумажка. Шарик плыл медленно, и его провожали десятки глаз. Гурий, ловкий атлет, сделал два волейбольных прыжка и поймал шарик за веревочку. Бумажка оказалась запиской. Гурий поднес ее к глазам.
– «Привет от Фенимора», – вслух прочел он и оглянулся, словно за его спиной должен был стоять Фенимор.
Но вместо Фенимора увидел Ве Ве.
Когда наш прославленный горнист сыграл отбой и лагерь свернулся калачиком, натянул на плечи байковое одеяло и закрыл глаза, взрослое население собралось на тайное совещание.
– Что же, начнем нашу «тайную вечерю», – сказал Ве Ве и кашлянул в кулак. – На повестке дня, то есть уже вечера, один вопрос: Фенимор.
И тут в разговор вступила библиотекарша, Нина Ильинична. Она сказала:
– Товарищи, мы совсем не тем занимаемся. Давайте проанализируем причину появления Фенимора. Причина ясна как божий день. В нашей библиотеке нет хороших книг. Ребятам нечего читать. Фенимор с его устными рассказами мог возникнуть на почве нехватки книг.
– Допустим, – сухо сказал Ве Ве. – Что вы предлагаете?
– Я предлагаю поехать в город, собрать, где можно, побольше хороших книг и привезти в лагерь.
– Ударим книгой по Фенимору! – обобщил мысль Нины Ильиничны Гурий.
На какое-то время в собрании установилась тишина. Все обдумывали предложение библиотекарши.
Все ждали, что скажет Ве Ве, человек бывалый, опытный, авторитетный. Среди молодых пионерских вождей – старейший.
Ве Ве сказал вот что:
– Книги – книгами, а поиски – поисками. Сегодня ночью мы раскроем тайну Фенимора. Подождем немного и пойдем. Прошу всех присутствующих ознакомиться с планом операции.
С этими словами он положил на стол план лагеря. И сразу комната Ве Ве стала похожа на знаменитую филевскую избу, в которой Михаил Илларионович Кутузов проводил свой исторический военный совет.
– Вот дача третьего отряда.
Палец Ве Ве, толстый, поросший золотым пушком, так твердо уткнулся в квадрат на плане, изображающий дачу третьего отряда, словно хотел раздавить его.
Склонившиеся над столом вожатые и педагоги образовали шатер. Из этого шатра доносились слова военного характера:
– Вышлем дозор… Затаимся… Окружим…
Крикнула ночная птица. По небу скользнула звезда, не смогла удержаться, упала. Лагерь спал и не спал. Спали все отряды, кроме третьего. И взрослая половина лагеря тоже бодрствовала.
Фенимор обещал прийти в третий отряд. И он сдержал свое слово. Сдержал, несмотря на предчувствие опасности. Он был бесстрашным человеком, этот Фенимор.
– Вы спрашиваете, кто убил Оленьего Рога? Прежде чем ответить на этот вопрос, надо выяснить, за что убили. Может быть, он повадился очищать чужие капканы и западни. Или нарушил один из священных законов предков. А может быть, Олений Рог встал у кого-нибудь на пути?
Фенимор говорил, а все ребята напряженно слушали его.
– У кого он встал на пути? – спросил кто-то из ребят.
– Конечно, гурон Озерный Глаз недолюбливал молодого Оленьего Рога. Он вообще мало кого любил. Был нелюдимым и мрачным. Но давайте вспомним, что плохого сделал Олений Рог старому гурону? Вы помните?
Фенимор как бы обратился не к ребятам из третьего отряда, а к индейцам, собравшимся на тайный ночной совет.
И совет индейцев ответил:
– Мы не помним.
– Значит, можно точно утверждать, что стрела, посланная в грудь Оленьему Рогу, принадлежала не старому гурону Озерному Глазу.
– Чья же это была стрела? – послышался из темноты нетерпеливый голос.
– В этих местах охотился Зверобой. Тут он обходил свои капканы и изредка пулял из своего огромного дробовика, оглушая дикие лесные дебри. Но стрелял он редко. А с Оленьим Рогом всегда вел себя почтительно. И тот платил ему тем же. Однажды, когда дикая кошка прокусила Зверобою ладонь, Олений Рог предложил ему свой тайный бальзам. И рана зажила к концу второй недели.
– Значит, не Зверобой! – решили ребята.
– Кто же, говори скорей, Фенимор!
Фенимор посмотрел в сторону, откуда донесся голос, и при мерцающем свете луны темные полосы задвигались и маска как бы улыбнулась.
– В таких делах не должно быть спешки, – рассудительно ответил он. Такие дела решаются неторопливо и разумно, потому что ошибка может привести к большим неприятностям.
– Ой-ей-ей! – послышалось из темноты.
– Перебирая всех, кого Олений Рог мог встретить на звериной тропе, я невольно вспоминаю о Джоне по кличке Дилижанс. Этот Джон похаживал сюда из форта «Божий уголок». А там, в форте, одинаково платили за волчьи уши и за кожу с человеческими волосами.
– За скальп? – тревожно спросила темнота.
– За скальп, – подтвердил Фенимор. – Этот Дилижанс был темным человеком. Он вечно или ругался, или произносил клятву. Он путал клятвы с руганью. Он мог подстрелить из засады индейца.
– Разве у него не было ружья?
– Он стрелял в упор, а не из засады.
– Неужели у Дилижанса была такая маленькая нога?
Десятки вопросов обрушились на Фенимора. И он замолчал. И все подумали, что он растерялся. Но Фенимор выжидал, чтобы ответить сразу на все вопросы решительно и точно.
– Должен успокоить вас, – заговорил он ровным низким голосом. Олений Рог погиб не от руки Дилижанса. Его убил другой. И, судя по отпечатку сапога, это был маленький капитан из форта «Божий уголок».
– Капитаны не стреляют из лука, – донеслось из темноты.
